Шарларио поймал взгляд сына и молчаливым предупреждением приказал заметно разгневанному юноше придержать язык. По правде говоря, он был потрясен происходящим не меньше, чем Корнайт, но понимал, что разговоры об этом принесут мало пользы и могут причинить значительный вред. Многовековые странствия научили его наблюдать, долго размышлять и говорить только после долгих раздумий. Но даже когда Шарларио напоминал себе о необходимости воздержаться от суждений о культуре, которую он мало понимал, он начал понимать, что пророчество Темной Девы вполне может сбыться.
"Несмотря на классовые различия, несомненно, все жители Аторрнаша сплотятся против общей угрозы", - прокомментировал Шарларио. По его мнению, давно пора было перевести разговор на более безопасные темы.
Маг поднял одну снежную бровь. "Например?"
"Драконы, например. Угрожают ли Аторрнашу их войны?"
"Не совсем. В городе активно используется магия, и большинство драконов находят это неудобным и обходят Аторрнаш стороной. Время от времени они мешают торговым путям, но за исключением саванн и лесов на севере, драконы в худшем случае доставляют незначительные неудобства. За исключением, пожалуй, вот этого, - поправил маг, слегка поморщившись и кивнув в сторону тусклой красной точки в небе.
Шарларио посмотрел вверх, и сердце его упало. "Хозяин гор", - пробормотал он с ужасом в голосе.
"Ты имеешь в виду Махатнарториана, я так понимаю. Да, он немного досаждает. Я потерял много скота из-за его аппетита - магические средства защиты моих пастухов совершенно недостаточны для борьбы с огромным вирмом. Я построю более надежные защитные сооружения, когда моя работа позволит мне найти время. Но, конечно, Махатнарториан не представляет угрозы для твоей родины, какой бы далекой она ни была".
"Дракон летит на север, и я знаю, куда он направляется", - мрачно сказал лунный эльф. "Мы должны уходить немедленно".
"Ах." Ка'Нарлист кивнул в знак понимания. "Ты имел с ним дело, я так понимаю?"
"Он был завоеван и изгнан кланом авариэль. Я сражался с ними, так как был обязан им честью".
"Авариэль?"
"Крылатые эльфы", - нехотя ответил Шарларио, жалея, что по какой-то причине не заговорил о них.
Но Ка'Нарлист, казалось, воспринял замечание спокойно - несомненно, его утомляли экзотические существа, появившиеся на свет благодаря его собственной работе. "А теперь дракон возвращается, чтобы свести счеты с жизнью. Конечно, ты должен идти. Но если ты сможешь задержаться на час, мой вемик позаботится о том, чтобы ты взял с собой отряд воинов. Мстительного дракона не так-то просто победить".
На мгновение Шарларио поддался искушению. Однако он не мог отмахнуться от непринужденной манеры архимага говорить об отношении темных эльфов к завоеваниям и господству. Инстинкт подсказывал ему, что, приняв предложение Ка'Нарлиста, он почти наверняка решит судьбу лесных эльфов.
"Я благодарю тебя, но я не могу ждать. Не только моя семья находится под угрозой, но и я связан клятвой...", - начал лунный эльф.
Ка'Нарлист прервал его поднятой рукой. "Я все понимаю. Делай, что должен, со всей возможной скоростью". Волшебник повернулся к всегда внимательным слугам, задерживавшимся по периметру сада, и велел им без промедления проводить лунных эльфов к северным воротам. "А еще лучше, - обратился он к Шарларио, - я сам отправлю вас в путь. Вы прошли недалеко от белых скал, в нескольких днях пути на север? Хорошо. Я отправлю вас туда".
Волшебник протянул одну руку. Он сжал ее в кулак, затем сделал быстрое движение в одну сторону. Произошла короткая вспышка света, и лунные эльфы исчезли.
"Хмф", - пробурчал вемик, явно не впечатленный таким решением проблемы их гостей. "Они одеты не для тропы".
"Теперь они одеты. Все их первоначальные вещи с ними, как и большинство вещей, которые они приобрели в городе. Кроме этой арфы", - сказал Ка'Нарлист, скривив губы и бросив на инструмент насмешливый взгляд. "При первой же возможности избавься от этого звенящего ужаса".
"Как пожелаешь, господин. Но эльфы - ты просто позволил им уйти", - сказал вемик с вопросом в кошачьих глазах. "Ты думал принести их в жертву своему богу".
Ка'Нарлист пожал плечами. "Принеси мне другую пару белых эльфов с невольничьего рынка - Гонадор не будет возражать против замены. У меня есть другое применение для северян".
Он ждал, что вемик спросит, но раб просто смотрел на него - или мимо него. Ка'Нарлист усмехнулся.
"Ты упрям, Мбугуа. Я вижу, что ты хочешь знать, но я могу содрать твою шкуру с твоих костей, прежде чем ты спросишь. Ну что ж, хорошо. Как ты знаешь, темные эльфы - не единственный народ, владеющий сильной Высшей магией. В последнее время наши налетчики, возможно, слишком усердствуют, и конфликт между расами эльфов нарастает. Со временем начнется война, и справедливым расам будет за что отомстить. Сейчас исход этой войны неясен. И все же, если наш гость говорит правду..."
Тут Ка'Нарлист сделал паузу и вопросительно поднял бровь. Вемик знал, чего от него ждут. Он был шаманом среди своего народа и до сих пор хорошо умел читать сердца и духи окружающих его людей.
Раб нехотя кивнул в знак согласия. "Он говорит правду".
"В таком случае, я бы очень хотел приобрести некоторых из этих крылатых эльфов. Шарларио Лунноцветущий - торговец. Возможно, его можно убедить предоставить мне нескольких".
Вемику не нужно было спрашивать, зачем его хозяину такие экзотические существа: Подземелья и территория замка кишели результатами магических манипуляций Ка'Нарлиста. И он достаточно хорошо знал своего хозяина, чтобы догадаться, что именно тот имел в виду.
"Ты сделаешь крылатых темных эльфов", - заявил Мбугуа.
"Ночных летунов", - подтвердил волшебник, его малиновые глаза затуманились видением будущей славы. "Какая удивительная армия у них получится! Невидимые на фоне ночного неба, вооруженные темно-эльфийским оружием и магией!"
Вемик покачал головой, не только чтобы выразить свои сомнения, но и чтобы выкинуть из головы ужасающий образ. "Но рыжая шкурка - благородный эльф. Он не приведет своих крылатых братьев к тебе в рабство".
Ка'Нарлист лишь улыбнулся в ответ. "Редкий купец не соблазнится достаточным количеством золота и драгоценных камней. Но допустим, что ты прав насчет нашего рыжеволосого друга. Разве ты забыл, как попал в эту обитель? Забыл ли ты набег, который поработил твой клан и полностью уничтожил твою саванну? Разве шрамы от моих цепей исчезли с твоих запястий и лап? Разве вонь от горящего меха твоего мертвого товарища изгнана из твоих снов?"
Вемик не ответил на колкости темного эльфа. Он знал, что лучше, хотя его горло болело от усилий сдерживать рев страдания и ярости.
"Ты послал рейдеров за краснокожими эльфами", - пробормотал Мбугуа, как только смог заставить себя говорить.
"Ничего такого грубого. Я послал с ним драгоценный камень. Иначе зачем мне менять оружие принца на крестьянскую безделушку?" - рассуждал темный эльф. "Если рассказы Шарларио Лунноцветущего правдивы, то Махатнарториан попытается вернуть себе свое горное королевство и отомстить этим авариэль, этим крылатым эльфам. Я хотел бы понаблюдать за этими существами в бою, узнать их силу и обычаи. Если крылатые эльфы окажутся перспективными, то я последую за Шарларио в их тайные места. Когда мне понадобятся эти авариэль для моей собственной войны, я пошлю рейдеров, чтобы собрать их".
"Эта война - она скоро начнется?"
Как он ни старался, вемик не мог скрыть в своем голосе нотки надежды. В таком конфликте был шанс на поражение для его хозяина и свободу для себя и своих сородичей.
Улыбка темного эльфа насмехалась над этими мечтами. "Не на многие тысячи лет, мой верный слуга", - мягко сказал он. "Но не беспокойся из-за меня - я все еще буду жив и в силе, и мой народ одержит победу в битве. И ты, мой дорогой Вемик, все еще будешь рядом, чтобы стать свидетелем этой победы в той или иной форме. Это я тебе обещаю!"
* * * * *
Когда над восточными холмами забрезжил рассвет, Дуротиль присел на разрушенном плато, которое когда-то было священным танцующим холмом. Эльфийский маг был неподвижен, если не считать зеленых глаз, изучавших южное небо. Вот уже много лет он часами просиживал на этой горе, наблюдая за происходящим и укрепляя свои планы и решимость.
Ему потребовалось много времени, чтобы понять, что делает Шарларио Лунноцветущий. Лунный эльф постоянно путешествовал, отыскивая эльфийские общины и заручаясь их помощью в предстоящей битве. Насколько мог судить Дуротиль, великий красный дракон, взорвавший эту вершину, был побежден и отправлен в изгнание крылатыми эльфами при содействии Шарларио. Драконы, судя по всему, придерживались определенных правил боя и поведения. Красные драконы были коварными существами, которые поступали так лишь с большой неохотой - и обычно мстили позже. Время изгнания почти истекло.
Утро рассвело ярко и ясно, но ветер был резким и обещал приближение зимы. Дуротиль встал и начал двигаться, размахивая руками, чтобы согреться. Он подошел к краю плато и посмотрел через предгорья на южное небо. Приближающегося красного дракона пока не было видно.
С крутого обрыва внизу подул ветерок, донося до бдительного эльфа странный запах. В недоумении Дуротиль сморщил нос и попытался определить его. В нем чувствовался сильный запах мускуса, со сладковатой ноткой, напоминающей о лимонных деревьях, которые когда-то цвели в королевских садах Тинтажера.
Внезапно Дуротиль обнаружил, что смотрит прямо в огромные желтые глаза. От шока он застыл на месте, даже когда его хорошо тренированный ум обратил внимание на детали: эти глаза были каждый размером с его собственную голову, с вертикальными зрачками и ярким злобным интеллектом, и они были расположены на ужасающем лице рептилии, покрытом пластинчатой чешуей цвета старой крови.
Пока ошеломленный эльф смотрел на него, что-то похожее на улыбку приподняло уголки пасти существа. От влажных и сверкающих клыков поднимался пар.
"Тебе еще многое предстоит узнать о драконах, малыш", - проурчало огромное существо, подкрепляя свои слова клубами серного дыма. "У нас есть крылья, да, но у нас есть и ноги! Люди всегда ожидают, что их предупредит треск подлеска и лязг чешуи, а на самом деле ни одна горная кошка не ходит в большей тишине".
Дуротиль покачал головой в ошеломленном отрицании. Эта встреча должна была пройти совсем не так. Вся его магия, все его тщательные приготовления были заперты в какой-то недоступной части его разума параличом драконьего страха. Эльфийский маг, конечно, знал, что лучше не смотреть в глаза дракону, и никогда бы не сделал этого, если бы существо не застало его врасплох. Теперь он был беспомощен, как мышь в ловушке, ожидающая удара хищника.
Крылья дракона раскрылись со звуком, похожим на раскат грома, а затем Махатнарториан ритмично затрепетал, поднимаясь в воздух. Он медленно вращался вокруг себя, удерживая гипнотическим взглядом глаза Дуротила и заставляя эльфа поворачиваться вместе с ним, пока он кружил вокруг него и опускался на центр плато. Дракон поднял свою рогатую голову и принюхался к воздуху.
"Здесь есть интересная магия, эльф. Твоя?"
Дуротиль кивнул, несмотря на все свои попытки сопротивляться силе этого существа.
Дракон уселся, подогнув передние лапы под грудь и обернув хвост вокруг покрытого чешуей тела. Что-то в этой позе навело эльфа на мысль о скучающей домашней кошке.
"Я хотел бы посмотреть, какую магию ты приготовил против меня", - продолжал Махатнарториан таким же тоном, каким король может потребовать представления от шута со слабой репутацией. "Постарайся, маленький эльф. Только не удивляйся и не надейся. Лучшие волшебники юга не смогут причинить мне никакого вреда. Моя сопротивляемость магии слишком сильна", - самодовольно сказал он.
"Тогда как же Шарларио Лунноцветущий смог подчинить тебя?"
Слова вырвались прежде, чем Дуротиль успел подумать о последствиях. Когда он проклинал свой одержимый страхом язык, глаза дракона сузились до щелей.
"Тебе повезло, эльфлинг, что я не в настроении отвлекаться", - зловеще прорычал он. "Во что бы то ни стало, отвлеки меня. Я надеюсь, что твоя магическая атака пощекочет меня - я не привык к прохладному воздуху этих северных земель, и искренний смех может приятно согреть".
Дуротиль почувствовал, что власть дракона над его разумом постепенно ослабевает. Как только он смог двигаться по собственной воле, он оторвал взгляд от этих наполненных злобой глаз. Затем он потянулся в сумку, покрытую мхом, и осторожно достал маленький кубик. Он сделал глубокий вдох и начал песнопение, которое готовил годами.
Дракон слушал, покачивая массивной головой в насмешливом контрапункте к ритму эльфийского песнопения. Однако когда магические силы собрались воедино, рогатая бровь дракона наморщилась в недоумении и оцепенении. Эльф сосредоточил свои усилия не на драконе, а на каком-то предмете - и на чем-то еще, что Махатнарториан не мог определить.
Когда песнопение Дуротила ускорилось и достигло кульминации, он занес одну руку назад и метнул в дракона какой-то предмет. Маленький, вязкий зеленый шарик брызнул на бронированный бок существа.
Махатнарториан посмотрел на это месиво, недоверчиво приподняв одну рогатую бровь. "Это лучшее, что ты можешь сделать? Ты разочаровал меня, эльфлинг. По крайней мере, ты мог бы..."
Дракон резко прервался, когда внезапный холод, острый, как зубы соперника, пронзил защитную броню его чешуи. Он посмотрел вниз и заметил, что зеленое пятно начало распространяться. Дракон протянул кончик хвоста и попытался содрать странное вещество. Его хвост был крепко зафиксирован в нем - как он ни старался, он не мог вырвать свой хвост из упругой субстанции.
Ревя от ярости, Махатнарториан встал на дыбы и разорвал передними лапами быстро распространяющуюся слизь. Даже его массивные когти не могли остановить поток. В ярости дракон забил крыльями, инстинктивно пытаясь взлететь и укрыться в своем логове. Порывы ветра отбросили эльфа назад, подкатившись к краю плоскогорья.
Но попытка оказалась слишком запоздалой. Задние четверти дракона уже крепко прилипли к горе. Через несколько мгновений Махатнарториан был полностью заключен в огромный куб, занявший почти все плато.
Дуротиль вскочил на ноги, его грудь вздымалась, а дыхание вырывалось рваными глотками. Он осторожно обошел вокруг все еще борющегося дракона, стараясь не встречаться с ним взглядом. Наконец дракон успокоился с видимой покорностью, и его массивная пасть слегка шевельнулась, как бы говоря. На мгновение воцарилась тишина, когда по кубу к внешнему краю прошла рябь.
"Как ты это сделал? Какой магией ты владеешь?"
Голос дракона был странно изменен прохождением через куб - приглушен и искажен, пока его шаткие каденции не стали больше похожи на бормотание пьяного карлика, чем на великий, грохочущий басовый инструмент, который был почти так же страшен, как драконий страх. Но для Дуротила эти слова звучали слаще колыбельной песни сирены.
"Я не повелеваю такой силой - я просто прошу. Поскольку эльфийская магия не поможет столь могущественному врагу, я обратился к силе древнего бога, чтобы он выступил против великого Махатнарториана". Ответ был экстравагантным, но Дуротиль был настроен на щедрость, к тому же он знал о легендарном тщеславии красных драконов.
"Бог. Хм." Дракон, казалось, был несколько успокоен этой информацией. "Очень хорошо. Теперь, когда я покорен - хотя я хочу, чтобы ты знал, что это вряд ли традиционный способ покорения - какие услуги требует от меня твой бог?"
"Информации", - начал эльф. "До меня дошли слухи о серебряных драконах на севере".
"Считай, что они подтвердились".
"Твоя роль не так проста. Мне нужно знать, где логово этих существ. И мне нужно яйцо. Когда я получу и высижу жизнеспособное яйцо, ты будешь свободен".
Плечи дракона резко поднялись и опустились, посылая дрожь по кубу. Мгновение спустя его насмешливое фырканье прорвалось сквозь желатиновый барьер.
Следующая серия пульсаций появилась быстро, предвещая силу грядущих слов. "В таком случае, эльфлинг-дурак, я буду вечно сидеть в этом нелепом кубе. У тебя нет никакой надежды на успех. Ты когда-нибудь видел, чтобы задумчивая драконица защищала свои ясли? Нет, конечно, не видел, потому что ты еще жив, чтобы стоять передо мной с этой раздражающей ухмылкой на лице".
В словах дракона было больше правды, чем хотелось признать Дуротилу. Извлечение живого яйца было самой слабой частью его плана. "У тебя есть другое предложение?"