А, не. Я про другое. Про Цюань.
А что Цюань? лениво спросил я, глядя сквозь большое окно на застывший на парковке чёрный бронированный автомобиль, в стёклах которого отражалось заходящее солнце.
Школы, которые Нианзу, кажется, планировал закрыть, Юн решил оставить. Это был один из пунктов соглашения между кланами и правительством страны: кланы покупали малолетних правонарушителей, из которых нельзя было выдоить ни одной местной копейки. Соответственно, сохранился и Цюань. Туда направили нового учителя, нового директора и наверняка там уже начали воспитывать новую популяцию борцов. Может, даже Тао сумел пролезть, сбылась мечта идиота
Тао сбежал.
Я резко повернул голову к Ронгу.
Что?
Так и знал, что ты не в курсе, оскалился Ронг. У вас, наверху, про такие мелочи не разговаривают. А я подумал, вдруг тебе интересно будет.
А ну-ка поподробнее, велел я.
Да куда уж подробнее? Тао сбежал из Цюаня.
Его ищут? не отставал я.
Да ну! А то сам не знаешь, как там "ищут". Скрутитна карачках приползёт. Куда ему деваться-то.
Угу, только и сказал я.
Таоэто был крохотный осколок крохотной жизни, которую я прожил в Цюане. Незначительный. Но и про него я не мог себе позволить забыть, особенно теперь.
Когда я вернулся в Цюань, на белом коне и в сияющих доспехах, свободу получили многие. Я долго думал над списком. Дольше всего думал именно над Тао.
Глуповатый парнишка, который по жизни свернул не туда. Не мразь, в отличие от некоторых. Просто дурак. Однако предыдущая жизнь наделила меня хорошим опытом, который сейчас буквально кричал: не пройдёт и года, как Тао вновь окажется в Цюане, либо в могиле.
Мрази умели делать выводы и становиться нормальными людьмипусть и редко. Дураки умели только продолжать быть дураками. И я, после нескольких минут колебаний, отложил карандаш, не став вписывать имя Тао в список. Ко всему прочему, эта неблагодарная свинья ещё и кидалась на меня после всего, что я для него сделал. Неблагодарность. Задеть меня такое не может, но о человеке говорит многое. Если человек не умеет быть благодарным за маленькие радости, он и сундук золота в дерьме утопит. Делуну бы понравилась пословица.
Я попрощался с парнями и вышел на улицу первым. Лето стремительно вступало в свои права, с каждым днём на улице становилось всё более душно. Я поторопился открыть дверь машины и упал внутрь, рядом с Джианом, который тут же запустил двигатель.
Как прошло, что нового? спросил он.
Джиан каждый раз после тренировки спрашивал, что нового. Надеялся, что я покажу ему какую-нибудь новую крутую технику. Однако я этого, во-первых, не хотел, а во-вторых, мне было строго запрещено рассказывать непосвящённым об особенностях техник.
Простой человек избраннику духа не соперник. Но знаниесила. И, зная точно, как выглядит та или иная техника, можно было придумать способ противостояния ей. В наш век технического прогресса, задавшись целью, можно сделать практически всё, что угодно.
Тао сбежал из Цюаня, сказал я, пристёгиваясь.
Иди ты! вытаращил глаза Джиан.
Сам в шоке. Посматривай по сторонам.
Погоди. Ты что, думаешь, он на тебя кинется?
На меня, или на тебя. Ты ему, вообще-то, две руки сломал, если помнишь. Джиан поморщился и отвёл взгляд. А Таодурак, к тому же наркоман, которого скоро начнёт ломать, если уже не начало.
Джиан вывел машину с парковки и выехал на дорогу. Поток замер, настороженно пропуская нас. Может, номера были "крутые", по местным меркам, а может, сам автомобиль являл собой нечто запредельное.
Зря ты мне тогда не дал его прикончить, проворчал Джиан.
Может, и зря, отозвался я, глядя в окно. А может, и нет. Как по мнепусть лучше сам себя прикончит. Тебе оно надоруки марать?
А мне теперь такие головняки нужны? огрызнулся Джиан. Только из этой задницы выбрался, зажил, как человек, и вот
Ты работаешь на клан, напомнил я. У тебя теперь вся жизнь"и вот". Завтра скажут кишки себе выпуститьизволь подчиниться. А тут пока всего лишь какой-то жалкий Тао Стоп, ты куда едешь?
Домой, не? бросил на меня взгляд Джиан.
Отставить домой. Сегодня надо поработать сверхурочно.
Начинается
Тебе мало платят?
Джиан тактично промолчал. Платили ему нормально. Мне платили ещё больше. На своих клан не экономил.
Давай к отелю. Я назвал отель, принадлежащий клану. Тот самый, в котором мы жили, когда приехали на турнир. Джиан поморщилсявоспоминания были не лучшие. Там, как минимум, убили Вейжа.
Надолго?
Как пойдёт. Думаю, за час должен управиться.
Я достал из кармана пиджака телефон, просмотрел сообщения. "Готово", оповещало одно из них. Кратко и чётко. Отлично.
Делать-то чего будешь? психовал Джиан. Мне напрягаться? Движок глушить?
Движок глуши, разрешил я. А вот расслабляться не надо. Я ведь сказалсмотри по сторонам. И не кури на работе! Тут я повысил голос. Куришьопускаешь стекло, опускаешь стеклостановишься уязвимым. Дурацкие привычки убивают людей чаще, чем ты думаешь.
Да я живу на этой работе!
Вот и бросай курить, вставай на лыжи.
Джиан многозначительно покрутил пальцем у виска.
Я промолчал. Нередко у меня прорывались такие вот фразочки из прошлой жизни, имеющие значение на родном языке, но, увы, ничего не говорящие никому из моих нынешних товарищей.
Пластырь купи, сказал я, когда Джиан затормозил у отеля.
Какой ещё пластырь?
Никотиновый.
Это для слабаков.
Обещаю, насмехаться не буду. В нашем деле главноерезультат, а как ты его достигнешьвопрос десятый. Всё, давай, скоро буду.
Угу
В вестибюле отеля меня уже ждал тот самый человек с папкой, который освобождал нас из обезьянника, и с которым я потом приезжал в Цюань. Господин Вейшенг.
Прошу, кивнул он, пропустив обмен приветствиями, и нажал кнопку вызова лифта.
Трудно было найти? спросил я.
Нисколько. Он жил по прежнему адресу. Было немного трудно уговорить его приехать, но я постарался. Однако он всё ещё в дурном настроении.
Да что вы говорите
Когда он, интересно, бывал в хорошем настроении? Когда пересматривал "Калигулу"?
Мы вышли на седьмом этаже. Вейшенг подвёл меня к нужной двери и приложил к замку ключ-карту. Послышался тихий щелчок.
Я буду неподалёку, сказал Вейшенг. На случай, если тебе ещё что-нибудь понадобится.
Я кивнул и толкнул дверь.
Наконец-то! послышался знакомый голос. Сколько можно ждать? И позвольте полюбопытствовать, по какому такому праву
Он осекся, разглядев меня. Что-то внутри у него заклокотало. Я закрыл за собой дверь.
Присаживайтесь, господин директор Ган, сказал я, указав на стул. Это я попросил, чтобы вас привезли сюда. Хочу немного поболтать, если вы, конечно, не возражаете.
Глава 3Допрос
Юн, как мог, старался выяснить, кто такой Кианг. Он раздобыл все списки членов клана и конфиденциально их просмотрел. Я этих списков не видел, потому что Юн хотя и доверял мне, но не до безумия. Результатом поисков стал вердикт: в клане Чжоу никакого Кианга нет. Вернее, парочка нашлась, но даже беглого взгляда хватило, чтобы понять: никакого отношения к таблеткам они не имеют. Один был уличным бойцом без излишка мозгов в голове. Таблетки он никогда не принимал в принципе и даже не знал об их существовании. На работе избивал людей, заставляя их отдавать долги, а в свободное время либо бухал, либо курил траву.
Второй Кианг работал бухгалтером в борделе, был примерным семьянином и тоже не подходил нам никак.
После гибели Нианзу я, как мог, старался участвовать в расследовании, даже в расследованиях. Меня интересовали смерть Вейжа и внеклановые связи Нианзу. Те, кто вёл его расследование, по моему настоянию проверили и его звонки, и электронную почту, но везде была девственная чистота. Если Нианзу и поддерживал с кем-то контакт, то делал это с умом.
Не удалось пролить свет и на убийство Вейжа. Да, его, выслушав мои соображения, посмертно "повесили" на Нианзу. Однако вопросов по-прежнему было больше, чем ответов. К примеру, меч, которым убили Вейжа, исчез. Предполагается, что его забрал Нианзу. А для чего забрал?.. Почему?.. Загадка.
Я подробно описал меч. Он походил на тот, которым Нианзу убил себя, нотолько походил. Клинок, который вонзили в спину Вейжа, был короче, у́же. Не говоря уж про иероглиф на навершии. У Нианзу был "тигр", а на том мече"птица".
Услышав про иероглиф "птица", Юн странно задумался и на целый день исчез, после чего показал мне на телефоне фотографии двух мечей с такими иероглифами. Я внимательно рассмотрел оба и покачал головойне то. Абсолютно.
"Чьи они?" спросил я, возвращая фотографии.
Юн усмехнулся: "Двоих других претендентов на регентство. В случае, если бы твой дух оказался не птицей, и расследование потребовали бы провести более тщательно, Нианзу подставил бы кого-то из них".
Я мало что понял в этой чехарде с мечами, но Юн, убедившись, что я действительно не в курсе, сказал лишь, что учитель в своё время мне всё объяснит. И направил к своему личному учителюДелуну. Который, в свою очередь, сказал, что до мечей мы доберёмся позже, а пока важнее всегоперемещать фишки из одной руки в другую.
В общем, следствие зашло в тупик на обоих фронтах, и я уж было приуныл, когда вдруг вспомнил разговор с директором Ганом. Давнишний разговор. Я тогда только прошёл испытание на борца в школе Цюань, проснулся в палате и сразу же увидел этого хмыря. Обозвал его Киангом. И, что самое интересное, директор выказал полнейшее понимание того, о ком идёт речь. Сказал что-то вроде: "Я польщён такой честью, но я её не заслуживаю". А потом заявил, что со мной придётся ещё долго работатьи ушёл. Больше мы к этому разговору не возвращались, и никакой "работы", по сути дела, не было.
Я не сразу вспомнил об этом случае по одной простой причине: искренне верил, что, чего бы там ни слышал краем уха директор Цюаня, при помощи главы клана мне удастся выяснить в разы больше. Однако Юн не помог мне практически никак, и пришлось сделать этот шаг назад.
Директор Ган переживал не лучшие времена. По моей просьбе его выкинули из Цюаня, и клан больше не брал его на работу. Тем не менее, найти его сумели и привезти в отельтоже. Даже если клан не имеет над человеком формальной власти, остаётся власть неформальная.
Садитесь, повторил я, увидев, что директор буквально оглоушен моим появлением и временно утратил связь с реальностью.
Он встрепенулся и сел за стол.
Этот стандартный гостиничный номернебольшой, из тех, что именуются «эконом-классом», должно быть, использовался кланом Чжоу именно для таких вот «разговоров по душам». Окно здесь было зарешечено, всей обстановкиобшарпанный стол и пара стульев. Стульякрепкие, с подлокотниками. По следам на подлокотниках можно было сделать вывод, что предназначены они для цели вполне определённой.
Не знаю, успел ли директор осмотреть стулья. Но чувствовал он себя явно сбитым с толку, и это было хорошо.
Директор был одет в замусоленный, протёртый на локтях пиджакостатки былой роскоши, а яв новенький костюм, да ещё, поди, и от какого-то крутого бренда.
Я скинул пиджак, повесил его на спинку стула, сел. Заметил, что при лицезрении пистолетной кобуры у меня подмышкой глаза директора ещё больше вылезли на лоб. Потёр лицо ладонями, показывая Гану, что я устал. Что я устал в десять раз больше, чем он устал меня ждать. Проговорил:
Прошу прощения за ожидание. Чай?.. Зелёный, чёрный?
Н-нет, спасибо, отозвался директор.
Бедный. Он понятия не имел, как со мной разговаривать. Вчера я был сопляком, которого он мог сожрать вместе с костями. Сегодня я стал кем-то, кто может карать и миловать, подчиняясь голосу из левой пятки. Ненависть, страх и растерянность гремучей смесью бурлили внутри директора Гана.
Действительно, давайте уже быстрее покончим с этой ерундой, кивнул я.
Зачем меня сюда привезли? резко спросил директор.
Это нормально. Ненависть будет вырываться вперёд время от времени. Главное не давать ей пищи.
Как я уже сказалнам нужно поговорить. У меня есть несколько вопросов Сейчас, погодите секунду.
Я встал, открыл дверь и высунулся в коридор. Вейшенг, увидев меня, поспешил подойти. Я протянул руку к папке. "Зачем?" спросил Вейшенг одними губами. Выглядел он и вправду удивлённо. Я нетерпеливо тряхнул рукой, и Вейшенг протянул мне папку.
Прошу прощения. Я вернулся за стол, открыл папку и уставился на лежащий поверх всех остальных бумаг рисунок крокодила, выполненный зелёной гелевой ручкой. Ребёнок, что ли, рисовал?.. У Вейшенга, кажется, есть дочь. Итак, начал я, выгосподин Ган Бингвен, верно?
Да, это моё имя, но
Год рождения4682-й, девятнадцатое ноября. Правильно?
Да! скрипнул зубами директор.
Я успел привыкнуть к тому, что здесь, в этом мире, европейское летоисчисление не в ходу. Который сейчас год в моём мире по китайскому календарю, я не помнил. И потому даже приблизительно не имел представления, что за год на дворе. 4739-й. Пожалуй, это всё, что мне следовало знать.
Очень хорошо, кивнул я и с непроницаемым видом переложил крокодила; за ним оказался список учеников школы Цюань. Новых учеников, в основном, после недавнего опустошения. Одно имя было обведено той же зелёной ручкой: Тао. Тут не указано, с какого года вы работали директором школы?
Там вообще ничего не было указано насчёт директора Гана. Папка с бумагами была лишь инструментом давления на психику. Всегда тяжело знать, что где-то на тебя есть досье. И чем досье толщетем тяжелее.
С 4728-годиректором, проскрипел Ган. До тех пор работал старшим воспитателем, а
Ого, покачал я головой, скользя взглядам по строчкам. Вы больше десяти лет отработали директором. Неплохие характеристики, до последнего времени.
Ближе к делу, пожалуйста. Директор расправил перьяпохоже, папка повлияла на него как-то неправильно. Вы хотите предложить мне работу, как я понимаю?
Неожиданно. Впрочем, ладно, не я это придумал.
Сначала давайте утрясём детали, чтобы можно было двигаться дальше. Я чуть поморщился, показывая, что самого вся эта ерунда достала, нообязан. Итак, в Цюань вы пришли в 4726-м году, работали старшим воспитателем, до тоготри года в Анбао, тоже воспитателем. Директором стали в 4728-м году. Ваш предшественник ушёл в отставку?
Можно и так сказать, фыркнул директор. Он повесился у себя дома, в подвале.
Ну да, ну да. Я перевернул страницу, и у меня зарябило в глазах от колонок с какими-то цифрами. Примерно тогда вы познакомились с господином Киангом, правильно?
Я не отрывал глаз от папки. Этот вопрос должен был прозвучать в числе прочих, как такой же незначительный. Однако когда молчание директора затянулось, я был вынужден посмотреть ему в глаза.
Просто уточняю, пожал я плечами. Наши сотрудники могли напутать с датами.
Н-не п-понимаю, о чём ты, с трудом выдавил из себя Ган.
Он вспотел. И отвёл взгляд.
Видите ли, в чём дело, начал я на ходу менять стратегию. Клан Чжоу действительно заинтересован сейчас в надёжных людях, в проверенных людях, если вы понимаете, о чём я. И вот вы здесь. Есть только одна небольшая проблемка, чистая формальность. Я-то прекрасно понимаю, что ваше знакомство с господином Киангом никак не было связано с делами клана. Однако есть стандартные процедуры, которые нельзя обойти. Буквально несколько слов, и всё это уйдёт в архив. Я закрыл папку и отодвинул её на край стола, доброжелательно улыбнулся Гану. Итак, вы познакомились с Киангом в 4728-м году, или раньше?
Ган упорно смотрел в стол. Мне даже на мгновение жалко его стало. Хотя чего жалеть-то? Может, рявкнуть как следует, приказать принять упор лёжа и отжиматься до самого рассвета? Хотя он, кажется, сдохнет задолго до рассвета. Может, даже до того, как начнёт отжиматься.
Можете не торопиться. Я подпустил в голос максимум доброжелательности, всё, на что был физически способен. Я понимаю, это было давно, детали могли вылететь из головы. Мне нужно просто дать нашим сотрудникам хоть какую-то внятную историю.
Это уже был предел. Стратегия быстро себя исчерпала. Продолжи я в том же духе, и даже конченый лох сообразит, что я вешаю ему на уши лапшу. Если бы всё было просто, директор уже бы раскололся, но всё было куда сложнее.
Директор боялся. Этот садист буквально трясся от ужасаи боялся он не меня, и даже не клана Чжоу. Я ведь только что заверил его, что и мне и клану будто бы плевать на эту историю. Нет, господин бывший директор Ган боялся Кианга. И теперь, когда я это понял, нужно было срочно менять стратегию во второй раз.