Юнь Джинг мрачно кивнула:
Но сначала мне надо выбраться с этой базы живой. Ты выяснил, кто меня преследует?
Да. Павел Рейнеке взял паузу, а потом выпалил:Это ты сама!
Чего? Что за дешёвый трюк.
Удивление Юнь Джинг было искренним, но Павел продолжил:
Ты сама себе писала анонимки, чтобы придать остроты в жизни.
Какой на фиг остроты?
Павел Рейнеке не сдавался:
Ещё ты постоянно донимала меня расспросами о моей работе. Я и прикинул, что ты придумала всё это дело ради того, чтобы собрать материал о работе наёмника и описать это в новой книге.
Господи. Ну, ты и наивный. Чтобы писать, не нужен материал. Надо сидеть на жопе и писать.
Ну, мало ли подумал я.
Это всё, что ты расследовал?
Если отбросить версию, что ты всё придумала ради остроты в жизни, как это сделал Тимур Хиджамудинов, то остаётся последний подозреваемый.
Не нужна мне острота. Мне бы наоборот спокойствия, вздохнула Юнь Джинг. Я построю себе дом в Вест-Сити и никуда не буду выходить.
Хм, Алиса Райская с тобой не согласилась бы
Ага. Так это она присылал мне угрозы? Графоманская стилистика совпадает.
Павел Рейнеке почесал кончик своего носа:
Я верно понял, что у писателей называть друг друга графоманами что-то вроде обращения. Типа «братан» или «друг»?
ЗначитАлиса?
Нет. Она тут ни при чём.
Тогда кто? Хватит уже томить!
Сейчас расскажу.
Павел Рейнеке подключился к проект-панно и развернул на нём все нужные документы, включая договор с Хелен Рой:
Моим первоначальным планом было посетить Цэнь и предъявить ей обвинение в том, что она слала анонимки сестре
Цэнь? Вот же сучка! Это точно?
Я готов к тому, что она начнёт отпираться. Поэтому подготовил все улики. Вот они.
а) Цэнь Джинг посещала Форт Верный с торговым караваном. Она могла подбросить карточку.
б) В переписке между Алисой и Тоби упомянута некая бывшая рабыня из альянса Жестокий с низким рейтингом.
г) Я сравнил рейтингиу Цэнь он на триста пунктов ниже, чем у Нины. Что совпадало с ограничением на отправку сообщений. Это исключает Нину, оставляя Цэнь.
Юнь Джинг с интересом прочитала переписку Алисы и Тоби:
Ого! Так вот откуда такая неровность в книгах Алисы: местами они гениальны, а местами трэшак какой-то. Но вот эта рабыня, которая упомянута неужели это Цэнь?
Павел Рейнеке кивнул:
Я тоже удивился. Ведь ты уверяла меня, что Цэнь не пишет.
Юнь Джинг взяла со стола пучок травы и нервно затеребила в пальцах:
Ну, на Земле, когда мы были маленькими, Цэнь писала Но это были школьные сочинения или попытка сочинять квесты для Адам Онлайн.
Сложив руки на груди, Павел кивал и хмурился, вёл себя, как Джошуа Калкинпопулярный детективный персонаж из квестов в Адам Онлайн.
Одно меня смущает, сказал Павел Рейнеке, мотив поступка Цэнь мне неясен.
Юнь Джинг отложила разорванный пучок и взяла другой:
А я кажется, знаю. Сестра мне завидует. Она никогда этого не признавала. Она смеялась над моими книгами. Специально читала только интеллектуальных авторов издательства Шу Бина Хотя они все унылые графоманы и способны вызвать зевоту даже у синтезана.
Но почему именно сейчас она решилась на угрозы? Кроме того, она и сама неплохо пишет, если верить Тоби Турку.
Юнь Джинг поморщилась:
Ах, не лезь в то, чего не понимаешь. Писать, как пишет Алиса Райская, может любой. Я вообще не понимаю, зачем Тоби нужны настоящие писатели под псевдонимом, когда можно и стройбота натаскать. Будет сочинять не хуже Алисы. Чёрт возьми, магнитно-силовой ключ будет писать не хуже её.
Павел Рейнеке вежливо выслушал это. Он уже усвоил, что многие писатели отзывались о коллегах примерно так, как отзывались бы о дырявом мешке с дерьмом.
Тогда какой мотив у сестры? Зависть к чему?
Юнь Джинг выхватила блокнот и начала записывать, проговаривая:
Это не зависть!
А что?
Это любовь.
В смысле секс? Хм, а вы, сестрёнки, способны удивить даже синтезана с лисьими ушами.
Нет. Любовь сестры к сестре. Она просто не хочет меня терять. Она понимала, что выйдя из рабства, я снова начну писать. И осуществлю свою мечту, перееду в Вест-Сити.
Странный мотив.
Под маской цинизма и напускной серьёзности Цэнь скрывает доброе и ранимое сердце.
Поэтому она угрожала тебе кровавой расправой? Из-за доброго сердца?
На что не пойдёшь ради сохранения семьи? Недавно Цэнь рассталась с мужем, а Панда посвятила себя любви к Роману. Она переживала свою депрессию в одиночестве.
Павел Рейнеке дёрнул ушами:
Для меня всё это звучит дико. Сёстры, любовь, книги какие-то. Вы вообще помните, что вы не люди? Короче, дальше сама разбирайся.
Ах, спасибо тебе, лисёнок.
Павел поморщился от этого слова.
Перед отъездом я обязательно с ней поговорю, продолжила Юнь Джинг. Я ведь тоже виновата перед ней в том, что не помогла в трудную минуту её душевных терзаний.
Тогда я пошёл.
Юнь Джинг положила блокнот на стол:
Подожди. Последняя просьба. Расскажи мне все подробности, как ты всё это расследовал.
Зачем?
Я напишу про это книгу. Мы продадим её Хелен Рой и получим деньги. Ведь тебе только это и нужно. Деньги? Фиаты. Фишки. Фи? Да побольше.
Тут Павел Рейнеке почувствовал неодолимое желание присесть. Расположившись на стуле, он обвил хвостом ножку стула и опустил голову:
Деньги Да, мне нужны деньги. Но не ради их количества как раньше.
Медленно, как охотник тянется к ружью, Юнь Джинг извлекла другой блокнот.
Со мной произошло нечто такое, что полностью меня поменяло. Точнее показало путь к изменениям.
Продолжай, мягко потребовала Юнь Джинг.
Короче, вот тебе история про Монстр Фокса. Я хочу быть другим существом. Вот и вся история.
Нет, лисёнок. Так не пойдёт. Рассказывай с самого начала.
Ну, это, короче. Я сидел в казино Flying Dick, напротив колеса рулетки Шрёдингера. Я бросил тысячу фишек на вариант «Синий кот мёртв»
15. Рамки
Юнь Джинг внимательно слушала рассказ Павла о его перерождении в монстра. Хотя он сам плохо помнил, что он делал, после введения препарата GodMod-SX1024-Monster&Fox. Вся битва с бандитами Рамиреса была лишь обрывками образов, которые невозможно выстроить в хронологическом порядке.
Помню, как я прокусил беспилотник, сказал Павел, но не помню, что было потом? Помню, что из моих пальцев или даже когтей, проецировались потоки плазмы, но не понимаю, как это возможно?
Угу. То есть это неприятный для тебя опыт?
Павел Рейнеке дёрнул ушами:
В том-то и дело, чтонет. Да, я плохо помню, что я творил в этом состоянии. Но я помню, насколько прекрасным было ощущение от того тела! Я был как маленький бог, который неуязвим и непоколебим. Я нёс врагам смерть, ужас и разрушение и был счастлив. Понимаешь? Впервые, после прибытия на Локус, я ощутил счастье. Да что тамя и на Земле не ощущал такого счастья стоп, ты чего?
Юнь оторвалась от блокнота:
Записываю. Ты продолжай.
Ну, вот, короче, как-то так. Мне было хорошо.
Ты хочешь снова испытать это, хм, счастье?
Павел Рейнеке опустил уши и тихо признался:
Я вообще хочу, чтобы оно не проходило.
Ты хочешь навсегда стать тем монстром, в которого ты превратился после препарата?
Нет. Я хочу счастья. А если для этого надо стать монстром, то пусть так и будет.
Юнь что-то быстро зачеркнула и продолжила:
Но ты упомянул, что у превращения есть последствия?
Да, снижение целостности бинарного массива.
Угу, кивнула Юнь, как обычно.
Что значит «как обычно»?
Есть теория, что тела синтезанов спроектированы так, чтобы любое вмешательство в их работу наказывалось уменьшением бинарного массива.
Зачем?
Я бы назвала это «защитой от читерства».
Но кому оно мешает?
Я не могу утверждать точно. Я просто писательница, которая привыкла прорабатывать много версий одного и того же явления. Но мне кажется, что тела синтезанов способны на гораздо большее, чем на имитацию тел людей. Для этого в оргмат встроен некий программный регуляторесли что-то выходит за рамки человечности, то это пресекается и наказывается.
Кем встроен?
Ну, теми, кто разработал оргмат и привязал его функционирование к интерфейсу.
На лице Павла Рейнеке отобразилось недоумение. Юнь Джинг терпеливо пояснила:
Смотри. Органический материал так назван только для маркетинговых целей. На самом деле в нём нет ничего живого. Ну, или говорят, что нет Вроде бы он состоит из углерода или каких-то полимеров.
Дурацкое объяснение, ухмыльнулся Павел. «Это вещество состоит из какого-то вещества». Ха. Этак и я могу объяснить.
Яписатель, я знаю мало. А чего не знаюпридумываю. И вообще состав оргматаэто тайна.
Почему тайна?
Засекречен производителями, чтобы злоумышленники на Земле не получили доступ к его формуле.
Но мы-то его производим? Выращиваем этих, как их там, донаторов. А они выдавливают из себя оргмат, а мы его собираем
Да, при соблюдении технологических процессов и использовании оборудования, собранного строго по земным инструкциям, мы можем производить оргмат. Но для того, чтобы сложить бумажный самолётик, не обязательно знать процесс изготовления бумаги.
Ладно, ладно. Я всё равно этого не понимаю. Почти как писатель.
Судя по всему, на Локусе есть те, кто нашёл способы обхода блокировки, которая заложена в оргмат и интерфейс.
Вот тут мне понятно, сказал Павел Рейнеке. Биопанки создают улучшенные уши, хвосты и прочие модификации, которые на короткое время взламывают программируемую материю?
Угу. Вместо «искры божьей» оргматом управляет интерфейс, которым управляем мы, но границы использования заданы координаторами и другими разработчиками проекта «Эксплора».
Вот гондоны, а.
С одной стороны это правильно. Ведь Земля посылала на Локус подобия людей, а не лисоухих Годзилл, орков, ботов Джо Венцеля или фермерш-мутантов с большими задницами и молниеносными комбо.
Всё равногондоны. Они же отнимают у нас возможности развития.
Юнь Джинг зачеркнула что-то в блокноте и продолжила:
Я даже в восхищении от прозорливости координаторов. Они будто предвидели, что колонисты попытаются соскочить с тех правил и регуляторов, которые они нам прописали. Когда синтезан попытается выйти за рамки человечноготут же получит предупреждение. А если продолжит нарушать правила, то перестанет существовать его бинарный массив.
Что же мне делать? Я хочу навсегда стать Монстр Фоксом.
Юнь Джинг долго и серьёзно смотрела на Павла. Он даже почувствовал неловкость. Писательница захлопнула блокнот:
Честно тебе скажу, Павел, твоё стремление стать Монстр Фоксом поразило меня сильнее, чем сам Монстр Фокс.
Павел Рейнеке горделиво махнул хвостом:
Да, я такой. А почему сильнее поразило?
Потому что у меня есть объяснение, как создан Монстр Фокс или другие модификации, но не могу понять зачем они кому-то нужны? Неужто в модификациях кроется нечто такое, что не понять, пока не попробуешь?
Всё там понятно, буркнул Павел Рейнеке. Я же тебе объяснил, что когда я Монстр Фокс, то могу нагибать целые отряды простых синтезан. Чёрт возьми, я тяжёлый боевой беспилотник прокусил, как пончик! А из когтей стрелял плазмой. Разве этого мало?
Ну, если рассуждать с позиции силы, то может быть и так
А с какой ещё позиции рассуждать, как не с позиции силы? Восприятия что ли?
Юнь Джинг обидно расхохоталась, будто Павел сказал что-то несуразное, как ребёнок.
Иди к Джо Венцелю по дороге вымощенной жёлтым кирпичом, насмешливо сказала писательница. Великий волшебник даст тебе и ум, и сердец и храбрость. Только вот в Канзас вернуть не сможет.
Павел Рейнеке навострил уши:
Не понял, чё за херня про Канзас, но идея с Джо хорошая. Я-то собирался к Монтане наведаться за дозой. Но зачем мне мелкий дилер, если я могу договориться с наркобароном?
Юнь Джинг встревожилась:
Подожди, а как же наши дела?
Об этом не беспокойся. Я пойду по жёлтой дороге только после того, как перевезу тебя в Вест-Сити, а Дмитрий Киршбаум освоится в Нейлос Каунти, в альянсе Диктат. Подальше от Тоби Турка. Потом вы начнёте писать книги Много книг. И я заработаю миллионы фишек. Тогда куплю все модификации, какие только захочу.
Юнь Джинг опять обидно рассмеялась:
Ну, тоже план.
Но для начала помогу Пандоре спасти Ромчика.
Павел Рейнеке и Юнь Джинг обсудили детали переезда и контракта, после чего наёмник пошёл к выходу. В дверях задержался:
Забавно, что я отправился на поиски твоего литературного врага, но нашёл нового себя.
Угу. С литературой иногда бывает так: планируешь одно, а получается другое.
Конец