Иди к даэдра, психопат несчастный!
Ты безумец. Пойми это. Твои идеи не принесут добра, по простоте душевной пытается переубедить юноша бандита, но в ответ лишь зловещее молчание.
Юноша только сейчас понял, что всякие разговоры с ним бесполезны, ибо этот сепаратист всего лишь один из обычных бандитов, которые хорошо обработаны лживой идеей «свободы», а оттого они становились ещё опаснее, ибо переставали видеть всё остальное. Ему было бесполезно, что-либо говорить.
Но Азариэль даже и не думал, что время испытания его умений, момент первой настоящей битвы наступит так скоро. Его сковывает самый настоящий страхноги не хотят двигаться, словно по венам разлился свинец, а руки немеют, мысли предательски путаются, отходя на второй план и давая волю инстинктам. Он знает, что выживет либо отступник, либо они. Но мир, где царят войны, где за гранью реальности таятся полчища демонов, сдерживаемых только драконьими огнями, не знает мягкотелости и милосердия. Азариэль понимает, что нужно делать, словно готовился к этому, рука эльфа робко коснулась рукояти интересного меча и дрожащими пальцами попыталась обжать его. А Ульфрик тем временем занёс топор на коротком древке для атаки, приготовившись к битве.
Ну что ж, грозно прорычал бандит, и его пальцы сжимаются на деревянной рукояти длинного клинка. Вы сами выбрали свою участь. И сомкнув уста, быстрой походкой пошёл к юноше, готовясь нанести свой удар.
Но путь преградил Ульфрик, с диким рёвом бросившийся на врага. Его топор рассекает воздух, но не попадает во врага и метнулся обратно, чтобы совершить рубящий удар. Противник отпрыгивает назад, и его рука опускается за пазуху. Через секунду левая ладонь бандита ослепила ярким сиянием, окутавшим её морозным вихрем. Ещё секунду назад в пальцах был зажат бумажный свиток, но воля заклинателя неумолима, и он рассеялся, уступая место сокрытой в нём магии. Ульфрик попытался отступить, но сию секунду поток сверхбыстрой холодной энергии сорвался с пальцев и кулаком напористого ветра отшвырнул норда прочь.
Аха-ха! зловеще расхохотался мятежник и указал на эльфа острием меча. А теперь ты!
Парень ощутил неимоверный страх, ужас, который стынет в жилах. Азариэль помнит несколько приёмов, которыми его обучил знакомый стражник, ещё он припоминает советы старого легионера, а также он научился нескольким финтам, которые смог увидеть у рыцарей в те дни. Но всё же юноша слишком молод и неопытен для того, чтобы стать равным фехтовальщиком даже для городской стражи.
Страх битвы отпустил Азариэля перед самым моментом удара, когда сталь понеслась к нему, желая напиться крови, уступая место инстинкту самосохранения. Первым нанёс удар сепаратист. Юноша умело ушёл от стального блика, ушедшего в землю, потом сделал выпад, но его удар был отбит резко поставленным блоком. Нордлинг нанёс колющий удар, но после того как его укол встретился с прохладным лезвием древнего фальшиона, он отпрыгивает, хрустя ветками и листвой. Выйдя в стойку он в прыжке атакует. Азариэль ощутил всю силу удара, которая его едва не опрокинула и пятится назад, пытаясь ударить, и его лезвие уходит в сторону, открывая торс. Бандит это видит и полотном меча отстегает попытку закрыться мечом, попутно впечатав своё плечо в грудь эльфа.
Азариэль падает на землю, ощутив резкую боль, подминая листья и шурша ими, хрустя ветками, ползёт назад. Бандит начал подходить к лежащему альтмеру, готовясь его добить и обобрать во имя «благородных» целей, смакуя каждую секунду. Но юноша, неожиданно для противника, сумел нанести упреждающий удар в плечо, который выполнен просто инстинктивно, уже за гранью понимания действий.
Эффект оказался не предсказуем. После того как кончик клинка погрузился в плечо, камень на навершии мистически сверкнул, и место, где хладная острая сталь вошла в плоть покрылась инеем, область вокруг раны мгновенно побелела, словно её пронзил дикий и неестественный холод.
Юноша тут же всё понял, быстро проведя в своём уме логический ряд: рана, холодзачарование.
Магия, нанесённая на клинок, нанесла страшное увечье: порез возле места прокола начал отмораживаться, превращая некогда тёплую плоть в безжизненный лёд. Кожа потрескалась вместе с плотью, что нашло отражение в неистовой боли, пробежавшей волной по всему телу.
А-а-а-а-а! проорал мятежник, сжав раненое плечо.
Азариэль выдернул клинок, не окропив землю кровью, ибо она стала льдом и от уровня адреналина, резко подскочил, занимая боевую стойку, снова готовясь к бою.
Нордлинг, постанывая и держась за рану, медленно попятился назад, но на его пути оказывается камень, незначительный булыжник. Бандит споткнулся, выронив своё оружие из рук. Азариэль, увидев, как непонятный камень дал ему шанс на победу быстрой молнией метнулся к противнику.
Острие клинка вознесено над лежащим «Сыном Леса» и перед тем как нанести последний удар мрачные думы окутали разум Азариэля, стянув волю к действию. Это были обычные мысли того, кто ещё не наносил добивающий удар умерщвляющее действо. Рука нордлинга уже нащупала клинок, пальцы сжимаются постепенно на рукояти и вот-вот он покончит с парнем. Юноша понимает, что сейчас решается его судьба или он или повстанец.
Но тут в его разум неконтролируемым потоком, словно по желанию неизвестных сил, пробрались старые воспоминания, которые решили исход боя. Вспомнив отца, вспомнив прошлое, подумав о будущем, Азариэль сжал так крепко обеими руками меч, что ощутил, как в его золотистые пальцы впивается рисунок и ржавчина рукояти. Острие меча рвануло вниз и прорезало плоть, впилось в тело, прошив его в области сердца и насадив его как кусок мяса на шампур.
Хруст костей, треск расползающегося льда и стенания нордлинга ужасной агонией души донеслись до души юноши, ознаменовав победу в своём первом бою. И первой мыслью пришла пустота слишком много свершённого для такого молодого возраста.
Олаф! тут из-за деревьев вынырнул другой повстанец, ниже ростом, скорее всего босмер, облачённый в такие же одежды, только в его руках покоится композитный лук.
Заметив, как меч Азариэля торчит из тела друга, мятежник истошно завопил:
Я убью тебя падаль дрянная! враг за мгновение ока положил стрелу на тетиву и приготовился выстрелить; сердце Азариэля сжалось, а лучника окружила тёмная вуаль, ноги вот-вот подкосятся от больно-трепетного чувства скорой смерти, которая ещё секунда и принесётся со стрелой.
Но спасение пришло в самый последний момент. Из-за спины мятежника появился Ульфрик, рассекающий топором тетиву лука. Нить лопнула и стрела пала на землю, избавив Азариэля от неминуемой гибели. Нордлинг мгновенным ударом локтя заставил врага пошатнуться, а затем размашистым ударом топорища рассёк «Сыну» ключицу. Ещё удар и лезвие грубого оружия выбило душу из повстанца ударом по голове, отчего тот спустя секунду рухнул на землю, расползавшись и его капюшон спал, обнажая острые уши.
Вот холера лесная! разразился криком Ульфрик.
Азариэль ощутил удар по голове, но, то не холодное прикосновение оружие, а нечто иное, рождённое в нём самом. Ноги самовольно подкосились, боле не подчиняясь парню, перед глазами всё поплыло и очертания чумазого образа трактирщика рассеялись, смешались в единую картину с природой.
Пальцы Азариэля сжались на мече, когда он рухнул на труп повстанца, чтобы не дать себе упасть в обморок. «Всё это, всё это происходит не со мной. Этого не может быть» завопил разум эльфа в тот момент, когда чувство пролитой крови ударило в голову похлеще угольного вина.
Эй, парень, ты чего. Ульфрик моментально подбежал к Азариэлю, но тот не ощутил, как трактирщик к нему прикоснулся.
Юноша ушёл полностью в себя, практически потеряв связь с внешним миромон не чувствует, как его держит друг, как воздух наполняется железными ароматами крови, которые были бы так милы любому вампиру.
Ты только дыши! кричит корчмарь, но звуки смешались в единый поток, отошедший на третий план сознания, оставив место потоку мыслей«Всё это не со мной. Это не реально».
Спустя пару минут тяжёлых вздохов и борьбы с состоянием на грани обморока Азариэль шевеля отяжеленными губами, хрипло вымолвил:
Я я не думал что путь такой трудный будет, бешено продыхаясь выдавил слово за словом Азариэль.
Тебе нужен покой. Отдохни. Тебе кровь ударила в голову.
Корчмарь, старый легионер оказался прав. Спустя десять минут вернулась насыщенность красок и полнота звуков, Азариэль уже вытирал клинок, осмотрел труп своего поверженного врага, взяв из вещей убитого врага только необходимоепара монет, да старый серебряный медальон с растительным орнаментом. Ржавое оружие повстанца осталось лежать рядом с ним. Азариэль взял помимо вещей и посеребренный кинжал, на котором сияла красивая гравировка: три дерева, а под ними подпись на тамриэлике«верные дети».
Ты как? Азариэль поднял взгляд нефритовых очей на человека и увидел утёртое от грязи и крови лицо друга, который продолжал говорить. Ничего, в первый раз бывает тяжело. Всё будет хорошо.
Азариэль не стал задумываться о том, что сделал. Он знает, что это естественное состояние после первого убиения живого мыслящего существа. Но тот человек был обычным бандитом, не знавший пощады, и заслуживал такую судьбу, с первого взгляда.
Не осуждай себя, всё продолжает Ульфрик, встав напротив юноши и говоря, стараясь быть не громче трели лестных птиц. Ты всё сделал правильно. Просто живи дальше.
Поскуды, тяжко вымолвил Азариэль. Тварь лесная.
Соглашусь с тобойговорит корчмарь. Да, все они лихой народец-то, и всех их должна ждать плаха.
Ну, давай тогда прощается.
Ульфрик прижал к себе Азариэля, и его кожаная куртка заскрипела, а сам юноша вновь чуть не утонул в объятиях нордлинга.
Храни себя, Азариэль.
И ты не пропади, Ульфрик.
Парень развернулся и пошёл, слыша, как позади хрустят ветки и шуршат листья. Приняв суровую правду как должное, юноша продолжил свой путь, на который и так потратил значительное количество времени.
Азариэль спустя пару мгновений уже шёл по песку, раскидывая сапогами песок и чувствуя его мягкость, ощущая, как лёгкий ветер обволакивает приятной прохладой его лицо, а мелодия прибоя ласковым шумом нежит ухо. Но юноша решил не проводить пары минут в наслаждениях райской обстановкой пляжа, ибо видит впереди только остров, на котором раскинулась Цитадель. Он видит очертания деревянных досок, сколоченных в лодку.
Стоило только приблизиться к лодке, как тут же отдало сыростью и дурным амбре сгнившей рыбы, однако для эльфа это не стало преградой. Юноша, со всех сил налегая на хрупкие вёсла, пересёк водную гладь, не отвлекаясь на время. Толчок на вёсла, ещё один и ещё и так, пока днище не пристанет к золотистому песку иного берега. Вода в океане тепла и приятна, самое то для купания или отдыха. Стоит полный бриз и, смотря на небо, становилось очевидно, что солнце уже вышло из своего зенита и земля скоро начнёт остывать.
Во время плавания он постоянно думал, о том, что случилось в лесу, не в силах избавиться от прилипшего потока навязчивых хмурых мыслей. Это было некое ощущение, лишённое осознания. Странное. Мутное. Оно вызывает дискомфорт в душе, заставляя вечно думать и рассуждать о содеянном поступке, но через какое-то время Азариэль отмахнулся от мыслей, как от надоедливой мошки, и продолжил путь, выкинув их центра внимания.
Юноша через пару часов гребли доплыл на старой лодке и шагнул на островего лёгкий сапог, сшитый из лёгкой тонкой ткани, погрузился в песчаные берега. Всё золотистое побережье острова покрыто песком и интересными ракушками, которые хрустят под ногами с каждым шагом.
Одна тропа и столько безумия, бормочет себе под нос Азариэль.
Вечернее время вот-вот начнётся Главная башня цитадели, возвышавшаяся над всем островом и видневшаяся над кронами деревьев, облицованная плитами чёрного мрамора, «полыхает» и тонет огне уходящих лучей. Однако резкий мужской голос оборвал созерцание на главное строение Ордена, и чувство неожиданности дрогнуло парня.
Ну, наконец, ты здесь. Послышался низкий мужской голос, переполненный сдержанностью и строгостью. Почему так долго!?
Азариэль оглянулся и его лик, приковало зрелое и мужественное лицо рыцаря, чей доспех сияет в лучах скорого заката и являет произведение воинского искусства. Юноша с бессилием смог вымолвить лишь одно слово, ибо слишком тяжёл оказался его путь:
Ремиил
Глава 3. Дела в Ордене
Этим временем. Цитадель Ордена.
Глубокий тяжёлый вдох предопределил не менее каторжную реплику, несомую с угловатых уст высокого нордлинга, сказанную голосом крепким:
Вы же понимаете, мы не сможем этого сделать, госпожа Архимаг. Вся разведка под контролем Совета Владык, а для него нужды рыцарейприоритетные.
В небольшом кабинете две фигуры. В свете небольшого прямоугольного окна у письменного стола высится прекрасная девушка и, кажется, что её белые одежды сотканы из золотых лучей солнца. Худое тело окутано свободным нарядоммантией белого цвета, на которой переплетаются листьями и стеблями золотые узоры растений. Длинные золотистые волосы, сквозь которые пробиваются остроконечные уши, аккуратно ложатся на хрупкие плечи. Отточенные утончённые и вытянутые черты лица, вкупе с восхитительными светлыми очами, делают даму по истине прекрасной.
Ариан, мягко заговорила девушка, опустив руки к бумажкам на столе. Ты же понимаешь, что Магическому Анклаву необходимо узнать положение тех масок, которые носили ересиархи драконьих культов.
У створчатых светло-синих дверей на девушку смотрит мужчина глазами широкими, смахивающими на тёмные-тёмные топазы. Его волнистый волос ниспускается до шеи, окаймляя суровое трапециевидное лицо. Подбородок украшен чёрной бородкой, а на «живых» щеках проглядывается старая ссадина. Чёрная усиленная короткая кожаная куртка, под которой белая рубаха, облегает стройное тело вместе с штанами из кожи и сапогами до колен.
Моя госпожа, я рад вам помочь, но у меня банально связаны руки. Вся орденская разведка служит рыцарским нуждам. Я, конечно, сегодня могу рассказать о ваших требованиях представителям Совета, но не более того.
Девушка тяжко оглянулась. Её кабинетнебольшое помещение, где по углам распиханы диковины со всего Тамриэлядвемерские механические часы в одном, в другом планетарная схема Нирна, третий полон полкой с магическими светильниками; у стен за столом расположились два книжных шкафа, набитых редкими томами, на стенах карты континента и отдельных его частей, располосованных светло-алыми пометками.
У самого входа на кресле, обтянутым чёрной кожей расположился высокий черноволосый человек, защищённый крепкой изукрашенной золотом серебристой пластиной, под которой вьются насыщенные синие одеяния. Он смотрит исподлобья и взгляд его тяжел и вселяет уныние.
АйкАран, оставь нас, пожалуйста.
В ответ человек мгновенно поднялся, отдал кроткий поклон и поспешил на выход со словами:
Как скажите, госпожа Архимаг. Да и пора мне на собрание.
Как только створчатые двери характерно стукнули, обозначив закрытие, мужчина спросил:
Как ему новые обязанности Главы Магического Круга? Да и с его прошлым
Пока присматривается, спокойно ответила девушка. Мне не важно, кем он был, но очень приятно, кем стал. Не совсем легко управляться с двадцаткой лучших чародеев, но он справится. Он хоть и человек, но у него получится.
Расскажи, присаживаясь за кресло, и наблюдая за тем как, альтмерка садится за трон у стола, заговорил мужчина. Как обстоят дела в Анклаве?
Ох, не так хорошо, как бы хотелось, честно, признаться.
А что же случилось? с еле заметной толикой душевности прозвучал вопрос. Не скрывай, поведай.
Сенат Анклава требует от меня, чтобы я дала ресурсы и попросила выделить пару рыцарей на поиски масок жрецов драконьих. Ты даже не представляешь, какая сила кроется в этих артефактах.
А ты?
Мне нечего им сказать. Все ресурсы в руках Владык, право отправить рыцарей на задание тоже ими контролируется.
То есть твоё «неофициальное» задание по поиску информации о масках было зря? наиграно обиделся Ариан. То есть всё, что я добыл, останется просто каракулями на пергаменте?