Чем ближе мы подбирались, тем гуще становилась толпа, тормозя и не давая бежать. Вот, невдалеке, показался желтый свет ламп, освещавших ровный прямоугольник плаца, куда успели добраться многие, что не удивительно, принимая во внимание тот факт, что мое жилище находится почти на самом краю Эста-нова.
Пробираться стало сложнее, но, работая локтями, мне удалось выбраться к самым подмосткам, где стояли старейшины и атаман. Через десять минут, пришло большинство, и как только все немного успокоились Пратай, глава совета старейшин, взял слово.
Жители Эста-нова! Прошу соблюдать спокойствие и слушать внимательно. Около получаса назад нам стало известно, что на нашу деревню движется большой отряд.
Звук схлынул, оставляя на своем месте звенящую тишину.
Атаковавшие нас месяц назад, собрали новые силы и решились на повторный штурм.
«Как?! Почему?! Сколько их?! Им что, мало было?! Кто их ведет?! Пешим ходом?! Что будем делать?!..»оглушительным гвалтом затрещало пространство вокруг. Я просто ждал, пока волна уляжется, и старейшина продолжит, параллельно отметив, темное одеяние Локи чуть позади слева.
Прошу успокоиться! поднял обе руки вверх Пратай. Нам известно не так уж много. Мы не знаем, кто их ведет, но отряд превосходит нас численностью в пять раз.
А вот это было уже очень серьезно. В толпе послышались сдавленные вскрики.
И они будут у укреплений деревни к утру.
«Значит у нас около четырех, пяти часов», автоматически отметил я.
Дальнейшие инструкции вы получите от атамана, Пратай сделал пару шагов назад, и его место тут же занял Закари, сурово хмурясь.
Все должны понимать, что положение серьезное, и ненужная паника никому не поможет, а только усугубит дело. Поэтому успокойтесь и действуйте в соответствии с дальнейшими указаниями. Женщины и дети останутся здесь и займут дом старейшин
Это было вполне логичным, так как площадь располагалась в глубине селения, а значит, это самое труднодоступное место.
Работники агрокомплекса, неспособные к борьбе по причине ранений или любым другим, будут расположены группами в укрытиях на улицах. Если неприятель сумеет прорвать оборону, проникнув в деревню, вам предстоит сразиться. Однако, без необходимости вы не вступите в бой
На самом деле эти группы не имели особой значимости. Если линия обороны прорвана, и врагам удалось зайти на нашу территорию, значит больше никого не осталось, и лучше отдать свои жизни в сражении, захватив с собой побольше неприятелей, и, возможно, подарить больше шансов на спасение тем, кто укрылся у площади, чем в страхе ожидать кровавой расправы, мучаясь бесплотными надеждами.
Все члены отряда, способные держать оружие, мобилизованы. Те, кто нуждается в срочной починке или замене вооружения, срочно направляются в арсеналу вас на это час. Основные силы соберутся на приступе западной стены
Западный подход был самым удобным, если целью было взятие деревни, и поэтому атаман правильно рассчитал, концентрируя там основную часть людейэто было вполне предсказуемое расположение. Небольшие группы занимали позиции на других подступах, также оснащенных хитрыми обманками-чучелами, чьи головы, время от времени виднелись чуть выше укрепления, создавая иллюзию массовости. Знали об этом не многиев целях безопасности и чтобы избежать лишней утечки информации. Хитроумные приспособления доставали только перед самым набегом.
вспомогательные группы действуют согласно приказу командира, который получит распоряжение в течение следующего получаса.
Все молча внимали атаману, зная, что эта битва будет страшнее предыдущей. Их стало меньше, были раненые, и на них идет целая орда. Да и воинам наверняка было неуютно, не помню, чтобы мы хоть раз сражались в черте деревни или очень близко, под ее стенами. Однако, выбора у нас не было.
Мы также знаем, что у них есть зажигательные смеси, атаман взял паузу оглядев напряженные, испуганные лица, поэтому нам не остается ничего, кроме как встретить врага перед укреплениями Эста-нова
Из-за необычайно сухого климата, каждый житель деревни понимал, что ветхие жилища вспыхнут, как спички, поэтому ни при каких условиях врага нельзя подпускать слишком близко, иначе
Мы ляжем под укрытие песка и застанем врага врасплох, пусть это хоть немного уравняет шансы
Одной из эффективных уловок в пустыне, были своего рода «окопы». Четыре широкие доски сбивали в человеческий рост прямоугольником и вдавливали в песок, затем выгребали пространство внутри, получая, что-то напоминающее песочницу для детей. Туда ложилось два-три воина, и конструкция перекладывалась несколькими поперечными досками, чтобы укрыв ее покрывалом, сверху можно было насыпать песка, и он бы не осел выдавая человеческие фигуры.
Атаман был прав, говоря, что это не подарит нам много шансов, но все же позволит получить больше потерь среди врагов, а потом Потом их все равно останется слишком много, а значит всех нас ждёт кровавая смерть
Я знаю, что вы напуганы, повысил голос Закари, но другого выбора у нас нет. Мне неизвестно, что спровоцировало повторное нападение, но уверен, что в этот раз пленных брать не будут. Возможно, они обозлены, что мы отбили своих детей обратно мы не знаем, почему они возвращаются так скоро да и сейчас это не важно. Главное сделать все, чтобы выжить Я надеюсь на вас и вашу решимость. Мы жители Эста-нова, мы сражаемся с пустыней день за днем, как бы тяжело и бессмысленно это не было, и мы не склоним свою голову под топоры палачей! Мы будем биться за свои жизни и никому не подарим их так просто!
Слова атамана не остались не услышанными. Из испуганных, лица превратились в суровые, жесткие, вспоминая, что те, кто приближается к деревне, уже успели забрать их родных и близких, а значит, если им было суждено присоединиться к потерянной семье, так тому и быть. Но только уйдут они с высоко поднятой головой головой убитого врага в своей руке.
Люди вторили атаману. Они тоже жаждали крови, словно звери, чувствующие скорую гибель, и оттого сила их агонии, сила несправедливости и отнятого желания жить наполнила тела энергией.
А я все думал над словами атамана почему они так скоро возвращаются почему?.. Ведь недавнее сокрушительное поражение должно было если не отбить охоту связываться с Эста-нова, то хотя бы потребовать больше времени на сбор новых сил. Не каждый согласится идти против них так почему же?
POV Локи.
Похоже, намечается кое-что интересное. Бииииитва!
Кровь в моих жилах застучала сильнее в томительном предвкушении. Давненько не случалось хорошей стычки. А здесь! С превосходящими силами врага!.. Ррр-рр-р, не могу дождаться!
Закари выступал неплохо, все же он не такой поганый лидер. Толпа сотрясала кулаками, кричала, наполняясь яростью и злобой ууу, хорошооо
Чувствуя кроваво-красную ауру, расползавшуюся вокруг, я тихо млел в предвкушении, позволяя низменным эмоциям человечков ласкать моего зверя внутри. Потерпи немного и получишь своё
Только почему Кайто молчит? Он больше не слушает атамана и, кажется, вообще не замечает происходящего вокруг. О чем же он задумался?
Кайто?
Лицо моего мальчика поворачивается на звук собственного имени. И первое, что я вижу, обреченность. Будто всю его жизнь и энергию выкачали в одночасье, не оставив ничего: ни надежды, ни силы бороться, ни желания дышать
Они идут чтобы мстить, я скорее читал по его губам, чем слышал, они хотят отомстить за тех шестерых
Так вот о чем ты Да, это объяснило бы многое. Например, почему они вернулись так быстро, и тот факт, что они отыскали людей для похода Видимо, моя маленькая шутка оказалась слишком пугающей для смертных, и страх выгнал крыс из своих нор в надежде, что вместе им удастся навсегда искоренить страшную угрозу, ведь по их нехитрому разумению именно жители Эста-нова повинны в зверском убийстве кому еще это было нужным?
Впрочем, на это мне было плевать. Что мне не нравилось, это выражение побитой собаки на лице моего совершенства. И мне не нужно читать чужих мыслей, чтобы отчетливо увидеть в его душе гнет собственной вины. Ведь он наверняка решил, что это его роковая ошибка и отчасти он прав. Но если для меня это не имело абсолютно никакого значения, для Кайто это означало конец
Я знаю, как выглядит лицо того, кто больше не хочет жить, именно это выражение я видел перед собой.
Часть 23
Осознание того, что сегодня, все среди кого я рос и кого знал, умрут, молотом ударило по разуму, лишив дара речи и способности четко соображать. Я остался один в своей голове совершенно один, словно стена из звуконепроницаемого стекла окружила моё сознание, лишив возможности слышать и воспринимать происходящее вокруг.
Белый шум понес меня рекой в заданном направлении всеобщих действий. Сначала, я не спеша нашел себя тупо стоящим на площади, почти в одиночестве, кажется слева вырисовывался чей-то темный силуэт но я не был в этом уверен. Оглядев мутное пространство вокруг, я двинулся туда, где исчезал поток людей. Они торопились вдоль улицы, и я, безмолвно пристроившись в конец процессии, шагал следом, глупо болтая руками и никак не находя нужный такт.
Оказавшись у арсенала, я остановился в конце вереницы мрачных людей, и вот я уже смотрю на кого-то не узнаю. Лицо передо мной чуть заметно движется и, в тишине вокруг, до меня, кажется, доносятся корявые сдавленные звуки. Затем мне в руки дают предметы и легким толчком сзади заставляют идти дальше. И я послушно передвигаю одеревеневшие конечности что еще мне остается делать?.. Я не понимаю куда движутся ноги, просто снова направляюсь за пока живыми телами.
Мы останавливаемся на тренировочной площадке. Здесь не так светло как на площади и люди мелькают тенями, проносясь несуществующими оболочками ведь скоро они исчезнут превратятся в пыль
Меня оттягивают в сторону, таща под локоть. Спотыкаюсь, чуть не падаю, не пойму что происходит и что мне делать. Легко толкают к камню, и я неуклюже падаю на пятую точку, боли нет ничего нет.
Сижу.
Сижу.
Замечаю, что те предметы, что мне насильно всучили в руки, никуда не исчезли. Сжимаю крепче и ощущаю давление на кожуэто боевые кинжалы. Пытаюсь сосредоточиться.
Острые, холодные лезвия, блестят в свете луны, ловя в лед серой стали белый мертвенный блеск. Я сжимаю их чуть сильнее, чтобы почувствовать, понять прав ли я или мне просто чудится
Кто-то жестко раскрывает мои раненные ладони. Боли нет, но я вижу черные капли на светлой коже
У меня отбирают оружие, и я продолжаю безвольно сидеть на месте, будто статуя из камня. Интересно, если по мне ударить, разлечусь ли я на тысячи осколков, на миллиарды песчинок куда унесет меня ветер исчезнет ли моя память или пески станут вечно петь свою зыбучую песню о том, как исчезла целая деревня по вине маленького глупого мальчика
Что я натворил Сердце сжимается судорогой, кровь с надрывом бьёт внутри, пытаясь продолжить надорванный ход. Я не могу дышать не могу
Кайто! Посмотри на меня! Посмотри! поднимаю лицо.
Передо мной человек в капюшоне. Его лицо закрыто платком до середины, оставляя одни глазаЛоки.
Кайто, дыши! он стеганул меня по щеке наотмашь так, что чуть голова не слетела с плеч
Делаю вдох, хватаясь руками за камень, чтобы удержать равновесие и не упасть.
Он подходит ближе, крепко сжимает мои плечи и заглядывает в лицо. Не знаю что он там видит, но он тут же хватает меня и тащит за угол длинного приземистого барака для солдат, не вдалеке от моего случайного постамента.
Кайто? он прижимает меня к стене и заглядывает в глаза нет, в душу.
Не могу больше, не могу!!!
Это я давлюсь прерывистыми напряженными рыданиями, это я виноват! Они убьют всех! Всех, понимаешь?!! И виновен в их смертях буду я! Я, Локи! Я!!!
Я не могу стоять, слезы рекой текут по лицу, заставляя меня захлебываться. Я медленно сползаю, по стене, когда его сильные руки рывком привлекают меня к себе не давая упасть.
Ладно, маленький, успокойся. Не надо так нервничать.
Я слышу того, чьими руками я убил дорогих мне людей, слышу его пустые слова. Это так на него похоже, не заботиться ни о чем, не волноваться даже если мир уходит у тебя из под ног. В этом весь Локи
Как может понять Бог, ту боль что испытывают люди? Откуда ему знать, что для нас самым ценным является жизнь и отнюдь не своя но тех, что дороги нашему сердцу. Разве узнает Локи как можно умирать от боли, если ни то, ни другое ему неведомо и недоступно.
Стоит ли спорить?
Я просто туже жмусь к нему, словно это поможет забыть о чувствах разрывающих разум и душу, разбивающих сознанье и сердце
Я обнимаю его, потому что мне страшно и, несмотря на то что он никогда меня не поймет, он знает почему сегодня умрет моя деревня и не отталкивает не уходит не плюёт в мою сторону. Он просто сжимает меня железной хваткой, называя этими глупыми прозвищами «зайка», «малыш», «маленький» как же хорошо, что он Бог. Ибо то что я совершил, все равно не поймет ни одно живое существо наверное, только Богу доступно принять меня таким каков я естьмаленьким жалким глупым человечком, погубившим всю свою семью
Безысходность заполняет мой разум, вместе с неумолимым временем что тащит всех на смерть еще совсем немного и я исчезну в этой пустыне, обратившись в самый отвратительный мираж. Мираж убийцы своей семьи
POV Локи.
Прижимая своего мальчика я чувствовал, как пески медленно утягивают, то что люди зовут тягой к жизни. Этот сильнейший, неистребимый инстинкт остается с человеком до последнего, позволяя ему выжить в самых невероятных ситуациях. Именно эта энергия увела Кайто от меня впервые.
Но сейчас, этот неиссякаемый источник покидал своего владельца, оставляя слабое страдающее существо в моих объятиях.
Ах, ты маленький, разве можно принимать все так близко к сердцу. Конечно, ты не умрешь сегодня, я тебе не позволю но, увы, тебе не нужна больше собственная жизнь. Ты не сможешь существовать дальше без этой жалкой кучки людей, которых ты считаешь своим миром
Как же я хочу тебя всего только для себя одного. Как было бы замечательно сожги твою деревню в первый раз и у тебя бы не осталось никого кроме меня, ни шанса на спасение
Часть 24
Pov Локи.
После коротких сборов командиров частей и выдачи амуниции, нас разбили на пары и тройки для окопа. Выдали деревянные рамы, и мы потащились за линию укреплений, чтобы подготовиться к встрече гостей.
Следующий час мы потратили на то, чтобы выбрать подходящее место, установить конструкцию и лопатой выгрести песок. Все движения Кайто были автоматическими, и мне приходилось подталкивать мальчонку, или в прямом смысле заставлять его что-нибудь делать, потому что слов моих он больше не слышал, находясь в своем параллельном мире отчаяния.
После, командиры и старшины проверили группы, и если все было в порядке, мы ложились в яму, нас перекладывали плоскими, тонкими деревяшками и, накрыв сверху покрывалом, присыпали песком, маскируя наше место нахождения и нанося пометку на карту.
Воинов и способных сражаться отыскалось около тысячи, поэтому сейчас было важно успеть закончить все до прихода врага. По плану Закари, как только нападавшие приблизятся в зону атаки, мы разом выпрыгнем из окопов и атакуем удивленного неприятеля. К тому же окопы располагались подковой, загибая края так, чтобы в нужный момент взять врага в клешни.
Рассчитать это было не сложно. Мы знали откуда их ждать и их примерную численность, около пяти тысяч голов. Пять к одномувеселенький расклад
Рядом со мной замер мой мальчик, он еле слышно дышал, лежа на спине, уставившись в никуда. Несмотря на абсолютную темноту, я отлично видел его лицопустое, отчаянное, словно у мертвеца.
Почему они тебе так дороги?
Кайто молчал, слышал ли он меня вообще?
Не знаю, сколько прошло времени, когда он, наконец, ответил.
Потому что я их люблю.
Хммм, а что по-твоему любовь?
Любовь это когда ты находишься с кем-то рядом не потому, что должен, а потому что хочется когда тебе интересно, о чем думают и чем живут эти люди когда ты хочешь им помочь, и их проблемы такие же важные, как и твои собственные когда ты видишь, как они улыбаются и рады тебе просто потому, что ты подошел поздороваться когда ты хочешь поделиться с ними самым сокровенным и тебе не страшно, потому что ты им доверяешь когда ты готов отдать собственную жизнь без сожалений, но с радостью шептал Кайто в тишине и мраке крошечного пространства, покрытого песком. Вот только я не смогу этого сделать, как должен был