Не пыли, капитан вернул былое спокойствие и расчётливость. Ещё бы, обстановка, приближённая к боевой, мобилизует дальше некуда. Две минуты ждём, потом принимаем решение.
Двух минут не понадобилось. Кусты снова колыхнулись, расступаясь ветвями, и к БРДМ вывалились Ворот и молодой боец, согнувшиеся под тяжестью своей ноши. Бекон и Монгол выматерились в голос, причём одинаковыми словами.
Во! Ворот сиял как новый пятак.
Парень, пришедший с ним, не разделял его радости и был несколько зеленоват лицом. Сразу, как только они ступили на поляну, воин бросил то, что нёс и снова пропал в кустах. Звуки, сопровождающие неудержимую рвоту, сообщили, чем он там занимался. А причина его состояния была достаточно проста. Вон, лежит у переднего колеса «Каймана». Голова скреббера с уродливыми жвалами, вся перемазанная белой субстанцией.
Слабенький какой-то попался, поделился своими наблюдениями довольный байкер, пока тащили, три раза блевал.
Ты на кой эту хрень сюда приволок, вызверился Бекон на своего подчинённого.
Босс, ты чего? На самом деле не рассекаешь, что ли? обида в голосе Ворота была яркой и не прикрытой. Мы её сейчас на броню примотаем, и нас ни одна тварь не тронет. Побоится потому что.
Слушай, а в его словах есть здравое зерно, Монгол встал на защиту «Ангела». Я про такое слышал даже как-то, в восточных кластерах. Там рейдеры для подобных целей используют головы заражённых. Принцип такой: те твари, которые ниже по шкале, чуют более развитого хищника и не суются. А у насвысшая сущность Улья, мы всю шкалу сразу отсекаем. Я не знаю, насколько это сработает и как долго, но попробовать стоит.
А ты могёшь, Бекон сменил гнев на милость под напором аргументированных доводов и снизошёл до похвалы: Я до такого недопетрил, признаю́. Давайте, крепите.
На помощь Вороту подоспели ещё люди и шипастую голову скреббера привязали на носу БРДМ в считанные минуты. Даже некоторый художественный вкус наличествовал, такая замечательная инсталляция получилась.
Боец, на броню, Монгол скомандовал уже сверху, сидя рядом с орудийным модулем. Халк, поехали.
По другую сторону орудия взгромоздился Бекон, остальные расселись кто где смог. Незадачливый воин, всё ещё сохраняющий зелёный оттенок лица, выскочил из кустов, догоняя уже начавший движение броневик. Незлобивый Ворот протянул парню руку, помогая взобраться наверх, и подвинулся, освобождая тому место рядом с собой.
Ничего, молодой, с каждым бываетприободрил байкер парня, улыбаясь во все имеющиеся зубы и по-отечески похлопывая его по плечу. Не переживай, привыкнешь. Потрёшься с нами с месячишко и привыкнешь. Даже и не к такому, поверь мне.
Боец судорожно сглотнул, борясь с очередным приступом тошноты. Уж очень зловеще прозвучал конец фразы.
Глава 2
Франт, как всегда шикарно одетый, мерил пол своего рабочего кабинета нервными шагами. Четыре до двери, четыре обратно. Он давно не испытывал такого бешенства. Выволочка от вышестоящего начальства была унизительна до невозможности. Его отчитывали как нашкодившего школьника в течение пятнадцати минут, причём нимало не стесняясь в выражениях. А он даже адекватно ответить не мог. Стоял, вытянувшись во фрунт и играл желваками, борясь с желанием придушить ублюдка. Институт со своими порядками, чтоб его. Дисциплина, субординация и вертикаль управления. Чёрт, как же ему это всё надоело! Надоело подчиняться, выслуживаться, притворяться лояльным. Надоело строить из себя эффективного менеджера и аскетичного стоика. Франту нравились красивые добротные и дорогие вещи. Спартанская обстановка кабинета сидела у него уже в печёнках. После крайне неприятного разговора прошло больше суток, а Франт всё не мог успокоиться.
Плюнуть и всё бросить? Можно конечно, но пока не время. Во-первых, не для того он отдал четыре года жизни, выстраивая карьеру и добираясь до занимаемого сейчас места. Во-вторых, ему просто не дадут уйти. Слишком много он знает секретов. В Институте начиная с определённого уровня допуска, выход одинчерез трубу крематория. Образно конечно, но смысл тот же. В реальности будет совсем по-другому. У организации возможностей много. Его, скорее всего, даже не найдут. А если и найдут, то спишут на какую-нибудь случайность и забудут. Кому надо разбираться? В Улье смертьобыденная вещь.
А вот если дело, которое затеял Франт, выгорит, тогда все расклады поменяются. И поменяются кардинальным образом. Тогда он сможет поставить раком очень многих. Причём местьэто даже не самоцель. Всего лишь сопутствующий фактор. Мелочная мстительность вообще не в его характере. Да, есть целый список, кого надо будет обязательно нагнуть. Франт никому и ничего не собирался спускать. Но задача стояла другая. Его единственным стремлением была власть. Власть абсолютная, не опосредованная и ни от чего не зависящая. Власть, проистекающая от личного могущества.
Даже сейчас, будучи координатором исследовательских групп Института, у Франта в руках находились колоссальные возможности. Он, впрочем, не любил это длинное и чересчур официальное название, предпочитая более короткое словокуратор. На визитках, по крайней мере, было написано именно так. Если проводить аналогии, то этот пост сравним с должностью топ-менеджера крупной добывающей компании в обычной реальности. С элементами силовых структур. Со всеми вытекающими бонусами. Полезные связи, специальные, практически ничем не ограниченные фонды, огромные человеческие ресурсы. Про личные материальные блага и упоминать бессмысленно. Это, само собой разумеется. И ведь никто тут не думает, что, контролируя поток информации о тайнах Улья, такой человек, как куратор, не нашёл способа применить что-нибудь в личных целях. Если кто-то так считает, то это глубокое заблуждение. Подобный подход можно встретить лишь у учёных и фанатеющих изыскателей. Наука ради науки. Да ему одних артефактов к рукам столько прилипло, что страшно представить.
Предел желаний большей части людей Франт расценивал всего лишь как очередной этап в осуществлении своего плана. И, похоже, его замысел начал трещать по швам. Особенно обидно, что именно сейчас, когда до финальной стадии осталось всего чуть-чуть. Эх! А ведь так здорово всё было придумано. Придумано, продумано и запущено к исполнению.
Системный анализ, управление и планирование вообще сильная сторона куратора. А ещё он очень ловко умел манипулировать людьми. Всего три месяца ему понадобилось для того, чтобы вывести поиск золотой жемчужины в приоритетные задачи Института. И получить контроль над её осуществлением. Иначе для чего бы это затевать. Тогда Жемчужина Бога относилась к разряду легенд Улья и воспринималась многими как очередная байка рейдеров. Многими, но не Франтом. В каждой сказке ведь только доля сказки. Он сразу прикинул шансы и вытекающие из них возможности, и результат его устроил. Вероятность успеха минимальная, всего несколько процентов. Но даже если ничего не выгорит, то Франт как минимум ничего не теряет. Сколько людских жизней придётся на это положить и институтских финансов потратить, его не сильно интересовало. Людивсего лишь ресурс. Они сотнями каждый день проваливаются, наберём столько, сколько нужно. Естественно, сам предмет поисков Франт никому не планировал отдавать. Как раз через золотую жемчужину он и хотел получить то самое могущество, которое наделило бы его желанной властью. Но это пока секрет.
Был у куратора ещё одна тайна. Дар Улья. Дар, тщательно скрываемый и заботливо взращиваемый. Стикс наделил Франта способностью гасить электричество. Это совершенно не значит, что куратор раньше не знал, как управляться с выключателями и выкручивать лампочки, и вдруг раз и научился. Было бы смешно, конечно, но нет. Его дар останавливал само течение тока, прерывал малейшие импульсы. Останавливалось ли при этом движение электронов, или ещё что, с этим пусть учёные разбираются, если им представится такой шанс. Франт даже расстроился поначалу, не найдя вновь обретённому дару практического применения. А как не расстроиться человеку с такими амбициями? В Улье не каждый стаб электрифицирован. А рубильник на расстоянии выключить, так с этим и самый обычный кинетик справится. Ну, или диверсанта можно заслать на худой конец, когда дело касается специальных операций. Но Франт не был бы Франтом, если не смог обратить эту способность себе на пользу.
В тот, самый первый раз всё получилось немного спонтанно. Куратор тогда только начинал двигаться по карьерной лестнице и состоял в рабочей группе одного из институтских проектов. В приёмной руководителя направления проходила очередная планёрка. Обсуждения были очень бурными. В какой-то момент эмоции перехлестнули через край, и Франц не заметил, как случайно активировал свой Дар, направляя его на оппонента. Заведующий лабораторией вдруг замолчал на середине фразы, схватился за сердце и осел на стуле. Списали на инфаркт. Учёный был почтенного возраста, а Стиксэто территория постоянного стресса. Никто и не удивился, а тем более не связал случайную смерть с Франтом. Естественные причины, ничего нового.
Сколько таких естественных причин устроил куратор, устраняя людей, стоявших у него на пути, только он и знает. Но цель оправдывает средства. Так вроде иезуиты поговаривали. Но это всёсобытия прошлых дней, а сейчас Франт соображал, что ему делать дальше.
Можно, конечно, признать провал операции и попробовать затеять новую. Но риск, что направление свернут как затратное и неперспективное, был слишком велик. Да и когда найдётся ещё один носитель золотого жемчуга? Редчайший артефакт Улья, как ни крути. Эх, если бы не чистоплюйство этого армейского капитана, всё было бы проще и быстрее. Верно говорят: хочешь сделать хорошосделай сам. И придётся же выезжать самому в поля. Чёрт, как Франт это не любил.
Пока хозяин кабинета изображал из себя хищного зверя в клетке, на гостевом стуле терпеливо сидел посетитель. Он удобно развалился на своём месте и равнодушно наблюдал за перемещениями куратора. Франт ходил, посетитель смотрел, воплощая собой олицетворение терпения. Вот только на обладателя многих добродетелей этот человек не тянул совсем. Одежда и снаряжение выдавали в нём опытного рейдера. Можно было сказать и так, но это будет слишком бледная характеристика. В гости к Франту заглянул самый настоящий, битый Ульем волк. Опасный и жадный до добычи наёмник. Застарелый шрам перечёркивал левую половину лица от глаза к верхней губе наискось, отчего нижнее веко было оттянуто вниз, а рот кривился в постоянном оскале. Короткая причёска бобриком, трёхдневная щетина на щеках и колючий взгляд исподлобья. Неприятный типаж. Отзывался он на имя Фома, а как его звали раньше, уже и не помнит никто. Наконец, ему надоело это слабое подобие медитации.
Слышь, Франт, ты скажешь, зачем звал? Я уже двадцать минут тут сижу, изящностью манер рейдер не страдал.
Будешь сидеть столько, сколько нужно, жёстко оборвал его куратор. Не забывай, с кем разговариваешь.
Тонкие губы растянулись в кривой, не обещающей ничего хорошего улыбке, но взгляд Фома отвёл. Он уже год шустрил на куратора, выполняя его, скажем так, несколько щепетильные поручения. И рейдер был одним из немногих людей, которых не обманывал холёный вид завзятого мажора. Одним из немногих, оставшихся в живых.
Собирай своих отморозков дуй в Перевалок, и будь на связи. Я тебя найду, когда нужно будетраспорядился Франт. И смотри мне!
Чего смотреть или куда, куратор не уточнил, но рейдер заметно побледнел. От вальяжной расслабленной позы наёмника не осталось и следа. Он подобрался, всем своим видом показывая готовность к выполнению любых заданий.
Я могу идти? на этот раз вполне корректно спросил Фома, решив лишний раз не будить демона.
Дождавшись разрешения, рейдер выкатился из кабинета со всей возможной скоростью. Показав закрывшейся двери неприличный жест, наёмник быстрым шагом пошёл прочь. У выхода он недобро зыркнул на охранника и вышел на улицу.
Хватит раздумывать, надо действовать. И без того период размышлений непростительно затянулся. Инициативу необходимо перехватить, иначе успеха не видать.
Франт нажал кнопку интеркома.
Дежурный, прохрипел динамик.
Вызовите ко мне Давильщика, и побыстрее, не стал церемониться куратор.
Через пять минут в дверь постучали и в кабинет ввалился коренастый мужик лет сорока. На чёрной формезнаки отличия майора. Кондиционированный воздух кабинета пронизали специфические запахи казармы. Франт досадливо поморщился. Офицер вытянулся по стойке смирно в ожидании приказа.
Майор, готовьте автомобиль для меня и машины сопровождения. Четыре человека отрядите в моё личное подчинение, куратор говорил быстрее, чем обычно, стараясь свести общение к минимуму. Людей возьмите, сколько посчитаете нужным. Из тех, что не рассуждают при выполнении приказов. Намечается дальний рейд, так что возможно всякое. Выдвигаемся в направлении Перевалка. Остальные распоряжения получите непосредственно перед выездом. Выполняйте.
Давильщик коснулся пальцами края берета, по-уставному развернулся и скрылся за дверью. Что тут непонятного? Майор был из той категории военных, которые стараются лишний раз не отягощать работой мозг. Есть верхнее начальство, оно пусть и думает. А наше дело телячьеобосрались и стоим. Что скажут, то и сделаем. Была бы команда, а результат гарантирован. Элиту ли добыть, отряд рейдеров в засаду заманить или стаб зачистить, всё едино. И совесть потом не мучила. Совесть для Давильщикавсего лишь набор букв. Каратель, как есть. И бойцов себе в штат он подбирал таких же. Без особых моральных принципов, то есть. Глупо было бы предполагать, что все военные похожи на Монгола. Разные они, как и все люди, впрочем.
Франт, наконец, смог взять себя в руки и окончательно успокоился. Он даже успел выпить чашку кофе, откинувшись на спинку своего кресла. Метаться мыслями было уже бессмысленно и контрпродуктивно. И совершенно не в стиле куратора. План сформирован, осталось воплотить его в жизнь.
«Чего уж проще, скептически усмехнулся Франт. Нужно только немного потерпеть».
Куратор, всё готово, ждём вас, ожил интерком.
Иду, коротко бросил тот и вытащил из шкафа походный набор.
Франт закрыл дверь своего кабинета на два оборота ключа, дёрнулся было к выходу, но вдруг развернулся и отправился в другую сторону. Узел связи располагался в самом конце коридора.
Дежурный, если появятся хоть малейшие известия от группы Монгола, дайте мне знать незамедлительно, приказал он тоном, не терпящим возражений. Занесите в журнал и передайте по смене. Слова «малейшие» и «незамедлительно» подчеркните дважды.
Вот теперь вроде всё. Можно ехать. Стук каблуков куратора, гулко отражаясь от стен казённого помещения, удалился в сторону поста охраны.
Во дворе выстроились в ряд бронемашины походной колонны. Испытанный многими рейдами «Водник» впереди, два здоровенных восьмиколесных броневика и хорошо себя зарекомендовавший «Фалькатус» между ними. Франт недовольно нахмурился, осмотрев высокие боевые машины необычной конструкции. Похоже, безумные снабженцы Института опять наткнулись на технические новинки. На вопросительный взгляд куратора подскочил давешний майор.
Это новейшая военная разработка, куратор. Боевая машина пехоты К-17, «Бумеранг», зачастил военный названиями и техническими характеристиками. Машины оснащены роботизированными боевыми модулями «Бумеранг БМ». Вооружение состоит из тридцатимиллиметровой пушки 2А42, боезапас в пятьсот снарядов и пулемёт ПКТМ, калибра семь шестьдесят два, с двумя тысячами выстрелов. Четыре пусковых установки «Корнет» с противотанковыми управляемыми ракетами. Запас хода до восьмисот километров по шоссе
Офицер ещё много что хотел рассказать про эти чудесные машины, но был вынужден заткнуться на середине фразы, увидев перед носом растопыренную пятерню Франта.
Майор, как вы думаете, для чего мне сможет пригодиться это знание? сморщился, словно от зубной боли куратор. Увидел недоумение в глазах бравого служаки и закончил: Не загружайте меня ненужными мне подробностями. Эта ваша персональная головная боль. И ваша ответственность. Да, кстати, а старые модели чем не устроили?
Эти мощнее и быстрее, да и вообще новые, пожал плечами Давильщик, не понимая, как можно равнодушно относиться к современной боевой технике.
Ну и бог с ними, завершил Франт неинтересный ему разговор. Где мои люди и куда мне садиться?
Майор щёлкнул пальцами и к ним подбежали четыре бойца. Судя по нашивкамлейтенант и три сержанта. Высокие и плечистые, как на подбор. И в глазахожидание приказов, то, что нужно. Просто гренадеры Её Величества. Франт улыбнулся. Ему нравились рослые и сильные парни. В хорошем смысле этого слова, без какого-либо пошлого подтекста. Не нужно так ухмыляться, у каждого свои слабости.