Мы начали отстреливать эту кучу. Причем, гораздо быстрее, чем раньше, благо расстояние позволяло. Да и Паладинов я никак не задену. Патроны утекали, как вода сквозь пальцы. А впереди начали мелькать железные шлемы с проводами-дредами. Непрекословные. Скоро станет совсем жарко. Амидраэль отдавала приказ за приказом. Ее голос, явно чем-то усиленный, перекрывал грохот боя. В какой-то момент обе башни переключились на толпу перед нами. Пулемет начал шить трассерами, а баллиста с какой-то невероятной скоростью пускала болты один за другим. Шеренга Паладинов сделала синхронный шаг назад, позволив массе тварей опрокинуться. Но только для того, чтобы сделать совместный толчок и нанести удар мечами, заметно проредив врагов. Твари перли по трупам своих лишь для того, чтобы лечь новым слоем. Если так пойдет и дальше, то скоро перед нами появится новая баррикада.
Но нет. Войны Яра начали потихонечку отступать, давая нам больше пространства для ведения огня. Мы успешно отбили очередную волну, но и темп огня сильно замедлился. Стрелы начали летать реже, грохот выстрелов из монотонного гула превратился в дробный треск. Служители церкви потащили первых тяжело раненных из шеренги. Но их место быстро занимали ханты из резерва. А твари продолжали напирать. Обезумевших стало гораздо меньше. Но теперь все чаще шли одинокие Берсерки и Непрекословные. И вот эти ребята создавали сложности. Если первые просто отказывались умирать от ран, то вторые теперь были вооружены щитами, помимо мечей.
Я сосредоточил огонь по стенам, сбивая новых Обезумевших, пытающихся забраться в окна и на крыши домов. Ласточки уже закончились, как и разные другие патроны. Это означало, что я истратил половину боезапаса. Теперь в остатке только Орхидеи, Игольники и Гром. Очень хотел взять с собой зажигательные патроны, чтобы протестировать их в боевых условиях. Но, учитывая количество других хантов, решил не рисковать. Да и с имеющейся амуницией надо быть аккуратней. Все три вида могут сильно повредить Паладинам, если я их случайно зацеплю. Орхидеи и Гром не пробьют освященную броню, но оглушат. А вот Игольники могут и прошить. Так что я старался максимально сосредоточиться при стрельбе.
И не смотря на все наши усилия, многие твари все же успевали забраться в окна. Не в ближних домах, но все же. Даже в дальних сидело много наших. Пусть их и охраняют, но то здесь, то там, слышались крики хантов. В какой-то момент, когда Стена щитов начала прогибаться под напором тварей, позади раздался приказ Амидраэль:
Активировать первые печати. Сбросить бомбы.
Вот теперь поле боя действительно превратилось в настоящий ад. Печати на стенах вспыхнули ярче. По всей мостовой засветились руны. Их сияние пробивалось даже сквозь реки крови. Нападающие начали дергаться от неистовой боли. Меня накрыла волна запаха горелой плоти. Вся улица искрилась молниями, вылетающими из символов. Они плавили камень, крошили стены, поджаривали врагов. Ветви молний, словно змеи, ползли по окровавленной мостовой. От одной цели до другой. Ловушки были установлены в двадцати метрах от баррикады, дабы не задеть своих. И молнии не поднимались выше первого этажа. Улица превратилась в карнавальное светопредставление.
Проблема в том, что они не могли никого убить. Этих тварей пытали электрошоком. Они привыкли, стали сопротивляться. И продолжали идти. По трупам, по костям, по черепам, утопая в крови. Но их марш стал медленным. Сбитым. Именно этого Расвы и добивались. Все новые и новые твари входили в зону ловушек и замедлялись. А им в спину перли другие, напирая и подталкивая. На хвосте замедленной волны сейчас собирался плотный сонм чудищ. И он становился все больше и больше с каждой секундой. И когда он дойдет до баррикад, то сметет все на своем пути.
А в следующее мгновение полетели бомбы. Это были метательные гранаты, на манер наших, времен второй мировой, только более громоздкие. Это были круглые бомбы с зажжёнными фитилями. Это были специальные камни со светящимися на поверхности рунами. Это были пузатые склянки с бурлящей внутри жидкостью. Все это летело из окон домов. Сыпалось с крыш. И взрывалось. Улица превратилась в ад. Дома по обе стороны начали дрожать и оседать. Я продолжал стрелять, но грохот выстрелов тонул в громе взрывов. Растворялся, словно тоненький ручеек в бурлящей реке хаоса. Обезумевших рвало на части. Берсерки горели, теряли конечности, но продолжали идти, ковылять и ползти вперед, оставляя за собой следы из внутренностей. Но лишь для того, чтобы замереть безвольными мешками мяса в паре метров впереди. Непрекословные держались лучше всех. Они заслонялись щитами, шатались из стороны в сторону, жались к стенам. Многие все-таки падали, но были и те, кто пережил бомбардировку. И они продолжали наступать.
Мы сосредоточили огонь на тех тварях, которые атаковали Паладинов и не попали под массированную атаку. Их напор сильно ослаб, поэтому Рыцари стояли на месте. Но противников по-прежнему было достаточно много. Я не досчитался пары хантов, а копейщики стянулись к краям, защищать фланги, пока не подойдет резерв. Стрелять приходилось прицельно, но основную работу сделали лучники с крыш, которые били нападавших в спину. Когда половину тварей удалось перебить, Паладины сами закончили начатое. А у нас появилась пара секунд передышки.
Я оглядел улицу. Многие уроды, что во время бомбардировки ползли по стенам, не пострадали. И сейчас лезли во все окна. По улице же двигались разрозненные группы выживших тварей. Их нагоняли быстрые Обезумевшие, которые еще не достигли зоны поражения в момент бомбардировки. А за ними неумолимо наступала новая волна. Впереди сонма чудищ двигалась стена Непрекословных. Противник, достойный Паладинов. Если бы не тысячи тварей за их спинами. С начала боя прошло не так уж много времени. Возможно, мы успели уничтожить четверть от нападавших. Но это были самые слабые враги. К тому же, мы не видели еще ни одной Химеры, не считая той, что была убита нашим снайпером. Вряд ли тот урод был единственным.
Уверен, у Расвов еще есть козыри в рукаве. Но и мы здесь не для красоты стоим. Я продолжил очищать стены от монстров. Все чаще и чаще внутри домов раздавались отзвуки битв. Слишком многих мы пропустили. Да, главные укрепления в ближайших зданиях все еще были целы. Но чем дальше позиции стрелков от баррикад, тем тяжелее им приходилось. И вот, словно в ответ на мои мысли, самое дальнее здание с нашими хантами накренилось. Стены все-таки не выдержали взрывов. Опоры подломились и сначала фасад, а потом и весь дом рухнули в одно мгновение. Стены и крыша сложились, словно карточный домик. Погребая под обломками как тварей, так и наших хантов. Это был оправданный риск. Нам нужны были дальние позиции. Все это прекрасно знали и понимали. И руководство, и игроки, что сейчас просыпаются в своих капсулах. Они были добровольцами и знали, на что идут. Гильдия не только возместит им потери, но и накинет сверху за случившееся.
Пятый на стену, расслышал я командный голос Гаро.
Стена просит пятый, продублировал распоряжение один из посыльных.
Пятый на стену, раздался властный приказ Амидраэль. Но быстро затерялся в череде других таких же указаний.
Через мгновение посыльные забрались наверх и начали раскладывать коробки с патронами. Я зачерпнул горсть и кинул в сумку на поясе. Вторую в карман и часть в барабан. Стена должна стрелять. До последнего ханта. Пулемет и баллиста давно замолчали. Может на перезарядке, а может вообще пустые. Но улицу все еще осыпало градом пуль, стрел, болтов, камней и даже метательных копий. То здесь, то там раздавались очередные взрывы. Но в этот раз они были одинокими, хоть и более меткими.
Резерв вышел вперед. Все больше Паладинов сейчас находилось в штабе за нашими спинами. Вокруг них суетились медики, оказывая хантам первую помощь. Такими темпами мы долго не протянем. Паладины хоть и сильны, но их всего несколько десятков. Пулемет так и не заработал. Поэтому я начал забрасывать в барабан Игольники. На моей стене уже не осталось тварей в радиусе стрельбы, поэтому надо сосредоточить огонь на подходящих Непрекословных. Пули хорошо шили щиты и шлемы. Но вот урона от них было мало. А Непрекословные тоже оказались весьма живучими. И Игольников у меня явно меньше, чем этих уродов. А огромная волна скопившихся тварей уже преодолела больше трети пути.
Когда новые враги сошлись в ближний бой с Паладинами, те внезапно изменили тактику. Вместо плотной стены щитов, они разбились на группы. Каждый отряд окружал противника с разных сторон и уничтожал вручную. Тогда я облегченно сосредоточился на стрельбе по Обезумевшим, которые далеко обогнали основную волну. Нельзя позволить этим тварям напасть в спину Паладинам. И все шло хорошо. Мы спокойно вырезали одиночные цели. Основная группа успешно добивала целый отряд из четверых, сбившихся в кучу Непрекословных. Дальнобойные ханты сдерживали мобильных Обезумевших. Снайперы помогали Паладинам прицельным огнем. Но проблема возникла у одной группы, которая слишком сильно теснила своего противника. Это был Берсерк, который упрямо не хотел умирать. Игроки настолько увлеклись боем, что не заметили, как к ним прорвались двое Обезумевших. Поддержка с крыш пыталась их остановить, но не смогла. Избиение Берсерка мгновенно превратилось в оборону против троих противников. Причем, сама цель группы не только не сдохла. Эта тварь ринулась со своими топорами с возросшей яростью. Наши, скорей всего успели бы отбиться. Если бы не подошедший к ним Непрекословный. Первым же ударом он отрубил руку копейщику, а Обезумевший вцепился в глотку. Двое щитоносцев прижались спинами к стене, отбиваясь от яростных атак. Они были слишком далеко от стены, а у остальных стрелков и так хватало целей. Не знаю, кто взял на себя смелость принять такое решение, но в какой-то момент в гуще драки что-то взорвалось. Ударная волна и пламя разметали нападавших. Но и Паладины осели на землю. И больше не шевелились.
Эта жертва позволила остальным переключиться на другие цели. И не дать им дойти до баррикады. Обороняющиеся выиграли несколько драгоценных секунд, позволив оставшимся Паладинам снова принять формацию стены щитов. Подтянулись ханты из резерва в сопровождении целителей. На полноценную медицинскую помощь в тылу не было времени, поэтому все обошлось быстрыми уколами препаратов, да струящимся светом из посоха священнослужителя.
Малыша в квадрат три, расслышал я приказ Амидраэль.
Твою дивизию, выматерился Гаро, подскакивая ближе. Лучше пригнись, Арч.
Я присел за зубцами, перезаряжая барабан. Гаро же сразу вцепился в коробку с патронами. Вывалил с десяток пустых магазинов и принялся их снаряжать. Я прям порадовался в этот момент за всех револьверщиков. Пусть пистолет и быстрее меняет магазин, но фигушки вы в бою сможете быстро перезарядиться горстью патронов.
Что за малыш?
Туда глянь.
Он просто повел плечом, указывая примерное направление. Но я уже и сам догадался. По звону разрубаемого каната. Требушет звонко ухнул, отправляя в полет черный круглый снаряд. Вот самим Яром клянусь, я успел увидеть намалеванный на нем кислотно-зеленой краской смайл в хищном оскале. «Малыш» улетел куда-то вверх по улице. А через несколько секунд меня чуть было не снесло со стены ударной волной. Успел ухватиться. А Гаро просто ухмылялся полулежа и продолжал снаряжать магазины.
Офигеть, что это было? спросил я.
Но вот что странно. Вроде бы сказал, а своего голоса не услышал. Да и вообще все звуки исчезли. Словно кто-то резко выключил громкость происходящего. Или меня просто оглушило? Но, вроде бы, это немного не так работает. Я поднял голову над бойницей. Там творился какой-то сюр. Вся огромная волна тварей, что скопилась перед массовым замедлением, просто исчезла. Испарилась, словно ее и не было. И только толстый равномерный слой красной кашицы внезапно покрыл ближайшие к взрыву здания. Кроме дальнего, что стоял напротив рухнувшего. Этот дом сейчас тоже медленно оседал под собственным весом. Летела пыль, текла кровь, бежали все новые и новые твари. И все это в полнейшей тишине.
Я открыл интерфейс. Никакого оглушения или других дебафов. Синергия вернулась обратно к восьмидесяти семи процентам. Многие бафы тоже исчезли. Я попробовал выстрелить в ближайшего уродца. Разумеется промазал, тот был слишком далеко. Но Сетройт выплюнул пулю без звука. Я обернулся на площадь. Амидраэль стояла спокойная на своей колонне. Большинство хантов тоже не паниковало. Кроме парочки игроков, что вертелись ужом также, как и я сам. Разумеется, это были Рино и Неми. Вот опять. Все вокруг все понимают, а я ни импа не понимаю. Пара священников жестами успокаивают Неми. Значит, все в порядке. Глянул на Гаро. Тот молча показал мне открытую пятерню. Потом медленно загнул один палец, второй, третий. После пятого ничего не произошло. А через секунду произошло. И я не был к этому готов.
Гром барабанов, выстрелы, крики, приказы, вопли, стоны, грохот рушащегося здания. Вся какофония звуков врезала со всей силы по моей черепушке. Я присел, зажимая уши руками.
Что это за имповщина? проорал я.
Звуковой вакуум. Денойз. Специфичная штука, но очень мощная.
Обалдеть. Там вообще всех перемололо. На площади.
Знаю. Требушет специально в это место пристреливали.
А как же наши в домах?
Должны были уйти по крышам. Но не уверен.
Обалдеть, обалдеть, Гаро. А еще есть такие?
Неа. Эта штука глушит Черча. И все бафы спадают.
Черча? Он тоже здесь?
Гаро посмотрел на меня, словно на кретина. Знаете, как отец смотрит на сына, который два часа ищет свои очки, таская их на лбу. Что-то вроде «я тебя, конечно, люблю. Но никому не говори, что мы знакомы». И в стиле все того же папани, капитан указал рукой в центр площади и спросил:
А это кто по-твоему?
Барабанщик?
Яр всевидящий, дай мне сил. Кого я воспитал?
Ладно, проехали. Но имп с этими бафами, чего мы не закидаем этих уродов такими бомбами?
Я тебя лично на курсы по Тактике Обороны запишу. Не ляпни такую тупость еще кому-нибудь. Знаешь, сколько сил было потрачено, чтобы их в кучу сбить? А сколько стоит звуковая бомба? Вот и не тупи, Арч. Это сейчас можно на расслабоне стрелять. А когда они всерьез попрут, мы без бафов Черча и пять минут не простоим.
Ой ли? Нормально стреляем. А эти и так прут бесконечно. Куда уж хуже?
А еще про три стороны ты не подумал? Или думаешь, на западе ребята левой пяткой отбиваются, правой от скуки чешутся?
Ай, все.
Хорош треплом трепать. Эти уроды сами по себе не сдохнут. Придется помогать.
И завертелось, понеслось. Все по новой. Твари перли, а мы били. Они ползли по стенам, мы стреляли. Они лезли на крыши, их сбрасывали. Они подходили вплотную, их рубили. В ход шло все, что уже было. Пули, стрелы, копья, болты, мечи, бомбы. Амуниции было много, но и она заканчивалась. Пулемет и баллисту перезаряжали. Требушет теперь кидался бомбами без остановки. Примерно раз-два в минуту я слышал свист отрубленного каната. Тварей было много и с каждой волной они были все сильнее, быстрее и более живучими. Вплоть до того, что начали появляться Непрекословные в полном доспехе. Еще дважды запускали заготовленные ловушки. В первый раз это оказались руны, начертанные то ли под брусчаткой, то ли какой-то магической краской. Другого объяснения я не находил. Ведь вся поверхность была искорежена взрывами и испещрена следами от пуль. Но руны исправно сработали, раскаляя улицу. Камень поплыл и начал стекать вниз по улице в нашу сторону. Твари играли в игру «полэто лава». Руны сильно замедлили их продвижение. Обезумевшие, что не успели забраться на стены, сдохли прям там. Берсерки и Непрекословные выжили в большинстве своем. Надо было такую штуку запускать раньше. Когда монстры не могли двигаться по трупам своих же. Но тогда у нас не осталось бы рун на молнию. А так, вроде и замедлили, но главных противников не убили.
В хвосте снова образовалась плотная толпа монстров. В этот раз их убили последними оставшимися ловушками. Сложные магические круги, начертанные на внутренних стенах домов. Когда все ханты из них перебрались по крышам ближе к площади, Амидраэль дала команду. Это было дуал-векторная магия, насколько мне известно. Два одинаковых заклинательных круга были активированы одновременно в зданиях напротив друг друга. Между ними вспыхнула плоская стена света, которая засосала в себя большую часть толпы монстров. Заклинание продержалось около пяти секунд, забрав с собой около двух сотен сбившихся в кучу врагов. А также оба здания и двух магов, что активировали круги вручную. Но им это тоже зачтется.