Данте встретился со вражеским вужем нос к кончику лезвия и тут же отпрянул назад, одномоментно обнажая короткое лезвие гладия и активируя его смертоносное преимущество. Вокруг закипело сражение, всюду слышны перезвоны металла и жужжащее гудение электричества на клинках, искры сыплются при каждом прикосновении лезвий. Данте же не спешит вступить в бой, не с его человеческим телом бороться против вужа. Киберарии ещё могут сражаться, из-за технического преимущества, вплетённого в их плоть, но онобычный человек, а поэтому вынужден пасовать перед врагом. Острое лезвие вужа никак не может достать до парня, поскольку он то и дело пятится назад, отходит и отступает и оружие постоянно царапает пол там, где он стоял.
Внезапно кто-то отпихнул Данте, одёрнул его за плечо и встал перед ним, заслонив от гвардейца, вытянув на прямой руке пистолет. Длинное тонкое дуло оружия озарилось лучом яркого огня, который белоснежной раскалённой струёй хлынул в противника, прожигая ему горло.
Комаров, тихо промолвил Данте, когда заметил, что за спиной солдата болтается автомат с двумя спаренными стволами.
В бой вступил огромный «рыцарь». Его секира обрушилась на киберария, обратив его в груду металла и мяса, орошая всё вокруг странной светло-синей влагой. Ещё удар прикончил сразу двух воителей Рейха, а последующий вихревой выпад отбросил в сторону третьего киберария.
Звено, групповой огонь по приоритетной цели «Альфа»! отдал приказ Андронник, блокирующий нисходящий удар вужа и мгновенно перешедший в выпад, пронзивший насквозь гвардейца.
Ещё одна стена лазерного пламени обласкала «рыцаря», но она оставляла не больше чем маленькие чёрные выбоины в покрытии механического доспеха, рассыпаясь яркими вспышками по полированной поверхности брони. Мушкеты трещали один за другим, автоматы «палачей» и русских лаяли, засыпая дождём из пуль врага, но ничего не помогает.
Брат! раздался глас в рации. Я встретился с нашими, и мы сейчас зайдём во внутренний двор. Я на БТР «Бетельгейзе» если есть цели, мы можем поджарить их аки курочку в микроволновке!
Кровавая пляска «рыцаря» закончилась у самого первого окна, когда он тычковым ударом навершия секиры отбросил киберария, погнув ему металлические рёбра. Остановившись, он показал прямо на Комарова, безумно загоготав:
Хах-аха-хах! Те-бе мен-я не дос-тать!
Твоя цель на третьем этаже. Первое окно, доложил Данте.
Ага, вижу.
«Рыцарь» обвёл лезвием секиры собравшихся, проводя дугу и явно ликуя от того, что победа будет за ним. Он видит, что пол усеян телами двух десятков киберариев против четырёх из его гвардии, однако его ликование мгновенно прервалось, когда через окно ринулась пламя, и Данте показалось, что зажглось ещё одно солнце. Он зажмурил от страшной боли глаза, когда светоносный поток небывалой яркости огня выбил окно и охватил «рыцаря». Смрад горелой плоти и плавленого металла был отфильтрован через маску капитана, но вот Комарову не посчастливилось, и он ощутил весь спектр вонючих ароматов, отчего он поднёс ладонь ко рту.
Крики и скулёж врага был заглушён рёвом буйного пламени, а когда всё прекратилось, Данте увидел лишь почерневший коридор и угольки, облачённые в опалённую броню. Ничего и никого больше, лишь пара гвардейцев со странами ранами всё ещё кряхтят и шуршат по полу ладонями, но ими уже решились заняться киберарии, неся вечный покой.
Нам нужно скорее покончить с командованием, Комаров показал на укреплённую дверь. Скоро подойдёт вражеское подкрепление.
Да, давай, Данте вогнал последнюю обойму в автомат. У тебя есть план как её пробить?
Парни, крикнул капитан на непонятном для Данте языке. Ставьте плавитель С-04. Выжжем эту дверь нафиг! Вытащим этих тварей на свет Божий!
Андронник, обратился Данте. Пусть твои киберарии прочешут остальные помещения штаба и нейтрализуют всякое сопротивление.
Будет исполнено, господин Данте.
Десяток бойцов собрались у двери, устанавливая четыре странных диска, обращённых зеркалу поверхностью к металлу. Пока они копошились, проводя алые провода между дисками и ведя его к одному большому устройству, на третий этаж успел подняться Яго.
Братец, ах ты бандит лихой, ты живой! Какая радость!
Данте рад видеть Яго, только его улыбку скрывает маска с противогазом, а радость в глазах покрыта чёрными линзами.
И этими пластинками вы собрались пробить дверь? нахмурился Яго. Да как так-то?
Да, мрачно ответил Комаров. Я советую вам отойти и зажмурится.
Не думаю, что твои дискеты что-то сделают, но как пожелаешь.
Отряд отошёл на расстояние и отвернулся в сторону, как и требовал капитан. Сигнал устремился по проводам к цели и раздался истошный громкий гул, а затем Данте услышал шипение и звук перетекания одновременно с чувством неистового жара, что коснулся его спины до пота.
Всё, пошли!
Послушавшись Комарова, отряд одномоментно развернулся, и ему встретилось облако пара и дыма, сквозь которые Данте увидел, что дверь превратилась в сгусток металла, который растёкся по бетонному полу, словно парафин плавленой свечи. В ещё не остывшую дверь капитан рванул в небольшой проём, образовавшийся от работы устройства, и Данте только поразился, как Комаров смог так юркнуть в такое отверстие. Жар, обжигающий тело, встретил Данте, когда он прыгнул через образовавшийся проём, сквозь марево плавленого воздуха и дыма.
Небольшая комната совсем не пестрит разнообразием. Справа Данте видит клетку, стальные толстые прутья, образовавшие стену толстых штырей, впереди свет падает через единственное окно, а слева расположился единственный стол, за которым на кресле с высокой спинкой, рядышком с белым сейфом, расположился человек. Красно-фиолетовый камзол, синие погоны и оранжевые туфли вражеского офицера показались капитану слишком сумбурными, будто перед ним клоун, а не командир вражеского войска. Из рации на столе то и дело доносятся множественные донесения, трещит статика и нервный тяжёлый взгляд карих глаз ложится на связное устройство.
Не трогать! приказал Комаров, целясь во вражеского командира, квадратное лицо которого отразило гримасу ненависти. Ваша оборона рухнула, полковник.
Дя как висмеети! залепетал вражеский офицер на непонятном для слуг Рейха северном языке. Я есть командрирь военства свобода! Ви должны уважать мой права!
Комаров, проклятье, ты понимаешь его? спросил Яго.
Да.
И что он говорит.
Хочет, чтобы мы его не трогали и уважали права.
И что мы с этой рожей будем делать?
У нас есть приказ захватить вражеское командование и доставить в штаб к консулу нашего ордена.
Пленники, повернулся Яго, смотря на то, как за клеткой копошатся и стенают, слабо и слёзно завывают люди. А зачем они здесь?
Вы ведь не всех гражданских эвакуировали из города при отступлении? Кто-то остался вот они оставшихся и пленили, чтобы использовать для содомских утех, пояснил Комаров, кидая злобный взгляд на вражеского полковника, и держа его на прицеле автомата.
Содомских утех?
Да, их должны доставить в Либеральную Капиталистическую Республику, где одних отправили бы обслуживать э-э-э, каких там короче, самую либерально-прогрессивную прослойку их гнилого общества. Кого-то бы пустили на органы для партийного старичья из иерархов-конституционщиков. Женщины наверняка стали бы э-э-эм, инкубаторами для пополнения населения. Иначе говоря, ничего хорошего их бы не ждало.
Услышав это, Данте стало не по себе. Много лет прошло с тех пор, как он пёкся о благе людей, которым он нёс штандарт Канцлера и даже после событий в «городе бога», когда его душа остыла, сердце продолжало слегка содрогаться и болеть о тех, к кому они ли с огнём и словом нового закона. И здесь он так чувствует, что его дух содрогается от вспыхнувшей злобы, чувства несправедливости из-за того, что вытворяют «республиканцы».
Откуда ты знаешь? допытывается Яго.
Читал доклады Службы Внешней Разведки, да и во время не лучшего состояния моей родины, Конфедерация проводила переговоры о поставках, Данте уловил дрожь в голосе Комарова, понял, что ему тяжело сейчас вспоминать события прошедших дней. О поставках людей из тюрем для всего этого. И эта скотина, Комаров ткнул дулом в полковника. Промышляет этим.
Это не правители, сокрушается Яго, смотря на пленных гражданских и тут же переводя взгляд на офицера противников. И даже не люди верхушка власти в «Республике». Э-э-это долбанные коршуны, проклятые стервятники от «свободного» мира!
Теперь мне понятна твоя ненависть к «либшизе», как ты их называешь, с подавленной яростью твердит Данте.
Внезапно полковник раскричался на непонятном наречии, языке одного из субъектов «Республики», активно жестикулирую, что-то вопя и требуя.
Изъяснись мне нормально! потребовал Комаров.
Что ви там говорите! Мой права закреплены Хартией! Ви не иметь права против меня что-то сделать! Явоеннопленный и ви должны меня выдавать мой командование! Ви должны обеспечить моя положение самим лучшим! Еда и питье! Да-да!
Может эту пташку прямо тут положить, предложил Яго, демонстративно подняв автомат на полковника. А консулу скажем, что вальнули его за побег. Во, или вообще за то, что отстреливался.
Нет, резко оборвал Данте. Мы должны доставить его в штаб.
Я согласен с твоим братом. Как бы мне самому не хотелось прикончить эту сволочь, но он обладает важной информацией. Только прошу, передайте его вашим инквизиторам, чтобы они выпытали у него всё с особым пристрастием.
Хорошо, Данте закинул автомат за спину и обратился к сквозному дверному проёму, который перестал испускать дым и застыл оплавленной дырой, а часть двери осталась блестящей лужей на полу. Андронник! Позовите Андронника!
Вы звали меня, тут же в дыру пролезла фигура, окутанная красным плащом. Господин капитан?
Да, Данте показал на пленных, на покрытые ржавчиной металлические балки, вдолбленные в пол и в потолок, превратив часть комнаты в клетку. Нужно вывести этих гражданских к нам в тыл, затем рука капитана показала на расфуфыренного полковника. А этого попугая в штаб к инквизиторам. Отправляйся со всеми своими киберариями.
А как же вы, Данте? в безжизненном голосе Андронника капитан смог уловить что-то от беспокойства. Анализ обстановки показывает, что при контратаке противника вы не сможете достаточно долго продержаться для момента подхода подкрепления и с вероятностью в семьдесят восемь процентов будите окружены и уничтожены. Передислоцирование моего
А-а-а, мы поняли тебя, махнул Яго, лицо его нахмурилось под маской. Прости, но ты слишком долго говоришь.
Я вас понял, господин Яго.
Просто выполни, что приказано, Андр и возвращайся.
Так точно.
Командир механических солдат отдал приказ по радиолинии и киберарии моментально приступили к выполнению задачи, портативными лаз-резаками прожигая металл клеток и цепляя наручники на полковника, наполнив помещение терпким запахом плавленого железа, воем инструмента и воплями полковника.
Я пойду, проконтролирую всё, Яго поспешил на выход. Да и нашим скажу, чтобы готовились к обороне.
Комаров, словно уставший, присел на стол, предварительно лёгким движением скинув с него стопки бумаги, планшет и рацию. Данте взглянул на союзника, приметив, что выражение его лица мрачнее и грознее дождевой тучи, а на душе его вьётся боль.
Может, расскажешь, что произошло? аккуратно начал вопрос Данте. Вы не просто не любите «республиканцев» вы их ненавидите.
У меня крайне смешанные чувства. Нет сил на ненависть, но есть желание избавить землю от этой нечисти.
А в чём собственно причина? Да и сколько вам?
Сорок годов отроду. Шесть лет тому назад пало то, что ещё можно было называть Россией пало под натиском оппозиционных сил. Последний островок того, что связывало страну с прошлым, последняя нить оборвалась.
Шесть лет а сколько твоя страна потратила на возрождение?
Пять февралей минуло с той поры, как государь скинул иго
Так что случилось?
Я тогда был сержантом, служил в Федеральных Внутренних Гвардейских Войсках, был сержантом. Пока твоя страна воевала на юге Европы, моя непрестанно воевала, боролась за куски территорий, и потерянное века назад единство. Мы сражались с нашими некогда братьями, бились с червями внутри системы.
И что же погубило вас?
Гниль, пропитавшая мою страну. Федерация пала, но не по вине сепаратистов, а потому что режим оказался неустойчивым. Вспыхнула революция в Москве, война и полились реки крови.
И ты сражался не на стороне мятежников?
Конечно же нет, сплюнул Комаров. Я с нашими союзниками пытался противостоять революции на улицах столицы, но врагов оказалось слишком много
Вы проиграли, мрачно констатировал Данте.
Да. А дальше увольнение, порицание и преследование. Нас, тех, кто остался верен родине, заклеймили отступниками и гнали как собак, объявили охоту, как за дикими животными. Проклятые регионалисты готовы были растерзать меня они отобрали дом, семью и лишили родины, Комаров резко поднялся и Данте увидел, что тот захотел хлопнуть по столу, но вовремя удержал гнев, прошептав одно лишь слово. Ненавижу.
Я думаю, вы мне не договариваете, под маской нахмурился Данте. У вас должна быть причина для злобы посильнее, чем потеря работы, крах родины и выживание.
Может быть, в будущем я расскажу больше, Комаров подтянул автомат. Но не сейчас, нет настроения.
Данте только захотел продолжить диалог, но комната заполнилась басовитым криком из рации русского:
Товарищ капитан! Наши стационарные аппараты ближнего обнаружения зафиксировали движение на севере. До ваших позиций им три километра.
Сколько сигнатур?
Примерно полторы тысячи. По-видимому, это недобитки из Сибирской Федерации и Московской Республики. Дошли всё же
Хорошо, конец связи, Комаров отключил рацию, бросив пристальный взгляд на Данте. Мне только что сообщили, что полторы тысячи боевиков к нам приближаются с севера. Они попытаются выбить нас с занятых позиций и восстановить власть республики в этом регионе. Что вы будете делать?
Данте призадумался, опустив голову к земле. Он стоит в только что отбитом штабе, за который они лил кровь, и неистово бились и сейчас отступатьзначит признать тщетность всех потуг к победе. Но если он отступит, то сохранит жизни своих людей и себя, не даст семье остаться без отца, однако нарушит прямой приказ Императора и навлечёт позор на свой орден.
«Ещё одна дилемма ещё один выбор как же хочется не выбирать», горестно подумал Данте.
Комаров, понадобится твоя помощь ты же хочешь поквитаться за Москву?
Ох, Данте. Молод ты ещё местью мало что можно исправить исковеркать душуда, но не исправить. Свою рюмку «горькой» мести я уже выпил.
Проклятье! вспылил Данте и ткнул в сторону распиленной решётки, там где ещё пару минут назад сидели пленные. Ты видел, что они вытворили!? Ты хочешь, чтобы это повторилось в масштабах города-миллионика? Бога ради, не уж то в тебе нет милосердия?
Данте решился защищать этот клочок земли до последней капли крови. Так повелел Император, так требует безопасность миллионов людей, которые прячутся от кошмаров войны в городе за линией фронта и это необходимо для его семьи. Если он сейчас отступит, то имперская кара коснётся не только его, но и Сериль с дочерью.
Вот чтобы ты сделал на моём месте, Комаров?
Я бы на твоём месте отступил, Данте, но раз у тебя случай «особенный», так и быть, помогу. Приказа от полковника не поступало, с полком связь оборвалась, и мы сейчас одни, Комаров, запрокинув автомат, бросил печальный взгляд в сторону окна. Только попытайся выжить. Для семьи ты важнее, чем для страны, ибо твоя жена и кто там у тебя был дочь; им без тебя тяжко придётся, а Рейх пошлёт ещё одну порцию жертв на алтарь войны.
Постараюсь, Данте протянул руку в сторону Комарова. Спасибо.
Не меня благодари, а ребят моих, что решились помочь «союзнику в деле противодействия противнику Государства Российского».
То есть? насупился Данте, но маска скрыла это, являя лишь безжизненно-чёрные очертания экипировки.
Под моим командованиемотделение добровольцев и больше тут нечего говорить.
И что же их сподвигло?
Это неважно. Лучше скажите, как вы будите строить оборону? Врагов около две с половиной тысячи, а нас в несколько раз меньше.