Баран, бросай свой велосипед! Иди, помоги мне! Будешь вторым.
А если кто-нибудь узнает, Йохан? Ты знаешь что за это могут с нами сделать в Рейхе?
За это славянское быдло нам ничего не будет! Наоборот, мы получим поощрение, так как освободим эту благодатную землицу для настоящих немцев! Понял?
Крохотная синичка, еще минуту назад беззаботно что-то насвистывавшая, обеспокоенно задергала головкой. Листья начали медленно подергиваться. «Господи, это же , - ошарашенный Андрей не мог поверить в то, что происходило. Что же такое происходит? Это же люди!». К стволу прижалась невысокая девчушка в ветхом сарафане, худыми ручками с силой вцепившаяся в складки коры. Она с отчаянием смотрела прямо перед собой.
Какая красотка, Карл, в восхищении зацокал толстый связист, растопыривая в стороны руки. А я всегда думал, что с француженками никто не сравниться.
Что-то она худовата, бормотал второй, поправляя очки все время сползавшие на нос. Кожа да кости!
Что ты понимаешь в это деле?! засмеялся боров, начиная расстегивать засаленный китель. Это самое то! В самом соку деточка!
Корни, десятилетиями спавшие в земле, осторожно зашевелились. Здоровенные жгуты выныривали, высовывая на свет свои безобразные наросты и проплешины. Откуда-то из глубины лезли и их тонкие собратья. «Это не люди! Не люди! набатом звенело в его сознании. Люди не могут так поступать! Люди просто не могут так поступать!».
Повсюду эти корни! пробурчал очкарик, отрезая девчонки место для бегства. Того и гляди голову сломаешь! Надо сжечь весь этот лес к чертям собачьим!
Все произошло практически мгновенно. Не помнящий себя от бешенства Андрей сорвался! Со свистом корни вырвались на воздух и начали стегать двух связистов.
Мой бог, что это? застыв столбом от увиденного, проговорил первый. Я что, сплю?
А-а-а-а-а-а! завопил дурным голосом второй, пытаясь закрыть голову от древесных плетей. Прочь, прочь, дьявольское отродье!
Полевой китель мышиного цвета оказался отвратительной защитой от обычных веток, так и норовящих выдавить твои глаза. Древесные плети вспарывали целые борозды на скорчившихся от боли и ужаса людях. Сквозь свисавшую лохмотьями ткань просвечивало не знавшее загара тело, превращавшееся в одну сплошную рану.
Андрей продолжал хлестать не переставая. Удар за ударом ветки обрушивались по распластанным телам. Они молчали, перестав даже хрипеть и стонать. В воздухе стояло лишь чавканье, с которым плети врезались в окровавленную плоть. Он остановился лишь тогда, когда почувствовал, что на него кто-то смотрит. От удивления Андрей даже вздрогнулствол пронзила легкая едва заметная судорога. На него смотрела девочка! Невысокое создание с огромными глазами с ужасом смотрело прямо на него и её взгляд пробивался сквозь шевелящуюся листву, охапку окровавленных веток, шершавую кору. Казалось ее взгляд проникал прямо в его душу. В этот момент он испытывал совершенно необыкновенные чувства, которые подобно бурлящей реке переполняли русло его сознания и грозили снести все преграды на своем пути.
Девочка буквально вросла в корневой клубок. Ее острые коленки вдавились в рыхлую землю у подножия ствола, а худенькое тельце съежилось. Она была похожа на дикого зверька, которого впервые взяли на руки, от чего он шипел, приподнимал шерсть на загривке и прижимал крошечные ушки к своей голове.
«Бедное дитя, пробормотал он, еле шевеля тучей листвы. Ты же боишься Не бойся меня! Я тебя не обижу». Откуда-то из глубины зеленой массы начал вытягиваться тонкий «шнурок» с несколькими ярко-зелеными листочками на конце. Прямо на глазах от длинной веточки осторожно потянулись молодые побеги. «Не бойся, деточка, шелестели листья. Я не страшный». Ветка, превратившаяся в вытянутую и отдаленно напоминавшую человеческую кисть, замерла у плеча ребенка.
Не надо, прошептала еле слышно девочка, не сводя потрясенных глаз с дерева. Не надо Не трогай меня!
Застывая на миг ветка осторожно поползла обратно. втягивая в себя лишние пальчики. «Иди, кроха, домой, махнул Андрей на прощание веткой. Иди и быстрее». Она неуверенно кивнула копной спутанных волос и с трудом поднялась на ноги, а через несколько секунд ее потемневшие от грязи пятки уже сверкали на дороге.
«Ну вот, добродушно бормотал Андрей, слегка покряхтывая корой. Дел натворил, а теперь убирай Чего же мне с этими делать-то? Закопать что-ли?». Нижние ветки, изогнувшись почти до самой земли, ухватили трупы за ноги и потащили к оврагу, что пробрался почти до самого дерева. «Полежите здесь! распрямил ветки дуб. Думаю, вам это пойдет на пользу, да и мне удобрения не помешают». Сверху на сгрудившиеся трупы он набросал земли, осыпав край оврага.
Глава 4
В справной избе, единственной из села, красовавшейся своей новой крышей, горел яркий свет, а из-за неосторожно приоткрытого окна доносился рассерженный голос.
Вот, дуреха-то! шипел, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик, мужчина. Сколько раз тебе говорил! Не ходи! Не ходи! Ничего с твоей бабкой не случиться!
Раз! Раздался громкий хлопок! Кто-то, по-видимому, не сдержался и тут сразу же заголосил женский голос:
Ой, мамоньки, что же теперь будет? Что же теперь с нами будет? Боже ты мой, за что же нам такая напасть-то?
Заткнись, Марфа! Бог мой, целый дом баб и никакого толку! Уймись, и без тебя тошно!Подожди-ка, окно-то у нас открыто. Вот дура! Тише вы все! Идет кто-то!
В дверь громко постучали. Хозяин, крупный мужчина с длинными холеными усами, с тревогой посмотрел в сторону сеней. Стук раздался вновь и было в нем что-то знакомое. «Свой кто-то, подумал староста, с кряхтеньем подходя к двери. Чужие так не стучат! Немчура давно бы уже дверь ломала».
Кого там еще принесло?! с деланным возмущением закричал он.
Степан! донеслось из приоткрываемой двери. Это же Григорий! По делу к тебе.
Из-за двери показался кряжистый мужик с крупным свертком в руках. Следом за ним в комнату вошли еще двое, являвших почти копией первого. Они также были невысокими полными мужиками с роскошными усами и едва пробивавшейся сединой. На всех троих красовались расстегнутые пиджаки и широкие темные порты, заправленные в смазанные дегтем сапоги.
Вона сколько вас?! даже не удивился хозяин. Ну что же, прошу к столу, раз уж пришли! Марфа, где ты дура-баба! Гости у нас! Давай накрывай!
Не суетись, хозяюшка! густым басом проговорил один из гостей, вытаскивая из свертка крупную бутыль. У нас все с собой
Они степенно расселись за столом, который словно по мановению волшебной палочки оказался заставлен продуктами. Странное это было сборище! С одной стороны, собрались вроде бы как и знакомые друг другу люди, а с другойсидели они молча, словно воды в рот набрали.
Ну, панове, пора и честь знать, прогудел Григорий, решительно ставя на стол граненный стакан. Благодарствуем тебе Степан за хлеб да соль Дело у нас к тебе одно есть. Поговорить треба.
Староста внимательно посмотрел на говорившего.
Люди говорят, что с внучкой твоей несчастье сегодня приключилось?! Бают, вроде как ссильничать ее кто-то хотел, да не вышло!
Хозяин напрягся; его огрубевшие от работы пальцы вцепились в край стола, а лицо медленно наливалось багровым цветом.
Мало ли что бабы языком треплют! прохрипел он. Нету им никакой веры! Сбрешутне дорого возьмут! А внучка моя цельный день дома по хозяйству моталасьто в огород, то в хлев. Некогда ей шастать, да с нехорошими людьми разговаривать.
Степан, мы тебе не чужие люди, наклонился над столом Григорий. Я кум твой, Михай вон шурин, а тезка друже твой давний Не бреши нам! Галька моя видела, как твоя неслась как оглашенная со стороны леса, да орала. Говорят, совсем девчонка с ума сдвинулась. Такое гутарит, что смех и грех один! Что нам скажешь на это?
Тяжело вздохнув, староста пробормотал:
Ладно, поговорим и сами решайте, что там случилось Эй, Марфа, где тебя опять носит? Позови нашу бедову девку! Чтоб одна нога там, а вторая здесь!
Через пару минут перед мужиками появилась заплаканная девчонка. Он застыла посередине комнаты с низко склоненной головой, так что собравшиеся видели лишь ее макушку.
Давай, Танька, рассказывай панам, как все было, угрюмо проговорил Степан. Что все как на духу, а то опять ремня у меня получишь! Говори, не молчи!
Девочка робко подняла голову и большими глазами уставилась на гостей.
Я к бабуле шла, дрожащим голосом начала она. Я к ней кажную субботу хожу прибираться Иду я через Зиновий лужок, где буренку нашу в прошлом годе волки задрали. Иду, значит-ча, по дороге
Хватит тары-бары разводить! рявкнул старик на съёжившуюся от испуга девочку. Говори по делу! Что случилось!
Немчины ко мне пристали! внезапно разрыдалась она. Двое Лаялись они, лаялись, да полезли ко мне.
Мужики как-то странно переглянулись. Дело принимало опасный оборот, грозящий в случае огласки смертельной опасностью не только для семьи девочки, но и для всей деревне.
Руки свои растопырили и идут на меня, продолжала плакать она, размазывая кулачками слезы по лицу. А я к дубу прижалась и плакать начала! А толстый такой
Подожди, деточка, прервал ее один из сидевших. Панове, нехорошее это делосмердит оно плохо! Я не в обиде буду, если кто встанет сейчас и уйдет до хаты. О детках своих лучше подумайте
Ты что, Михей, совсем нас за иродов держишь! вспылил его сосед. Детки, детки У всех у нас детки и что теперь сидеть и молчать! Сегодня у Степана внучку ссильничают, завтра у меня, а потом и к тебе заявятся! Давай, Татьяна, рассказывай, что дальше было. Куда немчура то делась?
Боженька мне помог, тихо прошептала она, перекрестившись на образа. Боженька этих поганных от меня отвел! Дубу повелел он защитить меня, что тот и исполнил.
Вот, панове, это она и твердит цельный вечер, тоже перекрестившись кивнул староста. Я её и так и эдак спрашиваю, а она все свое талдычетБоженька ей помог, Боженька от беды спас! Дочка, мать её, покойница, царство ей небесное, набожная шибко была! Вот и внучка тоже туды подалась.
Ты, дочка, не спеши, подошел к девочке Михей и разгладил ее волосы, непослушными прядями спадавшими на лицо. Поплачь, поплачь! Нету больше этих иродов! Нету. Боженька их всех прибрал к себе. А как, говоришь, дуб-то помог тебе?
С благодарностью посмотрев на него, Таня шмыгнула носом и продолжила:
Он как потянется к ним ветками, как схватит! Они руками машут, кричат. Тут как начал дуб ветками хлестать их Хлесталхлестал, хлесталхлестал!
До поздней ночи в доме старосты горел свет. За это время гости уже прикончили и первую бутыль, а потом и вторую, что незаметно выложила на стол хозяйка. Долго они говорили: и так и эдак спорили, да рядили. В конце концов, решили сидеть молча и ждать, что дальше будет.
Глава 5
Над столом кругами огромная жирная муха. Круг за кругом она кружила над склонившимся над бумагами человеком. Зеленоватое, переливающийся в восходящих лучах солнца, брюшко, то приближалось к самому уху, то наоборот отдалялось, что делало противный жужжащий звук еще более надоедливым. Хлоп! Не выдержав, человек резко ударил по зловредному насекомому пачкой бумаги.
Проклятье! закричал он, когда летающая тварь благополучно избежала гибели. Что за чертова страна?! Чертовы мухи!
Через мгновение дверь открылась и в деревенской горнице появился заспанный солдатглаза красные, гимнастерка в складках.
Господин капитан?! его голос был полон рвения и выражал такое почтение, что офицер почувствовал себя минимум на одно звание выше, а может быть и на два.
Несмотря на остро испытываемое раздражение, Курт Штеффель, командир истребительной команды 137 пехотной дивизии, сдержался от очередного проклятья и почти спокойным голосом спросил:
Ты вызвал старосту? Так, что стоишь? Бегом!
Всегда отличавшийся крепкой выдержкой, практически стальными нервами, Курт с удивлением отметил, что срываться стал гораздо чаще. Если в польскую или французскую компанию о его самообладании и целеустремленности ходили легенды, что не раз было отмечено и командованием, то сейчас и здесь он словно с цепи сорвался.
О, черт! вновь вспылил он, с силой ударив по столу. Это насекомое меня уже достало!
Сейчас, когда срок его командировки на Восточный фронт исчислялся уже несколькими месяцами, Штеффеля начали все чаще посещать странного рода откровения, о которых даже подумать было страшно. «Все дело в этой чертовой стране! зло смотрел он на гору скопившихся перед ним бумаг. Везде, как у людей! Все на своем месте, все ясно и понятно. Начальник сказалподчиненные сделали. Но здесь Эти». Его уже мучило не злоба, а самая настоящая ненавистьненависть ко всему, что он здесь видел, и кого здесь встречал.
Где же этот баран? заорал офицер в сторону двери. Если через десять минут его здесь не будет, то ты, Зейдель, отправишься в штурмовые части!
«Как же можно равнять их и нас? снова и снова возвращался он к мучающей его мысли. Всегда и везде были и есть те, кто лучше, умнее и сильнее, те, кто более активны, культурны и, в конце концов, цивилизованны и все остальные! Это же закон мироздания! Это же понятный все принцип жизни! Как этого можно не понимать?!». Его рука во время всего этого мысленного монолога непроизвольно скользнула к кобуре и через несколько секунд на стол лег вороненный металл.
Господин капитан, староста доставлен, через приоткрытую дверь раздался голос ординарца и в комнату ввалился потрепанный мужичок.
Наконец-то, вы почтили нас своим присутствуем! преувеличенно радостно воскликнул капитан. Я так долго вас ждал, так ждал, что почти и не надеялся на нашу встречу!
Степан, по всей видимости, радости немецкого офицера не разделял. Понурив плечи, он стоял около двери и с непроницаемым видом мял матерчатую кепку. Когда его сорвали с кровати и дали несколько раз по зубам, он чуть не умер от испуга. «Узнали, ироды! до пят пробил его холодный пот. Кто же рассказал?!Боже! Что же будет с Танькой?!». Однако, разозленных солдат интересовал лишь он один и больше никто.
И что мы молчим, господин Степан? офицер говорил по русски довольно неплохо, правда с легким акцентом. Кого мы ждем? Или может просто не хотим сотрудничать с германским командованием? А?
Продолжая мять кепку, староста сглотнул образовавшийся в горле комок.
Так я за всегда готов, с трудом вдавил он звуки из пересохшего горла. Я что против?
Отлично, господин Степан! оживился Курт, энергично потирая руки. Значит, мы готовы Тогда рассказывайте, кто из вашего села помогает партизанам? Назовите мне имена, фамилии.
С лица старосты в этот момент можно было писать живописные полотна с психологическим уклоном. Его брови приподнялись, щербатый рот слегка приоткрылся, а в глазах плескалось просто вселенское удивление.
Партизаны? пробормотал он. Господин офицер, помилуйте ради Бога, какие партизаны? Откуда в наше местности могут появиться бандиты? Да мы же за германску власть всеми руками и ногами согласны! Вот этими самыми руками любому сверну его поганую головенку, староста протянул к немцу свои здоровенные, похожие на небольшую лопату, ладони. Да, какие у нас партизаны?
Хватит! офицера словно подбросило со стула. Хватит рассказывать мне сказки! Я, что похож на дурака, которому можно пудрить мозги?!
Он подскочил к старосте и начал выговаривать:
Германский Рейхэто вам не большевики! Вы меня понимаете? Это раньше можно было без устали болтать языком и ничего не делать! Все! Хватит! Я вам покажу немецкий порядок! Я почти два года не вылазил из лесов Ты меня слышишь, старый пень? Целых два года я скакал по лесам и ловил этих чертовых маки! За это время я понял одну вещь
Он сделал недолгую паузу и с намеком посмотрел на старосту словно ждал от него какого-то откровения. Однако тот, по-прежнему, сохранял на своем лице столь искреннее недоумение, что было крайне сложно его в чем-то обвинять.
Я понял одновсегда, я повторяю всегда, партизан поддерживает кто-то из местных! палец Курта выразительно устремился вверх. Недалеко от вашего села происходят крайне неприятные события, которые мне приказано прекратить в самые кратчайшие сроки. И будьте уверены, я прилажу максимум усилий, чтобы полностью решить эту проблему! через секундную задержку он продолжил. Месяц назад пропали два связистаот них нашил только погнутые велосипеды. Около двух недель назад пропал целый грузовик с обмундированием. Потом кто-то напал на полицая из соседнего с вами села. Его тело и оружие до сих пор не найдено. Все это произошло в непосредственной близости от вашего села! И ты мне еще будешь говорить, что у вас здесь нету партизан?!