Моя подруга, судя по всему, пошутила, но мне стало не до смеха. Я отчётливо ощутил, что в этой шутке была очень большая доля правды и что эта девушка способна на многое. И мне показалось, я понял, за что Мила попала в выбраковку.
Держи мой, сказал я и протянул подруге свой пряник. Я не люблю сладкое.
Спасибо! ответила Мила и подарила мне очаровательную улыбку.
Однако насладиться вторым пряником моей подруге не удалось, равно как и мне доесть сосиску. В столовую влетел запыхавшийся заместитель директора, подбежал к нашему столику и, брызгая слюной, заорал:
Вы что творите?!
Завтракаем, ответил я. А что?
Заместитель директора не ожидал такого ответа, видимо, думал, что мы сразу же начнём извиняться и просить прощения. Он выпучил глаза, немного попыхтел, подбирая слова, и заорал ещё громче:
Быстро к директору!
Глава 10
Когда мы вошли в кабинет директора реабилитационного центра, он сидел за рабочим столом и рассматривал какие-то бумаги, как мне показалось, наши с Милой личные дела.
Приезжаю я из столицы, не успеваю даже дойти до кабинета, как мне сообщают, что один из вчерашних новеньких избил соседа по комнате, да так, что сломал ему нос, пробурчал директор, даже не посмотрев на нас. Не успеваю я переварить эту информацию, всё же дохожу до кабинета, и мне сообщают, что в столовой второй новенький проткнул кому-то вилкой руку. Отличное начало дня.
Директор поднял взгляд с бумаг на нас и с нескрываемой злостью сказал:
Андреев, Чернова, вы что творите? Вы же эльфы! То есть, я понимаю, что вы люди, раз попали сюда, но воспитывали ведь вас как эльфов! Что же вы тогда ведёте себя как самые отмороженные орки? Я уже давно не припомню, чтобы два таких ЧП произошли за одни сутки! Как это понимать?
Вопрос не к нам, неожиданно грубо ответила Мила.
А к кому?
Не знаю, возможно, к пострадавшим. Пусть объяснят, почему с ними это произошло.
Я допускаю, что между вами могло произойти недопонимание, директор немного смягчил тон, видимо, имена пострадавших ему были хорошо знакомы, и он догадывался, что они могли, так сказать, сами напроситься. Но надо же учиться избегать конфликтов! Всегда есть выбор и возможность решить проблему мирно!
Выбор у вас здесь небольшой, ещё более резко сказала Мила. Или бьёшь ты, или тебя. А я не привыкла, чтобы меня.
Не спорю, контингент у нас ещё тот, согласился директор. Частенько попадается самая что ни на есть выбраковка, уж простите мне это слово. Ещё и постоянная текучканет сложившегося коллектива, устоявшихся отношений. Постоянно меняются лидеры, постоянно кто-то самоутверждается за счёт других.
Директор замолчал, некоторое время смотрел на нас, о чём-то думал, затем сказал:
Ладно, вижу, вы неглупые ребята, и допускаю, что вас спровоцировали. И я даже готов простить вам эти проступки и не указывать их в характеристиках, когда буду отправлять вас дальше. Но для этого вы должны не допустить впредь подобного!
Мы сделаем для этого всё, что от нас зависитсказал я.
Вам всего-то нужно месяц продержаться, усмехнулся директор.
Месяц? переспросили мы хором.
А вы что, собирались здесь на всю жизнь остаться? Наше учреждение в своём роде перевалочный центр, где за месяц мы должны посмотреть, появится ли у вас Дар, после чего отправить вас дальше. Или в академию для одарённых, или, если Дара не окажется, в один из обычных колледжей-интернатов, где вы получите полное среднее образование и какую-нибудь профессию, например, парикмахера или повара. В большинстве случаев Дар проявляется в день шестнадцатилетия. Иногда спустя несколько дней от этой даты. Но за месяц всё становится ясно наверняка.
Мы ещё раз поблагодарили директора за то, что не стал нас наказывать, и покинули кабинет.
Сразу же за дверью, не дав мне толком переварить полученную только что информацию, Мила заявила:
Как жаль, что у тебя нет Дара.
Почему? поинтересовался я.
Уехали бы отсюда, ответила Мила.
А у тебя он есть?
Есть.
Уверена?
Конечно! Просто после истории в лесу я решила, что о Даре рассказывать небезопасно.
Я придерживался того же мнения, сказал я. Но когда-нибудь говорить о Даре придётся, мы же не хотим поехать в колледж-интернат получать профессию парикмахера. Пойдём!
Я постучал в дверь директорского кабинета, сразу же её открыл и спросил:
Разрешите войти?
Получив в ответ какой-то нечленораздельный возглас, мы с Милой приняли его за разрешение и вошли. Директор посмотрел на нас с неподдельным интересом и, как мне показалось, с некоторой издёвкой спросил:
Чему обязан, молодые люди? Хотите меня ещё чем-то обрадовать?
На последнем слове он сделал акцент и ухмыльнулся.
Если Вас это обрадует, то мы хотим отсюда уехать, сказал я. Готовы сделать это хоть сегодня.
Признаюсь, меня бы это очень обрадовало. Но чтобы отсюда уехать до окончания положенного месячного срока, мало одного хотения. Надо Дар иметь!
Мы имеем, просто боялись сразу про него рассказывать.
Директор встал с кресла и уже без усмешек спросил:
Вы понимаете, что если обманываете меня сейчас, то наказание за это будет похлеще, чем за неосторожное обращение с вилкой?
Понимаем, ответили мы хором.
Ну что ж, я не вижу причины, вам не верить. В любом случае по прибытии в академию вам сразу же предстоит активация Дара. Если что-то не так, то там всё и выяснится.
Всё так, сказал я. А как происходит эта активация?
На месте всё расскажут. Если вам повезёт, то уже завтра поедете в столицу. У меня двое одарённых почти неделю отправки ожидают. Измучались бедняги. Одному из них даже кто-то вчера нос сломал, директор с укором посмотрел на меня. А представитель академии менее чем за тремя, не приезжает. Но теперь я могу его смело вызывать. А вы с утра будьте готовы к отъезду!
И Вы обещали не отражать в характеристиках наши инциденты, напомнил я.
Обещал, значит, не отражу, ответил директор. Идите уже отсюда!
Нам повезло: представители академии подтвердили, что приедут за нами уже следующим утром. Весь день мы особо ничего не делали, вечером сходили в спортзал и еле дождались отбоя. Очень уж хотелось поскорее покинуть этот центр.
Утром после завтрака нам объявили, что приехал представитель академии и дали пятнадцать минут на то, чтобы собрать вещи и подойти к воротам центра. Я был у ворот гораздо раньше. Почти сразу же подошла Мила, чуть позже бывший орк, которому я сломал нос, и ещё один невысокий щуплый парнишка. У толстяка на лице была специальная повязка.
К нам подошёл представитель академии, поздоровался и предложил сесть в новенький минивэн Ижевского автозавода, казалось, только что сошедший с конвейера. Наша четвёрка быстро залезла в салон, сам представитель сел в кабину к водителю, и мы отправились в путь.
Расстояние от Череповца до Великого Новгородаоколо пятисот километров. На автобусе типа того, что нас вёз из Петербурга, пришлось бы трястись не менее пяти часов. Но новенький минивэн ехал намного быстрее, к тому же у представителя академии были предусмотрены деньги на платную трассу. До столицы мы добрались за три часа.
Академия Министерства обороны Российской Федерации имени Светлейшего князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова, в просторечии именуемая Кутузовской академией или ещё проще Кутузовкой, находилась практически в центре столицы. Главный корпус академии стоял на Колмовской набережной и смотрел прямо на Волхов. К западу от него располагались дополнительные корпуса и общежитие для учащихся.
Академия находилась в ведении министерства обороны не случайнокаждый её выпускник, прошедший полный курс обучения, получал звание и становился офицером запаса. Это было стандартной практикой. Во всех странах одарённые являлись военнообязанными и в случае чего подлежали моментальному призыву на службу. Исключение делалось лишь для тех одарённых, кто сотрудничал с другими спецслужбами и для лекарей. Те тоже призывались, но для других целей.
Представитель академии завёл нас в главный корпус и проводил в приёмную ректора. Там и оставил на попечение помощника ректорамолодого человека в строгом сером костюме.
Меня зовут Пётр! объявил молодой человек. Я сейчас займусь вашим оформлением, а ректор освободится с минуты на минуту. Вы ведь из Череповца приехали?
Из Череповца, ответил четвёртый участник нашей группы. А, вообще, я вот из Подольска, а
Не стоит! Пётр резко оборвал начало рассказа. Мне вполне хватило полученной информации.
После этого мы сидели молча. Помощник ректора вносил наши данные в базу академии, а мы разглядывали стены приёмной.
Через десять минут из кабинета ректора выскочила девушка лет двадцати с недовольным лицом и планшетом в руках и проследовала в коридор.
Можете проходить! тут же сказал Пётр. Анна Алексеевна ждёт вас!
Это был сюрпризректор оказался «ректоршей». Мы вошли в кабинет и увидели там за огромным рабочим столом довольно миниатюрную женщину примерно тридцати пятисорока лет в строгом деловом костюме. Ректор, заметив нас, вытянулась на стуле и сказала:
Я приветствую вас в нашей академии! Надеюсь, она станет для вас в ближайшие два, а для кого-то и четыре года, тем местом, где вам будет комфортно и учиться, и жить! Давайте знакомиться! Меня зовут Милютина Анна Алексеевна. Графиня Милютина, если кто-то решит навести обо мне справки. Впрочем, в учреждениях Министерства обороны, к которым относится и наша академия, обращения по титулам не введены. Поэтому я для вас просто госпожа ректор. А если подружимся, то Анна Алексеевна. Теперь я хотела бы услышать ваши имена?
Мы все по очереди представились.
Отлично! сказала Милютина. И все вы так называемая выбраковка?
Слышать это было неприятно, но от правды не уйдёшь. Мы все ответили на вопрос ректора утвердительно.
Анна Алексеевна встала с кресла, вышла из-за стола и подошла к нам. Вблизи она оказалась не настолько уж и миниатюрной, разве что немного худенькой. Ростом она была лишь чуть ниже меня, а во мнесто восемьдесят пять сантиметров.
До этого ректор улыбалась, но теперь её лицо вдруг стало очень серьёзным. Она посмотрела по очереди каждому из нас в глаза и сказала:
Прежде чем вы начнёте учиться в нашей академии, вы должны запомнить одну важную вещь! Настолько важную, что с ней не сравнится никакая другая!
Милютина выдержала паузу, после чего медленно и громко, проговаривая каждый слог, произнесла:
Вы не выбраковка!
Ректор сделала особое интонационное ударение на частице «не».
Забудьте это слово! Оно запрещено в нашей академии! Если кто-то считает себя выбраковкой, ему не место среди нас! В Кутузовской академии учатся лучшие из лучших! Вы одарённые! У вас есть шанс в стенах нашей академии развить свой Дар и стать настоящей элитой! Если вы по каким-то параметрам не подошли вашим эльфийским и орочьим родственникам, это не значит, что вы хуже них! Вы просто другие! И я думаю, что вы лучше! Я уверена в этом! Сила дала вам шансне упустите его!
Признаться, меня потрясли эти слова. Мне, конечно, изначально было неприятно ощущать себя выбраковкой, но почему-то до этого момента я с этим как-то мирился. Возможно, дело было в традициях, которые мне прививали с раннего детства. Но слова Милютиной заставили посмотреть на ситуацию с другой стороны. Действительно, а кто сказал, что я хуже моих родственников? Я просто другой. А вот кто из нас хуже, мы ещё посмотрим.
Кто-нибудь ещё считает себя выбраковкой? продолжила тему ректор.
Нет, госпожа ректор! сразу же ответил я.
За мной эту фразу тут же повторили Мила и два бывших орка.
Милютина улыбнулась и объявила:
А вот теперь добро пожаловать в Кутузовскую академию!
Лицо ректора излучало такую радость, что казалось, она сейчас бросится нас обнимать, но вместо этого Анна Алексеевна вернулась за стол, приняла свой обычный вид и сказала:
И ещё у нас не приветствуется делиться на орков, эльфов и людей. Раз вы здесь, значит, вы люди. Чем быстрее вы это осознаете, тем лучше. В нашей академии учатся дети из очень уважаемых семей и родов. Многие из них приехали из других городов, поэтому живут в общежитии. У нас очень хорошее общежитие. Вы, конечно, можете снимать квартиру, если вам это по средствам, но рекомендую сначала попробовать пожить в общежитии. Это облегчит социализацию и поможет завести знакомства. А знакомства в вашей будущей жизни будут решать многое. Уж поверьте мне.
Мы молча кивнули, подтверждая, что полностью верим услышанному, а Милютина продолжила:
Учебный год в академии начинается в сентябре. Учатся у нас или два года или четыре. Всё будет зависеть от ваших способностей. Первые два года идёт базовое обучение. Затем две трети студентов уходит.
Куда? перебив ректора, спросил щуплый орк.
Кто-то решает стать лекарем и отправляется в высшую медицинскую академию для одарённых. Кто-то идёт на госслужбу, на нижние должности. Во многих местах требуются одарённые с базовым уровнем. А самые талантливые остаются у нас ещё на два года и получают полное образование. Как я уже сказала, обучение начинается с сентября. Кто пришёл в течение года, как вы, тот зачисляется на подготовительный курс. На них вы освежите знания по всем предметам и изучите основы боевой магии. И к сентябрю будете полностью готовы, чтобы начать обучение на первом курсе.
Милютина дала нам немного времени переварить информацию и продолжила:
Сейчас мой помощник проводит вас в общежитие и поможет устроиться, завтра вы уже выйдете на учёбу, пока в качестве слушателей, а в течение недели активируете Дар. После этого станете полноценными студентами.
А как активируется Дар? спросила Мила.
Об этом вам расскажет куратор, он же и поможет подготовиться, ответила ректор, вернула на лицо улыбку и произнесла:Не смею вас больше задерживать! Пётр ждёт вас. Академия имени Светлейшего князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова с этой минутываш дом!
Глава 11
Кутузовская академия для одарённых произвела на меня сильное впечатление: что само монументальное здание ещё снаружи, что каждая мелочь внутри. Казалось, от всего исходит аура силы и величия.
Элитарность чувствовалась во всём: от дорогого паркета в коридорах академии до взгляда помощника ректора. Всё подчёркивалоздесь обучаются лучшие. Признаться, я не понял пока, за что нам перепала такая честь, но было очень приятно оказаться в таком учебном заведении.
Я сразу же вспомнил свой лицей в Царском Селе. В нём учились дети из самых знатных родов Петербургской губернии, и атмосфера там тоже была пропитана роскошью и державностью. Здесь был такой же уровень, но размах куда больше.
Помощник куратора отвёл нас в общежитие, которое соответствовало учебному заведению и занимало отдельно стоящее пятиэтажное строение, отделанное гранитом и стеклом. Общежитие было окружено клумбами и деревьями, и я представил, как это всё должно быть красиво через пару месяцев, когда зацветёт. Я ещё не знал, что меня ждёт в академии, но мне однозначно нравилось это место.
В общежитии у нас не только живут, пояснил Пётр, когда мы подошли к зданию. На первом этаже находятся столовая, большой информационный зал на сто мест с доступом к хранилищу академии и даже небольшой тренажёрный зал. Но для серьёзных занятий рекомендую посещать спортивный зал. Он расположен отдельно, здесь недалеко. Там и тренажёров больше и места. На втором и третьем этажах проживают девушки, на верхнихмолодые люди.
Ещё помощник ректора раздал нам планшеты.
Это вам на весь период учёбы, пояснил он. Ну или пока не потеряете. Там, кстати, есть подробная презентация академии. Рекомендую ознакомиться как можно быстрее. И ещё есть доступ по внутренней сети к научному хранилищу академии.
После событий две тысячи двадцать третьего года на Земле не было единой информационной сети. В России сетей было несколько и они не были между собой никак связаны. Все существовали отдельно друг от друга: развлекательная, информационная, образовательная, научная, банковская и так далее.
Конечно, это было неудобно, и сторонники единого информационного пространства постоянно заявляли, что такое положение дел тормозит развитие и нашей страны, и всего мира, но никто не хотел повторения трагедии начала прошлого века, когда мир попал под контроль так называемого большого брата и был почти уничтожен.