Евгений РешетовЖребий некроманта 3
Глава 1
Два дня назад остатки армии бравой поступью вернулись в столицу. И нас, как и в Широве, встречали восторженные горожане. Они выстроились вдоль дорог, по которым маршем шли войска. Громко аплодировали нам и наперебой восхваляли. А возглавлял колонну победителей улыбающийся Корсаков, который гордо восседал на белом коне. И он буквально из седла этого коня прыгнул в рабочий кабинет государя. Никто из дворян, министров или высокопоставленных магов не посмел оспаривать его кандидатуру на роль временного управленца. О Императоре же и его семье до сих пор не было ни слуха, ни духа, как, собственно, и о Повелителе. Газеты робко предполагали, что первый томится в плену неизвестных похитителей, а второйпогиб. А ещё в этих же газетах частенько упоминался князь Корсаков. И всегда с положительной стороны, что наводило на определенные размышления.
Мне же с минуты на минуту должны были вручить орден Святого Благоверного Князя Александра Невского, а потом отсыпать шесть тысяч звонких рублей. Награждение происходило всё в том же главном зале Императорской академии магии, в котором протекала новогодняя тусовка. Сюда нагнали несколько сотен прибывших к началу учёбы студентов и пару десятков преподавателей. И помимо них тут переминались с ноги на ногу немногочисленные гости, пожелавшие увидеть, как толстый седовласый генерал в парадном мундире будет вручать мне орден. К числу этих гостей относились Илья и Алексей Корбутовы, князь Савёлов, Лев Андреев и Лиховцев. Они вместе с Шуриком стояли среди прочих людей, выстроившихся в прямоугольник. И внутри этого «оцепления» раскрасневшийся генерал толкал хвалебную речь, держа в руках сам орденчетырёхконечный прямой крест с круглым медальоном по центру. На медальоне красовалось изображение конной фигуры Александра Невского.
Я же украдкой посматривал на разливающегося соловьём генерала и мысленно торопил его. Мне было неуютно от множества тяжелых взглядов, которыми меня пронзала большая частью студентов. Они искренне недоумевали, как такое могло произойти? Вчерашний сельский дворянин из вонючей дыры стал героем! Да ещё он выжил там, где погибло столько высокородных аристократов! Уму непостижимо! Где-то Боженька явно недосмотрел!
Нет, конечно, кто-то, как Корсакова, искренне радовался за меня. Или тот же Шурик едва не пищал от ликования. Но вот Павел Белозеров, Столетова и Шмид были не просто в недоумении. Они ненавидели меня всеми фибрами своих мелких душонок и желали сдохнуть прямо здесь и сейчас!
Кстати, Белозеров так и не принял участия в сражении. Он прокуковал весь бой на холме среди артиллеристов. А вернувшись в столицу, стал распускать слух, что ему, дескать, командир запретил идти добровольцем в бой, так как пришла трагическая весть о гибели его деда. А уж если бы ему было позволено вступить в сражение, то он бы там всех раскидал, как волкодав шавок подзаборных, и сейчас бы народ чествовал его, а не этого ублюдка и обманщика Корбутова. Почему обманщика? Так он же скрывал свой истинный уровень дара. Наверное, чего-то трусливо опасался мерзавец.
Между тем генерал наконец-то закончил свою напыщенною речь, вытер платочком покрывшийся потом сальный лоб и под гром неискренних аплодисментов приколол к моей груди орден. Его пальцы-сосиски вполне ловко справились с этим делом. И я благодарно улыбнулся ему, с отвращением почуяв кислую вонь, идущую от толстяка.
Но это ещё было не всё. Слово взял ректор. И он минут пять хвалил меня и ещё столько жевсех студентов, отправившихся с армией в качестве добровольцев. Упомянул он и фамилии тех ребят из академии, кто пал на Безымянном поле.
Ну а после ректора речь толкнул декан факультета Некромантии Дмитрий Александрович. Он всех поприветствовал и с улыбкой заявил, панибратски приобняв меня:
Вот! Вот истинный некромант! А ведь именно мне пришла в голову мысль дать этому герою разрешение на использование магического зала! И посмотрите к чему это привело? Иван совершил настоящий подвиг! И в этом ему точно помогли тренировки, коим я не стал противиться несмотря на его юный возраст!
Народ вяло поаплодировал безбожно расхваливающему себя декану. А Дмитрий Александрович многозначительно глянул на ректора. Тот кивнул ему, признавая заслуги некроманта.
И на этом моменте скромная церемония награждения наконец-то подошла к концу, а то задолбала уже. Перешептываясь, студенты начали покидать зал, завистливо косясь в мою сторону. А я бодро притопал к своей группе поддержки. Тотчас все три брата горячо поздравили меня. Лев радостно сжал в объятиях, вызвав ревнивый взгляд Шурика. Лиховцев рассыпался в приторных комплиментах и крепко пожал руку. А Корсакова, озаряя зал белозубой улыбкой, счастливо произнесла:
Господа, предлагаю отметить в ресторации сие знаменательное событие.
Замечательное предложение, ваша светлость, вежливо ответил я и натянул на физиономию измученную улыбку. Но я вынужден отказаться. Моё тело ещё не полностью восстановилось. Я бы предпочёл отдохнуть. Да и завтра первый день учёбы.
Хм недовольно надула губки Анастасия и сощурила бездонные зелёные глаза.
Алёшка же торопливо сделал шаг ко мне, неожиданно обнял и тихонько прошипел в самое ухо:
Ты чего творишь? От такого не отказываются. Держи нос по ветру. Глядишь, с самим князем Корсаковым породнимся.
Я криво улыбнулся и отодрал от себя «расчувствовавшегося» братца. Эх, как же он был недалёк от истины. Мы, Корбутовы, действительно с огромной долей вероятности скоро породнимся с Корсаковыми. Конечно, я согласился жениться на Анастасии, уж больно её батя грозно глядел на меня в том кабинете в Широве. И я даже не заикнулся о том, что его дочь до меня уже с кем-то кувыркалась в постели, а может и на сеновале, чёрт её знает. Но это было не самое страшное. А вот интриги, которые плёл князь против Императора, да ещё его возможная работа на Повелителя вот это было страшно. Поэтому я даже не предполагал к чему может привести эта свадьба. Благо, о ней пока никто не ведал. Корсаков грозным тоном приказал мне ни одной живой душе не говорить о наших намерениях, сославшись на трудные времена в империи. Но Анастасия, естественно, всё знала. И в первый же день моего появления в столице радостно заявила, что мы будем идеальной парой, ведь она любит командовать, а я, как оказалось, прекрасно выполняю приказы. Меня её слова заставили вспомнить моего соседа дядю Мишу. Как-то раз он, стоя перед прилавком в кондитерской, грустно спросил у своей жены: «А какой пирожок я хочу?»
Сейчас же Анастасия отчётливо недовольно фыркнула, но всё же уступила мне:
Что ж, пусть будет по вашему, Иван. Но на следующей неделе я уже не приму от вас никаких возражений.
Буду иметь в виду, легкомысленно пробормотал я и галантно подал ей руку:Позвольте проводить вас?
Та благосклонно кивнула и положила свою лапку на сгиб моего локтя. Я тепло распрощался с мужчинами. И вместе с Корсаковой двинулся прочь из академии.
По пути девушка молчала и всё больше концентрировалась на том, чтобы царственно вышагивать, высоко держа голову. У неё это и раньше превосходно получалось, но сейчас перешло на какой-то запредельный уровень. Все встречные-поперечные студенты заискивающе здоровались с ней, памятуя, где сейчас находится задница её папаши. Корсакова же лишь некоторых людей награждала небрежными кивками.
А я себя рядом с ней чувствовал в роли некоего неказистого слуги, хотя и мне доставался преизрядный процент внимания. Всё-таки я не хрен собачий, а герой с даром уровня престола второго ранга и аномально большим для такого возраста магическим резервом. Никто же не знал, что возможность творить столько могучих заклятий мне дают головы с магической энергией. Народ не ведал о них и считал, что энергия является моей собственной. И опять же данный факт вызывал у студентов зависть. Надеюсь, я скоро к этому привыкну.
Пока же я учтиво сопроводил блистательную княжну до роскошного личного автомобиля семьи Корсаковых, собственноручно открыл заднюю дверь и застыл на тротуаре. Анастасия улыбнулась мне на прощание и села в машину. А та сразу же закряхтела мотором и тронулась с места.
Я задумчиво посмотрел ей вслед и перевёл взгляд на правую руку. Она уже перестала быть серой и почти вернулась к своему естественному цвету. Но вот чувствительность Она как заснула мертвецким сном, так и не желал пробуждаться. Похоже, мне так и придётся идти к какому-нибудь магу жизни, умеющему хранить секреты. Блин.
И тут вдруг мой намётанным взгляд заприметил спешащего ко мне потрёпанного жизнью небритого простолюдина в худом тулупчике и с синяком под глазом. Внешне его от бомжа отличало только отсутствие рядом такой же потасканной бабы с красной, обветренной рожей и «фонарём» в половину лица. И по виду мужика, я уже понял чей это «подданный».
Простолюдин подскочил ко мне, щербато улыбнулся жёлтыми зубами и неуклюже поклонился. Затем стянул с головы дырявую шапку и, комкая её в руках, прошамкал:
Добрейшего денёчка, ваше благородие. Енто самое Значится, Хозяйка болот ждёт вас. И вот, велела вам передать.
Он сунул мне заячью голову. Я без всякой брезгливости взял её, отправил в карман полушубка и хмуро глянул на мужика. А тот продолжал стоять передо мной и улыбался, словно чего-то ждал.
Хм похоже, этот пованивающий товарищ не просто так столь уважителен со мной. В его слезящихся мутных глазках мелькал явный расчёт и блестели муки похмелья. Тогда я сжалился, вытащил из штанов помятую, засаленную бумажку, достоинством в десять рублей, и протянул её мужику. Тот обрадованно схватил деньгу, поклонился до земли и, осчастливленный, помчался вдоль забора. Видимо, подправлять «здоровье».
Ну, в принципе, мне этот посланец ведьмы понравился больше прошлого, который готов был перегрызть мою глотку. Хотя, конечно, от этого мужичка так разило перегаром, что я сам немного поплыл. Но мне это не помешало сгонять в свою комнату в общаге и взять в ней всё, что требовалось для создания портала. Потом я шустро двинулся на погост.
Шурику же я ничего не стал говорить. Да его и не оказалось в комнате, а искать мне его было не досуг. Вот поэтому-то я в одну физиономию и прибыл на остров. Ловко перелез через забор и в почти родном склепе соорудил портал. Он без проблем перенёс меня в знакомый весенний лес, пахнущий чернозёмом и гниющей листвой. А тут меня уже поджидал атаман и его команда. Вожак был непривычно молчалив и хмур. Он даже словесно не укусил меня, когда я забрался на телегу. Просто дал отмашку своим подчиненным. И мы всей бандой поехали к поселению.
Я скользнул заинтересованным взглядом по кислым физиономиям мужиков и полушепотом спросил у ближайшего бедолаги с внешностью затюканного крестьянина:
Милейший, а чего это вы все носы повесили? Случилось чего?
Эх-х-х, махнул он рукой, покачиваясь в телеге. А потом всё-таки грустно пробурчал:Хозяйка сказала, что чует приближение Повелителя. Не сегодня завтра нападёт он на наш посёлок. А чем мы ему могем ответить? Ничем. Вот народ и стал покидать свои избы.
Печально, выдал я, потирая подбородок.
Ну, то, что Повелитель выжилдля меня не секрет. А то, что он, похоже, сначала решил заняться ведьмой, а уж потом мнойвот это новость. И я тщательно обдумывал её, пока трясся в телеге.
А когда наш транспорт прибыл в поселение, то я сразу же увидел Марью Никитичну. Она встретила меня, нетерпеливо расхаживая по крыльцу. И сразу же без «здрасти» поманила меня сухонькой ручонкой и чуть ли не галопом скрылась в темноте коридора. Видать, сильно её взволновал скорый приход Повелителя. Она мчалась так, что я едва поспевал за ней, видя перед собой седые длинные волосы, которые развевались за сгорбленной спиной старухи точно плащ супергероя.
Бабка вихрем промчалась через половину своего жилища, влетела в комнату с зеркалом и недовольно поторопила меня, хотя я совсем чуть-чуть отстал от неё:
Шустрее, шустрее. Чего телишься?
И зло взглянула на меня единственным глазом. Я непроизвольно вздрогнул, узрев на дне её буркала зарождающийся приступ безумия. Он был самым сильным, который я видел за всё это время. Кажись, старуха находилась в шаге от того, чтобы потерять над собой контроль. И, по всей видимости, она вряд ли сможет в ближайшее время выбраться из зыбучих песков безумия, ежели окунётся в них.
Кажется мне придётся сделать непростой выбор: либо рискнуть и провалиться в прошлое Повелителя, находясь в одной комнате с ведьмой, готовой отдаться сумасшествию; либопока не поздно чесать отсюда во все лопатки. А учитывая то, что смрадное дыхание Повелителя уже чувствуется на моём затылка, то стоит рискнуть и выбрать первый вариант. Так я и поступил.
Дождался, когда Марья Никитична трясущейся рукой накарябает на зеркале руны, а затем встал перед артефактом и спустя несколько секунд ухнул в его глубину.
В этот последний, третий раз меня угораздило попасть к подножию гор. Вокруг царил сумрак, тяжёлые, чёрные облака застилали небо, а упругие струи дождя хлыстали раскисшую землю. Раскаты грома звучали над головой, били ветвистые молнии, а из-за гребня растянувшихся полукольцом скал раздавался шум битвы. Но фокус моего нынешнего погружения был не на сражении, а на двух фигурах, застывших в паре метров друг от друга. Высокий зеленоглазый мертвец в развевающемся на ветру чёрном плаще, стоял напротив юной симпатичной девушки с обречённым выражением лица. Слёзы текли по её щекам и смешивались с потоками дождя, стекающими по коже. Длинные волосы трепал ветер, а верхняя одежда потемнела от влаги.
И она вдруг пронзительно воскликнула, перекрывая шум стихии и безобразный рокот битвы:
Зачем? Зачем тебе моя смерть?!
Я заберу свою силу, прошелестел Повелитель. Ты готова. Твоя душа прошла достаточно испытаний, а мой дар в тебе горит точно пламя очага в тёмной комнате.
Хочешь мою силу? неожиданно зло прошипела девушка и изогнула губы в жёсткой усмешке. Ты не получишь ее, глупый, тухлый мертвяк! Ты сам закалил меня невзгодами и теперь расплачивайся за это!
Девица вдруг достала из кармана пергамент и яростно посмотрела на Повелителя. А тот, глядя на неё, обидно закаркал. Видимо, он так смеялся, совершенно уверенный в том, что любое заклятие девушки не навредит ему. Да вот только спустя пару секунд он со стуком захлопнул свои высохшие от времени челюсти и оборвал смех, когда девица приложила к руне-активатору заранее окровавленный палец. Заклятие вырвалось из пергамента и ударило не Повелителя, адевушку. Она упала в грязь и стала дико выгибаться. Из её рта пошла пена, глаза закатились, а голова моталась из стороны в сторону.
Ошибка? Она неправильно написала заклятие? Не рассчитала силы? Нонет. Кажется, девушка на это и рассчитывала. Ведь через пару секунд Повелитель, словно обессилев, упал на колени, потом на четвереньки и яростно прорычал:
Что ты натворила?! Что ты сделала, глупая баба?!
Мы сдохнем вдвоём сумела прохрипеть девушка, мучительно выгнувшись. Ткань блузы натянулась на её крепенькой груди, а позвоночник затрещал. Я добыла твою кровь. Она связала нас на время ведь наши магические дары одинаковы. И я убила себя Но заклятие ударило и по тебе Прощай, выродок.
Разумный мертвец начал скрести скрюченными пальцами мягкую от дождя землю. И на этом моменте серый туман скрыл от меня фигуры Повелителя и храброй девицы, отдавшей жизнь, чтобы убить его.
Но уже в следующий миг туман исчез и явил мне всё те же горы, дождь и молнии. А вот скалы пропали. И им на смену пришла узкая тропинка, ведущая в горы. По этой самой тропинке двое мужчин в порванных одеждах несли тело Повелителя. Они уже выбились из сил. Один был ранен в голову и с трудом двигал ногами. А второй, лысый и с козлиной бородкой, порой сплёвывал кровь и лихорадочно шептал:
Быстрее, магистр. Они уже близко. Скоро нагонят нас. Будь проклят Император и все его прихвостни!
Беги возьми сердце Повелителя и беги. Я уже не могу, прохрипел раненый и рухнул на колени. Вместе с ним упало и тело нежити. Сердце. Сохрани сердце В нём вся сила Повелителя.
Благодарю за доверие, магистр! фанатично выдохнул лысый мужчина. И в свете вспыхнувшей молнии мне его лицо показалось знакомым.
Тем временем раненый вытащил из ножен саблю и протянул её лысому. Тот взял клинок, несколькими лихими ударами вскрыл грудную клетку мертвеца, вытащил медленно, очень медленно бьющееся чёрное сердце и отправил его в карман. После этого магистр твёрдо посмотрел на лысого и решительно кивнул. И тот одним ударом сабли обезглавил магистра. Его срубленная башка покатилась вниз по тропинке. А мужик с сердцем Повелителя со всех ног помчался по скользкой от влаги тропинке, порой оскальзываясь на ней.