Анатолий Васильевич потомственным тором не был, только личное выслужил. И отец у него из мещан. И что?
Совершенно это генералу не мешало. И лезть в самые интересные заварушки, и в сражениях участвовать... правда, только когда это действительно было необходимо. Просто так Логинов лезть на рожон не собирался.
Генералы в бой не ходят, у них другая функция. Они должны приглядывать за боем, а если уж вмешается, то только в крайнем случае. Когда выхода другого не будет.
А сейчас...
Логинов посмотрел на Алексеева.
- Постараемся обойтись без штурма.
- Н-но... они не пойдут на переговоры.
Логинов пожал плечами. Может, и не пойдут. А может, и побегут. Что есть такого в Ас-Дархане? Что в нем важного и стратегически интересного?
Да река же!
Река, которая не замерзает, которая прекрасно судоходна, которая сейчас заблокирована кораблями освобожденцев. И эти корабли, кстати, составляют одну из линий обороны. Сушу поддерживают огнем с воды. Воду будут прикрывать с суши.
Штурмовать?
Кровью умоемся. А кровь своих солдат Логинов ценил.
Невысокий, крепкий, словно гриб-боровик, кряжистый такой, темноволосый, с корявым, словно из кирпича вырубленным лицом.... Нет, не красавец. И рядом Илья,, высокий, широкоплечий, с золотыми кудрями - погибель девичья.
Но главным здесь и сейчас был Логинов. И он знал, что надо делать.
***
Первые боевые пловцы действовали еще в доисторические времена. Ну, точно историю Логинов не знал. Но отлично знал, что может сделать на реке один мальчишка.
На реке!
Понимаете?
В чем беда большинства генералов, полковников, подполковников... да хоть бы и лично императора! Если есть вода - по ней можно плыть. И ПОД ней - тоже. Это еще когда практиковалось. Сухой стебель тростника в зубы, чтобы дышать - и вперед. И ведь справлялись с таким оборудованием. *
*- 480 год до н.э. в результате действий боевых пловцов пострадал флот персидского царя Ксеркса. Греки постарались. Прим. авт.
Был случай в древности.
Флот шел на мирный приморский город. Начиналась буря, флот встал на якорь. И нашлись в городе смелые люди. Проплыли несколько километров по морю, перерезали кораблям якорные канаты, а буря унесла корабли противника в открытое море. Там они и погибли, практически все.
Правда, пловцы тоже погибли. Но два человека - это не тысяча! Не десять тысяч! Не мирный город с беззащитным гражданским населением. С женщинами, детьми... это люди, которые шли на смерть и знали, на что они идут.
Логинов помнил эту историю. Хотя скорее, не как реальный боевой опыт. Просто - вот что бывало-то! В древности...
А еще...
Он ведь был сыном мещанина. Обычного служащего, и летом он развлекался, как и все мальчишки. И плавать обожал.
Здесь, конечно, нельзя перепилить якорные канаты. Но можно нечто другое.
Не будет штурма. Пока - не будет. Будет попытка сохранить человеческие жизни.
***
Понятное дело, о динамите речь не шла. И о пироксилине тоже. И о мелините.
Хороша взрывчатка, да вот беда - ты ее еще доставь! И взорви! Пока доплывешь, там и плюнуть будет не на что. Не взорвется ничего...
Нет, не подойдет.
А вот что подойдет...
Ас-Дархан вообще славился своими месторождениями нефти. Вот Логинов и приказал...
Водяной огонь.*
*- греческий огонь, прим. авт. Сделать его в тех условиях было вполне реально.
Конечно, рецепт не идеальный, но уж как намешали, так намешали. Проверили парой капель на ведре с водой, ведро прожгли... гореть будет. Не потушишь, пока сам не выгорит. А корабли-то с паровыми машинами.
А часть кораблей и вообще деревянные.
Парусники, лодочки... тут загорится - Хелле тошно станет. Дело за малым.
Проплыть и протащить несколько бочек с водяным огнем. Доставить на место, поджечь бикфордов шнур, запасы которого есть, недаром же Логинов армейские склады захватил.
И... умереть.
А у кого-то есть сомнения?
Это - смертники. Люди, которые вызовутся на это задание, просто не вернутся. У них нет шансов. С водяным огнем, в котором даже металл плавится, не каждый, понятно, но то же олово, свинец...
Представляете, что будет с человеком в таких условиях?
И все же Логинов понимал, что нет другого выхода. Только найдутся ли добровольцы?
***
Нашлись.
Четырнадцать человек, старшему уже за пятьдесят, младшему и восемнадцати лет. Анатолий хотел ему отказать, но мальчишеские глаза полыхнули такой болью и яростью, что не посмел. Не смог выговорить страшные слова.
Не смог...
Мальчишка же! Ему бы еще жить да жить, а он уже... такого и огонь не возьмет, он изнутри сгорает быстрее, чем снаружи... кого у него отняли? Родителей? Любимую?
Не узнать.
Разве что имена записать, да узнать, куда весточку послать. Если что...
А что тут - что?
И так ясно. Если кто вернется, чудо это будет похлеще ходьбы по воде. И все же... не было другого выхода. Не было. А потом, идите, ребята. И умрите, чтобы сберечь чьи-то жизни.
Идите - и победите. И останьтесь жить в вечности.
***
Как это бывает?
А обыденно.
Ночь, голые тела, натертые жиром, густо смешанным с сажей. Понятно, сотрется-смоется, но хоть на какое время сработает. А надолго и не надо. Хоть весна и теплая, а ночью все же минус пять есть. И вода не так, чтобы парное молоко.
Плыть им не очень долго, но...
Но - плыть.
И тащить за собой сетки с небольшими четвертными бочонками. Там в бочонке литров десять горючей смеси. Что-то там из нефти такое сделали местные химики, сами побаиваются. Чего напихали?
А, плевать!
Лишь бы сработало, и горело так, что...
Не один же там бочонок! Нет, не один... и даже не один десяток получился. По два-три бочонка на человека, с поплавками, чтобы легче было тащить...
А когда начнется, они и ударят...
Люди один за другим входили в воду, и Вольная принимала их тела. Логинов смотрел на это молча. Стоя по стойке 'смирно'.
Что он мог еще сделать для этих людей?
Ничего.
Или...
Шаг к воде, пока никто не видит, украдкой. Пусть люди думают, что генерал по нужде пошел. А он...
Вот камыши. И извлеченный из ножен клинок разрезает ладонь.
- Хозяюшка-Вольная, кровью своей заклинаю, помоги им...
Темные капли крови падают в воду.
Такие черные даже в непроглядной воде.
Такие едкие...
А что ему еще остается? Детское поверье? Да и пусть его... лишь бы сработало! И Логинов ловит себя на еще более детской, забавной мысли. Он ждет ответа.
Ну хоть какого... только его нет. И лишь где-то вдалеке волчий вой... рядом с Ас-Дарханом водятся волки? Никогда не думал...
***
Сеня едва шевелился.
Он лежал на воде. Просто лежал так, что из воды едва ли нос и глаза торчали. Ну и губы. А Вольная сама поддерживала его, сама несла вперед и вперед.
Лежать на воде надо уметь.
Он умел. С детства на Вольной, с детства, словно рыба, из воды не вылезал. Они не так богато жили, вот он и помогал отцу, как мог. Тот рыбачил, ну и Сеня знал, что тоже будет.
Только вот подрастет, чтобы силенки были, а пока можно и так рыбки натаскать, на жареху. Чай, на удочку она тоже неплохо идет.
Ни о чем особенно Сеня не мечтал, жил себе - и жил. До пятнадцати дожил, там и невесту присматривать начал...
А она была красивая, словно солнышко. Его Маришка. Маруська...
Волосы светлые, легкие, словно одуванчик, глаза большие, доверчивые... она всем верила, всех любила...
В тот день она пошла на речку. Просто пошла стирать белье, что в этом такого? Но кто ж мог знать, что мимо будет проезжать отряд освобожденцев?
Эти твари ездили по деревням и селам, отнимали последнее у голодных крестьян, издевались, как хотели. Где-то получали отпор, где-то нет...
Вот им Маришка и попалась. Самое начало зимы было.
Там ее и нашли, на мостках...
Много ли надо хрупкой девчонке? Два десятка ублюдков и опытная баба не выдержала бы. А Маришка...
Сеня никогда не забудет ее лицо. Искусанные губы, синяки, искаженные болью и ужасом черты, синие пятна на шее...
Кто?!
Разве это важно?
Освобожденцы, вот и все.
Мать плакала, отец уговаривал, но... Сеня больше не мог жить так, как раньше. Многое он мог пережить, но Маришка?! Вот за что ее?! Просто - за что!?
Она никому не делала зла, она просто жила, и наверняка не заигрывала с негодяями. Почему они не могли оставить девчонку в покое? Что им помешало?
Сеня был не особо грамотен, но... безграмотность ведь не означает глупость. Это просто немного иной взгляд на жизнь, своеобразный, но часто верный. Не затуманенный лишними узорами сомнений и виньетками красивых слов.
Сеня размышлял, и получалось у него так, что освобожденцы просто несут зло. Говорят они красиво, а на деле, они отнимают еду, они убивают людей, разрушают храмы, гонят священников... и им стоит верить? А почему, собственно?
По делам узнаете их... так сказано в Книге Творца. Священник говорил. Он старенький был, поэтому и не ушел, когда освобожденцы пришли. До последнего старался свой храм защитить, лепетал,, что иконам уж по тысяче лет, даже больше.... Так и повис на дверях храма. Повесили.
Он же просил не обагрять полы в храме кровью? Вот и не обагрил, такое извращенное чувство юмора.
Значит, освобожденцы - зло. А если есть зло, с ним надо бороться. Это тоже понятно.
Надо проситься в войско к... кому? Да хоть бы и к Логинову. Куда идти крестьяне знали. Сеня и пошел. И попросился.
На смех его не подняли. Каждый доброволец был важен. И Сеня остался в войске. Учился разбирать и чистить тяжеленное ружье, стрелять, правда, не учился, патронов было не так много. Учился колоть штыком, учился убивать...
И ждал.
За свою Маришку он убьет десятерых. А может, и сотню... сколько получится. Они пятерых детей хотели, вот, пятерых он убить обязан, но лучше - больше. Лучше десятерых.
А потом Логинов приехал в войска. И рассказал о том, что необходимы добровольцы.
Сеня подумал, и вышел из строя. Он рыбак и сын рыбака, Вольная - его дом. Другие могут не доплыть, но он справится. А если он подожжет корабли...
Не надо стрелять, не надо даже своими руками убивать. Там ведь намного больше освобожденцев погибнет. Если и он умет, это будет выгодный размен.
И Сеня плыл и плыл, в темноте, едва дыша.... Слышал ли он остальных? Не особенно. По воде звуки далеко разносятся, поэтому все прикусили дерево. Будешь тонуть - тони молча.
Кажется, у кого-то свело ногу.
Кто-то не доплыл...
Сеня ни на что не обращал внимания.
Он сливался с водой, Вольная принимала его, ласкала, укачивала... Маришку она не сберегла. Обман, кругом обман, все обман... и жить особенно незачем. Только ради мести....
Холод?
Холода Сеня почти не чувствовал. Привык...
И сам не заметил, как оказался среди кораблей. Едва не попался - его могли несколько раз увидеть с лодки. Приходилось нырять, скрываться под водой, хорошо, он мог надолго задерживать дыхание. И бочонки... тяжелые... ничего, можно уже вынимать пробку. Внутрь - бикфордов шнур, пусть вода заливается, это уже не страшно...
Его заметили?
Кричат?
Смешно...
Сеня еще мог сохранить свою жизнь, если бы нырнул. Он бы выплыл, он бы смог. Но жить-то ему и не хотелось. Только убивать. А потому...
От выстрела он попросту загородился бочонком.
Тот разбился, вязкая жидкость с гадким запахом потекла, еще выстрел - и вспышка.
Огненная, ослепительная...
И Сеня ныряет на глубину. Он знал, что не сможет ничего сделать. Что умирает. Но хотел остаться на дне Вольной. Смерть в огне - или в воде?
Хотя бы этот выбор у него есть. До самого конца.
До дна он так и не доплыл. У юноши просто остановилось сердце от боли. Вольная приняла его - и мягко понесла вниз, баюкая в своих объятиях. Еще одна жертва братоубийственной войны. Не последняя...
Но - оправданная.
Водный огонь загорелся.
***
Ожидание...
Тяжелое, липкое, муторное, ползущее, словно беременная улитка по камням - оно выматывает и раздражает.
Кто-то курит, кто-то пытается движениями сбить напряжение, чистит пистолет, ходит взад-вперед.
Логинов словно окаменел.
Статуя человека. И только ночной ветер треплет волосы.
Ас-Дархан это река, ее притоки, ответвления, каналы, даже небольшой остров. Забавно, правда?
Но именно на острове строились торы. Элитное место. И именно на острове расположился комитет Освобождения. Так безопаснее, и к ним никто не подберется незамеченным. А если что - есть корабли. С доверенными капитанами, которые мгновенно примут на борт и уплывут подальше от опасности.
Но если вода становится ловушкой?
Логинов отлично понимал, достаточно одного бочонка. Лишь одного, который будет открыт и подожжен в нужном месте. Он сработает детонатором для остальных, а дальше процесс будет не остановить. Он ждал. И...
Сначала светлое пятно показалось ему миражом. Досмотрелся...
Но тут вскрикнул Алексеев, потом кто-то еще...
Все верно.
Корабли горели.
Горела сама Вольная, горела - и несла огонь вниз и вперед. К устью.
На остров.
Анатолий усмехнулся, показывая клыки, и кивнул Илье.
- Давай. Можешь начинать!
Алексеев себя ждать не заставил. Вскочил и умчался к своим людям. Спешить особенно некуда, как раз, пока он доберется до позиций, пока они пойдут на штурм...
Логинов не сомневался, он будет успешным.
Пятно огня разрасталось, становилось все шире и шире, ярче и сильнее, крики были слышны даже здесь, кто-то ударил в колокола... пусть горят, сволочи!
***
Илья недовольно поморщился.
Он бы предпочел средь белого дня, с саблей, верхом, на врага...
Логинов не поднимал его на смех. Знал, но промолчал. И высказался один раз, едко и зло.
Кавалерию - на пулеметы? Лучше сам сдохни, не гробь людей своим кретинизмом.
Илья понимал, что это правильно. А потому - вот так. Ночью, в темноте, в тишине, но по возможности быстро. Сейчас они посеяли в городе панику и на какое-то время лишили освобожденцев руководства. Илья знает, сейчас, выше по течению, в воду льются бочки с нефтью. Вольная поможет... горят корабли, загорится самое река. Никто из освобожденцев живым не уйдет.
Для реки это плохо, конечно, но какая разница?
Будут живы - все поправят. Погибнут - так хоть освобожденцам напоследок напакостить. Сволочам таким... Вот и их позиции.
Колючая проволока, пулеметные гнезда - хорошо окопались. И если бы их еще с воды прикрывали, вообще были бы непобедимы. Но сейчас...
Сейчас им не до врага.
Илья и сам не поверил в такое везение, но...
Когда загорелись корабли!
Когда все начальство оказалось в огненной ловушке на острове!
Когда руководить стало, фактически, некому... что сделали освобожденцы? Да кто - что!
Кто раскрыл рот и смотрит на происходящее в городе. Кто мечется, кричит, отдает какие-то нелепые приказы. Кто вообще под шумок удирает... да, и это тоже было. Понимают, что если там - такое, то и здесь скоро начнется. А голову класть неясно за что не хочется...
Что ж.
Пусть их, трусов. А те, кто остался... гранаты делать достаточно просто. Взрывчатка плюс поражающие элементы. К примеру, можно к динамиту добавить горсть обыкновенной гальки, только не особенно крупной. Просто нагрести в карманы на реке...
И поверьте, галька отлично сработала.
Взрывы расцветили ночь.
Дальше было проще. Перерезать колючую проволоку, захватить пулемет, хотя бы один, пока освобожденцы не опомнились - и очередью, очередью по сволочам!
И стрелять!
Пусть не все хорошо стреляют! В авангард Логинов выделил тех, кто умел. И патронов жалеть не стал.
Илья шел впереди, и был счастлив.
За Анну!
За Георгия!
За Алексеевку, родителей, сестру, за Русину, за все!!! За весь мир, который рухнул в бездну, вы мне ответите, сволочи! Кровью ответите...
И освобожденцы отвечали.
К утру Ас-Дархан был взят войсками генерала Логинова.
***
- Да, реку мы испоганили, - Логинов печально смотрел на обгорелую пристань. Хорошо хоть каменную, была бы деревянная, новую пришлось бы строить, но и камни огонь облизал со всей жадностью. И кое-где нефть еще горела.
Илья только плечами пожал.
- После войны справимся.
- Это понятно... каковы наши потери?
- Около шестисот человек.
Много, неоправданно много, но не всем так повезло, как Илье. Где-то и стреляли, и дрались всерьез, а кто и от огня пострадал. Водяной огонь, знаете ли...
Выпущенный на свободу дракон не станет разбираться свои там или чужие. Он всех скушает.
Флота у освобожденцев попросту нет. Нефти вчера вылили... Логинов даже не знает, сколько. Очень много. Там все горело.
Остров?
Там никто не спасся.
Город тоже сильно пострадал, на Ас-Дархану не впервые. Отстроится и будет еще красивее прежнего. Зато цель достигнута. И Логинов уже дал приказ отправить телеграмму Валежному.