С моим другом детства он теперь был совершенно неразлучен. Они правда были пугающе одинаковые: оба погруженные в тренировки и изучение собственной Нити, оба насмешливые, иногда довольно жесткие в своих шуточках, но понимающие и готовые поддержать. На них обоих я могла рассчитывать, я знаю. Мне никогда в голову не пришло бы сомневаться в Шаане. А Найт Не понимаю почему, но я доверяла ему. Может, потому что он слишком сильно напоминал мне ассадена. А может, потому что видела и его радость от нашего общения, и искреннюю любовь к Элледу, и такое невероятное уважение к Анха, что сомневаться в Найте было бы, как минимум, глупо.
Когда я добралась до его комнаты, мейедена там не было. Наверняка опять тренируется. Я забралась с ногами на подоконник, оперлась спиной о холодную стену, обхватила колени и опустила голову на руки. И просидела так, отчаянно стараясь не смотреть на Нити, наверное, с час. Дурацкая привычка вечно сканировать ткань мироздания на предмет сплетенных Воздухом узоров, вбитая в меня с самого раннего детства Рицико, сейчас откровенно портила настроение еще больше. Тут, в комнате Найта, никто не мог слушать, Анха приказал поставить защиту. А вот мне видеть Нити вместе с узорами шепота хэдденов, ограничивающими слух, было почти физически больно. На саму защиту мне совершенно плевать если они мне понадобятся, я их найду, и Найта, и Шаана, пусть теперь и менее удобным способом. Если что-то случится, они и так будут рядом, оба. Одновременно. Но мне было до безумия страшно взглянуть на Нити и не увидеть ничего, кроме этого узора. Ничего, кроме Воздуха. Понимаю, так не бывает терять Зрение мне еще долго, обычно это занимает до полугода. Но кто знает, какую судьбу сплела мне Хэд. Все происходило слишком рано. Может, теперь она решит, что пары дней достаточно.
Вернулся Найт. Я глянула на него из-под руки. В новой черной форме своей школы, с тренировочным мечом на плече. Ну кто бы сомневался. Я коротко хмыкнула и продолжила созерцание собственных ног, очень хорошо чувствуя на себе внимательный взгляд мейедена.
Что случилось, Тин? Найт аккуратно поставил меч в стойку и подошел ближе.
Я подняла голову, мрачно посмотрела на него и вернулась ровно в то положение, в котором желала сейчас находиться. Говорить почему-то не хотелось совершенно.
Я бы спросил, кто тебя обидел, но боюсь, если бы кто-то оказался настолько глуп, помощь сейчас нужна была бы ему, а не тебе. Он сел рядом со мной на подоконник. Рассказывай.
Я тяжело вздохнула.
Будущий мастер Хэддена, ты заставляешь своего друга жутко переживать за тебя. Найт продолжал сверлить меня взглядом. Если не прекратишь, я позову Шаана, и мне все расскажет он.
Зови, согласилась я. Я тоже его послушаю. Ради интереса.
Отлично, ты все еще можешь говорить, обрадовался Найт. А то я уже испугался, что никогда больше не услышу это твое угрожающее «аккари».
Я не выдержала и усмехнулась. Подняла голову и мрачно бросила:
Прекрати меня смешить. Это не помогает.
По-моему, отлично помогает. Найт приподнял бровь. Или ты рассказываешь, что стряслось, или я проведу еще парочку экспериментов, чтобы убедиться наверняка.
Я теряю Зрение, хмуро призналась я. Начинаю видеть только Воздух. Доволен?
Он вздохнул и смотрел теперь с искренним сочувствием.
С чего мне быть довольным? поинтересовался он, наконец. По мне, крайне сомнительное удовольствие.
Да. Я откинула голову назад, упираясь затылком в стену. Просто отвратительное.
Тин. Он снова вздохнул. Ты же любишь свою Нить.
Люблю. Я зажмурилась и качнула головой. И меня никогда даже не интересовали другие. Просто они всегда все-таки были со мной, Найт. А теперь останется только одна. Это больно до безумия.
Две. Я услышала, как он усмехнулся. Их с тобой всегда будет две. По определению.
По какому? Я мрачно на него уставилась. Ничего, кроме Воздуха, я скоро видеть не смогу.
Он очень внимательно, задумчиво вглядывался мне в лицо. Затем, хмыкнув, заметил:
Пустота неразрывно связана с любой Нитью. Она всегда будет с тобой, хочешь ты этого или нет.
Видеть-то я ее не буду так же. Я вздохнула. Про любую Нить так можно сказать. Что они там, в сером фоне. Не утешает, знаешь ли.
Хочешь, будешь? Найт приподнял бровь и хитро усмехнулся.
Я со странной смесью любопытства и тревоги его разглядывала. Я уже давно знала, насколько тяжело Найту делиться собственной Нитью. А сейчас он готов мне ее отдать?
А тебя Анха не убьет? уточнила я на всякий случай.
Правила школы известны. Он пожал плечами. И у меня есть полное право делиться с тем элледом, с которым я захочу. Решай, старшая ученица Рицико.
Не боишься, что я ему расскажу? насмешливо уточнила я, уже от одного подобного предложения возвращаясь вновь к нормальному настроению.
Пообещай ее никогда не касаться, очень серьезно попросил Найт. Этого будет достаточно.
Обещаю, кивнула я, с азартом ожидая знакомства с шестой Нитью мироздания. Я никогда не стану касаться Пустоты.
Выслушав пояснения Найта, я погрузилась в созерцание Нитей. Таких, какими их еще никогда прежде не видела. Очень тесно связанных, с крошечными вкраплениями друг друга, увитых текущими струями Пустоты, подсвеченной фиолетовыми отблесками Разума. Как же она была прекрасна. Просто невероятно, захватывающе великолепна. Особенно в сочетании с моим Воздухом. Сверкающие серебряные паутинки в черном обрамлении вечно подвижных глянцевых Нитей, медленно, неспешно текущих по контуру. Завитки Разума оплетали их, куда более быстрые, резкие, чем Пустота. Узор, создающий единое, невероятно завораживающее зрелище.
Такая хрупкая, прошептала я, не в силах оторвать глаз от черных Нитей. Такая живая
Не знаю, сколько я так просидела, рассматривая Пустоту и Воздух вместе, но, наверное, очень-очень долго. Я хотела запомнить их такими, все шесть Нитей мироздания, всю их гармонию и целостность. Когда я вновь посмотрела на Найта, он продолжал наблюдать за мной. И очень мягко, тепло улыбался.
Я понимаю, почему вы в своей деревне не касались ее. Я вздохнула и счастливо зажмурилась. Я бы тоже могла только смотреть на это вечно.
Она теперь всегда будет с тобой. Найт встал и отвернулся. Когда захочешь взглянуть, ты знаешь, что делать.
Даже если я потеряю Зрение? недоверчиво уточнила я.
Да. Он пожал плечами. Говорю же, всегда.
Я свесила ноги вниз, оперлась руками на подоконник и внимательно рассматривала его спину. И очень жалела, что не видела сейчас его лица. А еще, что я не ассаден и не понимаю, что он действительно чувствует по поводу своего решения.
Знаешь, сказала я, наконец, там, за границами королевства, я теперь буду защищать две Нити вместе с тканью мироздания.
Найт обернулся через плечо и с удивлением на меня посмотрел.
Спасибо, что показал. Я улыбнулась. Ты меня спас.
В Элледе много таких историй, Тин, ухмыльнулся Найт. О дружбе, о поддержке, о верности. Правда?
Вот поэтому я ему и доверяла. Потому что и мы с ним были очень похожи и ценили, всем сердцем, одно и то же. И я точно теперь знала, что именно он чувствует. Даже не являясь ассаденом.
В свою комнату я вернулась уже в совершенно отличном настроении. Которое очень быстро начало снижаться, когда я увидела сидящего у очага Рицико с максимально мрачным и недовольным лицом.
Где ты была? холодно поинтересовался дядя. Я тебя весь день не могу найти, Тинэко.
Мы тренировались с Найтом, почти честно ответила я.
Неужели? Рицико приподнял бровь. Наверное, взаимодействию ваших Нитей в бою?
Это скорее были мечи, дядя, с милой улыбкой отозвалась я.
Надо будет его предупредить. Срочно. Дурацкая защита С другой стороны, Рицико хотя бы и сам не слышал нашего разговора. Мне совершенно не хотелось, чтобы о решении показать мне Пустоту стало известно Анха, что бы там Найт по этому поводу ни думал.
А как же Нити, Тин? Рицико криво усмехнулся. Вы все же маги. Найт говорил тебе что-то о своей Пустоте? Объяснял, как она работает? Вы пытались найти способы совместить плетения?
Меня не интересуют чужие Нити, дядя, мрачно выдохнула я. Его Пустота опасна для людей с коконами, значит, и работать с ней он будет отдельно от любого из нас. Больше я знать не хочу и расспрашивать не собираюсь.
Что за тон, Тинэко? холодно уточнил Рицико. Ты будешь делать ровно то, что я скажу, а не то, что собираешься.
Я опустила голову и исподлобья разглядывала его. Наверное, слишком раздраженным и полным боли взглядом, потому что даже такого твердого человека, как дядя, он в итоге пронял.
Что с тобой, Тин? Рицико устало вздохнул. Я волнуюсь за тебя, это совершенно нормально, не находишь? И за Найта я тоже, как это тебе ни удивительно, переживаю. Он дорог Анха, да и мне, заметь, ничего дурного не сделал.
Прости, дядя. Я качнула головой и виновато улыбнулась, понимая, что действительно была слишком грубой. Просто я начала терять Зрение, и это невероятно отвратительно, если честно.
Тин Он встал и, подойдя, крепко меня обнял. Ты будешь сильным магом. Но, знаю, это ни разу не спасает. Я прошел через подобное, считай, дважды. Мне ли не знать.
Вы с папой потеряли Зрение одновременно? с улыбкой спросила я, когда он меня отпустил.
Нет, он раньше. Дядя усмехнулся, и у него получилось бы даже весело, если бы я не видела в его глазах эту вечную затаенную тоску, которая появлялась там каждый раз, когда разговор заходил об отце. Ненамного, правда. Но мы же близнецы. Мы очень хорошо знали и чувствовали друг друга.
Как ассадены? хитро уточнила я.
Почти, теперь уже вполне весело отозвался Рицико, но не совсем. По-другому.
Он вздохнул и, смерив меня взглядом, качнул головой:
Я очень хорошо понимаю, насколько это паршиво терять остальные Нити. Но Воздух всегда будет с тобой, твоя собственная Нить, которую ты теперь станешь улавливать гораздо четче, чем раньше. Одна она, и она того стоит, не находишь?
«Две. Их всегда с тобой будет две. По определению».
«Когда захочешь взглянуть, ты знаешь, что делать».
Конечно, дядя. Я печально улыбнулась. Просто мне нужно немного времени, чтобы привыкнуть.
Если захочешь снова весь день тренироваться со своими будущими мастерами, я пойму. Он иронично усмехнулся.
Даже с Найтом и яххе? прищурившись, весело уточнила я.
Оружием тоже надо уметь владеть, Тин, приподняв бровь, напомнил Рицико. Вам обоим. Но позаботься о том, чтобы я знал, где ты, и мог при необходимости тебя найти.
Да, учитель, смущенно улыбнулась я.
И постарайся выяснить хоть что-то о Пустоте, Тин, вздохнул дядя. Для собственного спокойствия и понимания того, что происходит. Ты все-таки будущий Великий Мастер. Ты должна иметь представление о возможностях своих воинов и об их Нитях.
Я знаю теперь о ней гораздо больше тебя. Но спасибо за заботу. Понимаю, ты просто волнуешься за меня, ты не хочешь потерять последнее, что осталось в твоей жизни от брата, помимо памяти. Но я смогу быть такой же, как он. Смогу защищать ткань мироздания и свой народ так же, как отец. Или как ты и Анха. Просто поверь в меня. Пожалуйста. И хватит переживать. Я хэдден и эллед, маг-воин королевства. У меня прекрасный учитель и замечательные друзья. Я знаю, они всегда будут рядом. Я не подведу никого из вас. Я доверяю каждому из вас. Начни доверять и ты мне, дядя. Это станет куда большей поддержкой, чем твои бесконечные волнения на мой счет, правда.
Глава 17
В Маатс постепенно приходила весна. Гораздо более долгая, гораздо более желанная, чем была для меня там, на побережье Йорока. Со всеми этими капелями, все сильнее растягивающимися, яркими солнечными днями, запахом сырой, промерзшей земли и сумасшедшими птичьими трелями из леса. Я наблюдал за природой с неким удивлением и странным печальным восторгом. Подобное время, кажется, совершенно лишило меня желания сидеть в комнате за трактатами и изучением Нитей, и мы с Шааном куда чаще теперь тренировались с мечами, чем прежде. Хотя, как насмешливо заявила Тин, еще немного, и мы жить станем на тренировочном поле Элледа.
Коридоры башен и общие холлы вновь заполнились людьми и шумом. Зимой ученики предпочитали безвылазно сидеть по комнатам, теперь же опять, как и осенью, были везде и повсюду. Старшие сосредоточенные и серьезные, говорящие тихо, сдержанно. Часто я видел их в кожаных доспехах армии, уезжающими или возвращающимися из операций за границами. На них с восторгом и завистью смотрели младшие, шумные, вечно смеющиеся, снующие повсюду с невероятно бешеной скоростью, словно завитки Разума по остальным Нитям. Среди них были теперь и мои. Мейедены. Немного еще, конечно, по сравнению с остальными, но все-таки были. Будущие защитники Пустоты, на которых я смотрел, тщательно скрывая в глазах нетерпение и радость. Шаан мои эмоции чуял слишком хорошо, но стойко молчал, позволяя мне в тишине наслаждаться тем, что школа, наконец, совершенно точно существует. Да еще какая, все поголовно ученики Великого Мастера. Другим-то учителям пока неоткуда было взяться. Сейчас мейедены с ассаденами учились основам вместе, такие же неразделимые, как наши Нити, только цвет формы разный. Но скоро должны были перейти в мои руки, чтобы я показал им Пустоту и научил хотя бы смотреть на нее. Предварительно заставив каждого вызубрить правила школы настолько тщательно, насколько вообще способен ребенок. Я ждал этого с неким страхом. Понимал, конечно, прекрасно, что не сам Анха лично станет присматривать за толпой детишек, помнил, как учил сотто в своей деревне, но Одно дело мои младшенькие, у которых была единственная медитация и единственное правило не трогать никогда, что бы ни случилось. Другое школа Элледа, с уставом и плетениями.
Шаан предоставил мне право самостоятельно разбираться со своими внутренними страхами. Тин я даже рассказывать не хотел. Я видел, что она надеется на меня, на мою силу и решительность. Я в полной мере оценил то, как она пришла в марте именно ко мне, ища поддержки и защиты. И меньше всего на свете желал, чтобы она знала о моих сомнениях и переживаниях. Она, конечно, догадывалась, думаю. Но все-таки одно дело предполагать, что другу некомфортно в новых для него обстоятельствах, другое понимать наверняка, что я немного в панике. Разные, в общем-то, вещи.
В свете происходящего в моей жизни появилась совершенно неожиданная поддержка от самого молчаливого и тихого человека нашей шестерки. Саару. Он не хуже ассадена, кажется, понимал, каково мне. А может, это Мирро, вспоминая наш давний разговор у костра, подсказал, что я мало похож на привычного Элледу старшего ученика школы. Как бы то ни было, Саару прямо предложил помощь в становлении меня наставником младших, а я эту помощь принял с огромнейшей благодарностью. Вместе с замечаниями, подсказками и советами дейдена в мою жизнь вернулись спокойствие и уверенность в собственных силах. И радость от того, что вообще происходит.
Помимо обязанностей, положенных мне по статусу, добавилось и еще кое-что. Если зима Маатса как-то неразрывно в голове стала ассоциироваться с редкими прогулками в компании Рут, то весной ей на смену пришел Мирош. Очень странно пришел поздним вечером и даже постучал. Я привык уже, что каждый из нас просто вламывается в комнаты к остальным, и вежливое предупреждение о визите суудена ввергло меня в удивление, если честно. Мысленно улыбаясь, я подумал, насколько странно и нелепо изумляться совершенно нормальному и естественному соблюдению норм приличия, и это явно со мной что-то не так, раз я все-таки изумляюсь. Отметив для себя, что, пожелай я сам увидеть Мироша, стучать я бы вряд ли теперь стал, я пообещал себе несколько пересмотреть взгляды и пригласил суудена войти.
Я пошел прогуляться и увидел, что у тебя еще горит свет, весело заявил Мирош. Может, хочешь присоединиться?
Несколько секунд я разглядывал его, словно сууден ко всей своей вежливости еще и заговорил со мной стихами на южном наречии. Затем, усмехнувшись, кивнул.
Мы бродили по пустынным, невероятно тихим улочкам Маатса полночи. Вдыхали свежий весенний воздух, наполненный ароматами хрупкой, молодой зелени. Смотрели и слушали молча, наслаждаясь журчанием рек, пением ночных птиц и просто весной. Или говорили, и тогда я невольно вспоминал свою поездку с мастерами и Найши, с его вечными рассуждениями, так интересовавшими остальных, его легендами и историями, полными каких-то неуловимо глубоких смыслов, его серьезностью, так неожиданно гармонирующей с насмешками и иронией. Мирош был невероятно похож на отца, действительно. Только моложе и все-таки чуть добрее и мягче Найши. Но, возможно, там, за границами, это быстро пройдет.