Корхиен критически взвесил их в руках и сказал:
Во всяком случае, для начала сойдет и это.
Он протянул один из них Тириону, а затем отдал честь; бессознательно Тирион повторил этот момент. Теперь настала очередь Корхиена рассмеяться.
Я что-то сделал не так? спросил Тирион, покраснев.
Нет, привратник, это не так.
Тогда почему же ты смеялся?
Потому что, как и все, что связано с борьбой, ты делаешь это очень хорошо.
Он принял защитную стойку, и Тирион тоже повторил его жест.
Попробуй ударить меня, сказал Корхиен.
Без дальнейших подсказок Тирион прыгнул вперед. Корхиен парировал его удар, но не ответил на него. Тирион продолжал атаковать, делая выпады и замахиваясь. Поначалу он не слишком старался, не желая рисковать и случайно ранить Корхиена, как это было с Теклисом и местными охотниками, когда он сам пытался использовать деревянные мечи. Вскоре он понял, что Корхиен без труда парирует его удары, и ускорил свою атаку, нанося удары с большей силой и точностью.
Конечно, ты можешь сделать кое-что получше, привратник, усмехнулся Корхиен.
Действительно, пробормотал Тирион, но не позволил себе поддаться на провокацию. Он продолжал атаковать, выискивая слабые места в обороне Корхиена, те места, где его защита наступала слишком медленно, где его ответы были на шаг позади. К своему удивлению, он так ничего и не нашел. Он продолжал атаковать, а Корхиен продолжал парировать, и вдруг меч был выбит из его рук. Когда он мысленно прокрутил это действие, то увидел трюк, который использовал Корхиен, и был удивлен, что сам до этого не додумался.
Это было очень неловко, сказал Тирион.
В каком смысле?
В том, что ты так легко обезоружил меня после того, как я не смог нанести тебе ни одного удара.
Поверь мне, привратник, ты поступил не так уж плохо. Есть эльфы с вековой практикой, которые были хуже, чем ты в свою первую попытку.
Например, мой отец, кисло сказал Тирион.
Нет. Эльфы, которые убьют твоего отца при первом же прохождении клинков.
Тирион находил эти разговоры о том, что кто-то может убить его отца, тревожащими. Ему стало не по себе, и это, должно быть, отразилось на его лице.
Это то, что ты должен знать, привратник. Любой, с кем вы будете сражаться, будет чьим-то отцом или матерью, чьим-то сыном, дочерью или братом. Вот почему это так трудно. Вот почему некоторые эльфы, как твой отец, к его чести, никогда по-настоящему не учатся.
А почему вы говорите, что это его заслуга? спросил Тирион.
Потому что потеря любой эльфийской жизниэто то, что нужно оплакивать.
Даже жизни тёмного эльфа?
Корхиен кивнул, хотя и не смог заставить себя произнести эти слова.
В мире осталось не так уж много эльфов, привратник. Потеря любого из насэто тяжелая утрата для нашего народа.
Жаль, что подданные Малекита не чувствуют того же самого.
А кто сказал, что они этого не делают? сказал Корхиен. В конце концов, мы все еще родственники, даже после стольких веков разлуки.
Возможно, кто-то должен сказать им об этом, сказал Тирион.
Возможно, ты и прав, сказал Корхиен. А может быть, они уже знают.
Это не помешало им напасть на нас.
И нам на них тоже, привратник. Стоит помнить, что для ведения войны нужны две стороны.
Ты говоришь совсем не так, как я ожидал услышать от воина, сказал Тирион.
Корхиен рассмеялся.
Мне очень жаль тебя разочаровывать.
Это не то, что я имел в виду.
Тогда что же?
Ты говоришь меньше о славе и больше о причинах.
Я слышал слишком много разговоров о славе, привратник, и обычно они имели в виду свою собственную. Обычно, когда вы слышите, как эльфы говорят о славе и пролитии крови, они имеют в виду свою славу и вашу кровь.
Ты опять это делаешь.
Я говорю тебе это, привратник, потому что подозреваю, что ты станешь таким же, как я, голос Корхиена стал мягче и печальнее. Я подозреваю, что в конечном итоге ты прольешь много своей крови и крови других людей по причинам, которые не являются твоими собственными, в тех местах, где ты предпочел бы не быть.
Но почему же? перебил его Тирион, теперь уже искренне заинтересованный и весьма взволнованный. Он не думал, что стать таким, как Корхиен, будет так ужасно.
Потому, что ты уже очень хорошо владеешь оружием и станешь намного лучше, если я не ошибаюсь. А наши правители нуждаются в воинах, потому что наш мир таков, каков он есть.
И снова Тирион заподозрил, что ему чего-то не хватает. Мысль о том, что есть место, где такой эльф, как он, может быть нужен, не казалась ему столь печальной, как казалось Корхиену. Он нашел это обнадеживающим. Это означало, что, возможно, еще есть что-то, что он может сделать со своей жизнью, и найдутся люди, которые не будут разочарованы им.
Ты действительно думаешь, что я могу стать Белым Львом, как ты? спросил Тирион. Он осознал, что сам продвигает себя в своем воображении, и ему показалось, что он переступает черту.
Ты будешь тем, кем захочешь стать, привратник. В тебе это есть. Я подозреваю, что это твоя судьбабыть чем-то большим, чем я. В конце концов, в тебе течет кровь Аэнариона.
Так вот почему вы здесь на самом деле?
Корхиен очень тщательно обдумал свой ответ и, казалось, пришел к какому-то решению.
Да, сказал он. Он обнял Тириона за плечи и отвел его в сторону, подальше от ушей остальных солдат. Это выглядело как случайный необдуманный поступок, но Тирион знал, что это не так.
Мой брат думает, что они убьют нас, если мы окажемся проклятыми, Тирион чувствовал, что на этот раз он действительно переступил черту, особенно учитывая то, что подозревал Теклис. Глаза Корхиена расширились. Тирион догадался, что он никогда не ожидал услышать это.
Возможно, он и прав. Или же вы можете оказаться в какой-нибудь изолированной башне или подземелье.
Неужели ты убьешь нас? спросил Тирион, чувствуя тяжесть меча в своей руке и не зная, что он собирается делать, если получит неверный ответ. Он знал, что если бы захотел, Корхиен мог бы легко убить его, несмотря на то что они были одного роста и силы. Корхиен очень долго молчал.
Нет, наконец сказал он.
Тирион с тревогой осознал, что Корхиен воспринял этот вопрос очень серьезно и дал правдивый ответ.
Я бы не стал. Но они найдут других, кто попытается это сделать.
Почему ты так говоришь?
Потому, что я уверен, что тебя не так-то легко убить, привратник.
Они могут быть правы, убив нас, если мы действительно прокляты, как Малекит.
Может быть, и так. Если бы это было так. Но я так не думаю, Корхьен снова улыбнулся, и в его улыбке был неподдельный юмор. Это очень болезненный разговор, и я уверен, что ваша тётя будет очень расстроена, узнав, что мы с тобой побеседовали.
Она не услышит об этом от меня, сказал Тирион.
И от меня тоже, сказал Корхиен. Это было похоже на то, как если бы они были партнерами в заговоре, и Тирион знал, что в этот момент он нашел ещё одного эльфа в мире, которому мог доверять.
Мы должны вернуться к нашим урокам. Тебе еще предстоит пройти долгий путь, прежде чем ты станешь мастером клинка, сказал Корхиен. Казалось, он ни на секунду не сомневался, что Тирион станет одним из них. И в этот момент Тирион тоже так подумал. Он взял деревянный меч с внезапной серьезностью мальчика, который только что нашел свое призвание.
Глава 5
В комнату вошла леди Мален. В руках она держала стеклянный стакан с прозрачной сапфировой жидкостью. Она шла осторожно, словно не желая рисковать пролить ни капли. Teклис в это время попытался принять вертикальное положение. От этого усилия у него закружилась голова. Казалось, что комната на мгновение накренилась набок, прежде чем он сумел выпрямиться.
Дойдя до постели, Мален передала стакан Теклису.
Пей, сказала она.
А что это такое? хотя Теклис уже начал доверять ей, он все еще не желал пить то, что она приготовила, не задавая лишних вопросов.
Это смесь aqua vitae и солнечного корня. Я вплела в неё несколько заклинаний.
Теклис с сомнением посмотрел на жидкость.
Что оно делает?
Поможет твоему телу противостоять инфекции, которая сейчас бушует в нем.
Зелье моего отца уже делает то же.
Зелье твоего отца не то же самое. Оно успокаивает нервную систему и повышает сопротивляемость организма некоторым болезням. Это позволяет тебе дышать легче и, снимая напряжение с твоих лёгких, облегчает твоему телу борьбу с болезнью в нем. Оно не делает ничего другого, чтобы помочь тебе.
Вы утверждаете, что знаете об этих вещах больше, чем мой отец? Теклис знал, что он просто оттягивает момент, когда ему придется выпить это зелье. Он понял, что это было не потому, что он боялся, что оно может отравить его, а просто потому, что боялся разочарования. А что, если это сработает не так хорошо, как он надеялся?
Мне очень не хочется разрушать твои детские иллюзии, но твой отецремесленник, а не алхимик. Он много знает о производстве и ремонте оружия и доспехов, но сравнительно мало о лекарственных травах.
А ты, конечно, знаешь, сказал Теклис со всем сарказмом, на который был способен.
Вообще-то да. По крайней мере, лучше твоего отца и намного лучше тебя. Я не заметила в вашей библиотеке ни одного тома по травоведению или продвинутой алхимии.
Мне придется поверить вам на слово.
Я бы посоветовала тебе это сделать, если ты хочешь поправить свое здоровье.
Теклис скорчил гримасу. Он не любил, когда ему говорили, что он должен что-то делать. Он был противником таких вещей.
В чем дело, принц Теклис? Ты боишься, что я тебя отравлю?
Теклис пристально посмотрел на нее.
А разве мне это нужно?
Что именно ты имеешь в виду?
Что именно вы делаете здесь со своими солдатами и своим чересчур мускулистым любовником?
Леди Мален склонила голову набок и пристально посмотрела на него. Он встретился с ней взглядом, и долгое время они оба не отводили глаз. Медленная улыбка, почти понимающая, скользнула по ее лицу.
Ты что, ревнуешь?
Теклис был раздосадован, потому что не понимал этого отчасти, пока она не спросила его. Он знал, как нелепо это должно было выглядеть для нее, и больше всего на свете ему не нравилось, когда его выставляли на посмешище.
Ответьте на мой вопрос, пожалуйста, это прозвучало более умоляюще, чем ему хотелось бы. Обычно он лучше контролировал свое выражение лица, чем сейчас.
Я пришла, чтобы отвезти тебя в Лотерн.
Зачем?
Чтобы тебя представили Королю-Фениксу, а затем, скорее всего, жрецам Азуриана.
Зачем?
Так можно посудить, не являешься ли ты запятнанным Проклятием Аэнариона.
А что, если обо мне не так посудят?
Ты беспокоишься, что тебя могут счесть проклятым? она села на кровать рядом с ним, все еще держа в руках свою фляжку с лекарством.
А вы бы на моем месте не боялись?
Думаю, что да, принц Теклис, но я не в том положении, чтобы это знать. Я не потомок Аэнариона.
Бывают моменты, когда я жалею об этом. Временами мне кажется, что я проклят, что я должен быть проклят, чтобы все вышло так, как вышло.
Если твоя болезньединственное проявление проклятия, тебе нечего бояться.
Я боюсь своей болезни, сказал он.
Я имела в виду нас, Совета Магов, личных магов Короля-Феникса, жрецов.
Что, если вы увидите причину для страха, какое-то эхо рока Аэнариона, отзывающееся через долгие столетия? Что случится тогда?
Я не знаю наверняка.
Не постесняйтесь догадаться.
Вы очень странный юноша, принц Теклис.
Этого я не знаю. Мне не так уж и много есть с кем себя сравнить. Только мой брат, Тирион, а сравнение с ним неуместно.
Но почему же? Потому что тебе не хватает его здоровья, его обаяния, его красоты?
На его взгляд, все это было слишком близко к истине.
Пожалуйста, не сдерживайтесь и не щадите моих чувств, сказал Теклис.
Мален рассмеялась.
У тебя есть своё собственное обаяние, остроумие и даже больше тогоогромный потенциал в Искусстве. А еще ты гораздо умнее.
Не совершайте ошибку, недооценивая моего брата.
Я и не недооцениваю. Тот факт, что ты гениален, не делает его дураком.
Я думаю, вы увидите, что он по-своему очень талантлив.
И в чём же?
Покажите ему хоть что-нибудь, связанное с войной, и он сразу все поймет, инстинктивно. Играйте с ним в любую игру, любую, и вы будете побеждены.
Корхиен говорит, что так оно и есть одаренный выше любого молодого воина, которого он когда-либо встречал. Я подозреваю, что ты окажешься таким же, когда дело дойдет до магии. Я не уверена, что это так уж хорошо.
Почему?
Потому, что те, кто исключителенэто те, кого боятся. Аэнарион был исключительной персоной. И Малекит тоже. Но были и другие. Принц Саралион, Носитель Чумы, демонолог Эразофания. Оните, кто несёт погибель.
Есть и другие представители рода Аэнариона, которые тоже были исключительными, и они сделали большое добро, сказал Теклис, чувствуя, как отчаянно звучит его голос. Целительница Ксенофея. Лорд Абрасис из Котика, который нашел способ стабилизировать разбитые Путевые Камни. Я мог бы назвать еще дюжину.
Тогда будем надеяться, что ты один из них, она снова улыбнулась, и Теклису пришло в голову, что леди Мален, кем бы она ни была, не является его врагом. Она не хотела причинить ему никакого вреда из-за того, кем был он, или кем была она.
Конечно, это не означало, что она не отвернется от него, если он окажется проклятым.
Как вы думаете, я могу таким быть?
Да. А теперь ты выпьешь это лекарство? Или мне следует его вылить?
Вы ведь не отравите меня, правда?
А если бы я собиралась, разве я сказала бы тебе?
Я склоняюсь перед логикой ваших аргументов, Теклис выпил лекарство и поморщился. Отвратительный вкус, сказал он.
В следующий раз я добавлю немного мяты.
Сомневаюсь, что это улучшит вкус.
Нет, но тебе бы действительно было бы на что жаловаться.
Сколько времени пройдет, прежде чем я почувствую эффект?
Дай ему час, чтобы начать работать, а потом еще пару часов, чтобы оно начало действовать. К тому времени ты уже будешь мертв.
Теклис бросил на нее мрачный взгляд.
Вы не единственный обладатель мрачного чувства юмора, принц Теклис, сказала она.
Теклис рассмеялся. Он уже начинал чувствовать себя лучше.
* * *
В гостиной было тихо, и огонь в камине все еще горел. Тирион был удивлён. Он горел все то время, пока здесь были гости. Такая экстравагантность была неслыханной в его жизни. Его отец стоял как можно дальше от огня, в углу комнаты, как будто чувствовал себя слишком виноватым, чтобы наслаждаться жаром. Тирион почувствовал приятную усталость. Его мышцы болели. Он провел весь день, сражаясь деревянными мечами, сначала с Корхиеном, а затем с воинами из свиты леди Мален. Ему это очень нравилось. Он чувствовал, что наконецто добился того, чего хотел.
Теклис сидел у огня, завернувшись в одеяло. Он выглядел более бодрым, чем когда-либо за последнее время. Казалось, что он прошел кризис своей последней болезни и будет жить. Лекарство, которое приготовила для него леди Мален, казалось, сделало свое дело.
Тирион был рад этому. Он подошел и встал рядом с братом, протянув руки навстречу теплу. Тлеющие угольки горели оранжевым среди пепла, и маленькие голубые огоньки плясали над ними. То тут, то там они приобретали алхимический зеленый оттенок, когда внутри них вспыхивало что-то странное, возможно, какая-то захваченная магия.
Вы поедете в Лотерн со своей тетей, сказал Арафион.
Мы оба? спросил Тирион.
Вы оба.
Почему? спросил Теклис. Он всегда хотел знать почему.
Потому, что вы должны предстать перед Королем-Фениксом. Это честь, которую те, кто принадлежит к нашему роду, уже давно вынуждены терпеть.
И ты тоже? спросил Теклис.
Совершенно верно.
А что будет дальше? спросил Тирион.
Вы увидите его Прославленное Высочество, и он будет очень милостив к вам и скажет, как много Ултуан должен тем, в ком течет наша кровь. Тогда, скорее всего, вас отведут в сторону и отправят на обследование к целой клике колдунов, жрецов и провидцев, чтобы выяснить, не погубило ли вас проклятие. Затем вас отправят в святилище Азуриана.
Они сделали это с тобой? спросил Тирион.
Да. Они делают это с каждым потомком великого Аэнариона. Существуют всевозможные пророчества относительно тех, кто принадлежит к нашей крови, некоторые из них хорошие, некоторые плохие. Иногда присутствующие провидцы имеют видения относительно будущего тех, кто был до них, и говорят, когда на них находит побуждение пророчествовать.