Алексис ОпсокополосОтверженный
Глава 1
Мне повезло родиться эльфом. Хотя правильнее будет сказатьв семье эльфов. Впрочем, время этой оговорки, частенько меня бесившей, подошло к концу.
Не помню, чтобы я когда-либо ждал чего-то так сильно, как день своего шестнадцатилетия. Его я должен был запомнить навсегда. Для каждого подростка это особый день, возможно, самый важный в жизни. До этого возраста все мы не отличаемся друг от друга: эльфы, орки, люди. Но в день, когда исполняется шестнадцать, в тебе просыпается Сила, и всё меняется.
Сила присутствует в каждом из нас. До шестнадцати лет она будто спит, никак себя не проявляет. А в шестнадцать Сила просыпается и определяет, кем тебе быть: эльфом, орком или, если уж совсем не повезло, и ты родился в семье людейчеловеком.
Внешне мы друг от друга не отличаемся, да и внутри тоже. Если рассматривать нас с биологической точки зрения, то нет никаких сомнениймы один вид. Всё различие между нами в Силе. У каждой расы она своя. По ауре, которую создаёт Сила и которая окружает каждого жителя Земли, можно определить, какой расе он принадлежит.
У эльфов аура имеет синий оттенок, у орковкрасный, у людейзелёный. Видеть ауру могут лишь одарённые. Соответственно, только они могут безошибочно на глаз отличить эльфа от орка или человека.
За те почти двести лет, что на Земле не было одарённых, никто не мог различать расы, и постепенно все противоречия между их представителями сошли на нет. Сначала в этом нашли даже плюсмежду отдельными жителями, а также между родами и кланами стало намного меньше конфликтов, ведь большинство из них возникало на почве расовых разногласий.
Но через какое-то время все увидели оборотную сторону медалиневозможность ощущать себя полноценным орком или эльфом постепенно привела к тому, что представители этих рас стали скрывать своё происхождение, чтобы не выделяться на фоне людей, которых во все времена было, пусть ненамного, но больше.
Первое время роды эльфов и орков ещё хранили информацию о своих особенностях, традициях, деяниях, а потом люди переписали историю. Конечно, это было сделать не так уж и легко, но люди справились. За каких-то пятьдесятсто лет многовековая история развития и противостояния трёх рас превратилась в историю людей.
Люди переписали архивы, летописи, учебники, художественную литературу так, чтобы никто не вспомнил больше про эльфов и орков. В период так называемого бездарья, с одна тысяча восемьсот двадцать восьмого по две тысячи двадцать третий год, упоминание этих двух рас фактически находилось под запретом. И это приносило свои плоды.
Однако, несмотря на тотальный запрет упоминаний о попавших в немилость расах и «чистку» истории, в некоторых семьях из поколения в поколение передавалась информация о расовой принадлежности их рода. В основном такая фамильная память была свойственна древним аристократическим родам.
Когда в две тысячи двадцать третьем году многие жители Земли вновь почувствовали в себе Силу, и появились первые новые одарённые, в большинстве своём эти одарённые оказались представителями тех самых родовсохранивших за годы бездарья память о своей расовой идентичности.
Эти роды и семьи получили наибольшее количество одарённых в первые годы возвращения Силы. Они создали самые крепкие и могущественные кланы, стали новой аристократией и получили невероятное преимущество перед всеми остальными представителями своих рас.
Наш род Седовых-Белозерскиходин из таких, один из первых эльфийских родов, возвысившихся по окончании периода бездарья. Мой прадед, князь Роман Максимович Седов-Белозерский был в числе первых детей, родившихся на Земле в семье эльфов после того, как вернулась Сила.
Впрочем, определение «родившийся в семье эльфов» ему не совсем подходит. Отца своего он никогда не видел, прадеда воспитывала мать, моя прапрабабушка, принадлежащая к одному из ответвлений древнего рода князей Белозерских и получившая не только сильный Дар, но и право на титул для себя и своих детей. От неё, а точнее, от её сына и пошла наша ветка рода.
Прадед и уж тем более прапрабабушка, в силу почтенного возраста, давно отошли от дел. Формальным главой рода был мой дед князь Константин Романович Седов-Белозерский. Почему формально? Потому что дед был членом дворянской думы и почти всё время занимался государственными делами. Фактически родом руководил мой отецего старший сын и первый наследник.
Как старший ребёнок в семье я с детства ощущал на себе бремя ответственности, ведь мне рано или поздно предстояло пойти по пути отца и деда. Собственно, к этому меня с раннего возраста и готовили. Мой род не меньше, чем я, ждал дня моего совершеннолетия.
Помимо ощущения в себе Силы, для представителя древнего аристократического рода шестнадцатилетиеэто с большой долей вероятности день получения Дара. По традиции в этот день собирается весь род, самые сильные его представители. Считается, что присутствие в этот день рядом с именинником одарённых родичей увеличивает шансы на Дар.
Как настоящий эльф, я никак не проявлял своих чувств, но в этот день внутри меня бушевал вулкан эмоций, грозившийся в любой момент прорваться наружу. Мне было немного стыдно перед самим собой за то, что я не мог сдержать эмоции, но поверьте в шестнадцать лет это непросто. Особенно когда ощущаешь на себе тяжесть надежд и ожиданий семьи и рода.
Нет, меня эта тяжесть не тяготила, скорее, было даже приятноочень хотелось стать полезным для семьи. Но нервы никто не отменял. Несмотря на мои постоянные тренировки с учителем йоги, в этот день абсолютным спокойствием я похвастать не мог.
В наше имение в Павловске, которое мой прадед приобрёл в две тысячи пятьдесят седьмом году и сделал родовым, по такому важному случаю приехали все близкие родственники и даже несколько дальних, всего около тридцати человек. Не так уж и много, но посторонние на таком мероприятии нежелательны.
По традиции в этот день представители рода собираются ближе к полудню, все поздравляют родителей именинника с тем, что их ребёнок вступает во взрослую жизнь и что Сила в нём наконец-то проснётся. И ещё все непременно желают, чтобы у именинника открылся сильный Дар. Считается, что он появляется в день шестнадцатилетия, но бывали случаи, когда это происходило и на следующий день и через неделю. А вот что я точно ожидал именно в этот день, так это пробуждение во мне Силы.
По рассказам взрослых я знал, что поначалу даже не почувствую Силу, но меня это нисколько не печалило. Главное, она должна была наконец-то сделать меня настоящим полноценным эльфом, дав ауру, видимую большинством моих родичей, так как почти все они были одарёнными.
Его Сиятельство князь Роман Николаевич Седов-Белозерский! объявил гостям, собравшимся в парадном зале нашего дома, специально нанятый для проведения мероприятия церемониймейстер.
Я вошёл в зал, стараясь не показать своего волнения и не ударить в грязь лицом перед собравшимися родственниками, которые поприветствовали меня лёгкими аплодисментами. Стараясь не растянуться в нелепой улыбке на всё лицо, недостойной настоящего эльфа, я поклонился, поприветствовав и поблагодарив собравшихся, и направился прямиком к деду.
Князь Константин Романович Седов-Белозерский, как глава рода, должен был объявить, что с сегодняшнего дня я являюсь его полноправным членом.
Пока я подходил к деду, аплодисменты стихли. Боковым зрением я заметил, как лица родичей стали серьёзными и даже встревоженными. Все смотрели на меня с нескрываемым удивлением.
Не понимая, что к чему, я подошёл к деду и остановился, не дойдя до него трёх метров. По традиции он должен был обнять меня и объявить новым членом рода и клана. Но дед молчал и лишь внимательно меня разглядывал. По тому, как он нахмурился, я догадался: происходит что-то нехорошее, но что именно понять не мог.
Я молчал и ждал хоть каких-то объяснений. Однако дед не потрудился их сделать, он лишь ещё сильнее нахмурился и отвёл взгляд. Но я успел заметить, как его глаза вспыхнули синимобычно такое бывает, когда эльфы используют боевые заклинания, либо когда они не контролируют эмоции.
Представить, что князь Седов-Белозерский не смог себя контролировать, было сложно, но боевое заклинание в кругу членов семьи без явного повода тоже исключалось. Неужели всё-таки это были эмоции? Ещё я заметил на кончиках пальцев деда небольшое голубое свечение. А вдогонку к этому всему ещё и двое слуг упали в обморок. Это было уже совсем нехорошо, я не на шутку занервничал.
Что-то не так? осторожно спросил я, не в силах больше выносить тягостное молчание деда, но он проигнорировал мой вопрос и лишь тяжело вздохнул.
Глаза и руки главы рода уже приобрели свой обычный вид. А вот мать, наоборот, побледнела. Отец что-то пробормотал, видимо, грязно выругался. Иногда он так поступал, несмотря на аристократическое воспитание.
Дед посмотрел на меня, разочарованно покачал головой и громко произнёс два слова, которые навсегда изменили мою жизнь:
Он человек!
Меня словно ударило током, в груди что-то сжалось, а в голове застучали тысячи молотков. Я не мог поверить и осознать суть сказанных дедом слов.
Глава рода вздохнул ещё раз и добавил:
Выбраковка.
И тут мне стало плохо по-настоящему. Выбраковкой назывались случаи, когда один из детей в семье эльфов или орков по достижении шестнадцати лет становился человеком. Это было довольно редким явлением, а уж в таких аристократических и могущественных родах, как мойпрактически невозможным. Во всяком случае, в нашем роду до меня выбракованных не было.
Обычно такое происходило, когда наследник не ощущал со своим родом ментальной связи или когда какое-либо его качество или черта характера шли вразрез с определяющими характеристиками расы. Например, выбраковкой мог стать трусливый ребёнок в семье бесстрашных орков или несдержанный и болтливый ребёнок эльфов.
Но почему выбраковкой стал я? Понять это было невозможно. Да куда уж там понятья даже принять этот факт отказывался. Я ощущал себя настоящим стопроцентным эльфом, выросшим в традициях нашего рода и расы. В конце концов я негативно относился к людям, и сама мысль, что я человек вызывала у меня отвращение.
Но почему-то Силе внутри меня было всё равно, кем я себя ощущал. Она проснулась и окрасила мою ауру зелёнымцветом самой непривлекательной расы на Земле.
Сразу стало понятно, почему дед не смог сдержать эмоции. Их всплеск оказался столь мощным, что Сила главы рода вышла наружу и придавила всех, кто был вокруг. Но у каждого члена семьи был амулет рода, который защитил нас. Поэтому пострадала лишь прислуга, не имевшая таких амулетов. Помимо того, что двое упали в обморок, у всех остальных носом пошла кровь и разболелась голова. Но мне в этот момент было плевать на прислугу, я с ужасом пытался осознать свой новый статус.
Папа, мама! Как такое могло произойти? воскликнул я, из последних сил сдерживаясь, чтобы натурально не зареветь. Почему?
Отец посмотрел на меня с невероятной тоской во взгляде и ответил. Точнее, даже не ответил, а просто произнёс то, что вертелось у него на языке:
Позор.
Осознать, что ты стал позором семьи, ничего, по сути, не сделав, было трудно, и мне стало ещё больнее.
Николай, Ольга! Мои соболезнования! голос младшего брата отца, Павла Константиновича Седова-Белозерского прозвучал в тишине как выстрел.
«Соболезнования»это слово ранило сильнее, чем сказанное дедом «выбраковка». Обо мне говорили так, будто меня не существовало. Все делали вид, будто меня в этом зале нет. И это было крайне неприятно и обидно. Я возненавидел родственников, которые принялись выражать соболезнование моим родителям и покидать зал.
В глазах некоторых дальних родственников я заметил радостьмногие недолюбливали моего отца и завидовали. А теперь князь Николай Константинович Седов-Белозерский оказался в ситуации, что не позавидуешь. Его старший сын стал выбраковкой.
Мне было больно смотреть на всё это. И тошно. Меня чуть не вырвало, но я держался. Всё же я был воспитан как эльф, а эльфы не имеют права раскисать ни при какой ситуации.
Очень быстро в гостиной остались лишь родители, дед и брат мамы, князь Владимир Николаевич Волошиндядя Володя, как я его называл, когда мы были наедине. Ушла с глаз долой на всякий случай даже прислуга. А ещё увели Андрея и Машу, моих младших брата и сестру.
Мама, сказал я. Что теперь
Извини, но я тебе больше не мать, перебила меня мама. А ты мне теперь не сын. И ты должен это понять и принять. Таковы правила.
Как не сын? пробормотал я в растерянности.
Таковы правила, молодой человек! отрезал отец.
Николай, сестра! обратился к родителям дядя Володя. Это тяжёлый удар, вам лучше отдохнуть. Разрешите вам помочь и заняться отправкой Романа!
Благодарю за предложение, но не стоит так утруждать себя, ответил отец. Я сейчас вызову омбудсмена. Впрочем, ты можешь помочь, вызвав его вместо меня. Я пока не готов обсуждать этот позор с посторонними.
Омбудсмена можно прождать до вечера, возразил дядя. Мне нетрудно самому отвезти Романа.
Что ж, если нетрудно, то это будет любезно с твоей стороны, согласился отец. Проследи, пожалуйста, чтобы он уложился в полчаса со сборами.
Благодарю тебя, брат! сказала мама. Я ценю твою помощь и велю прислуге, чтобы в бывшую комнату Романа доставили чемоданы.
Погодите! Какие чемоданы? Куда вы меня собрались везти? встревоженно спросил я. Я не хочу никуда уезжать из дома.
Это больше не твой дом, отрезал отец. Ты должен покинуть имениетаковы правила! У тебя есть полчаса, чтобы собрать личные вещи.
Бери самое необходимое, на первое время, посоветовал дядя. За остальное не переживай. Позже все твои вещи будут доставлены по месту твоего нового постоянного пребывания.
Родители тем временем развернулись и направились к выходу из зала. А я смотрел им вслед и отказывался верить в происходящее. Земля уходила из-под ног, мне казалось, я сейчас упаду и потеряю сознание. Но на удивление я ощущал в себе некую мощь, будто какая-то сила была внутри меня и не давала расклеиться.
Сила. Как я мог про неё забыть. Та самая Сила, что ранее «наградила» меня зелёной человеческой аурой, теперь не давала мне упасть в обморок. Видимо, хотела, чтобы я сполна испытал все «прелести» первых минут ощущения себя выбраковкой.
Постойте! крикнул я родителям, которые уже почти вышли из зала.
Они остановились и обернулись. Мне было трудно смотреть на тех, кого совсем недавно я считал любящими родителями, трудно и больно. Но если их отказ от меня я уже принял, то уехать, не попрощавшись с сестрой и особенно с братом, я не мог.
Разрешите мне попрощаться хотя бы с Андреем! попросил я.
Это исключено! отрезал отец, взял маму под руку, и они покинули зал.
В помещении остались лишь я, дядя Володя и дед, который всё это время молчал. Но когда ушли родители, он задал мне вопрос:
Ты получил Дар?
Нет, ответил я.
Может, просто не заметил? уточнил дед. Ты ощущал что-нибудь необычное сегодня? Дар не так-то просто сразу опознать.
На самом деле что-то необычное я ощущал с самого утра, но было ли это Даром или просто сказывалось волнение особенного дня, я не знал. Однако рассказывать об этом деду, отказавшемуся от меня, никакого желания не было.
Нет, никаких ощущений не было, соврал я.
Надеюсь, всё так и останется, пробурчал дед себе под нос и тоже покинул зал, как и родители, даже не попрощавшись со мной.
Расставание с дедом далось легче, чем с мамой. Больнее уже быть не могло, но вот обида, всё ещё росла.
Почему они даже не попрощались со мной? спросил я дядю. Ведь я всё равно их сын и внук.
Поверь, им тоже больно, ответил дядя. Но таковы правила. В сдержанности твоих родителей и деда их сила. Одарённые их уровня не могут себе позволить лишних эмоций.
Да мне не нужны их эмоции! воскликнул я. Просто могли бы
Горло перехватило, я не смог закончить фразу. Было обидно настолько, что казалось: ещё одно слово, и меня разорвёт на части. Дядя Володя это заметил и сказал:
Надо собираться, Роман! У тебя не так много времени. Я буду ждать в машине.
Глава 2
Придя в свою комнату, я обнаружил там два чемодана. Они были достаточно вместительными, поэтому я решил, что мне вполне хватит одного. Ещё достал из шкафа свою любимую спортивную сумку. Помня слова дяди, что брать надо только самое необходимое, сложил в чемодан лишь летние вещи да обувь, и на всякий случай одну тёплую куртку.
В сумку закинул несколько смен нижнего белья и носков, спортивный костюм да добил её разными мелочами, к которым привязался. Надел чистую удобную одежду взамен праздничной, по карманам распихал телефон и деньги.