Это была кукла. На голову выше меня она представляла полную копию девочки лет восьми. Я даже оторопела вначале, настолько живой оказалась игрушка. Рыжеватые завитые локоны спускались на грудь. Большие голубые, широко раскрытые глаза, казалось сейчас моргнут, пухлые губки улыбались, подчёркивая небольшие ямочки на щеках, а пышное нежно-сиреневое платье со множеством бантиков очень шло ей. Это был царский подарок для девочки моих лет. Но вот только девочкой, этих лет, я как раз и не была. И, откровенно говоря, эта игрушка меня пугала до дрожи. Мне становилось плохо только от одной мысли, что придется дотронуться до неё.
Я дала себе мысленный подзатыльник: ты взрослая, умная женщинавыкручивайся и включай блондинку! В голове прояснилось и я тут же восхищённо вздохнув, наивно захлопала глазками и прижала ладошки к сердцу, всем видом показывая свой восторг. Потом повернулась к дарителям и с придыханием поблагодарила их, добавив: «Она прекрасна. Я назову её Суок»,и растянула губы в счастливейшей улыбке, ну я и актриса. Хотя не помню в каком фильме говорили: Жить захочешь, не так раскорячишься! Похоже в этом мире, эти слова становятся моим девизом.
Кажется, я не очень смогла их отвлечь своим представлением от небольшого отступления от этикета. Потому что тари Селестин Арауф собиралась уже что-то сказать, недовольно поджав губы, когда в помещение вошёл тар Кирит Хонгар и быстро направился в нашу сторону. Я просто обожала этого мужчину: сейчас и здесь он был моим спасителем и кумиром.
В руках он держал длинный предмет, завёрнутый в ткань. Многоуважаемому заместителю отца пришлось уступить место Киру. Как же я была рада тому, что он отвлёк семейство Арауф от меня. Вздохнув с облегчением, улыбнулась ему, а тар Хонгар понимающе и ободряюще ухмыльнулся.
После чего встал на одно колено передо мной и протянул свой подарок со словами:
Алина, добро пожаловать в семью,это было сказано настолько тепло и доброжелательно, что все страхи и нервное напряжение меня отпустили. На душу снизошел покой и я широко и радостно улыбнулась в ответ. Разворачивать материю было неудобно и тогда Кирит предложил свою помощь, которую и приняла благодарно.
На своих руках он держал длинную, плоскую шкатулку чёрного цвета без украшений, строгую и благородную. Я провела пальчиками по ней, ощущая плавность, гладкость линий. Натолкнувшись на запор, отодвинула его и подняла крышку. Дыхание перехватило, я завороженно и недоверчиво уставилась на подарок.
В специальных креплениях лежали парные клинки. Они казались невесомыми, хотя вместе с рукояткой где-то были около семидесяти сантиметров. Плавные, хищные линии немного поднятых вверх клинков компенсировались отсутствием гарды и плавно опущенным вниз эфесом. Даже на вид они были очень опасны и красивы. Совершенно чёрные лезвия, казалось, впитывают свет. Рукоять одного клинка была отделана красно-золотым узором и по лезвию вились золотые руны. На другом же клинке были красно-серебряные узоры с серебряными же рунами по лезвию.
Это Куинке. Парные клинки по имени «Безмолвная ночь». Они очень лёгкие и острые, ими сложно управлять, но именно они подходят тебе,объяснял мне тар Хонгар, а я нежно касалась рукояти то одного, то другого клинка, не в силах оторваться от них.
Откуда? Ну вот откуда он знал, что я всегда питала нежные чувства к холодному оружию? Но у меня не было возможности заниматься этим видом спорта, да, честно говоря, и другими тоже. А те ножички, которые мне дарили дворовые пацаны, канули в Лету. А тар Хонгар продолжал:
Кроме того они являются артефактами, которые невозможно потерять и можно призвать в любое время. Чтобы их активировать нужна капля твоей крови на каждое лезвие.
Он немного повернул голову в сторону родителей и кивнул им. Лихар и Лирен сразу подошли к нам. Лихар хмурился, когда доставал булавку и шёпотом выговаривал Киру:
Всё-таки подарил. Она же девочка. Зачем ей боевое оружие?
А Кир открыто улыбался ему в ответ:
Друг, посмотри, она же воин, как и твоя жена. Она не сможет вести жизнь придворных вертихвосток.
Лихар тяжело вздохнул, а Лирен положила ему на плечо руку, успокаивая и поддерживая. Мне укололи палец и капли моей крови упали на каждое лезвие. Они сразу впитались, словно их и не было.
Теперь ты никогда не сможешь пораниться этим оружием,продолжил тар Хонгар.
Что я тут же и проверила, проведя пальцами по лезвию серебряного клинка. Мне казалось, что я дотрагиваюсь до нежнейшего атлАса, шелковистого и тёплого. А родители уже улыбались. Даже у отца разгладилась морщинка между бровей. Вдруг сбоку послышался двойной восхищённый вздох. Там, выглядывая из-за спин родителей, Намир и Филес не могли отвести глаз от моего подарка.
А дальше, за их спинами, тар Арауф развлекал разговором Эдхара. Тари Арауф, улыбаясь во все свои зубы Дариону и что-то ему рассказывая, ненавязчиво выпихивала вперёд себя свою дочь. Белегеста же, мило краснела и строила глазки. Глядя на Дариона можно было подумать, что он не замечает всех манипуляций матери, сосредоточив всё своё внимание на ней. Но, видимо, я ошибалась, потому что он, почувствовав мой взгляд, стал поворачивать голову в нашу сторону. Испугавшись непонятно чего, я уставилась на Кирита и стала помогать ему закрывать оружие в ларец, положив его на подарочный столик. Моё сердечко билось и трепыхалось как у испуганной птички. Вот почему мне хочется, чтобы он смотрел на меня и очень страшно от того, что посмотрит?
Наконец с получением подарков было покончено и мы переместились за стол. Каждое блюдо выглядело как произведение искусства. Такого я ещё не пробовала: и цвет, и вкус, и запахвсё было необычным. Но всё было лакомо и каждый отдал дань этим шедеврам. По мере насыщения стали завязываться разговоры. Вначале о погоде, потом вспомнили какого-то эльфийского кутюрье, собирающегося проездом посетить Контиол и соответственно Тарен, в следующем месяце. Поинтересовались у тари Селестин, так же ли она собирается ехать на море, как и раньше. После этого разговор плавно перешёл на «путешествия» Эдхара и я с мальчишками навострила ушки.
Но кто бы дал детям возможность послушать взрослые разговоры, нам благосклонно «разрешили» выйти из-за стола.
Только лишь когда мы спустились в сад, я заметила, что Намир то краснеет, то бледнеет. Захотелось побиться головой о стену. Он же влюблён, а я забыла. Надо помочь брату.
Филес, отвлеки чем-нибудь Белегесту,прошептала я ему на ухо и потащила в сторону Намира.
Ты озаботился букетом?
Да, сейчас принесут. А вдруг она откажется?в панике смотрел на меня брат, нервно одергивая и поправляя одежду. Надо было срочно его успокоить.
Возьми себя в руки и ничего не бойся. Если она умная и добрая, то пойдёт с тобой погулять, а если дура, то нам такая не нужна. А теперь: вдохвыдох, вдохвыдох, спокойно и размеренно,Намир вытаращил на меня глаза, как на умалишенную.Ну что ты так смотришь? Делай, как говорят!от избытка чувств, притопнула ножкой и он послушался. Было невооруженным глазом видно, как успокаивался и овладевал собой брат. По крайней мере, у него перестали дрожать руки и цвет лица больше не менялся.
В это время молоденькая служанка, закрывая юбкой букет, передала его брату. Он снова переменился в лице, став зелёным. Его опять явно потряхивало. Я закатила глаза: да что же это такое? И ладно бы девочка была нормальная, а то какая-то фифа. И ведь брат не поймет, для него она самая лучшая на свете.
Ну же, возьми себя в руки. Вспомни, что ты принц, а она просто девочка. Вперёд!и подтолкнула его, оттирая в сторону Фильку.
Отойдя за кусты и немного потопав по дорожке, мы тихо вернулись назад. Любопытствоэто не порок, мы просто волнуемся за друга. Нам всё хорошо было видно, но совсем ничего не слышно. Мы видели, как Намир протягивает ей букет и краснея что-то говорит. Белегеста, даже не делая попытки принять цветы, кривя свои красивые губки, что-то отвечает брату и отрицательно поводит головой. Потом добавляет что-то ещё и уходит по тропинке, а поникший Намир, с букетом в опущенных руках, остаётся один.
Мы выскочили из-за кустов и бросились к брату:
Ну, что она сказала?
Он выронил букет и что-то хотел ответить, но у него ничего не получилось. Я чувствовала боль брата, как свою и поняв, что сейчас будет очень плохо, повернулась к Фильке:
Быстро на кухню. Пусть дают то, что мы просили с собой на пикник,отослала его, а сама обняла Намира и только и успевала повторять:Тише, тише, всё хорошо. Всё в порядке. Мы с Филькой с тобой, а это самое главное. Мы любим тебя. Ты самый лучший!
Брат вернулся буквально мгновенно, тягая за собой корзину.
Идём к озеру,сказала и потащила за собой Намира. Сейчас с ним можно было делать что угодно. Он был безразличен и практически не реагировал ни на что.
Филька с корзиной еле успевал за нами. Туда мы добрались в рекордные сроки. Пока я гладила Намира по голове Филька успел достать плед и разложить его на траве. Туда же выложил тарелки, фужеры, бутылку с водой, малюсенькие пирожки и фрукты.
Мы с Филей отпаивали и откармливали брата, давая ему заесть первую горечь поражения на любовном фронте. Я жалела только о том, что нет водки. Ну, во-первых: он ребенок, а во-вторых: её все же не было. Ему бы хватило маленькой рюмки, чтобы отпустило. Поэтому мы прыгали вокруг Намира как бешеные белки и каких только слов не находили для его утешения.
Понемногу брат стал оттаивать и прислушиваться к нам. Но как бы мы не выпытывали у него, что же Белегеста говорила, брат так ничего нам и не рассказал. В моих глазах он вырос и из мальчика превратился в мужчину. Никогда не любила парней, перемывающих косточки девчонкам, а уж любимымтем более.
От кого от первого прозвучали слова, что ей надо отомститьне знаю. Может от меня? Уж слишком больно мне было за брата. До такой степени больно, что хотелось эту напыщенную дуру оттаскать за её волосенки. Нет, я даже в детстве никогда не дралась. Парни всегда оберегали меня, хотя приемы самообороны пытались показывать и научить ими пользоваться. Да и у меня самой никогда не было желания влезать в разборки. А сейчас откуда только вылезла кровожадностьне знаю.
Со всей страстью к проказам мы долго ломали голову, что же сделать. Хотя Намир и не хотел принимать участия в этом безобразии, мы его уломали. Да против меня, с моим опытом уговаривания кого угодно и на что угодно, у него вообще не было шанса. Согласился как миленький и даже не понял, что это не его желание.
Сошлись на том, что надо ей подложить в постель криушу. Со всем пылом отвергнутой души, Намир выловил самую огромную. Чтобы не сбежала, запихнули её в плетёный туесок, в котором до этого лежали пирожки. Быстро собрались, привели себя в порядок и пошли назад.
Корзинку Филес понёс на кухню, а мы направились ко мне в комнату. Горничная дожидалась меня, раскладывая подарки. Кукла стояла в открытой коробке недалеко от окна. Меня передёрнуло, ну не нравится мне она. Я тут спать собираюсь, а она на меня всю ночь таращиться будет!
Хизра, а можно тебя попросить?я заискивающе посмотрела ей в глаза.
Смотря о чём, тари,прервала она свои дела.
В это время в комнату влетел Филес с заговорщицким видом, а я продолжила:
Мне эта игрушка совсем не нравится. Я её боюсь. Можно её убрать из моей комнаты куда-нибудь в чулан, подальше? Но так, чтобы никто не знал об этом?
Она задумалась, внимательно разглядывая коробку и что-то прикидывая.
Мне понадобится помощь. Я сама не смогу её дотащить. Можно мне позвать того, кто поможет и будет молчать?
Мы переглянулись с ребятами. Получив от них одобрение, я согласилась на ещё одного свидетеля моего страха. Хизра ушла за помощником, а ребята подошли к игрушке, разглядывая её.
Что, ты действительно боишься её?поинтересовался Филес. Я кивнула.
Да ладно!Намир протянул к ней руку, желая потрогать.
Не трогай!заорала я.
Почему?раздался вопрос от дверей.
Мы резко оглянулись. За спиной Хизры стоял Пуриш и хмурился. Вот уж кого я никак не ожидала увидеть в качестве того, кто поможет мне с таким делом и будет молчать. Подвинув Хизру он вошёл и притворил за собой дверь.
И всё же, маленькая тари, почему?повторил он свой вопрос.
Ребята отошли подальше от игрушки и теперь рассматривали её подозрительно. А меня била нервная дрожь. Я не смогла бы объяснить даже себе, чем мне так не нравится кукла и почему я не хочу, чтобы её кто-то касался.
Не знаю. Не понимаю. Просто не трогайте её и уберите как можно дальше. И лучше под замок.
После этих слов братья с удивлением уставились на меня, а я пожала плечами. Просто иррациональный страх. Управляющий внимательно и задумчиво оглядел игрушку. Нашёл крышку от коробки и, наконец, закрыл её. Вздох облегчения вырвался у меня непроизвольно. Хизра выглянула в коридор и подхватив коробку с другой от Пуриша стороны, стала помогать ему выносить эту дрянь из моей комнаты.
Когда мы остались одни Филька прошептал:
Я знаю где выделили комнату Белегесте.
Глава 10
По коридорам мы крались почти на цыпочках, прячась за шторы или мебель в гостиных и залах от попадающихся навстречу слуг. Незаметно добрались до нужной двери и убедившись, что змея принимает ванную и в спальне пусто, тихонько проскользнули туда. Фильку оставили у дверей на шухере. Там, недолго думая, вытащили бедную криушу и положили её под одеяло, ближе к середине постели. Аккуратно всё разгладив, чтобы не было видно нашей диверсии, быстро покинули спальню.
По дороге в парк под окна Белегесты, Филес нам рассказал, что все гости остались ночевать в поместье. Чтобы завтра с утра привести себя в порядок, позавтракать и уже потом отправляться по своим делам.
Откуда ты это всё знаешь?удивился Намир. И я была с ним согласна.
От слуг,пожал он плечами,откуда же ещё? Они всегда всё знают. Просто надо уметь находить к ним подход,и хитро улыбнулся.
Мы долго стояли в кустах под окнами, всё было тихо и спокойно. Свет в её комнате уже давно не горел. Ночная прохлада опустилась на землю. Нас закусали какие-то летающие насекомые и мы замёрзли. Но так ничего и не дождались. Не получив морального удовлетворения, решили идти спать.
* * *
Утро началось с того, что меня трясли за плечо. Приоткрыв один глаз, увидела Намира:
Ты чего? Что-то случилось?чуть охрипшим спросонья голосом, спросила этого непоседу.
Вставай, уже утро. Пошли заниматься с Киритом и его бойцами.
Может не надо? Я ещё посплюпопыталась зарыться в одеяло, практически засыпая.
Вставай,потащил меня за руку этот изверг, заставляя сесть.
Пошатавшись немного, пришла в себя. Пока натягивала штаны и рубашку, он стоял ко мне спиной и смотрел в окно, нетерпеливо притопывая ногой.
Филька где?пробурчала я.
Ждёт нас на выходе.
Помоги мне одеть артефакты, что вы мне вчера подарили,Намир повернулся, я протягивала ему браслет и подвеску. Очень торжественно он застегнул мне вначале браслет на руке, а затем подвеску на шее. Было ощущение, что он проводит какой-то ритуал или церемонию, корочетаинство. Я прониклась происходящим и еще раз дала себе слово никогда не снимать эти обереги.
Утро было не жарким. Чтобы совсем не замёрзнуть мы припустили бегом. Клумбы, цветы и кусты мелькали мимо нас. Таким темпом очень быстро оказались на полигоне. Бодрый, словно вчера ничего и не пил, тар Хонгар гонял своих парней. У них был последний круг после полосы препятствий. Пробежавшие, тяжело дыша, старались выровнять дыхание, согнувшись и уперев руки в колени.
Так, бойцы. Всем в душ, завтрак и дальше по расписанию. А особо отличившимся любителям бегатьещё три круга.
Парни непонимающе стали оглядываться: к кому это относится и тогда Кир добавил:
Тиматей, это к тебе относится. Думал, если меня нет, я не узнаю, что ты к брату улизнул эль пить и девок щупать? Ну, раз головы нет, а бегать любишьтебе ещё три круга.
Бойцы ржали как кони, уходя с поля и отпуская непристойные шуточки в адрес «везунчика». А худой и рыжий, застонав, пошёл на новый круг. Мы же во все глаза смотрели на того, кто хотел обмануть нашего начальника охраны.
После тренировки, не спеша, возвращались домой, чтобы успеть привести себя в порядок перед завтраком, когда раздался оглушительный девчачий визг и сразу за ним женские крики. Филес озвучил за нас то, о чём мы подумали все: «Сработало». Переглянувшись, рванули к покоям Белегесты.
Дверь была открыта нараспашку и мы еле протиснулись через толпу слуг. В комнате уже собрались все взрослые. Её мать заламывала руки и голосила сильнее дочери. Несчастная заливалась слезами. Её лицо напоминало большую розовую подушечку для иголок. Я растерялась. У неё аллергия на этих земноводных или нам так повезло и мы поймали ядовитый экземпляр? Оглянулась на ребят. Они тоже были в шоке. Мама, осмотрев девушку, велела: