Я немного удивился вопросу. Чуть было опять не ляпнул банальное «откуда ты знаешь?». Слишком часто я отвлекаюсь в ее присутствии.
Твоя осведомленность не перестает меня удивлять. Может и покажу как-нибудь. Если будешь себя хорошо вести.
Она извернулась и нежно укусила меня за мочку уха. Нежно, но с нажимом. От ее губ по телу ханта прошла легкая дрожь.
Я думала, тебе нравится, когда я веду себя плохо, прошептала она.
В любом случае, я потянулся за сигаретами, Хастер еще не готов. И я не уверен, что у вас будет возможность встретиться.
Вот как. А я думала, что ты готовишь его на замену кое-кому. Девушка старалась не упоминать при мне имя Джекса. Говорит, что я слишком сильно переживаю потерю первого ханта. Особенно для того, кто потерял еще десяток после. разве ты не готовишь его для второй волны?
Нет. Он особенный. И у этого ханта особенная роль в моем плане.
Ты же знаешь, как я не люблю секреты.
Нет, Рю. Ты не любишь чужие секреты. Особенно, если не удается их узнать.
За эти слова я получил еще один укус. В этот раз в плечо. И более болезненный, но все равно приятный. Девушка откинула одеяло и встала с кровати.
А ты стал более горячим, Арч. В буквальном смысле слова.
Конечно. Я же заключил сделку с огненным демоном.
Есть в Роркхе один похотливый темный божок, специализирующийся на всяких штуках. Хочешь, я дам тебе адресок его культа, подмигнула она, накидывая халат.
Только если этого хочешь ты, улыбнулся я.
Держи. То, о чем ты спрашивал.
На кровать упал тоненький конверт. Я открыл его и вытащил на свет несколько листов, исписанных убористым мелким почерком. И еще несколько фотоснимков. Принялся перелистывать, вглядываясь в буквы.
Все, что есть у нас на верхушку дехантов. Остальную информацию отправила тебе через Обсервер.
Да тут целая подпольная организация.
Совет Тринадцати. Из дюжины гильдий и одного игрока. Про Первого информации почти нет.
Прямо злобное братство иллюминатов. Или рептилойдов. Как ОбсСис вообще такое терпит?
Не спрашивай. Многие задаются этим вопросом. Но формально, все по правилам. Стандартные гильдии, обычные игроки. А то, что они убивают других хантов, мало кого волнует. Часть игровой механики, как никак.
Первый значит. Что за тупое имя? Или это игровой ник?
Прозвище. В Роркхе нет игрока с таким ником. И их глава сам не играет. Ни одной партии, иначе мы бы его засекли.
Получается, какая-то крупная шишка из реала? Иначе как он возглавил эту толпу отморозков?
Скорей всего. Совет Тринадцати, это большой финансовый бизнес-проект. Первый собрал армию дехантов. Одел, вооружил, обучил. А те гребут для него деньги лопатами.
Скорее, экскаваторами. Я всего полгода бью игроков и уже сам ощутил, насколько это выгодно.
Да, одиннадцать смертей за четырнадцать партий. А ты все на плаву. Еще и на наши услуги денег хватает.
Но все равно, не сам же Первый все это провернул. У него должны быть люди, которые разбираются в механиках Роркха. Те, кто создает сборки, тренирует дехантов и прочее.
Конечно есть. Это должен быть полный аналитический отдел, разведка, информационная база, сильные тренеры, пул опытных игроков-капитанов. И еще защита. Они должны тратить просто нереальные деньги, чтоб так скрываться. Я это как Паук говорю.
Верю. Но мне и не надо их искать. Мне надо быть готовым к встрече с ними в Роркхе.
Ты всерьез решил их победить? Сам?
Нет. Я лишь пытаюсь показать, что их можно победить. Ханты против дехантов. Роркх против Роркха.
Мы долго еще болтали с Рю. И не только болтали. Но время все еще играет против нас. И у меня, и у нее, были еще дела. Которые надо было успеть решить. Благо, в Роркхе мне все еще было чем заняться.
Когда я вышел из бара, система уведомила меня о потере одного процента синергии. Время поджимало. Если пошел рассинхрон, то у меня не больше пары часов. Не хотелось откладывать важный вопрос на завтра, поэтому я поторопился. Все-таки, безумный старикашка не отличался терпением. А я и так уже задержался на несколько дней.
Незадолго до начала партии мне пришло письмо. В нем говорилось, что профессор археологии мистер Псамф, ждет к себе мистера Шоу, либо кого-то из его близких друзей. Разумеется, близкими друзьями Джекса являлись все мои ханты с фермы. Об этом пришлось договориться заранее, выбив у профессора соответствующие бумаги на предъявителя. Впрочем, в Роркхе это обычная практика, когда не знаешь, сколько еще протянет твой хант.
Вот и сегодня в кармане пальто Ролла болталось соответствующее письмо, в котором написано, что он может говорить от лица покойного мистера Шоу. Что не сильно добавляло мне оптимизма. Со стариком Псамфом и так было тяжело общаться, но с Джексом он все же был немного адекватней. Все-таки именно тот принес ему странную ленту для изучения.
Археолог, по сути, занимался исследованием древних артефактов. В рамках игровой механики это означало, что любой игрок мог принести ему неизвестный предмет для распознавания особых свойств и характеристик. За отдельную плату, разумеется. И таких исследователей полно в Роркхе. Для работы с некоторыми требовалась репутация. Кто-то брал дешево, но и распознавал не все свойства артефакта. Многие специализировались на каких-то узких вещах, но и информации выдавали куда больше.
Что касается мистера Псамфа, то он занимался исследованием древних языков и рун. И был, малость, особенным. Брал дорого, требовал репутацию, распознавал долго и постоянно ворчал. А еще он считается сумасшедшим психом среди неписей. И было за что. Меня прямо тянет к неадекватным личностям. Сначала отряд, теперь и неписи. Как я скучаю по Весту.
Аккуратный красивый домик в приятном районе Города. Здесь не так дорого, как в центральных районах, но вполне чистенько и уютно. В основном живут торговцы, ремесленники и предприниматели Роркха. По ночам раньше в этом районе творился форменный ад, но Свободная Коалиция быстро навела порядок. Из-за большого сосредоточения домов, магазинов и мастерских, очень многие претендовали на территорию. Уж не знаю, как они умудрились все поделить, но данный район одновременно держат пять или шесть гильдий из Коалиции. Но меня это мало волнует.
Я зашел в исследовательскую лабораторию профессора, предварительно постучав. Колокольчик над дверью известил всех о моем визите протяжной трелью. Впрочем, это не помогло. Пустая стойка в пустой комнате. Как обычно. Подождав для приличия пару минут, я все же прошел вглубь дома. Очень не хотелось лишний раз нарваться на ворчания старика, но и начавшийся рассинхрон не располагал к томительному ожиданию.
Профессор Псамф? Я пришел по поводу вашего письма.
А стучаться вас не научили, молодой человек?
А стютяться вас ни няутили? Старая ворчливая зануда. Разумеется, вслух сказал другое. Я не совсем из ума выжил, чтобы рисковать дорогущим артефактом, что сейчас находился у него на исследовании.
Извините, там никого не было. Я по поводу древней ленты.
Ах, лента, точно, точно, все брюзжание моментально сошло на нет, стоило профессору напомнить об артефакте. Проходите, что вы там встали, как неприкаянный. Сколько можно вас ждать?
А нет, не прекратилось. После того, как профессор ознакомился с содержимым письма, которое сам же и подписал, он повел меня на второй этаж. Мы шли мимо столов и шкафов, заваленных различными экспонатами и артефактами. Жаль, что все это добро не появляется здесь ночью. Поднявшись наверх, прошли мимо жилых комнат и остановились перед массивной дверью. Худой, щуплый старикашка выудил откуда огромную связку ключей и принялся по очереди вставлять их в замочную скважину. Либо это какой-то очень хитрый механизм, либо он действительно никак не мог запомнить какой ключ открывает дверь в его личную лабораторию. Просто я эту картину уже третий раз наблюдаю.
Как продвигаются исследования, профессор? спросил я, когда мы наконец оказались внутри.
Прекрасно, просто чудесно. Отличнейший экспонат. Но до полного результата еще далеко. Учитывая те задачи, что вы передо мной ставите.
Небольшое помещение тоже было захламлено артефактами, механизмами, склянками и целым ворохом бумаг. Но массивный дубовый стол в центре казался идеалом чистоты в этом пространстве творческого хаоса. Не знаю, действительно ли повязка старого Хохуро настолько крутая или он всех игроков сюда таскает.
Но на столе сейчас стояла сложная металлическая конструкция, состоящая из различных блоков, ниток, спиц и шестеренок. Вдоль всего механизма лежала лента, местами скомканная или согнутая, а на иных участках выпрямленная и натянутая. Она лежала на поверхности, висела на каких-то нитках, иногда была придавлена прессом, а в середине просто безвольно свисала. У меня аж сердце екнуло, когда я заметил, что в одном месте лента была порвана. Неровный край был зажат между двумя металлическими брусками, а с другой стороны, торчал другой небольшой фрагмент. Конечно, мы обговаривали необходимость деформации артефакта, но не резать же его.
Рядом на столе лежали, аккуратно сложенные листы бумаги. Исписанные мелким кривым почерком с кучей косых заметок на полях. С другой стороны механизма стояла клетка с огромной жирной крысой.
Смотрите, юноша, сказал старик, принимаясь крутить и вертеть какие-то шестеренки механизма. Сама эта повязка никаким артефактом не является. Интересен лишь язык, которым написан текст.
Это какое-то заклинание?
Не совсем так. Что вы знаете об изначальном языке?
Практически ничего. Вроде как это язык всей магии Роркха.
Не совсем так. Одна из основополагающих теорий гласит, что на изначальном языке разговаривали первые боги, что создали сущее. Они сотворили миры и дали имена всему, что может иметь имя. От камня до человека. От пустоты Бездны до живого мира. И населили все сущее народами и расами. Вы можете считать меня полным психом, но я слишком давно занимаюсь археологией. И могу с уверенностью утверждать, что некоторые находки точно не принадлежат нашему миру.
Я про себя улыбнулся. Конечно, речь идет о порталах в иные измерения. Я это прекрасно понимал. Тем забавней был тот факт, что профессора считают сумасшедшим. Если игрок начнет рассказывать неписю про иные измерения, ночные партии, мистических тварей, что регулярно терроризируют город, его ханта автоматически записывают в психи. А это означает полный обвал репутации. Никому не надо, чтобы игроки нарушали атмосферу Роркха и уничтожали ролевую составляющую. Тут кроется и самая большая трудность при вербовке неписей в новых хантов. Надо как-то убедить персонажа в существовании темной стороны города, при этом не прослыв сумасшедшим. А это довольно трудно. Сами подумайте. Живете вы много лет в своем уютном мирке, занимаетесь своими бытовыми делами. А тут приходит какой-то мутный тип и начинает заливать, что несколько раз в месяц ваш любимый город разрушают до основания во время кровопролитной войны с какими-то чудовищами. А потом все становится как прежде, словно по волшебству. И все всё мгновенно забывают, словно ничего и не было. И как тут не прослыть психом?
Вот и этот старик. Он что-то знает, что-то понимает. Но никого из собратьев убедить не может. Потому и заработал репутацию сумасшедшего. Но так как он является ключевым неписем в рамках игры, то и завербовать его невозможно. Иначе кто будет распознавать игрокам древние артефакты? Это рядовых исследователей можно сделать хантами. У Расвов есть целый отдел под это направление. Впрочем, у гильдии есть целый отдел под любое направление.
А старик тем временем выжидательно уставился на меня. Но не дождавшись никакой критики или насмешек в свой адрес, продолжил говорить.
Первые расы и народы общались между собой на изначальном языке, который даровали им боги. Но шли тысячелетия и знания начинали меняться. Каждый народ в каждом мире, адаптировал язык под себя. Где-то упрощал, где-то добавлял деталей, где-то просто изменял слова и звуки. Они передавали знания из поколения в поколение, но время все равно забирало свое. По крупице, по символу, по звуку, но забирало. Изначальный язык истаивал, теряя свою былую мощь и величие. Древние могли одним произнесенным словом повернуть вспять реки и сместить горы. Да что там горы. Они властвовали над всем сущим. Пространством, Бездной, Хаосом и самим Хроносом. Они создали все и всем же правили. Но чем дольше существуют миры, тем слабее становится их связь с изначальным. Та магия, который мы видим сейчас, это лишь жалкие обрывки первого языка. Руны и печати, это упрощенные и исковерканные до неузнаваемости буквы письменности древнейших. Заклинания, лишь тень от тени фонетики слов первого бога.
Получается, руны на повязке написаны на изначальном языке?
Будь это так, юноша, я бы уже правил этим миром. А скорей всего и всеми остальными, улыбнулся профессор. Некоторые расы и народы постарались сохранить древнее наследие. Оно тоже претерпело свои изменения. Пусть, не такие сильные, как та магия, что сейчас есть в нашем мире, но все же. Скорей всего даже для того народа, кто владел этой вязью, ваша лента является реликвией древности. В этих письменах заключена одна тысячная, а может и десятитысячная от изначального языка. Но даже это в сотни раз ближе к настоящей магии, чем то, что творят нынешние фокусники.
Но я слышал, что магия тоже развивается. Академия постоянно проводит исследования, разрабатывает новые заклинания.
Их новое, это либо хорошо забытое древнее, либо эксперименты по случайному смешиванию уже известных звуков и рун. Дай миллиону обезьян миллион лет водить палкой по песку, и одна из них да начертит верный символ.
Так откуда взялась эта повязка?
От одного из древних народов, очевидно же. Не нашего мира, это точно. Я иногда встречал письмена подобной силы. И все они слишком отличались друг от друга, дабы принадлежать одной расе. Некоторые полностью блокировали любую магию, некоторые позволяли общаться с самим Яром, другие могли превращать что угодно в чистейшую воду. Ваши же делают материал, на который нанесены, абсолютно непробиваемым.
Как так? Я же отстрелил кусок ленты, что сейчас лежит перед вами. И вы смогли отрезать небольшую часть.
Молодой человек, профессор посмотрел на меня как на глупого ребенка. Я смог отделить часть ленты с помощью очень сильной магии. И вскоре выставлю вам за это отдельный счет, уж поверьте. Но вы точно не могли ничего тут отстрелить. Поверьте, я пытался. Физическая необратимая деформация материала исключена.
Как так? повторил я свой вопрос.
Вот так. Вы получили эту повязку по одной простой причине. Вам позволили ее отрезать. Намеренно. Если бы предыдущий владелец не захотел сам вам ее отдать, вы бы ничего не получили. А уж выводы делайте сами. Что же касается второго свойства, то тут тоже не так все просто. Вы сейчас ничем не болеете? Полностью здоровы?
Вроде бы да, я на всякий случай проверил количество здоровья в интерфейсе. Точно.
Хорошо, возьмитесь за край ленты. Вот так, да. И не отпускайте.
Профессор откуда-то достал огромные металлические щипцы и сунул их в клетку с жирной крысой. Подцепив пищащее животное, выудил его и приложил к противоположному краю ленты. Оторванного куска. Я думал, что ничего не произойдет, но крыса начала пищать и биться в конвульсиях. Я ничего не почувствовал, но письмена на повязке загорелись знакомым багровым светом. Когда мохнатая тварь сдохла, профессор выбросил тушку куда-то в урну. Подошел ко мне сжимая в руках скальпель.
Вы позволите?
Я протянул ему открытую ладонь. Он сделал аккуратный ровный надрез на коже. Я ничего не почувствовал, но на пол потекла тоненькая струйка крови. В тот же момент лента снова вспыхнула, а надрез моментально затянулся. Я сверился с интерфейсом. Полное здоровье.
Накопительный эффект.
Совершенно верно. То, что вы ошибочно приняли за передачу жизненной эссенции, на самом деле является сосудом для ее хранения. И передачи тоже, само собой. Первый прикоснувшийся к письменам становится реципиентом, а все последующиедонорами. Если же получатель не нуждается в дополнительной жизненной энергии, она накапливается внутри материала до определенного значения. И передается реципиенту при необходимости.
Ясно. Повязка не совсем вампирическая. Это что-то вроде запасной батарейки для жизни ханта. К тому же, обладающей полным иммунитетом к физическому урону. Хотя, правильней было бы сказать абсолютной броней. Эх, мне бы такой ленты метров двадцать. Интересно, что там с механикой заброневого воздействия? Должен же Мечник отъехать, если его лупить кувалдой, например. Там же все равно все внутренние органы в кашу будут.