На лице постового отобразилась смесь удивления и испуга. Он потоптался на месте и произнес:
Никуда не уходи. Мы сейчас свяжемся с твоим дедом, но если ты соврал
Я никогда не обманываю, дяденька стражник! Дедушку зовут Монтис Блоу, его все в Длани знают!
Оставшись один, я быстро схватил тряпку, набрал воды в ведро и начал затирать следы. События вчерашнего дня потоком хлынули в мою голову, и мне становилось все хуже и хуже. Сознание отказывалось принять, что Таи больше нет. Раз за разом я видел, как ее тело распадается в стороны и падает на траву, но пытался убедить себя, что ей удалось спастись. Даже если она не сможет ходить, я все равно найду способ ее вылечить и буду о ней заботиться.
Но потом приходило понимание, что люди не боги, и с такими ранами человеку выжить невозможно. Я бы все отдал, за то, чтобы моя Сила досталась ей. Но время не повернуть, а способности не передаются
Гэнтон! Он ведь как-то смог поменять способность! Я должен узнать его секрет, и я обязательно узнаю. Вот только стану сильнее!
Мысль о своей слабости прочно засела в моей голове. Я начал представлять, как вернусь в школу и начну тренироваться усерднее. Мне надоело терять близких и друзей. С меня хватит! К черту Вайса с его заданиями, к черту ненужные уроки истории и ботаники! Я договорюсь и сдам все экзамены сразу, все равно ничего нового от преподавателей не узнаю. Теперь только тренировки, уроки по физической подготовке и занятия магией!
Мне удалось вымыть пол до повторного прихода стражи, и потянулись минуты томительного ожидания. Я очень надеялся, что профессор выжил и молился, чтобы больше никто не погиб.
В дверь деликатно постучали и за порогом квартиры стоял сам Долан Кригер, в сопровождении усатого.
Вы свободны! Я дальше сам разберусь.
Но стражник попробовал возразить, но ректор посмотрел на него таким взглядом, что даже у меня задрожали колени.
Постовой вытянулся по струнке.
Извините! Рад стараться господин магистр! Всего хорошего! Он откланялся и сбежал вниз по лестнице, звеня кольчужными доспехами.
Кригер прошел в комнату, осмотрелся по сторонам, выбрал самый простой стул и уселся на него. Его серые пытливые глаза быстро изучили комнату и остановились на мне.
Рассказывай, Фаэли.
С какого места, господин Великий магистр?
С самого начала и до конца.
Т-тая выжила? мой голос задрожал, а в горле стало нехорошо.
Нет, Кай Извини.
Профессор? слезы потекли сами собой.
Да, он сильно ранен, но состояние стабильное.
Я рассказал ему все, умолчав только о своем несостоявшемся первом поцелуе. Кригер слушал внимательно и не перебивал, а когда я закончил, задумался, сопоставляя услышанное.
Почему вы не вернулись сразу, как прозвучал рожок к отбою?
Мы хотели, но мертвецы
Ложь. Все началось через полчаса, после сигнала.
Я уговорил Таю не идти. Мои губы снова задрожали, потому что я понял, что все могло случиться иначе, если бы мы вовремя вернулись. Но про то, что профессор разрешил прийти попозже, умолчал. Я виноват и готов понести наказание, господин магистр, за все. Даже за то, что обманул Юфина с телепортом.
Этого не нужно. Тая мертва, и это останется с тобой на всю жизнь. Поверь, нет хуже наказания, чем осознавать, что из-за твоих неправильных действий погиб близкий человек. Тебе повезло, что дежурил Монтис Блоу, никто другой бы не успел Идем, Кай Фаэли.
Он встал, а я застыл от ужаса, понимая, что ректор прав. Но ведь никто не знал, что Гэнтон готовил такое Но ведь если бы мы вернулись вовремя Все смешалось в голове снова.
Идем! чуть повысив голос произнес Кригер еще раз.
Я накинул на себя какие-то старые вещи, вытащил челюсть мертвеца из-под кровати, упаковал ее в старый мешок, и мы покинули квартиру. Кригер зашел к соседке, молча протянул ей квадрит, чего хватило бы не на один ремонт потолка. На улице он отобрал у меня сверток с останками, выкинул ее в мусорную кучу, а затем остановил паровик и обозначил извозчику место, неподалеку от центрального здания Длани.
Не доходя до постов инквизиции, он поднял меня на руки, и мы исчезли. В другой день, я бы силился узнать, как все это работает, и пялился с восторгом по сторонам во все глаза, но сейчас мне это было не интересно. В душе поселилась тоска, от которой хотелось забиться в самый дальний угол и не видеть весь мир.
Мы добрались до общежития. Кригер попрощался со мной и уже собрался идти, когда я окликнул его.
Что тебе еще Кай?
Господин магистр, разрешите мне в конце второго курса сдать экзамены за все годы обучения.
И практику? Бровь ректора удивленно поднялась вверх.
И практику, всю, что смогу.
Разрешаю. Удиви меня еще раз, Кай Фаэли.
Я не пошел в общежитие, а направился сразу в медицинский домик, где находился профессор. Сестра Кейла не стала возражать и разрешила мне с ним повидаться.
Простите меня, это первое что я произнес, увидев перебинтованного ученого, Простите за все!
Он посмотрел на меня своими добрыми глазами и похлопал по стулу, у его кушетки. Я сел на него, не выдержал и зарыдал, уткнувшись носом в его плечо. Он положил мне руку на голову и погладил по волосам.
Не вини себя, Кай, жизнь такая штука Все может случиться.
Тая Если бы не я
Помнишь, я тебе рассказывал про душу? Она ведь бессмертна. Где-то сейчас, в неведомых для нас измерениях, сущность Таи устремилась на новое рождение. Она снова будет жить, быть может даже в этом самом мире
Вы знаете, что миров много? Лаэль мне говорил я почувствовал укол от тенката и мой рот застыл, а язык перестал шевелиться.
Кай, мне семьдесят лет, и всю жизнь я посвятил науке. Конечно, я знаю, что существуют миллиарды миров, и Лаэль здесь ни причем.
Спустя минуту, когда паралич прошел, я посмотрел Блоу прямо в глаза
Я буду тренироваться, господин профессор. Я сдам все экзамены и выиграю турнир выпускников в этом году. Выиграю его своими серпами. Тьма еще пожалеет, что решила связаться со мной! И тогда вы мне расскажете все что знаете про Михаила!
А знаешь, Кай. Я тебе верю он вдруг сильно закашлялся.
Что с вами? забеспокоился я.
Все в порядке, его лицо приняло нормальное выражение, Чертовы мертвяки, покусали так, что места живого не осталось.
Спасибо, что спасли меня! Я этого никогда не забуду! я встал и обнял его, стараясь не задевать забинтованные места.
Все будет хорошо, Кай, у тебя Великий путь! Арамена благоволит тебе. Можешь ее благодарить за свое спасение.
Я задумался над его словами и не сразу понял, что он сказал, а когда сообразил, повторил вслух:
Арамена?
Но профессор уже закрыл глаза и уснул
На следующее утро, ректор объявил всеобщее построение. Прибыли все, и даже Лэтчер Вайс на нем присутствовал.
Сегодня ночью, произошло ужасное событие начал Кригер.
Он очень долго говорил о долге, о правилах, о том, что кодекс школы написан не просто так, а чтобы его соблюдали. Я боялся, что он назовет мое имя и начнет порицать при всех, но ректор не стал называть фамилии. Затем объявили минуту молчания. В ночной бойне погибло три ученикадежурные, чьи тела я обнаружил перед комнатой с кристаллом-гасителем и Тая Лито, а также двое взрослых братьев, которые отбивали нападение. Занятия полностью отменили, объявив траур.
Я тяжело переваривал ее утрату внутри, снова и снова возвращаясь к тому моменту, решив, что больше никто и никогда из близких не умрет по моей вине. Погрузившись в себя, я тщательно вспоминал, все что уже знал о ночных событиях и в какой-то момент неосознанно обратился к Силе. Она молчала.
Кто-то включил гаситель днем?
а теперь вы узнаете, что происходит с теми, кто посмел предать своих братьев! фраза ректора вывела меня из раздумий. Я поднял глаза и увидел, как на площадь перед главным зданием вывели связанного Гэнтона.
Мои глаза с ненавистью уставились на эту мразь. Он вел себя гордо и снисходительно посматривал по сторонам, а когда встретился со мной взглядом, его лицо исказилось от злобы и беспомощности одновременно.
Исполнить приговор! отдал приказ ректор.
Гэнтон испугано начал вращать головой по сторонам, куда-то делись вся высокомерность и презрение к остальным, и сейчас он был похож на забитую собаку.
Отряд братьев, прибывших с Вайсом, окружили его и извлекли мечи из ножен.
Вы не посмеете! Мой отец договорить он не успел
В воздух взлетели фонтаны крови, отчего по рядам пронеслась волна голосов, от восхищения, до брезгливости, а когда братья разошлись в стороны, на этом месте не осталось ничего крупнее кулака. Кого-то в передних рядах стошнило, а я жалел лишь об одном
Что меня не было в этот момент с ними, и я лично не приложил руку к смерти ублюдка.
Но есть еще его отец. Главы Длани владеют недоступными даже королю секретами, и если он имеет отношение к тому, что случилось, то жить ему осталось совсем недолго. Я обязательно это выясню, чего бы мне это не стоило.
С этого дня моя жизнь превратилась в один и тот же повторяющийся день. Я вставал рано утром, завтракал и шел в библиотеку. Мой уговор с ректором вступил в силу, и он освободил меня от занятий. Только иногда, если мне требовалось какое-то разъяснение или демонстрация, я находил после уроков преподавателей и задавал им вопросы.
Затем наступал обед, после которого, я шел в спортзал и отрабатывал все необходимые виды оружия. Парные кинжалы, теперь, мне стали как родные, словно были продолжением моих рук. С ростом уровня до четвертого, моя способность усиливать мышцы многократно возросла, и теперь для меня не составляло труда натянуть даже настоящий боевой лук. Единственное, что меня сдерживало, это все еще мой невысокий рост, из-за чего я не всегда мог полноценно делать все вещи доступные взрослому. Но я завел себе за правило иногда приходит на тренировки старшекурсников и пытаться сражаться с ними. К середине второго курса, я уже сводил больше половины боев к ничьей, а иногда мне удавалось даже побеждать.
Но самую большую часть времени, отведенную на физические занятия, я стал уделять кусаригаме. Я не расставался с ней даже, после занятий, и то, что я начал с ней вытворять повергало в изумление даже профессора, который оправился, но теперь мог передвигаться исключительно с тростью. Его правая нога так и не зажила. Мои серпы стали словно вторые руки, а кусари и фундо, летели точно туда, куда я их направлял. Дошло до того, что я научился броском камы разрезать пополам муху на стене, не касаясь при этом камня. Чем вызывал невероятный восторг моего наставника.
Уроки высшей концентрации мы прекратили полностью, поскольку тот уровень, которого я достиг, был пределом возможностей Блоу, а дальше мне был нужен совсем другой учитель, но, к сожалению, в Четырех королевствах такие отсутствовали, и мне предстояло когда-нибудь найти их самому. Поэтому весь вечер уходил на занятия магией крови и рунописи. Рун было бесконечное множество, и чем сложнее было их начертание, тем более сильный эффект они давали. Даже с моей феноменальной способностью учиться, за полгода я не выучил и трети. Нет, я знал их все до одной, но знать, и воспроизвести их, заставив работать, было абсолютно разными вещами. Я постоянно экспериментировал, создавая все новые и новые комбинации изученных знаков, и даже самостоятельно придумал ловушку, которая вытягивала всю кровь из наступившего в нее, что я сумел опробовать на специально принесенных профессором крысах.
Что касается теоретических наук, преподаваемых в школе, с ними я покончил уже в первом семестре, просто заучив наизусть весь материал. И если теперь мне нужно было ответить на вопрос, ответ на который сразу не находился в голове, я просто представлял себе учебник, искал нужную страницу и просто перечитывал.
А еще я испортил отношения с Вайсом, отказав ему несколько раз в очередных мелких операциях. И дело даже было не в том, что я сам этого не хотел, просто на каждую его просьбу, богиня тут же посылала мне волну холода, при одной мысли о том, чтобы согласиться. Меня это очень насторожило, но объяснить, что происходит, я так и не смог.
За эти полгода мою жизнь омрачали лишь две вещи. Первая, это то, что у меня не получалось забыть Таю. А втораято, что профессор увядал на моих глазах. Его рана на ноге дала осложнение, и он все реже и реже выходил на улицу. Блоу полностью зарылся в свои рукописи и свитки, словно боялся не успеть их расшифровать, и это навевало на меня тревожные мысли.
И еще случилось кое-что.
Со своим невероятно плотным графиком, я почти не появлялся в своей комнате, за исключением вечера, да и то, чтобы накормить эльмура и улечься спать. Этот забавный, но смертельно опасный зверек оставался моим самым близким другом, который полностью понимал меня и мое настроение, пытаясь развеселить в минуты грусти своими забавными выходками.
Однажды зимой, мне удалось уговорить Долана Кригера сводить меня в город. Это было не похоже на веселые прогулки с Юфином, я просто обновил кое-какие вещи, да докупил реагентов для своих опытов. Вернувшись, я сгрузил покупки в угол, небрежно разделся и бросил одежду на кровать, а сам убежал к профессору, поделиться одной интересной мыслью, связанной с моими исследованиями крови. Мы с ним заговорились до самого позднего вечера, и я совсем забыл накормить Рики, а когда вспомнил, то извинился и побежал в свою комнату.
Открыв дверь, я не услышал радостного урчания как обычно и это меня сильно озадачило.
Рики, ужин!
Но в ответ никто не спрыгнул на меня со шкафа, и не вцепился в такое вкусное запястье. С перепугу я начал переворачивать комнату вверх дном, и обнаружил эльмура под кроватью. Его колотило во все стороны, изо рта вылезла пена, а большие очаровательные глазки налились кровью.
Я перенес его на кровать Дони и стал выяснять, что могло произойти, шаря глазами по комнате. Мой взгляд упал на брошенные вещи, из кармана которых выкатились мелкие сколиты, и взвыл от ужаса, проклиная тот день, когда я появился на свет.
Рики проглотил камень
Глава 10
Я завернул эльмура в свою курточку и бегом бросился в главный корпус, надеясь застать профессора на месте. Но, как оказалось, он сегодня и не собирался покидать здания. С момента осенних событий, в его кабинете появился диван, и он частенько ночевал прямо в школе.
Кай, что случилось? На тебе лица нет.
Рики, мой голос прозвучал так надрывно, что я сам не узнал его, Рики съел сколит.
На стол его, быстро! Блоу вскочил с дивана, сморщившись от боли, но даже не стал брать свою трость, а подскочил к своему рабочему месту и начал шарить в ящиках.
Он извлек небольшой чемоданчик, внутри которого аккуратными рядами лежали всевозможные хирургические инструменты. Затем из соседнего ящика достал ампулу и наполнил из нее шприц.
Это защитит его от боли. Он несколько раз воткнул иглу в живот зверьку, каждый раз выдавливая маленькие порции жидкости в эти участки. Теперь держи его голову и передние конечности.
Я выполнил указание и мне показалось, что жар, охвативший тельце эльмура, стал понемногу спадать. Его сердечко начало успокаиваться, и это чувствовали кончики моих пальцев.
Закончив с обезболивающим, Блоу извлек скальпель и сделал вертикальный разрез на брюшке животного. Мои руки тряслись от напряжения, что видимо мешало профессору, и он решил разрядить обстановку.
Могу поздравить, теперь мы точно знаем, что Рики не девочка.
Я попытался улыбнуться, но мне это тяжело далось.
Он выживет?
Не буду тебя обманывать, но из пяти особей проглотивших сколит, выживает только одна. Впрочем, я надеюсь, что мы успеем его извлечь. Напряженное на лице Блоу постепенно сменилось гримасой растерянности.
Я опустил глаза и обнаружил, что он пытается пальцами прощупать местонахождение камня. Рики все еще дышал, но как-то неровно, а его сердце снова заколотилось в бешенном темпе.
Мне придется вскрыть желудок, я не могу найти его.
Это опасно? забеспокоился я.
В нашем случае это единственный выход.
Господин Блоу, сделайте все, что считаете нужным, я не могу потерять еще и его. Пожалуйста
Он глубоко вздохнул и разрезал стенку, а затем аккуратно вывернул содержимое органа внутренней стороной наружу, и в мешанине из жидкостей организма и крови, мы увидели множество маленьких песчинок.