А что же это за гоблины?
Он имел в виду тех самых, что звали Энри хозяйкой и так сильно отличались от вчерашних, которые напали на авантюристов на опушке леса Тоб. Гоблины, устроившие засаду в поле рядом с Карне, напоминали опытных бойцов-ветеранов. Нфирия изумился ещё больше, когда встретил в деревне гоблина-заклинателя. Что могло связывать их с Энри, простой деревенской девушкой?
Но ответ прозвучал удивительно просто:
Я призвала их при помощи предмета, который оставил мне господин Айнз Ул Гоун, спасший деревню. Они меня слушаются и помогают в разных делах.
Вот оно что понимающе кивнул Нфирия и с горечью подметил, что глаза Энри засияли, как звёзды.
Айнз Ул Гоун. Девушка уже не раз упоминала его имя. Когда в Карне пришли люди, выряженные в имперских рыцарей, волею судеб рядом оказался загадочный заклинатель, который без труда уничтожил нападавших и вернул в деревню мир. Он оказался настоящим героем, спасшим Энри, и Нфирии следовало бы его благодарить, но он не мог себя заставить его остановила реакция подруги. Понять её было несложно: как ещё относиться к своему спасителю? Но в сердце юноши зашевелились не самые высокие чувства, и его переполняла ревность; мужская гордость не давала смириться с тем, что Энри не удостоит его тем же взглядом. Стыдясь этого, он и заговорил об упомянутом предмете просто чтобы отвлечься.
Магический предмет, позволивший призвать этот отряд, назывался «Рог кого-то-там-из-гоблинов». Кажется, спасший деревню заклинатель сказал Энри полное название, но она была до того испугана, что не запомнила его. Теперь Нфирия терялся в догадках: на ум не приходило ничего похожего. Память не могла его подвести: эта вещь обладала до того редкой силой, что, услышав о такой лишь раз, едва ли он забыл бы о ней. В мире существовало великое множество предметов для призывания разных тварей, а подобные заклинания даже выделяли в самостоятельную ветвь, вот только любой известный метод позволял призвать монстров на ограниченное время, после чего те испарялись без следа. Они попросту не предназначались для долгого существования, не говоря уж о выполнении всяких дел. Если бы такое было возможно, это бы полностью перевернуло всю историю магии.
Сколько может стоить такой редкий предмет? Похоже, Энри даже не задумалась о стоимости рожка, хотя, продав его, она бы наверняка смогла прожить всю жизнь припеваючи. Девушка предпочла воспользоваться им, чтобы уберечь деревню от новых жертв, и Нфирия отметил про себя, что это как раз в характере Энри. Призванные гоблины признали её своей хозяйкой и зауважали настолько, что даже стали трудиться в полях, заодно обучая деревенских обращаться с луком, чтобы те могли защитить себя. В итоге в Карне их стали считать своими, пускай и немного странными с виду.
Возможно, принять гоблинов помогло ещё и то, что напавшие на сельчан рыцари были такими же людьми, как они сами, недоверие к сородичам обернулось симпатией к тем, кто пришёл им на помощь. Ещё одним, наверняка даже более весомым аргументом послужило то, что предмет Энри получила из рук заклинателя, отстоявшего их деревню.
Как, говоришь, его зовут? Айнз Ул Гоун? И какой он из себя? Если мы когда-нибудь встретимся, мне тоже стоит его поблагодарить.
Нфирия не представлял, о ком идёт речь. Кроме того, раз Энри не видела лица, скрытого под маской, зельевар не признал бы его, даже окажись тот его знакомым. Одно было ясно: заклинатель настолько великодушен, что мог позволить себе с лёгкостью отдать чрезвычайно ценный рожок. Встречу с таким человеком Нфирия наверняка не сумел бы забыть, о чём честно и сказал к явному разочарованию своей подруги.
Понятно Я надеялась, что хотя бы ты о нём слышал.
От её слов защемило в груди, а спина вдруг покрылась холодным потом.
«Внешность не самое главное. Ты же видишь, как он силён. Наверняка у него от женщин нет отбоя», вспомнились Нфирии слова из вчерашнего разговора, и у него перехватило дыхание.
Отчаянно стараясь унять беспокойство, он поинтересовался:
Э-Энри, а в чём дело? Почему ты так хочешь в-встретиться с этим Гоуном?
А? Понимаешь, я просто хотела как следует его отблагодарить. В деревне думают поставить ему небольшую бронзовую статую, как напоминание, что мы остались перед ним в неоплатном долгу. Но, знаешь, я хотела бы сама сказать, как мы ему признательны.
Нфирия с облегчением выдохнул, ощутив, как расслабились напряжённые плечи: в её ответе ничто не указывало на те чувства, о которых он так боялся услышать.
В-вот оно что Ага, само собой, его нужно отблагодарить. А были у него какие-нибудь приметы? По ним, глядишь, я мог бы вспомнить, если видел кого-нибудь похожего. По крайней мере, круг поисков бы сузился. Скажем, ты не помнишь, какие заклинания он накладывал?
А, какие заклинания?.. Удивительные! Мне показалось, что от него метнулась ослепительная молния, и рыцарь тут же повалился на землю.
Молния А он не произносил что-нибудь вроде «Лайтнинг»?
Энри задумчиво подняла глаза к потолку, а потом решительно кивнула:
Ага! По-моему, что-то такое он и говорил. Но мне показалось, что название было длиннее
«Вероятно, он сказал что-то ещё, прежде чем прочесть заклинание», предположил Нфирия.
Надо же Он владеет заклинаниями третьего уровня.
А третий уровень это здорово?
Скорее здорово, чем нет! Мне вот подвластен только второй. Обычный человек способен освоить максимум третий, а уровни выше только люди с подходящим талантом.
Так и знала, что господин Гоун исключительный человек! одобрительно кивнула Энри.
Впрочем, Нфирия не верил, что Айнзу подвластен лишь третий уровень заклинаний, раз тот легко расстался с мощным магическим предметом. Следовало предположить, что загадочный заклинатель был человеком редкой силы, героем, которому покорился даже пятый уровень. Но что привело его в деревню?
И это не всё! Ещё он дал мне красное зелье
Юноша едва успел погрузиться в раздумья, но заявление Энри мигом разогнало их прочь. Всё сказанное ранее тут же вылетело у него из головы, напомнив о разговоре, который состоялся в лавке в Э-Рантеле пару дней назад.
Хорошо, будет тебе золото. Может, ты заодно поподробнее опишешь человека, давшего тебе зелье? попросила зельеварщица Лиззи, на что авантюристка Брита недоверчиво подняла бровь:
А зачем вам это знать?
Чтобы познакомиться с загадочным воином в доспехах, зачем же ещё? Вдруг, если мы хорошо поладим, он расскажет, где взял своё зелье? Да он и сам может проболтаться. К тому же, раз этот человек авантюрист, я бы хотела предложить ему задание. Что скажешь, Нфирия?
Именно после этого Нфирия и отправился в гильдию, чтобы предложить задание лично Момону. Он намеревался, с одной стороны, наладить с ним доверительные отношения и после разузнать, откуда взялось зелье, а с другой направиться в деревню за травами в его компании; вдруг за время путешествия авантюрист сам проболтается?
Скажи, а что это было за зелье? осторожно поинтересовался Нфирия тем же тоном, стараясь не выдать своего смятения.
В смысле? удивилась Энри.
Я ведь зельевар, мне интересны самые мелкие детали.
А, ну конечно! Ты же всё время с ними работаешь.
И Энри рассказала всё о зелье, которое вручил ей заклинатель, по дороге ещё несколько раз восхитившись его могуществом. Наверное, в иной момент Нфирию могли бы снова одолеть ревнивые мысли, но сейчас он был всецело поглощён другим. Множество деталей сошлись воедино, разом сняв несколько вопросов. Весьма вероятно, Энри получила то же зелье, что он видел в Э-Рантеле. В обоих случаях речь шла о паре людей: воине в чёрных доспехах и заклинателе. Ответ напрашивался сам собой. Но кто из них двоих Айнз Ул Гоун? Из рассказа Энри следовало, что он мужчина, но эту деталь стоило уточнить.
Скажи, а этот Айнз Ул Гоун точно не женщина?
Что? Нет! Конечно, он был в маске, но говорил мужским голосом.
Разумеется, это ничего не доказывало. Голос можно изменить магией, есть даже предметы, предназначенные для такой цели. Тем не менее что-то мешало поставить знак равенства между Набэ и Айнзом Ул Гоуном. Жестокая и не склонная к излишним размышлениям девушка слишком сильно отличалась от спокойного и мудрого заклинателя, вставшего на защиту слабых, каким его описывала Энри. На него куда больше походил другой человек.
А он, случайно, не обращался к его спутнику в доспехах «Альбедо»?
Вообще-то, да
Нфирии было уже знакомо это имя его ненароком обронила Набэ. Ответ стал ясен. Айнз Ул Гоун это Момон, из чего следовало поразительное заключение: заклинатель, спасший деревню, оказался ещё и умелым воином. Конечно, среди них встречались те, что осваивали магию, но одну стезю всё равно обычно приносили в жертву другой. Тем более что заклинатели, опиравшиеся на мистическую силу, не могли использовать заклинания, пока носили тяжёлые доспехи. Но Айнз не только владел заклинаниями третьего уровня, но и по своим воинским качествам мог потягаться с адамантитовыми авантюристами. Такого персонажа можно было придумать только в шутку, но если он и в самом деле существовал, то являлся героем из героев.
Но тогда зачем Момон задавал столько вопросов по пути? Выглядело так, словно он познавал тайны магии в какой-то другой стране и почти ничего не знал о том, что творится в этих краях. Разумеется, такой человек мог располагать и зельем, изготовленным по неизвестной заграничной методике.
Понимание значимости полученных сведений заставило Нфирию затаить дыхание, и ему стало ещё тяжелее от испытующего взгляда Энри. В голове закружился хоровод торопливых мыслей: юноша понял, что пытался хитростью выведать рецепт у того, кто отдал зелье для спасения Энри. Нфирия чувствовал, что поступает мерзко, и был сам себе противен. Разве же Энри полюбит его таким? Скорее уж, она влюбится в своего спасителя. От этой мысли юноше стало дурно.
Что с тобой? Ты побледнел.
Д-да так, ничего, не волнуйся.
Если бы с этим знанием появилась возможность спасти множество жизней, это могло бы облегчить чувство вины. Но шанс на успех был слишком мал, да и двигала им прежде всего жажда знаний и желание открыть новую рецептуру. Нфирия сравнил себя с Момоном, то есть Айнзом Ул Гоуном, и пришёл в отчаяние: тот был сильнее как воин, превзошёл его в магии, путешествовал в компании настоящей красавицы, обладал неизвестными зельями и оказался до того великодушен, что спас деревенскую девушку от гибели.
Я ведь вижу. Скажи, что не так?
Ерунда, не обращай внимания, улыбнулся Нфирия, силясь унять тошноту.
По лицу Энри было понятно, что это вышло неубедительно.
Не знаю, как мне быть? Тебе же наверняка не по душе люди, которые тайком поступают не по совести?
Знаешь, я думаю, пока бог не призовёт нас к себе, всякому человеку позволено иметь тайны. Тем более когда правда только ранит окружающих. Другое дело, если своим молчанием ты сделаешь им хуже. Чтобы ты знал, Нфирия, я не отвернусь от тебя! Поэтому, если ты в чём-то повинен, лучше сдайся стражникам!
Нет, я вовсе не преступник!
А? Н-ну да, конечно!.. Ты бы никогда так не поступил, я тебе верю!
Глядя, как Энри рассмеялась, пусть и немного принуждённо, Нфирия наконец-то почувствовал, что ему полегчало.
Но всё равно спасибо, Энри. У меня словно гора с плеч упала. Ладно, я знаю, что только упорный труд позволит мне однажды встать в один ряд с ним.
«Чтобы ты могла мной гордиться и чтобы я мог сказать, как сильно тебя люблю».
Своим смелым заявлением Нфирия ещё больше озадачил Энри, и та снова неловко улыбнулась.
2
Хм Айнз заинтригованно хмыкнул, глядя на творящееся в деревне.
Группа местных жителей выстроилась в ряд. Там были и стар и млад: и тучная мамаша лет сорока, и мальчик, которому едва перевалило за десять лет. Объединяла их лишь решимость, граничащая с враждебностью, написанная на лицах. Селяне были настроены очень серьёзно.
С ними говорил гоблин, вооружённый луком. Несмотря на выдающийся слух, даже Айнз с такого расстояния не смог разобрать ни слова. Через некоторое время все собравшиеся принялись неловко накладывать стрелы на тетиву своих луков совсем простых и коротких, выглядящих так потрёпанно и жалко, будто самодельные. Лучники натянули тетиву до упора, целясь в мишени стоящие в отдалении соломенные снопы, перевязанные на манер человечков.
Гоблин что-то рявкнул видимо, отдав приказ, и селяне одновременно отпустили тетиву. Несмотря на грубо сработанные луки, стрелы описали красивую дугу и вонзились в связки соломы. Ни одна не ушла мимо цели.
Неплохо, похвалил Айнз.
Вы это всерьёз? с сомнением спросила Набэ из-за его спины, где и стояла всё это время.
Должно быть, она не могла понять, чем деревенские заслужили его похвалу. По сравнению с тренировками лучников Великой подземной гробницы Назарик, это нельзя было назвать даже детской вознёй.
Осознав, что она чувствует, Айнз горько усмехнулся под шлемом:
Всё так, как ты думаешь. У них нет выдающегося мастерства. Но перед тобой люди, которые десять дней назад впервые взяли в руки лук. Все они здесь не просто потому, что не собираются позволить кому-то ещё раз забрать жизни их близких и родных, а потому, что готовы драться, когда кто-то вновь явится за этим. Разве это не достойно похвалы?
П-прошу прощения Я не задумывалась об этом настолько глубоко
Всё нормально, тебе и не нужно. Ведь их навыки и правда не за что хвалить.
Глядя, как ещё один просвистевший в воздухе залп из стрел вонзился в снопы, Айнз вдруг задумался. Насколько сильными смогут стать люди? А насколько сильным способен стать он сам?
Он попал в этот мир, будучи максимального для «Иггдрасиля» уровня сотого, а его шкала дополнительных очков опыта была почти полной, насчитывая девять десятых опыта, соответствующего следующему уровню. И поскольку все его навыки, по-видимому, перешли вместе с Айнзом, этот дополнительный опыт, скорее всего, перешёл тоже, хотя он и не был в этом уверен до конца. Вопрос состоял в том, возможно ли набрать недостающие десять процентов и перейти на новый, сто первый уровень.
Айнзу казалось, что он очень близок к ответу. Сильнее ему не стать. Он и так уже на пределе своих возможностей. И в то время как сила Айнза оставалась статичной, слабость местных обитателей давала им возможность расти до неизвестных ему пределов. Если вдруг окажется, что у созданий этого мира нет максимального уровня и они смогут развиваться и дальше, перевалив за сотый уровень «Иггдрасиля», то для Великой подземной гробницы Назарик настанут тяжёлые времена.
На самом деле подобный исход
Не так уж и невозможен.
Шесть Богов теократии Слейн в которых Айнз подозревал игроков появились в этом мире шестьсот лет назад. Почему произошёл такой разрыв между их появлением и появлением Айнза загадка, но, если они гетероморфы, продолжительность жизни которых не ограничена, или обладают определёнными классами, дарующими долголетие, вполне возможно, что Шесть Богов всё ещё живы.
И если они всё ещё покровительствуют теократии Слейн, то все эти шестьсот лет Боги могли помогать своим служителям пауэр-левелингом процессом, когда, объединяясь с более сильным игроком, можно получать опыт быстрее обычного. В таком случае неудивительно, если кто-то из Слейна успешно перевалил за сотый уровень.
Но если всё и правда так, то почему теократия Слейн не правит всем миром? Возможно, потому, что на свете есть существа не менее могущественные? А может, причина в том, что в этом мире сотый уровень уже не столь внушительный показатель
Все эти мысли причиняли ему практически реальную боль словно кто-то раз за разом вонзал лезвие в его несуществующий желудок.
А если Шесть Богов и правда игроки, то в текущем состоянии, когда ему слишком мало известно об этом мире, по отношению к ним следует вести себя довольно миролюбиво. Но согласно информации, полученной от бойцов «Солнечного писания», напавшие на деревню имперские рыцари были на самом деле замаскированными агентами теократии Слейн, а значит, то, что он спас деревню, оказалось враждебным шагом по отношению к ней.
Может, и не стоило их спасать
Безусловно, надо сделать сбор информации приоритетной задачей.
Рассеянно размышляя об этом, Айнз вдруг заметил бегущего к ним со всех ног юношу. Глаза его, обычно скрытые густой чёлкой, теперь было видно, когда волосы подпрыгивали в такт прыжкам. И их взгляд был направлен на Айнза.
У него появилось плохое предчувствие. Ведь староста деревни некоторое время назад торопился к нему с точно таким же видом.