Или не от большинства, а только от меня и Жоры?
Глава третья
В Могильнике самоорганизовалось очередное собрание на тему «как сдохнуть не сейчас, а по возможности позже». Обсуждали последние новостинесушки склевали новую кладку яиц и спустя короткое время почти все передохли. Не иначе как с горя.
Никто не понимал, в чем дело, но версии были разнообразныеот биологической атаки до насылаемой порчи. Два местных бузотераВасек и Серегасобирались отстаивать свои точки зрения кулаками, но энергии, видимо, не хватало с голодухи.
Ты че, падаль жрать? глухо бубнил Сергей. Знаешь, што ль, от чего они подохли? Заразу себе в потроха пустишь!
У Василия кровоточили десны, он с трудом шепелявил:
Ты есё веганом, блин, стань, у них васе все падаль.
У тебя детей нет, сдохнешьникто не поплачет.
А ты давай, устрой своим лесебное голодание! А то у них фигуры не сибко стройные.
Ты мне еще пошути про моих детей, урод! Серега сделал неубедительный выпад в сторону противника. Тут все присутствующие возмущенно загалдели. Драка заглохла, не начавшись.
В итоге решили дохлых кур не есть. Кто-то из стариков напомнил, что микробы вообще-то при термической обработке погибают, но брать на себя ответственность за риск никто не хотел. Потому что другой дедуля авторитетно заявил, что кипячением избавляются от вирусов, а не от микробов. Вот, дескать, когда в начале двухтысячных буйствовал в стране птичий грипп, который, как известно, вирус, народ массово кипятил посуду, одежду и прочие бытовые предметы. Правда, кипятили ли при этом птицразносчиков заболевания, дедуля запамятовал.
Был бы тут брат, он бы, может, и разрешил сомнения дуреющих с голоду соседей. Но брата тут не было.
Дождавшись относительной тишины, я подошел к помирившимся друганам:
Жору похитили, слышите?
Поси́тили и поси́тили, тозе мне новости, хмыкнул Васек.
Все время кто-то пропадает. И че нам теперь, искать всех, што ль? пожал плечами Серега.
Нет, они все же долбанутые, мои замечательные соседи. Если никого не искать, то скоро и некого будет, и некому. Выродимся же, на фиг. Конечно, понять их можно, своя шкура дороже, тем более мы с Жорой люди пришлые, в «уважаемый коллектив» полноценно не влились, всегда особняком держались. Уж точно не друзья им, это правда. Придется Харитона просить. Его мне есть чем заинтересовать, ему есть чем народ стимулировать.
У Харитона было то, о чем мечтали многие: отдельное жилье. Он ловко обосновался в блиндаже времен Второй мировой, который нашли, когда пытались расширить Могильник. Натащил туда кучу одеял, подушек и куда менее внятных предметов роскоши вроде здоровенного массажного кресла с оборванными проводами. Короче говоря, пришел я к нему в это логово. Не стал дожидаться, когда Петрович (то ли «шестерка», то ли телохранитель, то ли дворецкий, то ли адъютант) доложит обо мне, отодвинул мужичка плечом и протиснулся внутрь. Хозяин валялся на одеялах и что-то насвистывал.
Мое почтение! Тут такое дело
Харитон флегматично досвистел фразу до конца и лишь потом откликнулся:
Хоть бы кто без дела пришел. Привет, убогий! Что стряслось?
Жору похитили.
Ну-ка, ну-ка, покажи свою рожу! с интересом приподнялся он на локте. Ай, красава! Ну прям расписной! Это наши тебя отделали?
Нет.
Те же, кто брата похитил?
Нет. Да какая разница?! психанул я. Считай, что я с зеркалом подрался!
Ишь ты! Шутник Ладно, выкладывай. Давно похитили?
Сегодня. Несколько часов назад.
А тебя, болезный, не захотели красть? Местный философ сощурился и захихикал в бороду.
Очень смешно. Мы искали продовольственный склад на меланжевом комбинате
На комбинате? Харитон подался вперед, отчего его живот приобрел еще более округлые очертания. Неплохо. И как же вас туда занесло?
У Жорки был ключ. Точнее, несколько ключей на связке.
Козырный аргумент!
Мы надеялись, что один из них будет как раз от склада. Но дальше главного коридора в подвале пройти не смоглинапали на нас
Погоди-ка, погоди-ка! Что значитнапали? Не остановили, не задержали, не заключили под стражу, не спросили, что почем, пароли-явки?
Да какое там! Исподтишка подобрались, обоим по башке далии привет! Меня в отключке валяться оставили правда, подальше от главного коридора отволокли. А Жорку на моих глазах куда-то потащили.
У Оскара совести и раньше-то не было, а сейчастак совсем! А банда его и вовсе страх потеряла! Под себя яму роют.
Там, вроде бы, не его люди были
Ну как это не его? Что значитне его? Ты ж не ребенок уже, а, Кир? Все, что в подвалах под комбинатом творится, происходит исключительно с его ведома и под его контролем.
Так ведь гостинцев от него давно не быломожет, и самого его на комбинате нет?
Угу, ты еще скажи, что его волки съели. Ладно, ближе к делу. В котором часу вы там шарились? Сколько времени прошло?
Дык Я же говорюв отключке какое-то время провалялся. Потом по Куровскому попутешествовать пришлось, со староверами конфликт небольшой вышел Короче говоря, похитили Жорку не больше восьми часов назад. Приблизительно. По дороге сюда я еще раз заглянул в подвал, прошел из конца в конец, но ни брата, ни кого-нибудь еще там уже не было.
Говорить о том, что на обратном пути я, кажется, вообще не в тот подвал попал, я посчитал нецелесообразным.
Погоди-ка, погоди-ка, соколик! Значит, ты хочешь сказать, что пока ты после нападения выбирался, ты никого там больше не встретил? А потом залез снова, прошел весь подвал насквозь, и опять там не было никакой охраны на входах-выходах, никаких патрулей? Ни Егора со своей гвардией, ни Ильи, ни Фарида с отморозками?
Там была Мара. Это считается? Вряд ли. Она уж точно ни к патрулю, ни к гвардии отношения не имеет. Еще там было двое франтов в новенькой одежде и с Hugo Boss на щекахубейте меня на месте, если это охранники. Егора я знал, точнеевидел несколько раз: он являлся во главе кодлы, доставлявшей нам «гуманитарную помощь». Вот ониохранники. А те двое Нет, Харитон меня явно не про них спрашивает.
Ни ушастых, ни гвардейцев, ни отморозков, с чистой совестью ответил я, никого из перечисленных.
Харитон крякнул. Кажется, заинтересовался, а он при всем своем пофигизме страшно деятельный мужик.
Короче, это шанс. Понимаешь, да? Харитон улыбнулся во все оставшиеся зубы. Для такой широкой улыбки они должны быть белоснежными, да вот с цивилизацией уже давно у нас перебои. Надо туда пойти и все разведать. Может, и впрямь доступ к продуктам и прочим благам имеется. Осмотримся на месте, захватим плацдарм А случись чтоя братву с «Мишлена» позову, надежный народец.
Э, э! Я вообще-то с другой просьбой пришел! Мне нужна помощь, чтобы брата из беды выручить, а не продуктовый склад захватить!
Да ты что, соколик! Как ты мог подумать, будто я про это забыл? Конечно же, в первую очередь спасем из вражеского плена Белецкого-старшего, а как же! Я про него не упомянул, потому что это само собой разумеется.
Я немного успокоился.
«Мишлен» Это ж в Давыдове! На той же заводской территории, где нас спрятали в бомбоубежище баба Аня с бабой Шурой, только корпус другой. Но, по моим сведениям, в том поселении выжили лишь мы с Жоркой. Неужели кто-то еще объявился?
Что, «Мишлен» теперь вместо покрышек бойцов производит?
Опять шутишь, шутник? Молодец! Юморвсему голова!.. Да не, это наши, ты всех знаешь, болезный. Они туда типа на сборы свалили. Тренируются внизу, в подвалах под заводом, там фон нормальный.
Действительно, некоторое время назад мне на глаза перестали попадаться наши сталкеры и некоторые из «шестерок» Харитона. Я еще гадал, то ли в старообрядцы они подались, то ли в армию Босса
А чего это в Давыдове фон нормальный вдруг? поинтересовался я. Из-за нашего монастыря, что ли?
Хе-хе Харитон задумчиво просвистел короткий мотивчик. Я же сказал «внизу». Под землей, стало быть. Но тренируются «из-за монастыря», да. Скоро будем этих волков ушастых вышибать оттуда. Нечего каким-то упырям в таком сладком месте жить!
Я смотрел на Харитона со смешанным чувством. Его планы выглядели, как Неубедительно выглядели, честно говоря. Плацдарм он, видите ли, на меланжевом комбинате захватить хочет, волкопоклонников из монастыря выбить Послушатьпрям-таки Наполеон! Но именно этот Харитон, когда все накрылось, сумел найти где-то грибницу вешенок и запретил употреблять несушек в пищу, благодаря чему люди не передохли от голода в первые же недели. Именно он наладил подобие порядка в Могильнике. Именно он организовал первую группу сталкеров. Именно он располагает средствами, чтобы найти и вернуть домой Жорку.
Он снова улегся на одеяла и пустился в пространные рассуждения о Боссе, язычниках и справедливости. Я с трудом дождался паузы:
Ну так на комбинат-то идем?
Че ж ты торопыжка такой? Быстро только куры несутся, да и то не в наших реалиях. Организовать все надо. А прежде подумать хорошо. Иди, найду тебя, как че будет.
Жорка Может, там счет на часы или даже на минуты идет. А этот доморощенный философ лежит и размышляет.
Мне не терпелось сделать хоть что-нибудь, неопределенность убивала. Харитон Харитоном, но ведь у меня был и запасной вариант, верно? Я решил наплевать на вред для здоровья и пойти к дому «с дебильной башенкой» вдруг Мара уже там?
* * *
У замшелого крыльца под выцветшей покосившейся вывеской «Шаурма» мужик неопределенного возраста сидел на корточках, обхватив себя руками, покачивался и тихо подвывал. Очень похож на пьяного. А Марой даже и не пахнет. Ну, кто бы сомневался
С опаской подойдя поближе, я увидел кровавое пятно, медленно расползавшееся по грязной рубашке.
Ты откуда, друг? Что-то рожа твоя мне незнакома, а?
Знакома, знакома, каркнул он. Прохор я, птичник. Ты очередь всегда за мной занимаешь, когда бутылки наполняем.
А-а Действительно похож на Прохора. Только лицо вспухшее, одутловатое, с шелухой отслаивающейся кожицы, с внушительным волдырем между носом и щекой. Немудрено обознаться. С другой стороны, я и сам сейчас расписной, как Харитон выразился. Как ты тут оказался-то?
Он прохрипел что-то неопределенное и погрозил кулаком небу. Я посмотрел внимательнее. Руки побагровели, на внешней стороне ладонейязвы. Таких отметин встречалось немало в первые дни кошмара, но сейчас-то с чего? Фон, конечно, еще не в норме, но не так же, чтобы кожа с человека слезала!
По-любому его нужно переместить вниз. Я надел резиновую крагу и протянул ему руку:
Идти можешь?
Он кивнул, попытался встать, и его начало выворачивать зеленой дрянью.
Погулял, б! Мужика корчило не по-детски.
Долго был наверху?
Ну не так чтоб долго очень, но хватило, видать.
Куда ж ты залез? Где ж у нас в округе так припекает?
Наверное, я впечатлительный. Во всяком случае, тут же почувствовал неприятный зуд во всех местах. А вдруг это не самовнушение и я тоже уже мертвец?
Начал поднимать бедолагу, тот закричал надсадно:
Э, что делаешь?! Больно же!
Крага на глазах темнела от крови. Его кожа распадалась от моих прикосновений. Ну как же так? Люди уже минимум года три как массово вылезать начали, а если верить разговорам, сталкеры и десять лет назад на поверхность шастали, сохранившееся добро вниз перетаскиваливроде пока никто не умер. Да я и сам три километра преодолел, когда из Давыдове переселялся! А этоткуда же он забрел? Где тут фонит так сильно? Или он вообще не здесь облучился? А где тогда? Какие населенные пункты, кроме собственно Москвы, есть поблизости, которым настолько серьезно досталось?
Еле-еле я дотащил его до входа в Могильник. Меня уже тоже мутило вовсю. То ли от зловония рвоты, с которым даже респиратор не справлялся, то ли я успел нахватать рентген, просто находясь поблизости от мужика. Уж не лежит ли у него за пазухой какая-нибудь болванка из какого-нибудь эпицентра?
Спускать несчастного вниз я побоялся. Вдруг и впрямь чувак с «гостинцем»? Еще перезаражает всех Есть у нас, конечно, доктор, но обычно его на месте не застать. Да и найдешьне факт, что возьмется лечить бесплатно, а у меня ничего ценного, самого бы кто накормил.
Так что приткнул я бедолагу под кустом, сам вниз спустился. Кто-то шаркал по коридору. Серега. Ну, от этого точно помощи не дождешься, может, хоть информацией соизволит поделиться.
Слышь, там мужик снаружи. Облученный, кажется.
Наш?
Наш. Птичник. Прохором звать. У него кожа слазит.
Еще один гикнулся, прокомментировал Сергей. Уже пятый за неделю.
У нас же доктор есть. Как думаешь, поможет?
Федька-то? Даже не думай к нему лезть с этим. Смысл ему силы на трупака тратить?
Появилась дородная баба, вроде Светка, а может, и не Светка, я имена плохо запоминаю; по-хозяйски приобняла Сергея. Послушала наш разговор и пафосно провозгласила:
Вот! Богон все видит! Грешили тыщу летполучай теперь.
В смысле? не понял я.
Прогрешились все насквозь, теперь очищение землей пройти надо, понятно? А кто не понялпередохнут, как куры.
Кстати, приходи на суп, ухмыльнулся Серега. Сварили дохлятинку-то, с микробами еще наваристее.
Суп меня не удивил, а вот «очищение землей» это, конечно, да.
Проповедника, что ли, послушала? осторожно поинтересовался я у бабы. Уж не Матвея ли?
А хоть бы и его!
Матвей наверх выходит, я сам видал. Ему-то, стало быть, можно?
Дочь у него, тварь неблагодарная, шляется снаружи, вот и приходится спасать дуру! процедила баба и поджала губы. Пойдем, Сереженька. Зачем ты ему про суп сказал?
Они исчезли в темноте коридора.
Э! А с птичником-то как быть? крикнул я им вдогонку, но ответа так и не дождался.
Я высунулся из лаза, заглянул под кустможет, сдох уже, бедолага? Но нет, хрипит чего-то. А потом его опять начало выворачивать.
По всей видимости, недолго протянет. Не оставаться же с ним? Еще неизвестно, сколько мне самому жить осталось после этих прогулок с Марой и без оной. Чертов Локи
Я брезгливо посмотрел на кровавую пену, выступившую на губах несчастного, дошел до домика «с дебильной башенкой», покрутился там пару минут (ну нет девки, чтоб ее!) и вернулся вниз. Пошел на запах еды.
Пока я возился с Прохором и надеялся-таки встретить Мару, все лучшие куски успели съесть, осталась баланда с редкими лохмотьями вешенок и топинамбура. Я выловил куриные кости из мутного бульона. Хорошо еще, что долго варили, косточки размягчились, можно было сгрызть их почти целиком. Теперь за милую душу хавается все, что можно сожрать.
Так и не наевшись, я снова полез наружу.
Бедолага-птичник скончался. Стало грустно: не занимать мне больше за ним очередь. Может, стоило настоять, чтобы доктор его осмотрел? Вдруг бы помог как-то? А с другой сторонымне он никто, и уж если свои о нем не шибко беспокоились, то мне и вовсе не следует винить себя в неоказании помощи. Обо мне тоже никто не поплачет, если вдруг погибну.
Надо Харитону, что ли, сообщить о покойнике. Пусть распорядится, чтобы похоронили по-человечески.
Шальной луч, пробившийся сквозь плотные тучи, окрасил остатки стекол в окнах «хрущевок» в совершенно невозможные цвета: от ослепительно-рыжего до мрачно-фиолетового.
Дворик рядом с бывшей «Шаурмой» зарос бурьяном в человеческий рост. Между гигантскими репейниками и борщевиками виднелись полуистлевшие остатки маленького, будто игрушечного заборчика. Когда-то там был палисадник, в котором чья-то бабушка выращивала цветы. Я присмотрелся. В тени одеревеневшего репейного ствола у самой земли трепетала на ветру крошечная, тощая, выродившаяся маргариткатень безвозвратно ушедшей тихой провинциальной жизни.
А меж тем уже совсем смеркалось. Солнце и так нас не балует, все за облачной хмарью прячется, так что и днем теперьвечер. Но тут прям темнеть начало. Это значило одно: прошло много больше трех часов, обозначенных Марой. Да нет, зачем я вру себе? Это значило, что она уже не придет. Собственно говоря, что в этом такого удивительного? Ты всерьез верил, что какая-то посторонняя девица решит твои проблемы?
Я достаточно свыкся со смертью за эти годы, много видел и о своей собственной научился думать спокойно. Но вот то, что Жорки может не стать, у меня в голове не укладывалось.
Уже стемнело, а я еще дважды таскался к дому с башенкой, надеялся на что-то. Только вой мутанта, донесшийся будто бы из соседнего двора, отрезвил. Какой смысл накручивать себя? Что бы там ни было, помочь брату я смогу, только если сам останусь в форме. Не покусанный волками и не подыхающий от лучевой болезни. А значит, нужно перестать метаться. Дождусь утра и уговорю Харитона ускорить поход на комбинат, с бойцами или без. Окончательно вымотавшись, я лишь усугублю свое незавидное состояние.
С этими мыслями я включил фонарик и отправился в спальную пещеру. По пути пытался успокоить себя: нужно быстро заснуть, завтра по-любому предстоит очень трудный день.