А ны-ы-ыне, начал Форнакс, протянув это «ы» так, словно угодил своей огненной стопой в лужу, я охранник, это правда.
Значит, тыслуга Мардука?
Его слуга? Ха! Форнакс зафыркал и раздулся в три раза шире. Я тот, кто некогда опустошил библиотеку в Александрии. Я проглотил все её рукописи, пока вонь от горящего папируса не прогнала из гавани последние корабли. Благодаря мне рассыпались в прах её крыши, в пыльеё колонны. Я поджарил учёных, как кроликов, и уничтожил летописи тысячелетней давности. Я стал закатом целой культуры, разрушителем античного знания. Я был бичом
Да, да, перебила его Фурия, всё так. Но теперь тыраб Мардука.
Ты здесь в заточении, поддержала её Изида, и не можешь нам причинить никакого вреда, пока мы не переступим через этот порог, мыском сапога она провела незримую линию вдоль дверного порога сокровищницы. Фурия отметила, что Изида дрожала от измождения.
Это что-то затянулось! забеспокоился Финниан.
Конечно, затянулось! кивнула Изида. И мне очень любопытно, как ты собираешься ускорить решение проблемы?
Фурия не спускала глаз с Форнакса.
Ты спалишь нас, едва мы войдём в твою тюрьму, так?
О да! Огонь загудел с наслаждением. Сжигать! Поглощать! Вы погибнете ужасной смертью в огне! Как библиотекари Древнего Египта.
Как же Мардук тебя заговорил? спросила Изида.
Заговорил? Вдруг голос Форнакса зазвучал чуть ли не плаксиво. Он меня нашёл! Захватил меня в плен! Мардукжестокий тиран. Он угрожает меня загасить, если я ему не повинуюсь. Потому-то я и выполняю его приказы. О да!
Фурия глянула на Изиду:
Будут какие-нибудь соображения?
Экс-агент раскрыла было рот, чтобы ответить, но её слова заглушил шум от натиска за воротами. И опять до них донёсся треск древесины. В том случае, если свора преследователей ещё не ворвалась, это произойдёт при следующей попытке.
Финниан сердито воззрился на Фурию с Изидой:
Я не для того три месяца подряд батрачил, чтобы сдаться почти у цели.
Фурия покачала головой:
Мы не сдадимся, и, обернувшись к Изиде, добавила: Ведь правда же?
Изида проигнорировала их, вытянула руку, и кончики её пальцев оказались точно на уровне порога. Форнакс, казалось, сейчас взорвётся. В мгновение ока он начал распухать, пока огонь не заполонил всю комнату, превратив её в шипящую жаровню, и остановился лишь у открытой двери. Было такое чувство, словно кто-то из глубины помещения выпалил по стёклам из огнемёта. Изида не убирала руку до тех пор, пока огненная буря не сбавила силу и не обратилась в маленький танцующий огонёк Александрийского пламени.
Торжествующий хохот наполнил помещение:
Моя сила поглощает! Моя сила сжигает! Моя силасверхчеловечна!
Изида перевернула руку. Кончики пальцев покраснели, но ожогов не было.
Во всяком случае, онне иллюзия.
Они вошли в сокровищницу.
Фурия озабоченно нахмурилась, а Финниан принялся в тревоге оглядываться.
Но почему там внутри ничего не сгорело? спросил он. Вся эта ерунда невредимо лежит на своих постаментах.
О да! ликовал опять Форнакс. Александрийское пламя само определяет, кого и что ему уничтожить, и, слегка понизив голос, добавил: Боже упаси, никакой макулатурыэтого добра я объелся! Книги, свитки, папирусыничто из этого мой огонь не повредит. Потом, словно опомнившись, что вследствие своего признания он станет менее страшен, он указал пылающим перстом на Финниана: Но тебя, тебя я спалю до вонючих останков, человече! А эти две будут гореть, аки ветви сухие. Ибо я есмь Форнакс, молния богов!
Да ты просто хвастун! парировала Фурия.
От следующего удара в ворота зазвенели склянки на полках. В надежде, что Изида что-нибудь придумает, Фурия решила потянуть время. Может быть, ей удастся отвлечь Форнакса.
Для того, кто позволяет себя поймать и посадить под замок, что-то ты больно задаёшься! крикнула она огненному существу. Сколько ты просидел в этой дыре? Пару месяцев?
Форнакс выстрелил в потолок, словно гейзер. Вертикальное пламя окутало его огнедышащим столбом.
Да неужели лет?
Не дерзай насмехаться над кончиной целой эпохи, презренная! вскипел он. Закат Древнего Востока, опустошение ценного собрания рукописей! Я спалил в десять тысяч раз больше, чем всё, что ты прочла, ничтожная библиомантка!
Она не успела возразить, а за воротами на другом конце зала раздался вопль. Вначале Фурия решила, что это Мардукова банда, прорвавшая блокаду, но потом из одного крика родилось мощное крещендо многоголосого рёва, отдававшего болью и страхом смерти.
Под стеклянным куполом раздалось бульканье, как если бы из бутылки допивали остатки жидкости, и несколько секунд подряд казалось, что там, наверху, скрипят оконные рамы под натиском нового, невиданного напряжения.
В следующий миг крики резко прекратились, и над залом установилась устрашающая тишина. Фурия слышала только собственное дыхание в сопровождении бешено колотящегося сердца. Форнакс сморщился до фитилька величиной с ладонь и запрыгнул обратно в свою чашу.
Что это было? обескураженный происходящим, шёпотом спросил он.
Фурию не покидало чувство, что у неё что-то вырвали из груди, хотя и без боли, но так неожиданно, что она от страха закричала. Петушиная книга тоже громко застонала. Изида, зашатавшись, упала на колени. Один Финниан продолжал стоять на ногах, и тогда Фурия поняла, что случившееся его не задело. Что бы теперь ни происходило, это касалось только библиомантов или существ, порождённых библиомантической энергией.
Да что же это, чёрт возьми, за начал было Финниан, переводя взгляд с Изиды на Фурию, но предложение так и не закончил.
Раздался звук ломающейся древесины, однако на этот раз более громкий, чем раньше, а за нимоглушающий треск.
Это были ворота! Финниан вскинул пистолет и помчался к воротам.
Назад! Изида хотела было вскочить, чтобы следовать за ним, но уже на первом шаге поникла.
Фурия тоже ещё ощущала слабость: кто-то отнял у них часть библиомантической энергии. Она медленно стала восстанавливаться.
Голубые глаза Изиды были широко распахнуты. Встретившись с ней взглядом, Фурия в ужасе спросила себя: «А вдруг Изида уже сдалась? Вдруг кто-то одним своим присутствием подавлял на корню всякий порыв к сопротивлению?»
Кто здесь? спросила Фурия голосом, от которого сама же и содрогнулась. Мардук?
Изида покачала головой. Казалось, теперь Мардукеё самая незначительная проблема.
Форнакс стал размером с палецкрошечная полосочка света в полутьме сокровищницы.
Чёртовы библиоманты, будьте вы трижды прокляты, жужжал он себе под нос, трижды, четырежды, пять раз! Убирайтесь! Не желаю иметь с вами никаких дел! ЯАлександрийское пламя, бич Египта, всемогущество огня
Он продолжал бурчать, но Фурия больше его не слушала. Надо было решать: оставаться ли здесь и ждать или следовать за Финнианом и выяснять, что там происходит. Но Финниан после окрика Изиды остановился. Спустя мгновение он вернулся и схватил экслибру под руки.
Вставай, сказал он. Ты должна помочь Фурии вырваться отсюда! Он тоже заметил пустоту в глазах Изиды.
Прыгнуть я могу и одна, заверила его Фурия.
Нет! возразила Изида. Не сможешь, если он не захочет. Она поднялась на ноги. Он забирает у нас энергию и способен обратить её против нас.
Фурия сделала пару шагов, чтобы глянуть между полок на ворота. Но шкафы с библиомантическими реликвиями и артефактами по-прежнему загораживали вид. Чтобы что-нибудь разглядеть, необходимо было отойти от остальных на бо́льшее расстояние.
Да кто же он такой? Неведение злило её ещё сильнее.
Изида шла, шатаясь, но с каждым шагом всё бодрее и бодрее. Фурия сердито переводила взгляд с неё на вход в сокровищницу и обратно. За невзрачным входом теперь царил мрак, и лишь слабое мерцание выдавало, что Форнакс ещё теплится в своей миске. Она осторожно приблизиласьодин шаг, потом ещё один.
Он видит тебя. Финниан шевелил губами почти беззвучно. Выражение его лица умоляло её отказаться от этой затеи.
Медленно Фурия наступила на незримый порог. Здесь ещё раз собралась с мыслями. Забравшийся в свою огненную раковину, Форнакс был немногим больше огонька от спички. Есть вероятность, что он её не заметит, если она проползёт по полу на четвереньках, а ещё лучшена животе. В последний раз посмотрела она назад, через плечо. Финниан приближался, качая головой и вовсю жестикулируя. Но было поздно. Если Изида теперь занята новым соперником, то кому-то из них надо позаботиться о плане Санктуария. А Финнианне библиомант. Если кто с этим и справится, так только Фурия.
Она бросила взгляд на сердечную книгу. Клюв тотчас повернулся в её сторону.
Финниан был уже почти рядом.
Откуда-то из-за полок Изида прокричала чьё-то имя, которое Фурия не расслышала.
Она медленно опустилась на корточки. Здесь и сейчас время уходит. Книга для прыжка торчала из набедренного кармана её штанов. Едва план окажется у неё в руках, она отнесёт его в безопасное место. Но что будет с Финнианом? Если Изиду что-либо задержит, Фурияего единственная надежда выйти отсюда живым. Он протянул к ней руку. Желание удержать Фурию к его собственной безопасности не имело никакого отношения, она знала это. Как часто упрекала его Кэт за беспечность! А теперь речь шла о Фурии. Он считал, что она совершает огромную глупость.
Наверное, это уже не играло никакой роли.
Только она хотела переступить через порог, как вдруг прокатилась буря, разбросавшая постаменты с раритетами, словно домино, и прорывшая широкую траншею через весь зал. Разбивались склянки и сосуды, библиомантические реликвии кружились в воздухе, сквозь проём в стене во второй зал Фурия мимолётом увидела Изиду. И ещё одну фигуру. Не исполина, которого она почему-то ожидала, а просто человека в длинном пальто. И он глядел на Фурию. Не успели их взгляды пересечься, как до неё докатился ураган, подхвативший Финниана и бросивший его прямо к ней. Отчаянно крича, он столкнулся с Фурией и рухнул на пол перед хранилищем. Девушку же силой удара выбросило вперёд, в самое сердце окутанной мраком сокровищницы. Ударившись головой о постамент Форнакса, она чуть не потеряла сознание. Оглушённая, она перевернулась на спину, взглянула наверх и увидела края чаши, окаймлённой золотым светом пламени. Фурию вдруг объяло волной жара: это Форнакс вспыхнул над ней и заполонил напалмом всю сокровищницу.
Глава десятая
Языки пламени взмыли к потолку и начали разрастаться вверх, заставляя вскипать даже воздух над Фурией. Она каталась по полу, не чувствуя ни боли, ни дурноты, и с тоской глядела на трофеи в глубине комнаты, одновременно сознавая, что ей туда ни за что не добраться. Её отделяли лишь несколько метров, дело пары секунд, но вскочи она сейчас, её охватит огонь и спалит заживо.
Оставив эту затею, она поползла по-пластунски обратно к двери, едва не ослепнув от пекла. Пахло палёными волосами, и, когда она поняла, что этот запах исходит от её головы, было уже слишком поздно. Фурия припомнила кое-что другое, её охватила паника, и с быстротой молнии она поползла обратно к колонне. Там, втянув шею глубоко в обложку, лежала петушиная книга, и в следующий миг её бы уже объяло пламя.
Схватив её, Фурия увидела, как дым поднимается от её рук, и метнула книгу через голову прямо в открытую дверь. Отчаянный крик петушиной книги предназначался ей, но осознала она это лишь через несколько секунд. От всего тела Фурии исходил пар. Под раздражённые вопли Форнакса она поползла к выходу и обнаружила Финниана, бросившегося к ней прямо в гущу жара. Он протянул руки к Фурии, схватил её и потянул к себе. Над ними пронеслась огнедышащая волна, опалив им одежду и волосы. Предупреждение, самое что ни на есть последнее.
Никогда больше не возвращайтесь! взревел им вслед Форнакс, едва Финниан перетащил Фурию через порог.
В следующее мгновение она уже дышала прохладным воздухом. От огневого шторма, который их едва не уничтожил, здесь, снаружи, не было никаких следов. Руки Фурии стали красными, словно клешни рака, но всё обошлось без серьёзных ожогов. Кончики волос были опалены. От её одежды струился тонкий дымок. От Фурии так жутко пахло, что она и сама едва могла вынести эту вонь.
Теперь она и Финниан лежали рядом на спине.
Изида? выдавила она из пересохшей гортани и с усилием приподняла голову.
В сокровищнице опять воцарилась тишина. Форнакс сжался до крошечного фитилька, помещение погрузилось в полумрак с бронзовыми всполохами.
Охая, Фурия села. Её лицо и руки горели, как от сильного солнечного ожоганеприятно, но не очень болезненно.
Финниан вскочил на ноги и протянул ей руку. При этом он смотрел мимо неё, на ворота в зал. Буря улеглась, зато теперь в ноздри ударил острый запах: много экспонатов Мардук поместил в спиртовой раствор, вытекший из разбитых склянок на пол.
Зал выглядел как поле боя, хотя до последнего дело не дошло. Изида и незнакомец стояли в воротах друг против друга; разобрать, о чём они говорят, было невозможно.
Что они там делают? спросил Финниан.
Пошли посмотрим. Фурия двинулась вперёд.
Им пришлось обогнуть не опрокинувшиеся стеллажи. В центре зала груда мебели преграждала им путь, множество обломков похоронили под собой причудливые трофеи. Чем ближе они подходили к воротам, тем яснее становилось, что здесь произошло. По крайней мере, две дюжины людей Мардука неподвижно лежали на полу, многиеповерх тел других, с выкрученными суставами и широко раскрытыми глазами, расплющенные и раскиданные, словно игрушки. Если кто из свиты Мардука и был ещё в крепости, так те, должно быть, обратились в бегство. Колокола тревоги больше не звонили, сирена тоже смолкла.
Пристально изучающих друг друга Изиду и незнакомца отделяли каких-нибудь метра полтора. К Фурии и Финниану библиомантка стояла спиной. Пришелец желицом, а потому видел, как они подходят. По Фурии он лишь слегка скользнул взглядом, зато Финниана стал разглядывать внимательно.
Значит, это правда, обратился он к Изиде, ты действительно с ними заодно.
Как будто это для тебя неожиданность.
Имелись кое-какие указания, неясные намёки в сообщениях об их последних диверсиях, но никаких доказательств. Ты основательно замела за собой следы, Изида. Черты его лица сделались колючими. Сколько наших тебе пришлось прикончить, чтобы никто не узнал, что ты теперь переметнулась на сторону этого сброда?
Как ты нашёл меня?
Чужак извлёк скомканную оригами и щёлкнул по ней пальцами в сторону Изиды.
Отловил. Иной раз мы всё же лучше, чем слава о нас.
Полы его длинного пальто из светло-коричневой замши доходили до голенищ. Штаны были из чёрной кожи, а под пальтосветлая рубашка и жилет терракотового цвета. Человека можно было бы принять за экслибра из какого-нибудь вестернасостарившегося ковбоя с револьвером. К его поясу был пристёгнут чехол для сердечной книги, какой был когда-то у отца Фурии, а на шее красовался чёрный платок с брошью. У незнакомца были седые, доходящие до плеч волосы и белая щетина. Острое, но не сухое лицо, примечательное для его возраста атлетическое телосложение. На вид ему было, пожалуй, больше шестидесяти лет.
Относительно своего прошлого в качестве агента Изида в последние месяцы упорно отмалчивалась и только в том случае делилась информацией, если она была полезна для успеха предприятия. Так им удалось воспользоваться неохраняемыми путями для бегства. Но людей, с которыми она имела дело долгие годы на службе в Адамантовой Академии, она никогда не упоминала.
Фурии вдруг стало ясно, что одной из причин молчания был этот человек.
Изида, сказала она так спокойно, как только могла, кто это?
Он тихо усмехнулся:
Ты что ж, никогда обо мне не рассказывала? Не знаю, обижаться мне или восхищаться твоей лояльностью.
При слове «лояльность» выражение лица Финниана сделалось свирепым.
Фурия надеялась, что он не сделает попытки стрелять в чужака. Она ощущала могучий библиомантический поток, исходивший от него. Силой он превосходил её в несколько раз, а с ослабленной экслиброй Зибенштерна, пожалуй, мог бы вполне сравниться.
Когда же от Изиды не последовало никакого ответа на его слова, он добавил:
Тебе не следовало нас предавать. Это было большим ударом. Для каждого из нас, но для меняв особенности. Я до сих пор терзаюсь вопросом: как мог я в тебе так ошибаться?