Ночью началась новая песчаная буря, и хоть восстановленная метеостанция на крыше купола модуля показывала меньшую скорость ветра, чем в прошлый раз, солнечные панели в этот раз засыпало быстрее. Уже пять часов как всё оборудование в модуле работает от аккумуляторов. Не знаю, сколько продлится буря, но на всякий случай я уменьшил энергопотребление всего оборудования.
Запись в журнале наблюдений: день 84
Сегодня сдох регенератор жидкости. Несмотря на своё, ещё далёкое от здорового, состояние пришлось разбирать и смотреть. К счастью, оказалось, что влага просто проникла в контроллёр питания, и там замкнуло, отчего сработал предохранитель. Контроллер питания сдох окончательно, но он довольно прост, и я смог перепрошить контроллёр питания от запасного зарядного устройства для скафандров под регенератор.
Работа заняла несколько часов. Под конец, несмотря на воздействие кристалла, начало тошнить и в глазах двоиться. Всё-таки последствия от сотрясения мозга ещё не прошли, несмотря на визуально поджившую рану на голове.
Запустив отремонтированный регенератор, я вернулся в кровать, где практически сразу отключился. Очнулся уже ближе к полуночи от голода. После полуночного перекуса я решил заполнить журнал.
Песчаная буря начала затихать потихоньку. Если тенденция к затуханию продлится, то уже завтра всё должно закончиться. Но пока ветер снаружи ещё довольно сильный. Только сомневаюсь, что мне стоит завтра выходить наружу. Всего пару часов не особо сложной работыи мне стало бы плохо. Лучше ещё завтрашний день просидеть в модуле. Энергии хватит ещё на пять дней, а значит, можно не переживать.
Запись в журнале наблюдений: день 90
Я жив и вновь полностью здоров. Сегодня последний день официальной экспедиции. Именно сегодня мы должны покинуть планету при помощи телепорта вместе с двумя тоннами кристаллов. Двух тонн кристаллов у меня нет, но около тридцати килограммов есть. Если учесть, что собирал я их нерегулярно и в одиночку, то результат не так уж и плох. Правда, всё равно корабля на орбите нет, и возвращаться мне некуда.
Два дня назад я наконец-то покинул модуль и занялся расчисткой от песка солнечных панелей. К тому моменту моё самочувствие было довольно неплохим. Судя по книгам Илинии, выздоравливаю аномально быстро, но я этому только обрадовался, несмотря на то, что новая кожа на затылке полностью чёрная. Да и половина правой щеки теперь у меня также чёрная. Была и новая мутация: мои глаза начали белеть. Если раньше у меня были насыщенно карие глаза, то теперь это светло-жёлтый цвет. Помимо внешнего проявления мутации было и незаметное: мои глаза стали лучше воспринимать перепады яркости света.
Была ещё одна странность, но уже не с моим телом, а с последствиями бури. Солнечные панели, которые находились ближе к жилому модулю, покрыты более тонким слоем песка. Самые близкие, находящиеся в ста метрах от модуля, покрыты примерно десятью сантиметрами песка. А вот дальние, находящиеся на расстоянии трёхсот, покрыты тридцатисантиметровым слоем песка. Помимо этого новые дюны вдалеке от модуля большего размера по сравнению с теми, которые намело вблизи модуля. Честно, я уже устал удивляться всем этим странностям и теперь просто их фиксирую и добавляю в журнал. Думать о причинах происходящего бесполезно. И вот ещё один факт в журнал: мой кристалл ускорил своё уменьшениесейчас он всего около четырёх сантиметров в диаметре. Вместе с тем галлюцинация мамы сегодня утром после пробуждения во время завтрака передала мне бутерброд. Я потом специально проверил на записяхбутерброд сам прилетел ко мне. И что теперь думать обо всём этом, не знаю. Хотя есть одна догадка, поясняющая всё.
В книгах по заболеваниям магов я нашёл описание о психологическом отклонении магов, когда их подсознание начинало действовать независимо от сознания. Это выражалось в спонтанном телекинезе или в другом типе магических проявлений. Описывались также и галлюцинации, но глюки ведь не могли знать то, что не знаешь ты сам. А мои глюки уже не раз подтверждали знание таких вещей. Так что я поставил это заболевание под большим вопросом. Но на всякий случай подготовил смесь препаратов, которая, по идее, должна разорвать связь сознания и подсознания на время. Если произойдёт что-то опасное, обязательно проведу проверку этих лекарств, а пока стоит просто подождать. Я почему-то верил глюку Илинии, что всё должно закончиться в будущем.
На этом заканчиваю писать. Сегодня хочу отметить окончание работ на поверхности экспедиции «Изида-4». Вон и глюк Дияры зовёт к браге, которую я сделал во время болезни. Глюк говорит, что брагу можно пробовать.
Глава 7
Запись в журнале наблюдений: день 95
Сегодня я испугался, что умру. Во время завтрака на меня напал приступ кашля. Уже после второго откашливания я стал откашливать кусочки плоти вместе с кровью. С трудом удалось подавить панику. Стараясь дышать между откашливаниями, я бросился к медицинскому диагносту. Но, как и раньше, полностью здоров. Не зная, что со мной происходит, сделал рентген-снимок своих лёгких, и вот тут я понял, что со мной всё очень плохо. Кусочки плоти оказались моими лёгкими. Исследования под микроскопом только это подтвердили. Самое необычное и одновременно пугающее то, что на месте отвалившихся кусков плоти лёгких вырастала новая.
Лишь часа через четыре кашель остановился, и я смог приступить к нормальным исследованиям. Используя специальную иглу, взял кусочек новообразованной плоти лёгких на исследования. Вначале у меня были подозрения о раковых клетках. К счастью, они не подтвердились. Но вот то, что новообразованные альвеолы намного хуже поглощали кислород из воздуха, меня напугало. Пока в лёгких образовалось около ста пятидесяти тысяч альвеол нового типа. Из-за этого я уже чувствовал, что дышать стало тяжелее, и мне приходилось делать в два раза больше вдохов, чтобы насыщать организм достаточным количеством кислорода.
Эти изменения стали самыми серьёзными за всё время на планете и самыми быстрыми. Скорость образования новых альвеол невероятно быстрая, как под воздействием среднего исцеления. Кто виновник происходящих изменений, понятно сразу, и теперь я с небольшим страхом смотрел на вновь уменьшившийся алмаз в руке, но теперь даже отложить его в сторону не мог. Стоило отложить больше чем на пару минут, начиналось учащённое сердцебиение. Под конец моих мучений появилась Илиния и пыталась успокоить меня, но мне как-то не до успокоения, когда я отхаркивал кусочки своих собственных лёгких. Глюк это прекрасно понял и исчез спустя некоторое время.
Мне страшно. Боюсь, если мутации продолжатся с такой скоростью, то недолго мне осталось оставаться в живых. Но пока я жив, стоит позаботиться о последующих экспедициях. Завтра, несмотря ни на что, отправлюсь за новыми кристаллами.
Запись в журнале наблюдений: день 96
Сегодня с утра вновь начался приступ кашля с последующим отхаркиванием моих лёгких. Дышать стало ещё сложнее, пришлось использовать медицинский артефакт кожного дыхания, так как частоты вдохов с трудом стало хватать просто на то, чтобы оставаться в сознании. Самая главная проблема в том, что артефакт не рассчитан на долгую работу. Его заряда хватает максимум на суткиобычно этого времени хватает, чтобы доставить пострадавшего в больницу к целителям. У нас в экспедиции этот артефакт, как и все, продублирован, а потому у меня запас артефактов. Теоретически этого должно хватить, чтобы артефакты успевали заряжаться, пока я пользуюсь другими. Но даже так мне осталось жить недолго. Согласно инструкции этот артефакт предназначен для десятикратного использования. Вот и получалось, что мне осталось жить не больше четырёх месяцев, прежде чем артефакты выйдут из строя, и я задохнусь. Так-то сто двадцать дней это даже больше, чем нахожусь в данный момент на этой планете, но всё равно это никак не годы, на которые я рассчитывал. А значит, надо спешить, чтобы оставить задел для будущих экспедиций побольше.
Заканчиваю писать, так как пора ехать к месту добычи кристаллов. Рассчитываю в этот раз добыть побольше, никак не меньше двадцати тридцати килограммов кристаллов.
Запись в журнале наблюдений: день 97
Я слишком оптимистичен с тем, что у меня есть сто двадцать дней. Сегодня после очередного приступа кашля понял, что и кислород, поступающий в организм благодаря артефакту, не сильно помогает мне справиться с удовлетворением потребностей организма. Я пишу, наверное, последнюю запись в журнале наблюдений. Сомневаюсь, что смогу пережить сегодняшний день. Уже сейчас у меня мутится в глазах от нехватки кислорода. Думаю, мне осталось не больше пары часов, несмотря на задействованные артефакты кожного дыхания.
Для будущих экспедиций: ребята, ни в коем случае не трогайте большие кристаллы голыми руками. Это к добру не приведёт. Хоть отец, стоящий рядом со мной, и говорит, что всё хорошо, но я этому не верю. К этой записи будет прикреплена автоматическая видеозапись последних часов моей жизни. Когда я умру, запись будет скопирована по радиоканалу на серверы жилого модуля. На этом всё.
Прощайте. Я чувствую, как приближается эйфория, связанная с недостатком кислорода в мозгу.
Запись в журнале наблюдений: день 99
Я жив. И это самое странное. Помню последние свои мысли и новые глюки в виде всей моей семьи. Вроде бы даже с ними успел попрощаться, прежде чем потерял сознание.
По всем параметрам я должен быть сейчас мёртвым. Но жив, и это самое странное, что со мной было когда-либо в моей жизни. Особенно если учесть открытые двери планетохода, через которые даже нанесло немного песка за два дня. Если не от удушья от нехватки кислорода в организме, так от ядовитого воздуха атмосферы я должен быть мёртвым. Но прямо сейчас дышу, пусть и тяжело, воздухом, поступающим через открытую дверь планетохода. Пока оставим возможность дыхания ядовитой атмосферой и спишем это на кристалл, как и почерневшее наполовину моё тело за эти двое суток. Теперь я лысый негр наполовину. Весело, однако.
А теперь стоит рассмотреть ещё одну странность: дверь в планетоход была открыта тогда, когда я был без сознания. Судя по записям с камер, на сенсорной панели двери был набран код открытия двери. После нескольких подтверждений того, что действительно необходимо открыть дверь, когда я был без скафандра, дверь приоткрылась на пару сантиметров. И именно тогда согласно телеметрии датчиков на моём организме моё состояние начало быстро улучшаться. Кислородное голодание постепенно начало уменьшаться, и вскоре я был просто без сознания, и именно тогда началось быстрое изменение кожного покрова моего организма.
Когда проснулся и просто провёл рукой по голове, вместе со своими волосами снял слой мёртвой кожи, под которой оказалась чёрная. И так на половине моего тела. Мне бы расстроиться по этому поводу, но я настолько рад тому, что выжил, что мне уже всё равно на то, что происходит с моим организмом. Главное, что я жив. И, судя по показаниям медицинского диагноста, полностью здоров.
Видимо, у меня в организме произошла мутация, которая позволяет дышать местным воздухом. С одной стороны, это радует, так как теперь шансов выжить больше, но с другойдля меня становится всё более понятным, что вернуться домой не получится. Даже если я дождусь следующую экспедицию, то никто не будет рисковать и забирать меня с собой. Я прекрасно помню все регламенты. Чтобы не рисковать занести неизвестные инопланетные болезни домой, меня даже не подпустят к новому модулю следующей экспедиции. Но хватит о грустном. Сейчас необходимо проверить, могу ли без скафандра находиться снаружи, а не просто дышать этим воздухом через небольшое отверстие через приоткрытую дверь.
Для начала я отложил уже двухсантиметровый алмаз в сторону, но сразу почувствовал холод, да и дышать стало тяжелее. Вернувшийся камень в руку сразу всё вернул на свои места.
Следующая проверка заключалась в герметизации планетохода и создании атмосферы, пригодной для людей. Практически сразу почувствовал, как воздух из получившейся воздушной смеси плохо начал усваиваться моим организмом, и я начал задыхаться. Пришлось срочно открывать дверь планетохода, чтобы нормально дышать.
Очередная проверкавыход из планетохода без скафандра. Результаты этой проверки неоднозначные. Дышать я мог, но воздух снаружи слишком холодный для меня. Да и телу очень холодно, особенно в местах, где кожа ещё не мутировала. Возвращение в планетоход под обогреватели было весьма приятно.
Уже сейчас можно сделать выводы: когда мутация закончится, я, скорее всего, смогу находиться снаружи без защитных средств, но температура будет далеко не комфортной для меня. Также следовало носить снаружи как минимум какую-то фильтрующую маску. За те полминуты, которые я провёл снаружи, в нос и рот набилось немало пыли. Отплёвываясь, внутренне даже посмеивался: эта пыль для любого другого человека весьма ядовита и после такого выхода наружу этот человек на пару месяцев оказался бы на больничной койке, если б был без целителя.
Поскольку больше дышать стандартной воздушной смесью я не мог, следующие два часа потратил на взлом системы жизнеобеспечения планетохода и изменение параметров стандартной воздушной смеси. Теперь нормальный человек не сможет находиться внутри планетохода без скафандра в отличие от меня.
Запись в журнале наблюдений: день 100
Работать в условиях, когда окружающая атмосфера больше не ядовита для тебя, психологически приятней. Не знаю, этим или чем-то другим обеспечена моя продуктивность работы, но за сегодняшний день я смог добыть пять килограммов кристаллов, два из которых около трёх сантиметров в диаметре.
Когда вечером рассматривал находки, провёл эксперимент и вновь коснулся голой рукой больших камней. В этот раз я не получил удар током и не почувствовал отвращение. Вместо этого почему-то положил камни на одну ладонь вместе с моим алмазом, и те на глазах превратились в пыль, после чего впитались в мой, увеличив его больше чем в два раза. Не знаю, хорошо это или нет, но подсознательно я чувствовал, что так и должно быть. Настроение при этом у меня было замечательное, несмотря на то, что утром был кратковременный приступ кашля, в результате которого я даже потерял сознание на пять минут. После того как очнулся, дышать мне вновь стало немного легче, а площадь чёрной кожи снова увеличилась на пару десятков квадратных сантиметров.
Все анализы, которые провёл после работы, показали, что я кто угодно, но больше не человек. Надо будет после возвращения в жилой модуль провести анализ ДНК и посмотреть, насколько сильно мутировал мой генокод. Теперь точно будущие экспедиции меня не примут за своего. Я должен негодовать по этому поводу, но вместо этого чувствую лишь внутреннее облегчение.
Запись в журнале наблюдений: день 105
Сегодня я вернулся в жилой модуль, так как за прошедшие дни добыл на удивление много камней, из них лишь десяток крупного размера, остальныемелочь меньше миллиметра. Но этой мелочи набралось около двадцати килограммов за эти дни. Большие камни, кстати, также были поглощены моим алмазом. Правда, в этот раз увеличение в размерах было не столь существенным, да и каждый день мой алмаз терял в своих объёмах около пяти процентов. Не знаю, зачем я подкармливаю свой алмаз большими камнями, но мне кажется это правильным, а потому и после возвращения решил в день скармливать пару больших камней из тех, которые уже добыл к этому времени.
Галлюцинации практически перестали меня беспокоить. Максимум одна-две в день, и то во время добычи камней. Они показывали мне места их скопления не хуже моего геолого-разведывательного сканера.
Вечера после работы я проводил в работе с рунным кругом, создавая небольшие артефакты. Так-то они почти бессмысленны, но я просто набивал руку на создании артефактов. И тут выявилась ещё одно изменение во мне. Теперь для зачарования хватало всего пару капель моей крови, а это означало, что энергоёмкость крови выросла вновь, и в этот раз не в два раза, а раз в десять, а то и больше. Насколько вырос у меня магический резерв, не знаю. Но артефакт микроклимата, который я уже давно не носил, мог теперь на мне работать, постоянно подпитываясь от меня. Я для эксперимента весь вчерашний день провёл без скафандра, только с работающим артефактом микроклимата вокруг меня и тканевой маской на лице, чтобы не дышать пылью.