Валентин ГольскийПелена
Глава 1. Пятница. Утро
Возвращатьсяплохая примета, говорятдороги не будет. Максим никогда не был суеверным и возвращался десятки раз, забывая дома ключи, документы, пакет с обедом, а ещё раньше, в школе, вторую обувь, и, как утверждала мама, иногда голову. Сегодня, теория вероятности проявила себя, попутно подтвердив примету. Выйдя из подъезда он, лишь подойдя к машине, обнаружил, что ключи от неё остались дома, на холодильнике. Пришлось возвращаться, бежать по лестнице на третий этаж, опять отпирать, а затем запирать входную дверь и лишь спустя пять минут он выскочил из подъезда второй раз.
Выбежал запыхавшийся, держа ключ наготове, точно намереваясь с разбегу вонзить его в замочную скважину водительской двери, и не сдержавшись выругался в голос. Громадный оранжевый мусоровоз рычал, нацеливаясь захватить первый из мусорных контейнеров, и стоял он, перегородив выезд так, что никак не объехать.
Да чтоб тебя, уже без прежней злости, скорее печально, сказал Максим, и заведя свою потрёпанную тёмно-синюю Грантупусть салон охладится кондиционером, вылез из неё, присел на лавочку.
Он смотрел, как местный дворник тычет пальцем в следующий, треснутый с одного боку контейнер и что-то объясняет водителю. Погружённый в свои мысли, не заметил, как рядом присел сосед, опомнился лишь от сиплого голоса, с лёгкой картавостью произнёсшего:
Здорово, Максик. Что, опаздываешь?
Привет, Паш.
Максим поморщился, посмотрел на сидящего рядом, уже пьяного парня. Или ещё пьяного? Бывший одноклассник, бывшая гордость школы, спортсмен и неплохой когда-то в прошлом приятель, выглядел как обычно последние пару лет. Нечто среднее между великовозрастным хулиганом, профессиональным ханыгой и ушедшим в запой уголовником. Мятые синие треники, футболка с жёлтыми пятнами у воротника, коротко стриженная голова с помятым лицом и богатой палитрой перегарно-алкогольных ароматов. Длинный шрам бежал от правого уголка губ к ухупамять о пьяной драке на ножах.
Да ещё это обращение. Максима «Максиком» никто не называл, кроме Паши, который сохранил эту привычку со школы, с тех времён, когда почти отличник и лучший игрок в футбол и волейбол Павел Зарубный, любимчик директора и учителя физкультуры, сдружился с недавно отсидевшим и только что вышедшим на волю троюродным братом Колей, по кличке Болт. Именно его брат, называл Максима «Максиком» и с его лёгкой руки, это то ли имя, а то ли кличка, прилипла до конца школьных лет. Коля-Болт со временем опять загремел на зону, но оставил после себя росток, что проклюнулся очень скоро, пусть и в меньших пока масштабах.
Паша стал прогуливать уроки. Сначала это происходило редко, на фоне прошлых заслуг, прогулы прощались и списывались на юношеские играющие гормоны, но затем на директора посыпались жалобы от учеников на Пашу, который вымогал у младших деньги, шарил по портфелям одноклассников, орал матные песни и задирался к кому не попадя. Мать плакала и заламывала руки, ходила регулярно в школу, но никак повлиять на катящегося под откос сына не могла. С трудом досидев девятый класс, бывший хороший ученик вылетел из школы.
Спортсмен и почти отличник Паша, стал хулиганом. Или шпаной.
Сам он себя, называл почему-то корсаром, возможно мечтая о подобной кличке, но кличка не прилипала, зато намертво прилип местный участковый, взявший под присмотр потенциального будущего клиента исправительных колоний.
И вот это чудо сейчас сидело рядом с Максимом, пьяное настолько, что немного покачивалось, а взгляд, мутный и сонный, бессмысленно блуждал по двору.
Дай закурить?
Не курю.
Иэх вздохнул Паша так печально, словно только что были разрушены его самые лучшие надежды на человечество.
Собственно, Максим никогда не курил, но какой смысл напоминать об этом нетрезвому соседу?
Тогда займи.
Тоже нету.
А чего так?! в голосе Паши проклюнулись раздражённо-задиристые нотки.
Поднявшись с лавочки, Максим прошёлся взад-вперёд, начиная злиться на своё опоздание, на соседа, а ещё больше на мусоровоз, что до сих пор никак не мог совладать с третьим по счёту контейнером, но Паша кажется сам сообразил, что перегибает палку. В родном дворе он старался не устраивать больших скандалов, да и Максик был далеко не тем заумным мальчиком, каким его Паша ещё помнил по школе.
Да шучу я, шучу, он пьяно ухмыльнулся, махнул рукой. Настроение хорошее, день то какой, смотри!
Чем сегодняшний день хорошМаксим не понял. Жара, подступившая к городу на прошлой неделе, взяла его в осаду и одним блицкригом одолела на всех фронтах. По телевизору, назвали этот май аномально жарким, а МЧС привычно рассылало сообщения с предупреждениями. Детям было неохота учитьсямысленно они уже были в таком близком июне, в предстоящих летних каникулах; взрослые с трудом вставали и собрав в кулак силу воли шли на работу; пенсионеры жаловались на давление, на сердце, на общее состояние, а заодно, по привычке, на пенсии и правительство.
Сегодня на речку собираемся, за город, поделился планами Паша. Серёга говорит, в затоне рыбы в этом годуморе!
Как на реке может быть море рыбы? невольно выдал Максим.
Шуточка так себе, но Паша закрякал, скаля жёлтые зубы и выдвигая вперёд нижнюю челюсть.
Гыг-гыг, он даже хлопнул себя по боку, прикольно, надо Серёге сказать!
Стуча каблуками по тротуару, мимо прошла соседка с первого этажа, пожилая, худющая, прихрамывающая на правую ногу. Неодобрительно покосившись на Пашу, она отвернулась, достала сигарету, прикурила на ходу. Парень смотрел ей вслед с завистью, наклонив голову пробурчал нечто неразборчивое, но встать и попросить сигарету не рискнул. Муж худющей был крепким мужиком, бывшим десантником, и Паша один раз уже попал ему под горячую руку.
Займи стольник, попросил Паша, на пиво. Завтра отдам.
Нету, вздохнув, Максим с облегчением увидел, что мусоровоз начал пятиться, выбираясь со двора. Давай, удачи.
Ага, тебе тоже, Паша проводил бывшего одноклассника злым взглядом.
Кто такой этот Максик? Да бывший ботан-троечник, и учился он кое-как, сам Паша был намного лучше, но вот сейчас, прошло несколько лет после окончания школы, и Паша порой едва-едва наскребает на вечерний променад, а одноклассник купил подержанную Гранту, работу имеет постоянную, и девчонки на его работе ухоженные, хорошенькие, так не похожие на Светку и Маринку, которые затесались в Пашину компанию.
Он почувствовал злость. Подловить соседа, что ли как-нибудь? Навалять ему по старой памяти? Но нельзя, участковый только этого и ждёт, сразу зацепится хуже клещане оторвёшь потом.
Утро, а он уже пьяный сидит, что-ж вечером будет? зло пробубнила бабулька Семёновна, проходя мимо лавочки. Куда только намылилась с утра пораньше?
Утро, а ты уже старая и страшная, что-ж вечером будет?! не сдержался Паша на свою голову и тут же поднялся, торопливо зашагал к выходу со двора, делая вид что не слышит разъярённых воплей за спиной.
Город жил своей обычной жизнью. Изнемогал от жары, пришедшей внезапно, клял отсутствие дождей, которые по словам метеорологов не ожидались ни на этой, ни на будущей неделе, ненавидел вездесущую пыль, что оседала на одежду, предметы и людей. Работающие горожане разделились на два лагеря: первые имели на рабочем месте кондиционеры, а вторые лишь нескончаемую жару, непрекращающуюся усталость и вялую ненависть к первым. Пивные точки делали месячные выручки за день, очереди в них стояли в любое время суток. Крупнейший в городке магазин бытовой техники объявил глобальную распродажу кондиционеров и двадцатипроцентные скидки, не забыв незадолго до этого, поднять цены на сорок-пятьдесят процентов.
Город раскалялся днём, словно стремясь уподобиться доменной печи, ерошил высохшую траву горячим, точно пришедшим с пустыни ветром, плакал битумом и пачкал асфальтом. Город едва-едва успевал сделать торопливый вздох облегчения ночью, хрустя остывающими крышами, выпуская из своих глубин малых обитателей, что торопливо бегали меж бетонных коробок в поисках пропитания, а главное воды. Город становился кладбищем для умирающих от жары растений, птиц, крыс, кошек, собак, людей и многих других его жителей. Город не ведал, что кладбище лишь открывало свой сезон, что ему ещё только предстоит развернуться с невиданным в этих краях размахом.
Если бы не мусоровоз! Какого чёрта он вообще в это время приехал во двор, он же всегда раньше заезжает за мусором, что его задержало?! Мысленно Максим ругался, проклиная водителя, дворника, Пашу и собственное невезение. Только мысленно, потому что вслух сейчас говорил Владлен Игоревичдиректор небольшой фирмы, в которой Максим работал. Третье опоздание в этом месяце. Пусть даже первые два не по его вине, да и опоздания на пять-десять минут, но вот третьеэто очень плохо.
Поэтому, Максим Сергеевич, я вынужден, долгий и очень-очень грустный вздох, понимаете, вынужден прибегнуть к крайним, нежелательным мерам. Директор их фирмы, сделал ещё один, должно быть контрольный, печальный вздох, показывая, как ему не хочется наказывать опоздавшего. Поймите меня правильно, есть правила, которым обязаны подчиняться
«Ну завелась шарманка Папы Карло, с тоской подумал Максим. Многословие, а главное потрясающая нудность, с которой выговаривал всё это руководитель, навевали сонливость ещё сильнее оккупировавшей город жары. Когда ты там до сути доберёшься уже?»
Точно подслушав мысли подчинённого, Владлен Игоревич, выдав ещё несколько словесных пируэтов, наконец закончил:
в текущем месяце вы будете лишены десяти процентов премии. После обеда зайдите в бухгалтерию, распишитесь в приказе, что ознакомлены.
Твою мать
Выйдя от начальства, Максим кивнул на вопросительно-сочувствующий взгляд секретарши Дашеньки и направился в свой кабинет. Их офис невеликвсего несколько комнат, большинство из которых полупусты. За дешёвенькой пластиковой дверью, с нетерпением ждали Галя с Лизойженская составляющая его отдела. Опустился на скрипнувшее кресло, потёр лицо, прогоняя сонливость.
Опять выговаривал? Галя, крашенная блондинка, с длинными замысловатыми серьгами в открытых ушках, и почти незаметным искусным макияжем, сидела за соседним столом.
И минус десять процентов премии.
У-у-у девушка сделала глоток кофе, из маленького стаканчика.
Третий член их маленькой команды, полная и как обычно ярко накрашенная Лиза промолчала. Вообще-то, она всегда была очень весёлой и бойкой девчонкой, порой даже чрезмерно, но в последнее время у неё появились какие-то разлады на личном фронте, Лиза стала большую часть времени грустной и задумчивой, приобрела привычку застывать и подолгу пялиться в пространство, за что уже несколько раз вызывалась на ковёр к директору для задушевной беседы.
Небольшая фирма имела несколько направлений работы: занималась поставками оборудования, монтажом электрики и слаботочки, пусконаладкой как в квартирах, так и в коммерческих зданиях, а их отдел, в котором Галя была формально старшей, занимался проектами, сметой работ, заказом материалов и всем подряд остальным. Работа по большей части скучная и не напрягающая, по крайней мере, её офисная составляющая. На данный момент, по причине отсутствия активных заказов в работе, они и вовсе большую часть дня просиживали штаны без дела, но Владлену Игоревичу это доказать было невозможно, а спорить могло оказаться себе дороже.
Нового что появилось?
Откуда? Всё тихо, сидим киношки смотрим, на экране Галиного ноутбука, застыл человек-паук в прыжке.
Это было вдвойне обидно. Штраф на десять процентов премии за то, что опоздал на ничегонеделанье. Или на просмотр очередного фильма. Ну бред полный, если задуматься.
Оштрафовали за опоздание в кинозал. Смешно, блин.
Не грусти, правильно поняла его состояние Галя. Хочешь, я чайник поставлю для тебя?
Да я сам поднявшись, Максим подошёл к чайному столу, проверил уровень воды в чайнике и щёлкнул кнопкой. Подхватил печеньку, захрустел ею.
Нет в жизни справедливости, одна радостьв кабинете кондиционер имеется
Причешись, подала голос Лиза, и Максим послушно вытянул из кармана джинсов небольшую расчёску, подошёл к зеркалу, висящему на входной двери.
Действительно, лохматый сегодня какой то, а на затылке и вовсе торчит хохолок. Причёсывался, по привычке изучая своё лицо. Юношеские угри почти перестали проклёвываться, но порой всё же напоминали о себе редкими единичными проявлениями. Не красавец и не урод. Обычное, можно сказать среднестатистическое лицо. Тёмные волосы острижены коротко, лицо гладко выбрито, потому что куцые усики и бородёнка, что у него вырастали, выглядели смешно и нелепо. Глаза то ли карие, то ли тёмно-зелёныесразу и не понять. Линия губ чёткая, уголки чуть задраны кверху, точно прячут улыбку, подбородок волевой. Осмотр собственной физиономии в зеркале, показал отсутствие новых угрей, но вот хохолок оказался стойким и несгибаемым как партизан. Пришлось сбегать в туалет и намочить расчёскупо-другому волосы отказывались укладываться. Зато вернувшись в кабинет, услышал щелчок отключившегося чайника.
Тебе звонили два раза, подсказала Галина. Опять новый звонок поставил? Эта мелодия красивая, оставь её.
Да я вроде ничего не менял сказал Максим, наливая в чашку кипяток и одновременно листая список вызовов. А! Это Костик, старший брат звонил. На него у меня стоит персональная мелодия.
Бывает так, что, живя в одном городе, даже очень близкие родственники видятся очень редко. Как это вышло, в какой момент работа захватила настолько, что друзья и родня начали понемногу теряться, Константин не знал. Наверное, всё началось четырнадцать лет назад, когда он, тогда ещё совсем молодой юноша, окончивший школу с золотой медалью, а университет с красным дипломом, причём полностью заслуженным, был приглашён на собеседование в совершенно незнакомую фирму, имеющую, как оказалось, филиал в их небольшом городке. Пятичасовое собеседование, которое выжало все соки из парня, отсеяло одиннадцать других претендентов, пропустив через своё горнило лишь Костю.
А потом
После ещё одного собеседования, а затем подписания невероятной кипы бумаг, договоров, соглашений и прочего, он вдруг понял куда его затянуло. Понял с тихим ужасом, поскольку было понятно: выход отсюда есть лишь один, и сопровождаться его увольнение будет похоронным маршем.
Костик, очкастый и щуплый с виду, имел в себе стальной несгибаемый стержень, он никогда не сдавался, не отступал, и после долгого, всестороннего обдумывания, не отступил и в этот раз. Он привык всегда пробиваться своими силами и добиваться любых поставленных целей. Со школы, с самых младших классов сам делал уроки, порой просиживая ночи напролёт, без какого-либо принуждения или присмотра со стороны родителей. Сам выбрал высшее учебное заведение, престижное, с высоким конкурсом, сдал вступительные экзамены и поступил на очное отделение. Жизнь в столице оказалась такой дорогой, что даже проживая в общежитии, постоянно испытывал нуждуродительских денег катастрофически не хватало. Костя брался за любую подработку, выцарапывая крохи сна буквально на ходу и порой едва не падая от усталости. Однажды, на третьем курсе, он потерял сознание прямо в холле университета и был увезён на скорой, но на следующий день опять сидел за партой. Бледный, худой, с холодным блеском того самого железного стержня в глазах, и когда профессор предложил ему получить зачёт автоматом чтобы не ходить оставшийся месяц на его занятия, молча отрицательно покачал головой. Ему нужны были знания, лишь они могли дать ему обеспеченное будущее, в это он верил безоговорочно.
Именно тот профессор, старенький и уже дряхлый, впечатлявшийся волей и целеустремлённостью студента, позвонил своему старому другу и порекомендовал рассмотреть его кандидатуру при поиске сотрудников. Сам не зная того, профессор предопределил дальнейшую жизнь Кости.
Первые четыре года Костя занимался простыми, пусть порою и странными вещами. Причём иногда, на них висели грифы «Коммерческая тайна» или «Секретно» словно в насмешку, на разработках и исследованиях, которые во всём мире свободно обсуждались по телевизору и в интернете. На зарплату он не обижался, получая лишь немногим выше среднего уровня в городе, но понимая, что вчерашний выпускник на большее претендовать и не может. Затем, руководство сменилось, почти полностью. Куда делось предыдущее, Костя старался не задумываться, а потом стало задумываться вообще некогда, потому что работа вдруг стала интересной.