Лично я ни на одном заседании "Совета Обороны" не присутствовал. Очередная говорильня, но без нее никак нельзя! Произошло это не потому, что я умышленно избегал участия в работе "Совета", а лишь оттого, что у меня не было ни одной свободной минуты, и все время днем и ночью я находился в штабе. Как-то, само собою вышло, что вся спешная организационная работа лежала на мне. Ко мне обращались за всеми справками, разъяснениями, указаниями и я же отдавал все распоряжения и приказания, то от имени Войскового Старшины Фетисова, а чаще всего непосредственно от себя. Я чувствовал себя жонглером, которому всучили слишком много предметов. При тогдашней обстановке резко и часто менявшейся и при отсутствии мало-мальски налаженного управления войсками, я не мог отлучиться из штаба. Но, о работе нового органа власти, я был отлично осведомлен, так как все его заседания посещал или наш номинальный руководитель Фетисов, либо кто-либо из офицеров штаба, всегда детально меня информировавшие.
Председателем "Совета Обороны" единогласно был избран есаул Г. П. Янов. Человек большой энергии, прекрасно владевший даром слова. Он энергично приступил к работе, воодушевляя своим примером и остальных.
Без излишних разговоров и дебатов, "Совет Обороны" сразу повел деловую работу. Прежде всего, он категорически запретил всякие самовольные реквизиции без его или командующего армией согласия и выделил из своего состава комиссию для разбора дел арестованных, число каковых было уже весьма велико. И не всех моих китайцы успели шлепнуть по недостатку рук и времени. Оставалось еще с тысячу человек, а то и более. Справедливости ради надо сказать, что китайцы Шэн Сю-Чена трудились на 200 %. Только полученных трофеев хватило, чтобы рассчитаться с ними за этот месяц и внести аванс за 1/3 следующего. Местные большевики уже насосались богатства как клопы крови!
И вот теперь пленных у меня забирают, вместо того чтобы смести их, как дохлых ос, и спалить! Где справедливость? Это было особенно обидно, так как Новочеркасский Госбанк был уже ограблен большевиками. Деньги ведь нужны всем. Все золото и ценности "товарищи" вывезли в неизвестном направлении. В банке осталось только немного серебра и бумажных ассигнаций на текущие нужды. А где мне брать золото? Не каждый день мы берем на меч большие города, теперь такого долго не случится. А когда у атамана плохо с золотым запасом и вооруженными людьмиего власть не будет вполне легитимна. Но все же я был вынужден уступить, так как в казематах большевиков томились тысячи заложниковнаших братьев казаков и офицеров.
"Совет Обороны" крайне озаботила судьба М. Богаевского, увезенного большевиками, в Ростов, почему было постановлено послать Ростовским большевикам ультиматум с требованием немедленно освободить как М. П. Богаевского, так и других казаков, содержащихся в Ростовских тюрьмах. Чтобы подействовать на Ростовский совдеп и побудить его выполнить это наше требование, решено было сообщить ему, что в случае его отказа, все арестованные в Новочеркасске большевики будут расстреляны. А до тех пор пусть гниют в темницах!
Сначала предполагали с таким ультиматумом послать делегацию в Ростов, но опасение, что большевики могут ее арестовать и расстрелять, побудили нас воздержаться от этого и прибегнуть к переговорам с большевиками по телефону. Приведение этого в исполнение было поручено опять же мне. Опять я в каждой бочке затычка!
Я приказал немедленно восстановить прерванную с Ростовом телефонную связь. После долгих попыток, в конце концов, мне удалось дозвонится до Ростовского исполнительного комитета. К телефону подошел какой-то тупой и мерзкий субъект, назвавший себя заместителем председателя исполкома.
Когда он узнал о цели моего вызова, то разразился по моему адресу потоком площадной брани, высказал сожаление, что меня не разыскали в Ростове и не расстреляли и обещал при новом занятии Новочеркасска не забыть это сделать. В общем, отмороженный мозг нации, прототип Паниковского, мастера стиля «А ты кто такой?» Под сению дерев пляша. Совсем не удивительно, что под руководством таких вот удивительных кадров Советский Союз благополучно развалится! Я предложил этому бандитскому главарю за М. Богаевского отпустить всех комиссаров и видных большевиков, арестованных нами в Новочеркасске, а за каждого казакапо несколько красногвардейцев, но он и это мое великолепное предложение категорически отверг. Моя угроза в случае неисполнения нашего требованиярасстрелять всех пленных большевиков также не подействовала.
Она вызвала лишь новую брань с его стороны и угрозы, не оставить камня на камне при будущем занятии большевиками Новочеркасска. Я видел, что всякие дальнейшие переговоры с этим типом бесполезны и потому, резко предупредив говорившего со мной, что за каждого расстрелянного ими казака, мы будем расстреливать 10 красногвардейцев, приказал прервать телефонное сообщение. Пусть Шэн Сю-Чен еще потрудится!
Так неудачно окончилась моя попытка спасти М. Богаевского тогда, когда его фактически в живых не было. Еще 1 апреля 1918 года, то есть днем ранее этого нашего разговора, М. Богаевский был убит трусливо бежавшим из Новочеркасска Яшкой Антоновым, безумным, как мартовский заяц, недалеко от города Нахичевани в Балабановской роще выстрелом в висок. Скажите мне, где здесь честь? Говоривший со мной слабоумный заместитель председателя Ростовского исполнительного комитета не рискнул мне это сказать, очевидно опасаясь репрессий в отношении захваченных нами большевиков.
Вместе с тем, "Совет Обороны" принял меры улучшения положения дружинников и назначил два своих представителя для встречи и устройства, прибывающих в город станичных дружин. Одновременно, "Совет Обороны" стремился насколько возможно лучше решить продовольственный и финансовый вопросы и с этой целью провел ряд соответствующих мероприятий. В первую очередь, было решено использовать деньги в сумме 620 тыс. рублей, собранных большевиками с жителей города, как контрибуция и случайно оставшиеся в Новочеркасске. Что касается золотого запаса, который был оставлен большевикам 12 февраля при бегстве из Новочеркасска штаба Походного Атамана, то несмотря на все самые тщательные розыски, нам не удалось отыскать никаких его следов.
Но все же у меня не было уверенности, что мы удержим город. Хотя настроение дружинников и не оставляло желать ничего лучшего и они горели кипучей ненавистью к большевикам, но мне казалось, что одного этого еще мало. При всяком успехе казаки сильно воодушевлялись, но еще острее станичники воспринимали неудачу. Последнее объяснялось главным образом тем, что дружинники далеко еще не были по-настоящему организованы и вооружены и вступали в бой стихийной толпой без начальников-офицеров.
Отсутствие нужной спайки и начальников, делало их чрезвычайно впечатлительными. Были случаи, когда при неуспехе станичники просто распылялись на атомы без следа. Для устранения этих недостатков и придания дружинникам минимальной устойчивости, нужно было определенное время. Во всяком случае, требовалось несколько дней, чтобы создать организованные ячейки отрядов, которые могли бы впитать в себя казаков дружин и дать им некоторую стойкость. Но большевики не дремали, и нельзя было рассчитывать, что они дадут нам время и своим наступлением не расстроят наши планы. Поэтому мы решили создать из арестованных нами большевиков группу заложников. Ведь в случае вынужденного нами оставления города, весь свой гнев за наши действия, красные вылили бы на беззащитных жителей. А так поостерегутся. Это свое мнение я высказал командиру Фетисову и последний со мной вполне согласился.
Но, нельзя оставлять врагу город! Народ нам этого не простит. Я организовал работу, и она закипела. Множество помощников, среди них женщины, принялись за работу, которая не прекращалась ни днем, ни ночью. Мы ваяли и самодельный напалм и самодельную взрывчатку. К сожалению, снабжение города при большевиках было поставлено из рук вон плохо, поэтому все было в жестоком дефиците. Часто нам приходилось применять суррогаты. Так самодельный напалм делали из смеси самогонки и топленого свиного жира.
А дефицитную селитру мы превращали в самодельный динамит. Разогревали растворенную в воде селитру в кастрюлях почти по кипения и аккуратно лили туда бараний жир, трудолюбиво перемешивая получившуюся массу до состояния крема. Затем добавляли в нее мелких опилок и заполняли небольшие горшки или бутыли с отбытыми горлышками. С фитилем против броневиков пойдет!
Против вражеских самолетов я соорудил на одном из захваченных нами грузовиков конструкцию из двух спаренных пулеметов, чтобы можно было стрелять круто вверх. Против нынешних Форманов пойдет. А то засыпят нас сверху бомбами и флешеттами. Флешеттастальная стрелка, которая, падая с высоты, пробивает всадника с конем от верхушки черепа до земли. Я уже не говорю о том, что большевики никогда не стесняются применять по мирному населению химическое оружие. Потому что жизнь, что своя, что чужая, не представляла для них никакой ценности. В отличие от звонкой монеты на пропой и «воли» творить все, что душе угодно.
Глава 6
По сведениям, полученным с боевых участков, к полудню 3-го апреля, обстановка складывалась такая: на Ростовском направлении станичные партизанские дружины продвинулись далее ж/д станции Кизитеринка (на линии Новочеркасск-Ростов, всего в 16 километрах от последнего), где разобрали железнодорожное полотно, чтобы бронепоезда красных не продвигались в нашу сторону и не устроили нам кровавую мясорубку.
В Нахичевани находились большевики. Время от времени они пытались производить разведку, которую легко прогоняло ружейным огнем наше сторожевое охранение. По словам бежавших к нам из Ростова казаков и офицеров, там царила паника. Большевики спешно вызывали к себе подкрепления из Таганрога. Судя по донесениям, настроение наших дружинников было превосходное и они усиленные казаками Аксайской и Александровской станиц, крепко держали свои позиции. Как бы в подтверждение этого в штабе был получен и приговор Аксайской станицы:
"1918 г., апреля 2-го дня. Мы нижеподписавшиеся граждане казаки Аксайской станицы, Черкасского округа Войска Донского, собравшись по колокольному звону, выслушав речь делегата из Новочеркасска хорунжего Димитриева о том, что город Новочеркасск занят Донской казачьей властью и устанавливается прежнее правление, постановили: приветствовать свою Донскую казачью власть и подтвердить настоящим приговором, что мы все присоединяемся к мнению города Новочеркасска, для чего сделать мобилизацию четырех переписей казаков нашей и других станиц и в случае надобности дать надлежащую помощь закрепления казачьей власти. В дополнение к приговору сообщаем, что Аксайская станица уже выступила на фронт и сражается в передовой цепи".
Благополучно обстояло дело на северном направлении. Там дружины Раздорцев, поддержанные Заплавцами и Новочеркассцами, после непродолжительного боя, заняли Персияновку. Отобрав у иногородних крестьян ближайших хуторов розданное им большевиками для защиты Советской власти оружие, они успешно продвигались вперед. Уже они овладели Каменоломней (примерно в одном переходе от Новочеркасска) и безостановочно продолжая наступление, имели целью захватить и Александровск-Грушевский (город Шахты) оплот большевиков шахтеров. Такие блестящие действия казачьего отряда были отмечены в приказе по армии 11 от 3-го апреля 1918 года:
"К вечеру 2-го апреля доблестные казачьи дружины станиц Раздорской, Заплавской и Новочеркасской оттеснили красногвардейцев к г. Александровск-Грушевский. По полученным донесениям казаки действовали выше всякой похвалы. Благодарю этих верных сынов Тихого Дона, грудью вставших на защиту его и народных прав. Командующий армией Фетисов".
В общем, положение на фронтах, как видно, было для нас весьма благоприятное. Много сложнее была обстановка в самом Новочеркасске. Формирование новых частей шло очень вяло. Офицеры записывались в отряды неохотно. Не была даже приблизительно установлена численность казаков в городе, которыми мы могли располагать, как бойцами. Не успели еще наладить, как следует вопросы расквартирования и продовольствия казаков, прибывающих в город.
ЧК и спецслужб мы пока не создали, не было необходимых кадров. Во главе небольших казачьих отрядов появлялись нередко неизвестные начальники. Могли это быть, конечно, и большевистские агенты. Часть офицеров, хотя и зарегистрировалась, но праздно разгуливала по городу и уклонялась от поступления в ряды войск. Не было и порядка в городе: все еще продолжались самочинные незаконные реквизиции, а иногда попытки расправы самосудом с ранеными красногвардейцами, оставшимися в больницах. Часто ночью происходила беспричинная стрельба, сильно волновавшая население. Чтобы уменьшить хаос и сколько-нибудь упорядочить положение, 2-го апреля 1918 г. был отдан следующий приказ:
"Приказываю начальникам станичных дружин ежедневно к 12 часам дня доносить в штаб армии (атаманский дворец): 1) Численный состав дружин (пеших и конных отдельно) 2) Число вооруженных (система винтовки и количество к ним патронов) 3) Фамилии начальников дружин. В случае прибытия пополнений из станиц доносить об этом немедленно. 4) Ввиду того, что офицеры без дела разгуливают по городу, приказываю под страхом предания военному суду немедленно забрать у инспектора артиллерии оружие и присоединиться к станичным дружинам, согласно сделанного при регистрации распределения. 5) Строго воспрещаю брать из лечебных заведений каких бы то ни было больных и раненых, без согласия старших врачей впредь до их выздоровления, в необходимых случаях нужно приставлять караул и считать то или другое лицо арестованным. Виновные в неисполнении приказа будут предаваться военному суду. 6) Какие бы то ни было реквизиции могут производиться лишь с разрешения и письменного приказания командующего армией или начальника штаба армии. Подтверждается, что обыски и аресты могут производиться лишь по письменному приказанию начальника милиции или коменданта города. Командующий казачьей армией Фетисов".
Одновременно для пополнения дружин, командующий казачьим корпусом подполковник Фетисов объявил мобилизацию всех казаков в возрасте от 17 до 50 лет включительно, как Новочеркасской, так казаков и других станиц, проживавших в городе и его окрестностях.
Не лишено интереса то, что название высшего соединения казачьих дружин, захвативших Новочеркасск, установлено еще не было. В одном случае колеблющийся Войсковой Старшина Фетисов именовал себя "начальником отряда", в другом"командующим отделом", в третьих"командиром казачьего корпуса" и наконец- "командующим армией".
3 апреля для разведки и фотосъемки наших частей большевики направили аэроплан. Он долго кружился над окрестностями Новочеркасска, пока случайно не приблизился к нашей самодельной зенитной установке. Казаки обслуживающие ее не подкачалипосле нескольких метких очередей самолет противника внезапно клюнул носом и затем свалился в штопор. Разбился красный аэроплан недалеко за городом, вызвав буйный приступ радости и ликования у всех казаков и жителей Новочеркасска.
В эти дни в Новочеркасск прибыл председатель районного штаба из станицы Манычской. Он сообщил, что 1-го апреля в станице Манычской состоялся съезд 11 станиц Черкасского округа, начавших борьбу с большевиками и что казаки Кагальницкой, Хомутовской, Мечетинской и Егорлыцкой станиц, после боя с красными, отбросили большевиков к Ростову. Дошли сведения и из 1-го Донского округа о том, что в округе настроение бодрое, что все станицы и хутора мобилизуют казаков и посылают в Новочеркасск дружины. Шли утешительные слухи и с крайнего севераХоперского округа, о восстании казаков против Советов.
Если эти вести в известной степени были правдоподобны, то наряду с ними в городе циркулировали, находя место даже в печати, самые фантастические и нелепые слухи. Приведу в пример только некоторые из них, подтверждающие, как местная пресса обманывала доверчивого обывателя.
Так газета "Вольный Дон" в рубрике "на фронте" печатала буквально следующее:
"Корнилов и Великий князь Николай Николаевич двигаются на Ростов с юга" и там же: "Отряды генерала Корнилова берут Батайск. Гайдамаки подходят к окрестностям Таганрога и заняли Гуково" (в 17 верстах от ст. Зверево).
Не отставая от конкурирующего "Вольного Дона" газета "Свободный Дон" сообщала своим читателям:
"С часу на час ожидается вступление в Новочеркасск отрядов генерала Попова и Семилетова, находящихся где-то неподалеку".
На самом деле, все это не соответствовало действительности. Фактически Новочеркасск со всех сторон был окружен большевиками, и никто не спешил нам на помощь. Однако психология тогда была такова, что, как пел победитель "Евровидения" Дима Билан "невозможное возможно", а вымысел часто сходил за истину. Такими сведениями местная печать, очевидно стремилась поддержать в населении бодрость духа, а в сущности оказывала нам медвежью услугу: находились лица, а среди них и офицеры, рассуждавшие в стиле трусливого шакала Табаки: сюда идут отряды Великого князя, генерала Корнилова, Попова, спокойно подождем их прихода, а тогда, в зависимости от обстановки и определимся.