Уйди, машина!!! истошно прокричала она, но было поздно.
Серая «Волга» проехала через меня и не причинила никакого урона. За ней промчался джип, а следом коммерческий автобус.
Когда перед моими глазами пронёсся полный салонточнее, ноги пассажирови вновь возникла улица, я увидел, как моя знакомая хватается за лицо и чуть не падает в обморок, а прохожие с любопытством оборачиваются к ней.
Дабы не довести девушку до палаты с мягкими стенами, я вернулся на тротуар.
Ну что, убедилась? Я мёртв, но я здесь. Ты одна меня видишь, значит, как-то можешь мне помочь. Ты только в обморок не падай, ладно? Меня бояться не надо, я тебе ничего плохого не сделаю при всём желании. Просто пойми менячто бы ты делала, окажись, не дай бог, на моём месте?
Поначалу она таращилась на меня своими симпатичными, но уж больно сильно накрашенными глазами. Затем поозиралась по сторонам и зашагала обратно вдоль музея, по всей видимости, сама не понимая, куда идёт.
Всё Я это пробовать больше не буду Пошёл он в баню со своим кайфом, услышал я тихое бормотание, когда догнал её. Это же было вчера, должно было уже отпустить!
Так, стой! Я остановил её, положив руки ей на плечи. Аккуратно, чтобы случайно не сунуть их внутрь. Во-первых, не знаю, что ты там употребляешь, но на месте твоих родителей я бы тебя за это прибил.
Я ничего не употребляю, пролепетала девушка, боясь поднять на меня взгляда. Лёша просто уговорил попробовать, я вообще не хотела
Вот и пошли этого Лёшу куда подальше! Во-вторых, я не глюк. То, что ты видела, было на самом деле.
Она свела брови, посмотрела на мою руку на своём плече и накрыла своей. Точнее, наши ладони слились воедино, потому что она не могла ко мне прикоснуться. На бледном лице запрыгали мускулы.
Это как это?..
Я не знаю, как это, но это правда. Сорок дней назад я ехал по трассе и разбился в аварии. Гололёд был, я обгонял и не успел перестроиться.
Сорок дней?
Сегодня сорок первый.
А тебя тебя поминали?
Я опустил руки и отшатнулся. Поминки! Вымаливание живыми мёртвого Неужели это и в правду имеет такое значение?
Наверное, нет.
Почему?
Потому что некому. У меня нет родственников.
А друзья, коллеги?
Говорю же тебенекому.
Она замялась.
Да как ты так жил и не завёл хоть одного друга или хорошего знакомого? У всех же есть хоть кто-то
А никак и не жил! признался я в сердцах. Работал и подрабатывал, коротал существование от зарплаты до зарплаты. Так что, учись хорошо, если хочешь «жить». Это большая роскошь. Тебя как звать-то?
Лера.
А лет сколько?
Семнадцать. Почти.
Меня Никита зовут. Ну, звали. Теперь ты будешь.
Я бы сказала, что рада познакомиться, но пока не уверена.
Я усмехнулся.
Мы с тобой оба теперь ни в чём не можем быть уверенными. Ну что ж, Лера-семнадцать-почти, ты куда сейчас идти собиралась?
Она ответила неохотно, предчувствуя облом:
К друзьям.
Друзья отменяются. Сейчас зайдём в церковь, поставишь свечку за мой упокой и напишешь поминальную записку. Начнём хотя бы с этого.
Ты с ума сошёл?! Я не хожу в церковь! взъелась Лера.
Сатанистка что ли? усмехнулся я.
Нет, забавно надулась она. Просто не хожу, и всё. Не в моих принципах!
Уж извините, принципами пока придётся поступиться.
По выражению её лица я понял, что облом, по ходу дела, светит мне, и даже то, что она говорит с призраком, или кто я там теперьбольше её не пугает.
Знаешь, что? Сочувствую тебе, конечно, но поищи кого-нибудь ещё. Я уверена, если тебя увидел хоть один человек, увидит и кто-нибудь другой!
Развернулась и быстро пошла обратно к дороге, демонстрируя мне прыгающий на спине гроб.
Я не собирался отпускать единственного человека, который меня видит. Пусть даже это малолетняя девчонка-гот.
Нет уж, погоди! Нет никакой гарантии, что ты не единственная во всём городе или даже мире, кто меня видит, и упускать этой возможности я не собираюсь.
Кто ищет, тот всегда найдёт.
Лера остановилась у пешеходного перехода, покрутила головой и стала переходить дорогу.
Я уже нашёл. Не будь такой бессердечной эгоисткой! Если бы ты увидела, как кто-то в озере тонет и зовёт на помощь, а вокруг, кроме тебя, никого, ты бы и ему сказала: «Поищи кого-нибудь ещё»? Я прошу для начала только поставить свечку, это не много, богохульница! Да это это твой долг, чёрт возьми! Помочь мёртвому обрести покой!
Мы пересекли две проезжие части и теперь шли вверх по проспекту.
Лера игнорировала меня. Шла, тупо глядя вперёд. На всякий случай я махал руками прохожим, пару раз крикнул и даже попрыгал, но результат оставался прежним. Его не было.
Вот видишь? обратился к Лере, когда голова одного мужчины вынырнула из моей руки. Лера вздрогнула и опять уставилась перед собой. Как я должен искать, если я как будто бы и не здесь? Нет меня, никто не видит!
Она не отвечала. То ли не хотела привлекать к себе внимание разговором сама с собой, то ли надеялась, что я обижусь и уйду.
Окей. Ладно, молчи. Пожал я плечами и сунул руки в карманы куртки. Только я от тебя не отстану, так и знай. Я везде с тобой будудома, в школе, в твоей комнате, на кухне. Надо будет, и в ванной тебя достану, так что особо не
Вдруг Лера рванула за подъезжающим на остановку автобусом. Здесь я немного замешкал. Зайти-то я в него зайду, а вот повезёт ли он меня с собой, или пол улизнёт из-под ног, и я свалюсь на дорогуещё не знаю. Самое время проверить, да и выбора особо нет.
Она едва успела. Длинный жёлтый автобус поглотил ввалившуюся в него толпу и уже начинал трогаться с места. Я залетел в салон, когда двери уже закрывались, и прищемил бы ногу, будь она материальна. Автобус поехал, и я вместе с ним! Ещё одно приятное открытие.
Салон был почти заполнен. Терпеть не могу общественный транспорт! Одна из причин длительного пайка на бич-пакетах ради накопления на старенькую девятку. Стыдливо умолчу о том, что у меня никогда не было водительских прав, и ездил я на свой риск, но, как оказалось, рисковал не кругленькой суммой штрафа, а собственной жизнью. Ладно, чего уж
В этот раз терпеть тяготы тесного контакта с людьми я был вынужден несколько иначе. Никто меня не толкал, не прислонялся, не пытался пройти между мной и сидениями, и мне не пришлось. Я свободно и легко шёл в толпе, как сквозь туман. Видеть, что находится у них внутри я, естественно, не мог и не хотел, разве что прикрутил бы им внутрь по лампочкепоэтому, дабы не мелькало в глазах, то и дело вытягивал вбок голову, и смог разглядеть мою беглянку.
Она ушла в самый нос передней площадки, втиснулась между водительской кабиной и стеклянной перегородкой, и притаилась.
Я подкрался и склонился так, что моя голова и плечи вынырнули из чьей-то спины.
Так куда мы едем?
Она аж подпрыгнула от неожиданности, увидела меня, красивого, торчащего из чужой плоти, накинула капюшон и отвернулась к окну.
Пассажир вскоре отошёл, а через секунду меня пронзила совсем низкая, круглой формы кондукторша и требовательно гаркнула:
Передняя площадка, проезд оплачиваем!
Лера недоумённо посмотрела на сморщенное лицо, глядевшее на неё из моей груди, на плечи, торчащие из боков, на объёмные груди, прости, господи! вывалившиеся из моего живота, передёрнулась и полезла во внутренний карман пальто. Руки не слушались её, пальцы соскальзывали с собачки. Она достала синюю корочку, открыла с третьего раза и продемонстрировала кондуктору студенческий проездной.
Заранее готовить надо, пробурчала та и потащилась отлавливать других пассажиров, протискиваясь через толпу и хватаясь то за один поручень, то за другой, как Тарзан за лианы.
Только сейчас я заметил, что меня не тянет упасть, даже когда автобус останавливается на светофоре, разгоняется снова и поворачивает. Стою себе, как приваренное к полу сидение, даже не шатаюсь, как остальные. А быть мёртвым мне уже начинает в какой-то степени нравиться.
Автобус приближался к выезду из города. Только почитав вывески в салоне, я понял, что мы едем в мой район, который ещё недавно носил статус города.
Так ты тоже из Талнаха? спросил Леру. Вот и отлично, хоть к дому буду поближе. Не люблю Норильсктам серой воняет. Правда, теперь я этого не чувствую, но всё равно бесит.
Лера воткнула в уши наушники, включила музыку на полную громкость, убрала телефон и, закрыв глаза, облокотилась на стеклянную перегородку.
Пришлось ехать молча. Я скучающе осматривал то пассажиров, то наши сказочные окрестности. Любоваться там было нечем. Трубы, пустыри, редкие будочки остановок на фоне горных плато, покрытых снегом почти круглый год, турбазы и выжженные газом карликовые деревца тундры. Двадцать третье мая, а весенней зеленью ещё даже не пахнет. Гололёд и грязный снег.
Внезапно связывающая меня с внешним миром нить резко оборвалась. Автобус приближался к месту моей гибели.
Я припал к стеклу кабины водителя, затаил дыхание и не увидел ничего. Дорога и дорога. Обочина и обочина. Участок, где я сделал последний вдох, приблизился за пару секунд и пронёсся в одно мгновение. Мне же показалось, будто бы ко мне, прихрамывая, подползло бесформенное струпчатое нечто, заглянуло в мои глаза, прошептало что-то очень важное и уныло поползло дальше, искать свою следующую жертву.
Я не понял, почему испытал разочарование. А что я ожидал там увидеть? Свою несчастную машину-гармошку? Она наверняка уже гниёт на свалке. Венок? Цветы? Одинокого скорбящего? Я вас умоляю. Кому есть дело? Ну, разбился там кто-то, и разбился. Нечего других водителей отвлекать почтением чьей-то там памяти. Оно, наверное, и правильно.
Вздохнув, я отлепил ладони от стекла и наткнулся на Лерин взгляд.
Скоро мы проехали по мосту через покрытую льдом реку, и несколько минут спустя я наконец-то оказался дома. Мне сразу бросилась в глаза деревянная церковь с золотыми куполами на двух башенках, и, пока я думал, как затащить туда Леру, автобус заехал на автовокзал.
Лера вышла последняя, как бы нехотя выбравшись из своего укромного уголка. Наушники были убраны обратно в карман, и теперь я мог спокойно покапать ей на мозг.
Правда, не успел. Она достала сотовый, выбрала номер из журнала звонков и нажала на клавишу вызова. Что ж, помолчу, послушаю, кому и зачем она собралась звонить.
Привет, тепло сказала Лера в трубку. Вы сегодня собираетесь? А, уже! У тебя?.. Я скоро подойду.
Когда она убрала мобильник, мы уже перешли дорогу, и я ткнул пальцем в сторону церкви.
Нам туда.
Она молча мотнула головой и продолжила плыть в потоке людей. Я пожал плечами и поравнялся с ней.
Мы идём в гости? К кому? С кем будешь меня знакомить? Я много нового о тебе узнаю, будем, так сказать, знакомиться с тобой ближе.
Попусту я пытался вытянуть из неё хоть слово, как-то подцепить, спровоцировать. Не поддавалась. Шла себе, поглядывала по сторонам и безразлично, а кому-то с вызовом, отвечала на взгляды прохожих, которых притягивал её внешний вид. Куда мне против выработанной с годами выдержки неформала!
В престижном эркерном доме мы поднялись на лифте на восьмой этаж и остановились у одной из квартир.
Я окинул взглядом новенькую лакированную дверь и покривил губами.
Так к кому всё-таки мы идём?
Она сняла шапку, поправила чёрные волосы, воззрилась на меня и проговорила:
К Сумраку.
Глава 2 «На приёме у некроманта»
Никогда не знаешь, что скрывают многие тысячи ничем неприметных дверей. Посмотришь порой на одну и дашь волю заскучавшему воображению или наивному внутреннему детективу разобраться, кто же и как там коротает свой срок. Так вот, мой внутренний Шерлок нервно закурил трубку, а фантазия побилась об черепную коробку и развела руками.
Дверь открыл крепко сложенный мужчина до двадцати пяти лет. Полурасстёгнутая чёрная рубашка демонстрировала на его шее каучуковую подвеску, закатанные рукавапару серебряных браслетов. Уложенные к затылку тёмные волосы местами чуть слиплись от геля, чёлка немного выбилась. Выглядел он и солидно, и в какой-то степени брутально, а бешеная музыка в квартире намекала на не совсем адекватные наклонности. По крайней мере, по первому впечатлению.
Лера кротко поздоровалась с ним и вошла в квартиру. Он ответил лёгким кивком со сдержанной улыбкой и закрыл за ней дверь. Я махнул ему рукой, ухмыляясь своему воспитанию, и, пока Лера разувалась, пошёл изучать жильё.
Свежий ремонт в коридоре был сделан стильно и со вкусом, однако имел мало общего с внешним видом владельца и его безбашеной музыкой. Я ожидал увидеть если не чёрные обои с паутиной в углах и треснутым зеркалом с рисунком вызова пиковой дамы, то как минимум какие-то признаки небрежности к обыденным заботам.
Признаю, с первым впечатлением вышла осечка. Вполне себе комфортная двухкомнатная квартира, в которую хозяин не поскупился хорошенько вложиться и не побрезговал генеральной уборкой. Любопытно, а в спальне у этого педанта так же уютненько и чисто?
Кого это ты привела?
Моя нога так и осталась воткнутой в закрытую дверь.
Дёма, ты его видишь? с радостным волнением спросила Лера.
Нет, ответил, немного погодя, хозяин квартиры. А ты?
Он стоит здесь, напротив спальни.
Насупленный взгляд Демида метался по коридору, попытался охватить мою фигуру и почти отгадал её границы.
Я правильно понимаю, что он мёртв?
Да.
ОнМужчина поджал губы, точно подавляя недовольство. Он говорит что-нибудь?
Лера выжидающе посмотрела на меня. Я понял, чего от меня хотят, и, пожав плечами, бросил:
Говорю. Гутен таг, Сумрак-Дёма.
Говорит, эхом отозвалась Лера. Он поздоровался с тобой. Ты что, его совсем не слышишь?
Её удивлённый и немного разочарованный тон напустил на Демида признаки мрачности, однако этот тип был явно не из тех, кто выказывает на людях свои истинные чувства.
Проходи, приняв флегматичный вид, бросил Сумрак и первым вошёл в зал. Хватит этого мяса, Хеллсинг, уже правда уши вянут, сказал он кому-то, как я понял, имея в виду музыку.
Я поддерживал его просьбу всеми конечностями. Ультразвуковой визг вокалиста на фоне тяжёлых гитар и мрачной партии симфонического оркестра давил даже на мёртвую психику.
Да Сумрак, ну! возмутился чей-то не совсем трезвый, капризный голос.
Сумрак не ответил, и уже через секунду музыка из преисподней смолкла.
Я прошёл в зал вслед за Лерой. Интересно, интересно, что же собой представляет этот тип, не видящий, но каким-то образом ощущающий меня, распрекрасного и необыкновенного.
Кстати о прекрасномпроходя мимо большого зеркала на стене, я увидел в нём своё отражение, точно был самым обычным человеком. Странный всё-таки из меня призрак.
Тёмных тонов зал был немного пустоват, ничего лишнего, но оттого казался более просторным и опрятным. Длинный угловой диван с креслом, заставленный книжный шкаф и сервант с посудой и свечами. На столе-горке компьютер с огромным плазменным монитором, множество дисков на полках, принтер и какие-то бумаги, а на потолке широкая, далеко не дешёвая люстра с лампочками, имитирующими свечи. Впечатление не портили и длинные фужеры с красным вином на журнальном столике. Наоборот, с тарелкой винограда двух сортов и разломанной плиткой шоколада на аккуратно разложенной фольге ещё больше добавляли эстетичности этому залу. Я бы назвал его кабинетом.
Здесь не было и как будто даже не предусматривалось телевизора. Похоже, жертвы зомбоящиков в этой квартире не живут.
Пока Демид выключал компьютер, Лера примостилась у подлокотника дивана и положила рядом свою торбу, а я визуально оценил собравшуюся компанию.
Хладнокровный и солидный хозяин квартиры, достаточно серьёзный и обеспеченный для своих лет. Ненамного старше меня, а уже Ну, здесь, как говорится, кто на что учился, либо кому как повезло с родственниками или связями.
На диване, помимо Леры, располагались ещё двое. Особо притягивал внимание парень со стогом явно крашенных чёрных волос, весь обвешанный металлической атрибутикой, как ритуальная ёлка. Рисунок на его футболкесидящая в позе лотоса демоница на фоне пламени под едва читаемой надписьюбыл достаточно затёрт от слишком частого ношения. Вот уж у кого патологически не может быть такой гармонии в голове и в доме, как у того, кого он называет Сумраком. Неформал выглядел ненамного старше Леры, хорошо если достиг совершеннолетия.
Третий парень, ровесник Демида, был более скромной наружности, не такой представительный, но и не то чтобы уж совсем неформал. Волосы заплетены в хвост, минимум мишурыодин серебряный браслет с покачивающимся на нём крестом, короткая двойная цепь на джинсах, большая пряжка в виде черепа на ремне и спрятанная под футболкой цепочка, вероятно, с крестиком. Выразительные черты лица придавали ему образ человека добродушного и располагающего к себе. Он сидел в расслабленной позе, закинув ногу на ногу, покачивал фужер и наблюдал за бордовыми плесками вина.