Яма была уже готова. Неглубокая, копать было трудно, но вполне достаточная, чтобы труп не выкопали какие-нибудь падальщики. Настя не смотрела на то, как вытащили мутантку, как положили ее в могилу. Ее задача охранять похоронную команду. И она охраняла. Смотреть, как расстреливают человека, ей совсем не хотелось. Хорошо, что стрелять пришлось не ей
Хлопнул выстрел, ударив по ушам и по нервам. Настя вздрогнула, но не обернулась. У нее есть свой сектор наблюдения, и она будет за ним смотреть что бы там позади нее ни происходило.
Зазвенели о камешки лопаты, зашуршала земля, с тихим стуком падая на что-то мягкое и, вероятно, теплое.
У Насти вдруг перехватило горло ведь несправедливо! Это так несправедливо! Вырвалась девчонка, выжила, прошла через такие мучения, позор, истязания, и вот так?! Да за что же такое наказание?! Она и нагрешить-то не успела!
Ад. Земля точно ад. Настя слышала такое, только где не помнила. Наверное, где-то прочитала. Мол, Земля это ад для нагрешивших душ. Если ты сильно нагрешил будешь жить долго и в муках. Если не очень сильно будешь жить долго, счастливо, богато со всеми удовольствиями. А самые слабогрешившие отправляются назад уже в раннем детстве.
Интересно, а куда же тогда в этой теории укладывается всеобщее уничтожение человечества? Типа отбыли срок? И как же Настя, Андрей, Мишка и Митька? Они, значит, еще не искупили прегрешения? Потому будут и дальше мучиться?
Внезапно вспомнился старый хороший фильм «Белое солнце пустыни». Там главного героя басмачи прихватили на пляже и спрашивают что-то вроде: «Тебя сразу кончить? Или желаешь помучиться?» И он им отвечает: «Желаю помучиться!»
Вот и Настя так не торопится в «рай». Помучается еще! А вообще все странно. Странно, и
Додумать она не успела. Бикнул сигнал джипа, неожиданно тонкий и несерьезный для такой здоровенной тачки, и Настя запрыгнула в салон на заднее сиденье. Джип рванул с места и покатил по проселочной дороге, выбитой в твердой земле за долгие, долгие годы.
И снова подумалось а ведь скоро такие дороги зарастут! Некому будет их натаптывать. Да и асфальтовые зарастут кому за ними следить? И тогда на чем ездить?
И вдруг по голове как обухом ударило лошади! Черт подери, лошади на ипподроме! Они ведь умирают с голода или уже умерли! От голода и жажды! Ухаживать-то за ними некому!
Наверное, странно сейчас было бы говорить о том, что надо поехать и посмотреть, что с лошадьми. Но вдруг еще есть живые? Ведь они им точно когда-нибудь понадобятся! Дороги кто будет поддерживать? Лет через двадцать дорог вообще никаких не останется!
Парни, мне с вами нужно кое о чем поговорить начала Настя и замолчала, подбирая слова
23 июня, день.
Андрей Комаров
Я все больше и больше восхищаюсь Настей. Нет, не только тем, что она красивая, умная и дельная! Хотя все это так и есть. Она еще и талантливая! Ведь я знаю, что Настя никогда не держала в руках оружия до тех пор, пока не оказалась у нас. И что теперь? С закрытыми глазами разбирает и собирает автомат, пистолет, пулемет! А как стреляет? Да она теперь стреляет не хуже меня! А может, даже и лучше. Вон как ловко срезала собак-мутантов! Молодец, ей-ей, молодец!
Парни достали из багажника и опустили в могилу девчонку, которая некогда была человеком, а теперь стала кем она стала? Я не знаю. Но только ЭТО, кем или чем она стала, жить не должно́. Я уверен. И если со мной такое случится пусть меня тоже убьют. Я не хочу бегать по дорогам безумным зомбаком и жрать трупы. Жрать человечину. Не по мне это!
Я поднял пистолет и нацелил его в голову мутантке. В последний миг перед выстрелом мне вдруг показалось, что в ее глазах мелькнуло понимание, она будто вынырнула из омута забытья и смотрела на меня пусть и белесыми, но вполне разумными глазами. Но скорее всего это мне просто показалось.
В любом случае было уже поздно. Мой палец, нажимавший на спусковой крючок, выбрал слабину, дожал и грохнул выстрел. Во лбу мутантки будто кто-то нарисовал красную точку, какую рисовали себе индийские женщины, а земля под затылком окрасилась вишневым цветом.
Закапывайте! хрипло сказал я и тихо, себе под нос, пробормотал: «Отче наш! Иже еси на небеси, да святится имя твое да приидет царствие твое»
Я дочитал молитву еле слышным шепотом, глядя на то, как лопаты бросают землю вниз, на хрупкое тело девчонки, и в горле у меня стоял ком. За что? Ну, в самом деле за что нам это?! Нагрешило человечество, факт, но почему ВСЕХ надо наказывать?!
Впрочем, это был глупый вопрос. Если и есть на небесах бог, то он совсем не тот добрый и всепрощающий бог, о котором нам говорили в церкви. Нет, бог на самом деле жесток и равнодушен. Если бы он был всеведущ и добр, никогда бы не допустил того, что творилось в истории человечества все эти тысячи лет. Он бы не допустил, чтобы умерли все и негодяи, и хорошие люди! Нельзя быть таким жестоким, таким безжалостным ко всем сразу! Это НЕСПРАВЕДЛИВО!
Потом мы поехали домой. Говорить не хотелось, и все молчали, подавленные, мрачные. Вряд ли кому-то из нас прежде доводилось кого-то хоронить. И уж тем более не приходилось присутствовать при расстреле
Парни, мне с вами нужно кое о чем поговорить
Я не вздрогнул, но голос Насти прозвучал настолько неожиданно в тишине, разгоняемой лишь рыком мощного движка, что это показалось странным. О чем еще она может СЕЙЧАС говорить, когда на сердце непроницаемая тьма и печаль? Когда вообще ни о чем не хочется говорить! Моя рука еще ощущала тяжесть пистолета, из которого вылетела пуля, убившая несчастную девчонку, о чем сейчас можно говорить? Я не пью, но сейчас с удовольствием выпил бы что-нибудь такое, что отправит меня в глубокий нокаут!
Парни, а вы не задумывались о том, что мы будем делать, когда дороги совсем зарастут? Когда на машинах ездить будет нельзя? Я понимаю, вы сейчас можете сказать, мол, будем ездить на вездеходах, дороги чистить тракторами.
Что ты предлагаешь? спросил я, заставив себя спокойно отреагировать на слова Насти. В самом деле мужчина я или нет? Какого черта так разнюнился? Взять себя в руки! Успокоиться! Думать о будущем! Как Настя это делает! Она молодец! А я осел и чертов ботан!
Лошади. Надо поехать на ипподром и посмотреть, что с ними случилось. Вдруг они еще живы? Представляете, разведем лошадей и будем на них скакать! И машин не надо! И дорог! Машины ведь когда-то сломаются, а где брать запчасти?
С запчастями проблем не будет еще лет сто, хмыкнул Митька. Ты представляешь, сколько машин стоит по дорогам?
Стоят, да! Ржавеют, гниют! вмешался Мишка. Кстати, неплохо было бы подумать и о том, чтобы пригнать машины на запчасти. Сломается джип на чем поедешь? Или «КамАЗ»?
А ты умеешь ремонтировать? не выдержал я. Сможешь отремонтировать «КамАЗ»? Или «крузака»?
Кто-то же его сделал? Значит, другой может и отремонтировать. Поискать книжки по ремонту в библиотеках! Может, кто-то из парней соображает в ремонте!
Я так-то соображаю неохотно признался Митька. Помогал соседу ремонтировать «Ниву». Но я только в «Жигулях» чуть-чуть соображаю, в иномарках ничего не смыслю.
Эй, эй! Мы ушли от темы! возмутилась Настя. Что насчет лошадей?
Скорее всего они уже померли, с сожалением сказал я. Без еды, без воды представляешь, сколько времени прошло со Дня непослушания?
Представляю, грустно сказала Настя. Ну а вдруг? Почему бы не посмотреть?
Все замолчали. И я молчал. Но думал. Усиленно думал! И правда, почему бы нам не завести лошадей? Дороги на самом деле скоро придут в негодность. Да и машины развалятся. А вот лошади лошади это навсегда! Не пешком же ходить в самом-то деле? Зимой ка-ак занесет! Ка-ак навалит сугробов! Машина не пройдет, а вот лошадь запросто. Не везде, конечно, но пройдет. Только где им корм взять? М-да тут тоже проблемы. Да ладно, потом разберемся. Идея вообще-то нормальная. Если только лошади живы
В общем, так идея хорошая, но скорее всего ничего не выйдет, потому что коняги уже передохли. Но, чтобы убедиться в этом, надо туда поехать. А чтобы поехать не так просто, чтобы по делу, мы поедем на грузовиках.
РОВД? понимающе кивнул Митька.
РОВД, подтвердил я его догадку. Берем бензогенератор, инструменты и работаем! Если в одном маленьком отделе было столько оружия, то сколько его будет в большом УВД?
Много! веско сказал Митька. Очень много! Два грузовика надо брать! И то хватит ли?
Думаю, хватит, пожал плечами я. В общем, готовимся. Завтра утром поедем.
Почему утром, а не сегодня? спросила Настя, состроив недовольную, кислую рожицу.
Я следил за ее лицом, время от времени оглядываясь назад. Мне было приятно на нее смотреть
Потому что надо подготовиться! компетентно заметил Мишка. Распределить роли, отработать ситуации, подготовить инструменты и снаряжение. И вот тогда Подождут твои лошади. Если за две недели с голодухи не померли, значит, ночь еще проживут. Только вот не знаю а где их держать? Для лошадей вообще-то нужны конюшни! Кстати, ребята а что насчет крупного рогатого скота? И насчет мелкого не рогатого? Мы что, одними консервами будем питаться? Скот держать не будем?
Честно сказать, за все эти дни такая мысль мне в голову почему-то не пришла. Как-то само собой разумелось есть магазины, в магазинах имеется все, что нам нужно. Зачем думать о сельском хозяйстве? Если только рыбы наловить! А оно вон что И правда нам-то хватит еды. А нашим детям? Нашим внукам? Если передохнут все коровы (скорее всего они уже передохли!), если вымрут овцы, что будут есть наши потомки? Как возрождать цивилизацию без сельского хозяйства?
М-да интересную вводную дала Настя! Началось с лошадей, а закончилось вон чем закончилось. Крупным рогатым и нерогатым скотом. А ведь еще и поля надо будет засеивать А в городе где-то там есть селекционная база, какой-то там институт Юго-Восток, в котором ученые десятками лет культивировали различные сорта ржи, пшеницы, овса и всякой такой каши. Это ведь тоже нам понадобится! Не только скот!
Я ехал медленно, объезжая брошенные машины, и, уже когда до дома осталась пара минут езды, вдруг услышал выстрелы, донесшиеся откуда-то с окраины села. Или из центра? Палили, судя по всему, из охотничьего ружья двойной, с малым промежутком выстрел. Двустволка, точно.
Оп-па! Кто-то живой есть! меланхолично прокомментировал Мишка и, открыв окно, впустил в салон горячий июньский воздух, пахнущий полынью и тленом. Запах тлена, запах гниющих трупов впитался в деревья, в заборы, в дома, в саму землю, и еще долго мы будем его чуять. Хотя уже давно к нему привыкли. Сейчас я, наверное, смог бы при желании сидеть в двух метрах от разлагающегося трупа и есть свой бутерброд с ветчиной. Привык уже к трупам впрочем, как и все остальные.
Оружие в боевую готовность. Окна откройте, будьте готовы стрелять! приказал я и свернул вправо, поднимаясь в гору, к церкви.
Чуть дальше церкви, на взгорке, находился большой коттеджный поселок. Я там ни разу не был, но видел его улицы, когда мы въехали в Усть-Курдюм. Улицы поселка протянуты перпендикулярно основной трассе. Кстати, как раз напротив этого поселка мы и подхватили Мишку, спасавшегося от мутантов. Мишка шустро бежал до самой окраины добрался!
Дома в поселке совсем не бедные, хотя и не такие дворцы, как у тех, кто захватил себе участки возле Волги. Все-таки возле реки всегда было жить престижнее, чем на сухом взгорке, вот там и собралась вся саратовская «блатата».
Усть-Курдюм старая-престарая деревня, ведущая свое летосчисление со времен царицы Анны Иоанновны. А может, даже и с Петра. Когда-то деревня была далеко за городом, аж в тридцати от него километрах. Что для времен Анны Иоанновны очень даже далеко день пути, не меньше. Но теперь Усть-Курдюм почти Саратов ну что такое двадцать километров от КП ГАИ на Горе? Тьфу одно, если ехать на современной машине. Хм а вот на лошади будет как раз день пути или полдня. Это зависит от того, как ее погонять!
Мы свернули и остановились возле крайнего дома коттеджного поселка, не въезжая ни в одну из улиц (их тут было четыре), и стали слушать. Минут пять ничего не происходило, потом жахнуло, и явственно стало слышно, как то ли дробь, то ли картечь прозвенела по знаку «Уступи дорогу». Знак вздрогнул и покрылся оспинами попаданий.
Ни хрена себе! выдохнул Митька и, наклонившись, проверил предохранитель на автомате. Щас по нам ка-ак врежет! Запоем тогда!
Куда он палит? Мишка недоуменно скривил губы. Неужто в нас пытается попасть? А может, поехали отсюда? На кой черт нам этот дебил?
Я подумал, пожал плечами:
Мало ли может, от мутантов отбивается да промазал!
Ну и что делать? Митька сплюнул в окно. Да пошел он на хрен, такой чудак! Поехали домой, Андрюх! Без него дел хватает!
А если он там с мутантами бьется? Если погибает один и помочь некому? вмешалась Настя. Я пойду! Сейчас вылезу и пойду к нему!
Не вылезешь и не пойдешь! жестко сказал я. Не хватало нам тебя потерять! Не пойдешь!
Не хватало Андрюхе тебя потерять! Он же в тебя втрескался, только о тебе и думает! влез Митька и тут же спохватился: Ой! Прости, Андрюх я просто языком трепанул не подумав! Извини!
Андрюха прав! слава богу, вовремя вмешался Мишка (предательский румянец пополз по моему лицу, и я не мог с ним ничего поделать). Настя, из-под прикрытия машины выходить нельзя. Какая-никакая, а защита. Получишь заряд дроби в живот мне кажется, тебе это не очень понравится. Ведь не очень?
Не очень! не удержавшись, фыркнула Настя и как-то странно посмотрела на меня, эдаким оценивающим взглядом. Ну так что делать, предлагай, командир!
Я кивнул:
Подъезжаем вплотную к забору Тот, кто стреляет, садит откуда-то со второго или третьего этажа, а под забором он нас не достанет. Ну и кричим! Ты будешь кричать, Настя. Может, женский голос ему больше понравится. А то вдруг примет за банду и начнет по нам палить.
А ты думаешь, в банде не может быть женщин? резонно заметила Настя и махнула рукой. Да нормально, другого ничего и не придумаешь. Давай!
Я завел движок, повернул руль и с места рванул тяжелую трехтонную машину прямо к забору, надеясь, что этот чел не станет по нам палить. Но чел стал. Дробь сыпанула по капоту, и грохот был таким, будто в нас запустили пригоршней гравия.
На удивление даже краску не облупило! Покрытие металла джипа, похожее на окаменевшую кожу, с честью выдержало испытание, и на капоте остались только темные полоски от ударивших в него свинцовых шариков. «То ли «Раптором», то ли антигравием покрашено», отстраненно подумал я и, почти вплотную прижав машину правым боком к забору, завопил в окно, забыв, что поручил это Насте:
Эй ты, придурок! Какого хрена стреляешь?! У тебя что, крыша поехала?! Мы не хотим причинить тебе зла! Прекрати стрелять!
Мутанты поганые! Всех вас убью! Всех!
Голос парня срывался, и было в нем что-то такое, что заставило меня страдальчески поморщиться. Терпеть не могу пьяных!
Да он пьяный в умат! удивленно протянул Митька. Он ничего не понимает! К нему «белочка» пришла!
Кто пришел? заинтересовалась Настя.
Белая горячка, пояснил я. «Белочка» так белую горячку называют в народе. А Митька у нас плоть от плоти народа! Вот и
Сам-то? фыркнул Митька. Если мама врачиха, а папа мент ты не от народа, что ли?
От народа, от народа задумчиво протянул я, соображая, что делать, и вдруг оторопело уставился в нечто черное, длинное, что появилось из-за забора и уставилось на меня черными бездонными зрачками. Я уже не успевал ничего сделать, тем более что встал к забору правым боком и выстрелить мог только сквозь стекло. В принципе так и надо было сделать, но я почему-то замер (стекло лобовое пожалел, что ли?!) и только смотрел, как шевелятся «ноздри» двустволки, вынюхивая себе цель. А целью был я, окаменевший, как тупая статуя, и сидевший на своем месте, как истукан острова Пасхи.
Очередь прогремела так громко, что я слегка оглох. «ПК» калибра 7.62 снес с забора и двустволку, и того, кто ее держал в руках. Ненормальный не успел выстрелить, а вот Мишка успел.
Да ни хрена себе! Митька вытер лоб и обернулся, широко раскрытыми глазами глядя на соратника. Ты мне чуть башку не снес! Меня даже пламенем опалило! Чуешь, палеными волосами воняет вот! Мишк, ты охренел!