Вторая же была не столь благообразна. Как объяснял мне в свое время покойный батюшка, свести вместе русских, немцев и британцеввсе равно, что посадить трех пауков в одну банку. Смертоубийства не избежать. Собственно, именно так и вышлопока трем государствам грозила общая опасность, они худо-бедно действовали вместе. Но стоило только вывести из игры четвертую силу, как все противоречия в нашем паноптикуме немедленно обострились. А ведь еще, как назло, договорились с соседями о невмешательстве. Поэтому, когда в «черном треугольнике»условном секторе на стыке границ Протекторатовразразилась нехилая заваруха с массовыми космическими сражениями и планетарными десантами, гексаподы и не подумали выступить в роли того самого лесника, что пришел и всех разогнал. Конфликт растянулся на три года, сожрал чертову уйму ресурсов и ополовинил флоты всех трех держав, а в двуху нас и немцевпривел к смене правящих династий. Новые протекторынаш Император и Кайзер дойчейумудрились договориться, и объединенными усилиями наваляли бриттам, отхватив у тех хороший кусок пространства. Казалось бы, на том и финитаан нет! Последствия того застарелого конфликта ощущались и по сию пору, причем с довольно неожиданных сторон. У союзников обострилась междоусобная борьба, поскольку для кланов новые правители обладали куда меньшим авторитетом, нежели старые, правившие до того в течение веков. После такого слушать выскочек, прорвавшихся к власти всего лишь жалкие десятилетия назадсебя не уважать. А бритты, наоборот, после поражения сплотились вокруг правящей династии, благо королевская семья всячески поддерживала милитаристские настроения в обществе. Реваншизм в полный рост, по словам папеньки. Таким образом, все шло к тому, что лет через десять, если не раньше, разразится очередная войнушка. Впрочем, уже сейчас три заклятых друга резали соперников при малейшей возможности, но все же придерживаясь неких рамок: тихо, без огласки пограбить, устроить диверсию на верфи или организовать какому-нибудь транспортнику исчезновениевсегда пожалуйста. А вот, так сказать, прилюднони-ни. Так что приграничные районы постоянно пребывали в тонусе, подогретые зачастившими неприятностями. Особенно «черный треугольник», превратившийся в настоящее время в треугольник «золотой»после активных боевых действий там осталось очень много всякого ценного. И не только на планетах, но и в космосе тоже. Если честно, рай для всякого рода гробокопателей, мародеров и прочих «черных археологов». Ну и просто бандитствующей швали в избытке.
Зачем я это все рассказываю? А чтобы вы хотя бы примерно представляли, куда я навострил лыжи. Лыжиэто такие специальные а, пофиг! Короче, скрываться от зоркого дядюшкиного глаза и его же длинных рук я собирался именно тамв беззаконном оплоте негодяев всех мастей. Хотя и нормального народа там тоже хватало, на что основная надежда. Понятно, придется отказаться от множества привычных благ, но поступиться комфортом ради сохранения собственной жизни я готов, причем без колебаний. Ну а дальше чем черт не шутит глядишь, когда-нибудь я достаточно окрепну (во всех смыслах, а не только в финансовом) и смогу составить дядюшке серьезную конкуренцию. Главное, чтобы как с папенькой не получилосьобъявят наследника пропавшим без вести, а через некоторое время путем совершенно легитимной процедуры признают недееспособным. И вся полнота власти окажется у дяди Германа в руках. Бескровно. Без греха на душе. Без убийства любимого племянника. Красота! И вот в этом случае предъявить права на клан станет о-о-очень проблематично. Но об этом я подумаю позже. В конце концов, жизнь дороже. А власть забрать можно и экономическими методамигде легально выкупив, а где и силой отжав материальные активы. В общем, там видно будет. Мне, если честно, дядюшке мстить особо и не хочется, ибо по большому счету и не за что. Он не маньяк и не садист, просто должность у него такая.
Ха! А я ведь про Степаныча рассказать собирался как затейливо мысли скачут точно нервничаю.
Так вот, Степаныч. Сколько я его помню, он совершенно не меняется. Все такой же благообразный и даже где-то представительный мужик лет под пятьдесят на вид (на самом деле ему шестьдесят два), настолько глубоко вжившийся в образ образцово-показательного слуги, что в какой-то иной роли его попросту не представить. Неизменный классический костюм-тройка (привет, дядя Герман!), галстук-бабочка и белые перчатки. Аккуратная седая шевелюра. Идеально выбритое лицо. И множество полезных мелочей по карманамот компактного мультитула до мотка тончайшего тросика. Такое ощущение, что он постоянно готов к любой неожиданности. А еще способен видеть будущее. Тут я, конечно, загнул, это всего лишь прокачанные до предела аналитические способности, причем весьма специфические, присущие скорее телохранителю, нежели кому-то иному. В общем, не удивительно, что дядюшка спихнул на него заботу о непутевом племяннике. И, надо признать, почти всегда Степаныча хватало с большим запасом. Торговая станция, особенно клановая, место довольно опасное, даже мне, наследнику, временами приходилось сталкиваться с суровой реальностью. И всегда верный слуга приходил на помощь. Вернее, не так. Степаныч умудрялся совершенно неведомым способом развернуть любую, даже самую безнадежную, ситуацию на сто восемьдесят градусов, и в результате события развивались совсем по иному сценариюкак правило, исключавшему любые насильственные действия по отношению ко мне. А вот кому-то еще люлей выписать мой слуга был не дурак. Впрочем, с этим он старался не перебарщивать, и вообще, как можно меньше мозолить мне глаза. За что большое ему человеческое спасибо. А еще школе контрразведчиков, где старый слуга нахватался всякого полезного. И сейчас, после пяти сиротских лет, я как никто другой понимал покойного деда, не пожелавшего отпустить Степаныча в свободное плавание после увольнения со службы. Такие кадры нужны самим!
И самое главноеСтепаныча я уважал. Он заставил, ага. Я же, когда осознал, что теперь сам себе голова, чудить удумалот стресса, надо полагать. И именно Степаныч вправил мне мозги, сначала позволив сделать ноги из дома, а затем, когда запахло жаренымодинокий мальчишка-аристократ для многих слишком лакомая добычавыскочил из тени, как чертик из табакерки, и отоварил троицу гопников по полной программе, причем исключительно вручную. Откровенно пощадил. И потом, когда парни, не вняв первому месседжу, вернулись в силах тяжких, лишь продемонстрировал пару компактных плазмеров, извлеченных неведомо откуда, такое ощущение, что прямо из воздуха. В тот раз обошлось без крови, если не считать моего расквашенного носа. А больше взбрыкнуть я и не пытался, накрепко уяснивсо Степанычем спорить себе дороже. Да и не хотелось особослуга всегда был со мной неизменно вежлив, обращался строго на «вы» и называл сударем. А еще никогда и ничего не приказывал, но умудрялся так сформулировать собственную мысль, что я не мог найти внятных аргументов против. А дядюшка, интриган хренов, смотрел на все это непотребство со стороны и довольно потирал руки, при случае пользуясь моим безмерным уважением к Степанычу для собственной выгоды. В плане моего обуздания, разумеется.
Степаныч, Степаныч лишь бы ты завтра все не обломал
Стоп! Вот оно! Вот чего я подспудно опасался. Не дядькиных дуболомов, не парней из СБ станции, и даже не всяческого жулья, с которым непременно придется иметь дело уже в самом начале авантюры, а именно его, спокойного и уравновешенного стюарда в отставке. Вот оно, слабое место плана. Но с этим ничего не поделать, остается лишь надеяться на лучшее.
Впрочем, уже вообще ничего не изменитьмаховик закрутился, за все нужные ниточки я потянул, где надо подмазал, где надо заплатил легально, воспользовавшись одним из многочисленных обезличенных счетов, а где-то и вовсе повлиял на события косвенно. И теперь оставалось только плыть по течению, надеясь на лучшее. А лучшее конкретно в моем случаеплохая информированность Германа Романовича Завьялова-Клинского. И тут, смею надеяться, я себя обезопасил весьма качественно. В отличие от того же Степаныча
Ф-фух ну все, хватит себя накручивать! Нагрузку дал хорошую, пропотел от души, теперь в ванну, а там и в капсулубаиньки. Главное, с расходом воды не переборщитьумная софтина уже внесла в систему слежения соответствующую инфу, равно как и время активации душа, так что и с этой стороны не подкопаешься.
-//-
Доброе утро, сударь.
Вот так всегданикакого будильника не надо, главное, не забыть с вечера предупредить верного Степаныча. Или не предупреждатьтот все равно каким-то мистическим образом оказывается осведомлен о моих планах. Каким именнобог его знает, а уточнять я что-то опасаюсь. Понятно, что у него, как моего личного слуги, есть доступ к электронному ежедневнику, и с расписанием занятий и прочих мероприятий в академии он прекрасно знаком, но... что-то в этом есть такое, чуток не от мира сего. Или мне просто приятно думать, что седой крепыш со спокойным взглядом обладает некими сверхъестественными способностями. От этого он кажется еще надежнее. Если честно, это еще с подросткового возраста тянется, и даже более раннего, когда у меня еще была семья, а сам Степаныч, строго говоря, являлся батюшкиным стюардом. Ну а потом это ощущение еще более усилилось, вот такая вот защитная реакция психики.
Истину глаголете, Савелий Степаныч... уа-а-а-ах!..Я от души потянулся и откинул крышку индивидуальной капсулы, благо скрывать мне нечегодаже труселя самые обычные, неприметные серые боксеры. Я очень скучный, на беду папарацци.Что-то не проснусь никак... а это у вас, никак, кофий?
Уж не знаю почему, но со Степанычем меня всегда побивает на «высокий штиль». Ни с кем так не общаюсь, но с ним можноон ко всем моим слабостям с полным пониманием. Да и сам хорош, если честно: выкает, сударем обзывается, и всякое такое прочее.
Он самый, сударь, он самый.
Ну, что я говорил?
Надеюсь, не тот термоядерный, что дядюшка предпочитают-с?..
Никак нет, сударь.
Слишком дорогое удовольствие?ухмыльнулся я, принимая кружку.
Никогда не понимал любовь дядюшки к малюсеньким наперсткам, наполненным густой черной жидкостью, смахивавшей на деготь. Гадость же! А вот Герман Романович, прямо скажем, от нее тащился. Хотя я сильно подозревал, что куда больше от осознания собственной важности и баснословной стоимости элитного пойла с Новой Ямайки, нежели от сногсшибательного вкуса. Тамошние обитатели, способные проследить собственную историю вплоть до легендарного Кингстона, уже очень давно возродили традицию производства отборнейшего «блю маунтин», благо природные условия позволяли. А еще не стеснялись драть три шкуры с сильных мира сего, весьма тщеславных и подверженных веяниям моды, в том числе и кулинарной. Кто-то кому-то очень неплохо заплатил за рекламу, но кто именнотайна сие великая есть. Или просто забылось за давностью лет, а традиция осталась.
Нет, просто у меня рука не поднимается переводить сей напиток впустую, сударь.
Ну, с этим не поспоришь...Я с удовольствием отхлебнул относительно дешевого, но хотя бы приятного на вкус кофейкуиз нормальной кружки, а не наперстка!и неторопливо выпростался из капсулы.Савелий Степаныч, а это что?!
Это, сударь, ваш выходной костюм,невозмутимо пояснил слуга.
Надеюсь, не тот самый, что должен был пошить Соломон Львович?с подозрением покосился я на обновку.
Отнюдь, сударь. Этот костюм из магазина готового платья, и Соломон Львович несомненно грохнулся бы в обморок, посмей вы заподозрить его в причастности к рождению сего «ширпотреба».
Последнее слово Степаныч умудрился так выделить голосом, что я поневоле представил недовольное лицо старого портного. Ага, именно так бы тот и сказал.
Э-э-э... Савелий Степаныч, стесняюсь спросить...
Ни в чем себе не отказывайте, сударь.
А зачем он мне? Меня моя обычная одежда куда больше устраивает.
Смею возразить, сударь, что ваши обычные драные джинсы не очень хорошо гармонируют с обстановкой большого совещательного зала Транспортной академии.
Думаете?
Уверен, сударь.
Хм... а я наоборот надеялся, что они придадут мне чуть более демократичный вид, все-таки я с первокурсниками собираюсь общаться...
Вы хотите сказать, сударь, что вот этот вот костюм, он... как бы помягче выразиться?.. Излишне официозен?
Именно, Савелий Степаныч, именно!
И что же вы предлагаете, сударь?
Я с безумной надеждой покосился на стенной шкаф, но нарвался на строгий взгляд слуги и с тяжким вздохом буркнул:
Компромисс.
Я целиком и полностью «за», сударь,поддержал меня Степаныч.Доверите выбор мне, или сами попытаетесь?
Блин, ну вот как так?! Я же уже говорил, что безмерно уважаю Степаныча? Ну и как с ним спорить? Опять же, по глазам вижу, что не прокатит моя самодеятельность... ладно, бог с ним.
Доверю,демонстративно вздохнул я.Но я вас умоляю, Савелий Степаныч, давайте позволим себе ма-а-аленький крен в сторону «кэжуал».
Не извольте беспокоиться, сударь, все сделаем в лучшем виде.
И ведь не совралименно так и получилось. Я даже заподозрил неладное, когда на стуле, извлеченном слугой из стенной ниши, оказались сложены аккуратной стопочкой белоснежная рубашка, темно-синяя безрукавка, такие же джинсы, а на спинке устроился серый твидовый пиджак. И никаких галстуков, что удивительно! Вот только обувь подкачалаСтепаныч умудрился извлечь из самого дальнего закоулка гардероба строгие туфли-оксфорды, черные, как само космическое пространство. Спросите, что же тут странного? Да очень простоесли бы не обувка, то я бы и сам нечто похожее выбрал, особенно сегодня. Согласно плану, уходить мне предстояло сначала через транзитный пассажирский терминал, где народ более-менее приличный, и потому подобное облачение там не то что не вызовет подозрений, а попросту позволит раствориться в толпе. Ну а чуть позже все равно придется переодеваться, благо соответствующая нычка у меня уже подготовлена. Черт, черт, черт... старый! Не, не мог он догадаться...
Что с вами, сударь? Желаете изменить образ?
Да нет, вроде нормально... давай-ка примерим...
Ну что тут сказать? Попадание в точкупри моей умеренной лохматости и легкой небритости, да еще в сочетании с очкамикаюсь, их я исключительно для понтов на нос нацепилполучился вполне себе завершенный образ студента-старшекурсника, завсегдатая тусовок, не чуждого веяниям моды. От былого ботаника почти ничего и не осталось, так что первашам сто процентов понравилось бы. «Бы»потому что доводить до собственно доклада я не собирался, по плану еще до аспирантской, где по традиции собирались докладчики до начала мероприятия, надо будет свинтить. Правда, есть ма-а-а-аленький нюанс...
Спасибо, Савелий Степаныч!от души поблагодарил я слугу. Затем подхватил с крышки капсулы «нейр», пришлепнул его за ухом и активировал сканер.Очень даже неплохо получилось... не поверите, в кои-то веки захотелось фотку во «фрейм» выложить...
Степаныч иронично вздернул бровьмол, да что ты говоришь?но возражать не стал. Равно как и я развивать темуочень уж натужно это со стороны смотрелось. А все потому, что в обычных условиях я бы про «фрейм» и не вспомнилвот еще, баловство! Чай не красна девица, чтобы изящными формами хвастать, а обросшая физиономияне самое приятное зрелище, с какой стороны ни взгляни. Но сегодня без этого никакдолжен же мой «сменщик» подготовиться? Должен, иначе весь план фелису под хвост. И вся длительная подготовка. Думаете, с чего бы это я хорошей такой небритостью, плавно переходящей в намечающуюся бороду, щеголял? А лохмы, а очки? Вот-вот, не баловства ради, а исключительно маскировки для. Безопасников этим, конечно, не обмануть, но хотя бы небольшую фору выгадать вполне реально.
Изволите позавтракать, сударь?
Спасибо, Савелий Степаныч, воздержусь.
И к этому я домашних, включая обслугу, уже больше месяца приучал. Раньше-то от завтрака никогда не отказывался, памятуя о кормежке в академской столовке, а вот теперь включил мажоракружка кофе натощак, и вперед, заре навстречу. Сначала косились недоуменно, а потом ничего, смирились.
В таком случае, сударь, не смею настаивать, но, может?..
Конечно, Савелий Степаныч. Кэб готов?
Только вас и дожидается, сударь.
Ну, в этом можно было не сомневаться. Степаныч не был бы Степанычем, если бы не вызвал мобильный передвижной модульв просторечии «кэб»сильно загодя. Благо обитателей покоев Завьяловых обслуживал целый отдельный небольшой «таксопарк» с соответствующим штатоми людей, и киберов.