Располагайся.
Далее из стола появляются среднего качества бумага и карандаш:
Пиши прошение о предоставлении отдельного кубрика в связи с необходимостью лечебных процедур по ранению. Номер креста укажи в подписи.
На чьё имя писать?
Паря, тебя и правда, видать, контузило. Не на чьё имя, а от кого.
Стандарты местного делопроизводства в голове обозначились не сразу, сглупил.
Местная письменность, слава богу, вместе со знаниями обстановки в голове всё же всплывает, потому заявление пишу без проблем, хотя и корявым почерком. С номером креставообще всё просто. Единица. По числу выживших. В этой армии посмертно и по мирному времени не награждают, стало быть, до конфликта награждённых в пограничном округе не было. А ордена здесь эмитируются почему-то каждым округом отдельно. По единому стандартуно со своими цветами на ленте.
Дописываю прошение и двигаю через стол к деду, который сидит напротив меня. Он смотрит на моё письмо и роняет:
Видать, здорово тебя приложило. Ну и каракули. На, и двигает через стол простую металлическую пластинку. Видя, что я не врубаюсь, говорит:
Пошли, поселю. У вас там в глухомани, видать, неконтактных запоров не было.
Мы снова топаем через плац, проходим мимо учебного корпуса, дальшечерез парк (а хорошо тут! Если забыть обо всём остальном) и упираемся в трёхэтажное здание белого камня, похожее на санаторный комплекс. Дед входит впереди меня, подымается на второй этаж, прислоняет пластинку к наглухо закрытой двери без ручек и скважин, что-то внутри щёлкает и дверь открывается.
Мне сегодня досталось во всех смыслах, потому удивление на лице скрыть даже не пытаюсь. Дед, впрочем, принимает это как должное:
А то! Это вам не ваша допотопная древность. Всё по последнему слову.
Батя, а этой пластинкой любую дверь можно открыть?
Окстись! Одна дверьодна пластинка. Если сломаешь или утеряешьприходи, сделаем новую.
А кто ещё со мной на этаже? спрашиваю, видя, что кубрик всего на одного человека. Даже дверь в свой санузел есть.
Никого. Лазарет тут. ТЫ ж подал прошение, что тебе долечиваться надо. Вот тутсамый целебный эфир, начмед лично поддерживает. Окромя тебя вряд ли кто жить будет: дворяне в городе и живут, и лечатся, если что. По штату лечильный сектор положенвот он и есть. Но жить один будешь.
Понимаю, что стучать лысиной об паркет уже пора:
Батя, спасибо, удружил. Только отдариваться нечем Расскажешь, как и где тут столоваться?
Если казёнкатут на первом этаже и кухня, и выдача. Ты, как живущий в лечильне, можешь приходить в любое время. Но с собой не дадут.
Да какое с собой! Спасибо и за это!
Не скажи Вот дворянчики в начале месяца пансион прогуляют, потом во вторую декадучто родители пришлют, а в третью декаду сюда идут просить. Но три раза ж в день им ходит невместнотак они с собой просят. Декан строго запретил давать. Прогулялисьзакаляйтесь.
Да я то не дворянин. По мнеи за это спасибо. Мне с собой не надо.
То-то и оно, что не дворянин, паря Крест почему не носишь?
Как с госпиталя вышелдаже подменку после комиссариата пришлось вернуть. В одном госпитальном халате остался. Моиуже рассказал где, помочь некому. Вот крест и продал. Чтоб одеться, обуться и сюда доехать. Даже документы было некуда положитьхалат без карманов. В комиссариате-то крест вручили и документыа жалованье аннулировано, с даты роспуска части. А часть задним числом с даты оккупации расформировали. После того я ещё месяца три в госпитале валялся.
Эва как Впрочем, и вариантов не было Жаль креста?
Нет. Слишком дорого достался. Я б и сотню крестов сменял, чтоб
Дед проходит по периметру достаточно немаленькой комнаты, по какой-то ошибке тут называемой кубриком, хлопает ладонью по стенам и их поверхности начинают светиться.
В общем, паря, располагайся. Заранее ничего не обещаю, но если чтозаходи. Постараемся помочь.
* * *
Часа полтора бездумно валяюсь на кровати, пытаясь привести мысли в порядок. Не получается, зато начинаю чувствовать голод.
Не долго думая, переодеваюсь в летнюю формублаго, всё подогнано, не иначе, снова магияи спускаюсь вниз.
В столовой у дородной подавальщицы беру суп, что-то похожее на фасоль и компот. Когда уже сижу и ем, в зал вваливается человек пять, ушедших передо мной в зеленую дверь после построения. Между собой они общаются так, как будто давно знакомы. Их форма почти не отличается от моей, только петлицы зелёные. Против моих чёрных. Двое из пяти идут к раздаче, а трое переглянувшись, направляются ко мне.
Они подходят вплотную и первый, очевидно, лидер или старший, стартует с места в карьер:
У вас холопов не учат вставать, когда дворяне рядом?
Нет у нас больше холопов. Потому что такие дворяне, как ты, обослись и сбежали.
Да ты совсем?!..
И этот Первый-резкий размахивается, как силач на ярмарке.
Любому, кто хоть раз в жизни лично заходил в казарму, с самого начала было понятно, что проверять на прочность меня будут постоянно. Плюсоб этом же говорила память «предшественника». Ему, впрочем, это было безразлично: он не собирался жить долго и к дворянству у него был личный счёт.
Я же не думал, что это начнёт происходить так скоро.
Когда рука «атлета» приближается ко мне, её встречает вилка, которую я держу в правой руке.
Местная столовая мне нравится: вилки тут хорошие, стальные, конкретно эта в руку входит на всю длину трёх зубьев.
Крик «героя» на секунды оглушает всех, чем и пользуюсь. Так же, не вставая, пробиваю обоих подошедших вместе с ним, куда дотягиваюсь. Успешно.
К тому времени, как двое их оставшихся рысят от раздачи, я уже на ногах. Тарелку из-под съеденого супа запускаю в лицо первому, из под фасоливторому.
Несколько секунд размышляю, как поступить, когда в дверях возникают Трубачи Деканааналог нашего комендантского взвода.
Они, не разбираясь, вырубают всех нас чем-то напоминающим электрошокеры, и лично я прихожу в себя, понимая, что сижу на гауптвахте.
Глава 2
Чувствую себя на редкость неплохо. Хотя от местного магошокера ожидал всяких подлянок. Виноватым себя не чувствую. Заняться нечем. Помещение, в котором я нахожуськамерного типа, причем на одного. Потому банально ложусь на кровать и начинаю приводить в порядок память. И свою, и предшественника. Его память ощущается как собственная, но приходится напрячься, чтоб что-то вспомнить.
Впрочем, я знаю кучу людей, которые безо всяких вселений напрягаются, чтоб что-то вспомнить. Особенно после удачно проведённой ночи в ночь с пятницы на понедельник, пардон за тавтологию.
С «губы» лично меня забирает Валери через пятнадцать минут.
Вначале лязгает снаружи засов на тяжёлой казематной двери, потом дверь открывается и местный выводной вместе с Валери проходят вовнутрь. Принимаю решение не хамить, поскольку даже по тем ранжирам Валери старше меня и по возрасту, и по званию.
Курсант Атени, господин подполковник!
Вольно, отмахивается Валери, который щеголяет в штатском. Я его забираю, обращается он к выводному.
Оказывается, губа находится в подвальном помещении. Подымаюсь вслед за Валери по каменной лестнице и оказываюсь на улице.
С первым крещением вас, бурчит Валери.
Благодарю за помощь, господин подполковник! искренне и от всего сердца козыряю ему, хотя он не видит, шагая впереди меня.
Не за что, курсант. Этомой долг. И как преподавателя, и как офицера. Лично вы в произошедшем никак не виноваты, свидетели опрошены, зачинщики ничего не скрывают. Лично мне проблема видится в другом Курсант, пожалуйста, не идите сзади меня. Встаньте слева рядом.
Тут же подтягиваюсь за ним.
Вы же понимаете, что этот первый раздалеко не последний? продолжает Валери.
Я бы не был столь категоричен, господин подполковник. Вернее, не так. Этот разконечно не последний. Но вы, кажется, считаете, что такое давление будет постоянным. А я уверенчто есть эффективные методы противодействия, пока просто времени мало было, чтоб их в полной мере применить.
Как интересно не поделитесь?
Если прикажете. Господин полковник, у меня есть опыт жизни в казарме под гораздо большим давлением. Тем более, казармы срочной службы с местным санаторием и сравнивать нельзя.
Да уж Я всё время забываю, откуда вы к нам, больно уж случай неординарный. Хорошо. Атени, изначально я хотел предложить вам неформальные неафишируемые механизмы поддержки со стороны Деканата. Как перспективному курсанту, попавшему не в ту социальную среду. Сейчас вижу, что наши опасения за вас абсолютно беспочвенны. Тема моего визита исчерпана, всего хорошего. Если у вас есть свои вопросыслушаю.
Господин подполковник, у менячастичная амнезия. После госпиталя память вернулась не полностью. С одной стороны, это неплохо, мне есть что забыть С другойэто может сказаться на эффективности моего обучения и, как следствие, на моей боевой эффективности в будущем. Вы бы не могли сориентировать, можно ли как-то порешать с начмедом вопросы моей реабилитации?
Мы в курсе проблемы, это есть в медицинском приложении к вашему личному делу. Начмед уже смотрел. Он говорит, его личной квалификации не хватит. Не будем забегать вперед, Атени, но у нас на вас большие планы. Если удастся хотя бы треть, будет возможность всё откорректировать на базе более совершенного медцентра, чем наша санчасть.
Господин подполковник, последний вопрос. Последний эпизод в столовой я расцениваю как индикатор того, что Устав в колледже соблюдается далеко не скрупулёзно. Стоит ли мне планировать свои дальнейшие действия по адаптации в этом коллективе с учётом требований действующих Уставов? В частности, Боевого и Дисциплинарного? Илилучше сосредоточиться на неуставных инструментах взаимодействия?
Как вы деликатно, хе-хе. Откуда такой стиль, Атени? Вы же не дворянин?
На заставах чертовски мало занятий зимой, господин подполковник. А офицеры погранвойскобразованнейшая часть элиты. В силу служебных обязанностей.
Мда уж Вы и правы, и не правы. До сего момента личные взаимоотношения в колледже регулировались естественными правилами этого социального слоядворянства. Устав как таковой был и не нужен, у дворян не менее жесткие кодексы. С появлением здесь вас, в Уставе назрела необходимость. Отвечая на ваш вопрос: Её Августейшество в лице администрации Колледжа поддержит любые усилия любых лиц, направленные на соблюдение и духа, и буквы Устава в стенах этого учебного заведения. Я ответил на ваш вопрос?
Так точно! Разрешите идти?
Шагайте уже
* * *
До конца дня слоняюсь по территории, заглядывая в каждую дырочку. Изучаю возможный ТВД, так сказать. В конце дня захожу к старому знакомому на склад.
Разрешите обратиться!
Да не пнись, паря. Расслабься, указывает на стул по соседству уоррент-офицер. Наслышаны о твоих геройствах в столовой. Чего хотел-то?
Нужна ваша помощь. Но прежде всеговесь штат хавилдара погранвойск, это раз. Иорденская планка креста «ЗА ДОБЛЕСТЬ». Эмитированного Южно Ужумским пограничным округом.
Тебе штат по парадному ранжиру или по походному? ничуть не удивляется дед.
Хороший вопрос в принципе, имею право и так, и так, с любой формой размышляю вслух. Но по парадному штату, под рукойшёлковые удавки в виде аксельбантов. Парадка!
Жди. Дед встаёт, уходит и через две минуты возвращается с пакетом, который бросает мне на колени. Вот. Орденская планка вот, он протягивает мне коробочку. «ДОБЛЕСТЬ», но без ленты твоего округа, уж извини. Хотя, паря, ты ж погранец? Вам же по-походному можно и так.
Неожиданнотру затылок. Я, конечно, ожидал, что у вас может быть всё. Но такое Просто снимаю шляпу.
Да не тянись. Ты ж сам всё понимаешь. Рядовой состав своих не сдаёт. И всегда поддержит, если есть возможность. Иначе нас с говном сожрут То, что ты в офицеры тянешься, всем намкак зорька в пургу. Опять же, и по человечески все на твоей стороны. Ты-то хлебнул паря, чего уж А зажравшиеся барончики и по жизни берегов не видят, с жиру бесясь И в армии от ниходни проблемы, когда командовать начинают. В общем, я думал, ты понял, что мы тебя поддержим, когда ты заселялся.
Да понял я, батя, понял СПАСИБО. отхожу от устава, но он более и не нужен. В общении тут, покрайней мере. Батя, тогда ещё есть вопрос. Я только что с подполковником Валери говорил
* * *
Со склада выхожу через полчаса почти в хорошем настроении, перепрошитой форме и со всеми регалиями предыдущего места службы. Всё, что планировал, решить удалось. Не могу сказать, что полностью отошёл от всего, что случилось, но очень хочется хоть что-то сделать правильно хоть тут. Так сказать, напоследок душу отвести.
В столовую специально прихожу за полчаса до ужина. Набираю полный поднос еды. Сажусь в самом центре зала.
В семь столовая начинает заполняться курсантами, которые бросают на меня косые взгляды. Ну-ну, ещё же ничего не начиналось
Утренняя пятёрка появляется под конец Вероятно, их придержали на «губе», ещё и без обеда: они кидаются к раздаче и набирают столько, что не могут унести за два раза. Странно, вроде б это запрещенодед говорил. Я уже поел, потому не спеша подымаюсь, даю им загрузить подносы, подхожу к ним и командую:
СМИРНО!
Они поглощены будущим ужином, потому замечают меня только после моей команды, обернувшись. Несколько секунд они тормозят, видимо, ситуация не вписывается в их шаблоны. Но мне и нужны были эти несколько секунд. Сейчас, ребята, вам вернётся ваша же борзость.
Курсанты, вы не слышали команды? Я сказал СМИРНО! орать на нижестоящих умеет каждый лейтенант, а уж мне то Тишину в столовой можно пощупать руками.
А, это ты, «отмирает» один из пятёрки. Его сразу бью кулаком в зубы. Вероятно, выбивая пару. Он, гремя своим подносом, летит на пол.
Кому ещё не ясен приказ старшего по званию?
Оставшиеся четверо просто не ожидали ничего такого, потому стоят слегка в шоке.
В сословном обществе, у дворянмасса своих заморочек, но телесными наказаниями они не увлекаются, хотя те и не запрещены. Ни один из уставов этой армии не запрещает телесных наказаний. К любым сословиям. Главноеприменять их можно только сверху вниз, что понятно. Ив крайне мотивированной ситуации. Потому что даже полковник, незаслуженно съездивший по зубам рядовому, рискует много чем.
Местный устав мне нравится. И я приступаю к использованию всех возможностей, которые он предоставляет.
СМИРНО! командую ещё раз. Поскольку никто не реагирует, бью по зубам следующего в шеренге. Минус два.
Ещё один рази пойдёте под трибунал. Говорю спокойным речетативом, который отчётливо слышен во всей столовой. Так же спокойно бью по зубам третьего. Что, не ожидали? У моего предшественника огромный личный счёт к таким вот красавцам, потому сейчас, наверное, из наших двух половин душу больше отводит его часть памяти. Я же просто иду к своей цели кратчайшим путём.
СМИРНО!
Оставшаяся пара, наконец, что-то начинает соображать, и становится таки, как требуется.
За нарушение субординации, по четыре наряда на сортире. Кто староста их группы?! обвожу притихший зал взглядом. Из-за столика встаёт какой-то худой брюнет и, глядя на меня ненавидящим взглядом, отвечает:
Курсант Аспан, господин хавилдар.
Курсант Аспан, проследить за заступлением этой пятёрки в наряд сегодня ночью. Доложить мне завтра утром перед завтраком. Рапортв письменном виде. И, с демонстративным наслаждением глядя в его ненавидящие глаза, добавляю, Исполнять!
Есть, цедит Аспан. Разрешите быть свободным?
Разрешаю. Продолжайте приём пищи, курсант. Не забудьте про письменный рапорт, мне он нужен для подшивки в табель вашей группы. Теперь никто не сможет "соскочить". При всей путанице, прямое неподчинение приказу тутоснование для очень серьёзных разбирательств.
Что мне ещё нравится в местных уставах, равнять можно абсолютно всех в своём подразделении, кто младше по званию. В учебных заведениях тут не соблюдается ни вертикаль власти, ни правило прямого и непосредственного начальства, только в условиях боевых действий.
Глава 3
Кофейня по дороге из Первого Специального магического военного колледжа в Старый Город. За столомсемь человек в формах курсантов-целителей. У троих из нихразбиты губы и имеются выбитые передние зубы, эти трое хмуро отмалчиваются. Остальные оживлённо спорят: