Поднялся на второй этаж и постучал в нужном ритме по двери.
Юля, это я. Все хорошо, можно выходить. Сказал, не заходя в комнату, а дожидаясь девушку у входа. Мало ли, пальнет с перепугу.
Юля выскочила через секунду и бросилась на шею. Её трясло. Тяжелое прерывистое дыхание, словно вот-вот сорвется в истерику, но удержалась, взяла себя в руки.
Ты как? Все хорошо? Я слышала выстрел. Девушка сделала шаг назад и начала осматривать Вадима.
Ногу зацепили немного, вроде не сильно. Не успел еще посмотреть.
Пойдем вниз, к аптечке.
Юль, успокойся. Мне не в первой. Знаю, что там ничего серьезного, по касательной прошла, так бы ногу фиг согнул.
Все равно надо обработать. Она взяла Вадима за руку, и повела вниз, так, будто он вообще не мог ходить. С этими всё?
Да.
Ты их убил? В голосе девушки явно слышался страх.
Пришлось. По-другому нельзя было.
Они там, внизу лежат?
Нет, тела убрал, кровь еще не отмыл. С ногой разберемся, потом сделаю.
Спустившись на кухню, стянул спортивные брюки и осмотрел рану. Не глубокая, сантиметра два, и около десяти в длину, мышцы зацепило совсем немного, но зашивать придется. Юля, увидев голое мясо и кровь, побледнела и отвернулась чуть в сторону, но пересилила себя.
Вадим, блин, тут все наружу. Сильно больно? Девушка заглянула в глаза, пытаясь понять скрывает он боль или нет.
Пока нет, еще адреналин в крови притупляет. Потом будет, но не очень, зубы сильнее болят.
Зашивать надо, да?
Ага, ты не переживай, я сам справлюсь, других штопал, приходилось, ничего сложного.
Хорошо, я сомневаюсь, что смогла бы. Чем-то другим могу помочь? Юля встала и начала осматриваться по сторонам, в поисках того, что может сделать.
Да, можешь принести сумку с медикаментами?
Конечно, сейчас. А где она?
У входа в шкафу, там сразу увидишь.
Удалившись в коридор, Юля громко вскрикнула.
Султан, что с тобой? Вадим, у него вся морда в крови. Его тоже ранили?
Не переживай, это не его кровь. Он мне помог очень, одного из этих удавил. С ним все в порядке.
Девушка обошла пса чуть сторонойслишком жутко он выглядел с окровавленной пастью, и направилась к шкафу. Через минуту вернулась с небольшой спортивной сумкой.
Разложив на столе флакон со спиртом, медицинскую нить и иголку, зажим, ампулу анестетика, шприц, ножницы и спиртовые салфетки, Вадим тщательно вымыл руки по локоть и одел нитриловые перчатки. Юля постояла еще секунду и ушла из кухни. Приступил к накладыванию швов, предварительно обколов рану обезболивающим. После обработал заживляющей мазью и наложил марлевую повязку, туго перебинтовав. Таблетка анальгетика, чтоб не мешало спать. Готово, теперь можно заняться уборкой. Выйдя в коридор, увидел, как Юля со шваброй и тряпкой, в желтых хозяйственных перчатках, отмывает полы.
У меня бабушка в деревне жила, я к ней часто ездила летом, когда маленькая была. Она постоянно делала варенье, очень много. Сад был большой, много плодовых деревьев. Наварит большую кастрюлю варенья вишневого, а я мелкая, с девчонками соседскими, бегали и ложками в кастрюлю лазили. Я как-то пальцем залезла, так бабушка меня потом долго крапивой по огороду гоняла. Пришлось всю кастрюлю заново кипятить. Это я к чему: мы, когда в кастрюлю лазили, все этим вареньем уделывали: стол, стулья, плиту, полы. Бабушка потом давала мне тряпку с ведром, и заставляла отмывать. Ели вместе с подружками, а мыла я одна. А оно же еще как остынет, жутко липкое, фиг отмоешь. Отдирала несколько часов. Вот и сейчас просто представляю, что это ты тут вареньем все заляпал, и даже не мутит почти. Юля говорила, не поднимая голову от пола, словно ей просто нужно выговорится, чтобы отвлечься.
Давай, пока ты тут убираешь, я скатаюсь ненадолго, минут на пятнадцать-двадцать.
Нет. Вместе поедем, я теперь одна не останусь.
Хорошо. Извини, не подумал. Солт, пойдем со мной.
Потрепал пса по голове и отвел в ванную, где тщательно вымыл морду от крови. Через десять минут, после того, как Юля закончила уборку, загрузились в фургон.
Вадим? Тихо спросила девушка.
Что?
А откуда ты все это знаешь и умеешь? Их же трое было, с оружием, а ты один. Как ты справился?
Служил в армии.
Вова тоже служил в армии, но он даже курицу зарубить не мог, жалко было.
Я не в очень простых войсках служил.
Ты был на войне?
Был.
И убивать приходилось?
Приходилось.
Так ты про этого тогда говорил, когда мы про веру в людей разговаривали. Теперь понятно, почему ты людей не любишь. Юля отвернулась к окну. По девушке было видно, что у нее в голове крутиться очень много вопросов, но задать их она не решалась.
Выехали за черту города в лесопосадку. Вадим вытащил из кузова тела и смыл следы крови водой из бутылки. Вернувшись домой, почувствовал, как обрушилась усталость, боль и истощение. Словно кто-то взял и вытянул из тела все силы и эмоции. Очень знакомое состояние. Сейчас нужно просто побыть одному и отоспаться.
Загнал фургон во двор, припарковав рядом с въездом.
Что делать будем? Спросила Юля, явно не зная, чем себя занять.
Спать, что же еще.
Я не знаю, смогу ли уснуть.
Вадим зашел на кухню и достал из аптечки упаковку фенибута.
Держи, хорошая штука. Мама пила, когда нервы шалили. Через полчаса никаких эмоций. Я пойду, мне надо уснуть, пока обезболивающее действует. И это, не бойся, уже никто не придет. А если придут, то Султан разбудит.
Юля неуверенно кивнула.
Добравшись до спальни, с трудом принял душ, выставив ногу из кабинки, чтобы не мочить перевязку, и рухнул на кровать. Сон накрыл почти сразу.
29 июня.
2.48 по московскому времени
Проснулся от тупой, ноющей боли в ноге. Чувствовался каждый прокол на швах. Рана горела. Посмотрел на часы, потер глаза. Осторожно встал, стараясь не беспокоить ногу и побрел на кухню. Поругал себя за то, что не додумался взять анальгетик в спальню. Спустившись вниз увидел Юлю, сидящую за обеденным столом с бокалом вина.
Не спиться?
Девушка вздрогнула и подняла испуганные глаза.
Фух блин, сердце в пятки ушло. Вообще уснуть не могу, даже таблетка не помогла. А ты что не спишь?
Обезбол отпустил, надо еще выпить.
Понятно. У меня все это из головы не выходит. Всегда верила в людей, свято и слепо, как в аксиому. Верила в порядочность. Думала, что становятся жестокими, только под гнетом жизни. Сейчас люди должны помогать выжить друг другу. А эти мрази хотели тебя убить, а меня Скажи, как люди могут такими тварями? Голос её дрожал, словно она вот-вот заплачет.
Юль, ты просто судишь о них по себе. В тебе нет зла, ты всем желаешь мира и любви, и хочешь от всех получить тоже самое. Если бы все было так просто. Думаешь все войны, убийства и беды из-за политиков, веры и прочих внешних воздействий? Вадим опустился на стул рядом с девушкой. Нет, человек сам по природе жесток и склонен убивать. Вот ты дай автомат человеку, без разницы кому, скажи, что он может пойти и убить любого, кого захочет и ничего за это не будет. Думаешь все бросят оружие и пожелают врагам мира и здоровья? Готов биться об заклад, что девяносто пять из ста побегут валить своих обидчиков, а потом попросят добавки. Зло в людях, его не вселяли какие-то божества, и оно не родилось от бед и неурядиц. Вспомни детей, они жестоки, они будут глумиться над слабым, издеваться, избивать. Взрослея, человек учиться скрывать в себе это, но оно никуда не девается, а лишь прячется под маской добропорядочности. Сейчас с людей сорвали эти маски. Все, нет того, что их сдерживало. Если кто-то тайно мечтал насиловать, он будет насиловать, если кто-то хотел убивать, он будет убивать. Прости, если я тебя не утешил, но лучше сказать правду, чем налить тебе в уши меда. Намного хуже будет если ты столкнешься со злом, ожидая добра.
Я уже столкнулась. Вот только что. Девушка заплакала и опустила голову на стол.
Не убивайся так, ты ничего не изменишь. С этим надо просто смириться. Единственное, что ты можешь, это не быть такой. Вадим осторожно положил руку на плечо девушке.
Но как, и зачем? Почему они просто не могут жить нормально и спокойно?
Им не хватает адреналина и кайфа. Необходимо чувствовать власть над другими особями своего вида, показать кто альфа-самец. Кого-то это заводит, у кого-то просто любопытство, а для некоторыхнеобходимость. По-разному.
А что ты чувствовал, когда убивал? Юля подняла заплаканные глаза и посмотрела на Вадима.
Честно? Ничего. Вообще. Даже первый раз ничего не почувствовал. Это работа. Ты же не чувствовала ничего, когда продавала стройматериалы, вот и я ничего. Если начинать на этом заморачиваться, то можно крышей уехать.
Где же ты служил, что тебе прошлось пройти через все это?
Это не важно, сейчас точно. Может быть потом, когда-нибудь, расскажу, но не сейчас. Тебе надо поспать. Пойдем?
Юля встала из-за стола и пошла с Вадимом наверх. Дойдя до двери спальни, они остановились. Девушка еще раз посмотрела на Вадима и опять заплакала. Обнял ее за плечи, она прижалась, словно пыталась спрятаться от всего мира в его объятиях. Погладил ее по волосам, и подождал, пока немного успокоиться.
29 июня.
9.31 по московскому времени.
Утром нога болела сильнее. Начало лихорадить, вышел на кухню, немного размять тело от сна, выпить анальгетик и антибиотик, что бы не началось воспаление. Юли нет, скорее всего еще спитлегла поздно. Порывшись в комоде, достал пистолет, из которого его подстрелили. Обычный ПМ, судя по номерутабельный. Полиция или ФСИН. В магазине осталось три патрона, запасных нет. Оружие подтолкнуло его на одну идею.
Юля спустилась вниз почти в одиннадцать, заспанная и хмурая.
Привет. Сказала девушка, набирая стакан воды. Меня будто всю ночь били, лучше бы вообще не ложилась.
Привет. Это нервное перевозбуждение и стресс. Ты спишь, а они не дают мозгу расслабится.
Я очень рада. Только мне от этого не легче. Юля села, осмотрелась по сторонам, и оперев руки на край стола, громко вздохнула.
У меня есть идея. Поможет справиться со стрессом. Вадим подвинул ей тарелку с завтраком и улыбнулся.
12.42 по московскому времени.
Куда мы едем? Спросила Юля, закрывая за собой дверь в фургон.
В отделение полиции.
А что мы там забыли?
Оружие. После вчерашнего подумал, что стоит обзавестись, не помешает.
Через полчаса остановились возле четырехэтажного здания в самом центре города. Управление МВД обнесено по периметру железным забором, въезд через КПП с улицы Горького. Ворота открыты, парковка перед зданием пуста, кроме одной сгоревшей машины. Остановились прямо возле ступенек, ведущих к стеклянным дверям входа, за которыми виднелась металлическая решетка.
Со мной пойдешь? Спросил Вадим вылезая.
Конечно. А ты знаешь куда тут идти? Там сотня кабинетов, блукать можно долго.
Знаю, бывал здесь.
Дверь и решетка оказались открыты. Свет не горел, хотя в городе электричество еще было. Воздух стоял как в теплице, пропитанной трупной вонью.
Вот это запах! Скривилась Юля, и закрыла лицо сгибом локтя. Тут что, кто-то прямо на рабочем месте от вируса умер.
Это не от вируса. Жертвы болезни так не пахнут, они вообще почти не пахнут. Знаешь, как старая шапка из натурального меха, вот примерно так же. Кто-то по другой причине умер и, судя по всему, уже дней пять назад.
Прошли по лабиринту коридоров с протёртыми стенами и обшарпанным ламинатом, спустились в подвал. Добрались до массивной железной двери без каких-либо опознавательных знаков.
Нам сюда? Спросила Юля.
Ага.
Но тут же закрыто?
Ага. Ответил Вадим, достал из кармана складной мультитул и стальную шпильку. Присел возле замка, самого простого, у которого ключ с двумя большими ушами. Засунул шпильку и тонкое длинное лезвие мультитула в замочную скважину, поковырялся с минуту. Щелчок.
Готово. Вадим встал, отряхнул колени от пыли и открыл дверь.
Обалдеть. Ты не шпион случайно? Прямо Джейсон Борн, блин.
Да в этом нет ничего такого, сейчас каждый может научиться. Ролики на Ютубе посмотрел, немного потренировался и все.
Оружия внутри много, даже очень. Он не надеялся найти такое разнообразие. Автоматы Калашникова со складными прикладами, 9А-91, Вихрь, пистолеты «Грач» и «Бердыш», пистолеты-пулеметы «Бизон», «Кедр» и «Кипарис», снайперская винтовка СВД и СВ-98, ящики с гранатами.
Вот это джек-пот! Вадим прошелся вдоль полок, осматривая разнообразие вооружения.
Что такое?
Да тут вооружения больше, чем почти в любой части. Не знаю к чему они готовились, или в честь чего министерство так расщедрилось именно на Геленджик, но тут можно вооружить целый батальон. Воеводов снял со стойки новенький АК сотой серии. Оно почти все новое, стреляли может несколько раз, а так на многих еще масло заводское. Ты можешь к фургону сходить принести пару сумок?
Я-то конечно легко схожу, но мы Султана дома оставили, а однойстрашно.
Сейчас. Вадим снял со стойки пистолет-пулемет «Кедр» передернул затвор, нажал на спусковой крючоквсе работает. Достал из ящика под стойкой снаряженный магазин, вставил, еще раз передернул затвор. Держи, смотри, он не на предохраните. Плотность огня большая, с двадцати-тридцати метров скосишь любого, даже если целиться не будешь. Так лучше?
Немного. Чуть улыбнулась Юля, перекидывая через плечо ремень оружия. А ты что делать будешь?
Я пока подготовлю и сложу все, что нам пригодиться.
Уже через час ехали домой по улице Луначарского. На душе было спокойно, сам не подозревал, что настолько привычное оружие подарит такое чувство. Взял две снайперки, три Калаша, один из них про запас, один РПК, пистолетов разных штук пять, ящик гранат, наступательных, и оборонительных, несколько пистолетов пулеметов. Больше всего замучался таскать патроны. Нога болела и затрудняла ходьбу. При каждом шаге натягивались швы и лопалась свежая корка под повязкой. Бинт пропитался кровью, но все равно вынес больше десяти тысяч патронов, никогда лишними не будут.
Доехав до поворота на тонкий мыс, проскочил его и направился к объездной дороге, идущей по северной границе города у подножия Моркхосткого хребта.
Куда мы? Спросила Юля, заметив, что они едут не домой.
Учиться стрелять будем.
На транспортном кольце у въезда в Геленджик заметил пробитое ограждение, бульдозер и спихнутые на обочину машины.
Кто-то тут уже поработал. Значит мы не одни выжившие в городе. Вадим на всякий случай осмотрелся по сторонам.
Может это те, зэки?
Сомневаюсь. Тут нужно уметь управлять тяжелой техникой, вон видишь бульдозер? Там управление, как в космическом корабле. Это был кто-то или разбирающийся, или очень смекалистый, а они урки умом не блистали.
С чего ты так решил?
Если бы блистали, то я был бы уже мертв, а тыих наложницей.
Юля замолчала. Её выражение лица дало ясно понять, что она представила себе возможный вариант развития событий во всех красках.
Остановились возле гостиницы «Горный воздух». Вадим ненадолго зашел в здание, и вышел со стопкой тарелок, пластиковых подносов и бутылок. Расставив все на склоне горы под невысокими соснами, повернулся к Юле.
Смотри, оружие держишь вот так, двумя руками. Нет не так, левой обхвати цевье сбоку, а не так, как в фильмах, а то вверх отдачей бросать будет. Ноги поставь вот так, корпус чуть вперед, тело примерно, как лафет должно быть. Не знаешь, что это? Станина, на которую устанавливали пушки. Спусковой крючок нажимаешь не средней фалангой, а серединой последней, а то ты так ствол с линии огня уводишь. К прицелу прижиматься не надо, щекой к плечу. Оба глаза открыты, целишься правым, сначала непривычно будет, но потом освоишься. Главное правилопалец на спусковом крючке, только когда собираешься стрелять. В остальное время он здесь, вдоль корпуса на спусковой скобе. Ствол на людей не направляешь, только если хочешь их убить. Запомнила?
Ну где-то половину.
Уже хорошо. Так палец где держим?
Вот здесь, а не на курке.
Это не курок, это спусковой крючок. Курок вот. Вадим достал пистолет, который забрал у зэков и показал на небольшой рычажок на заднем торце.
А во всех фильмах и многих книгах пишут, что это курок.
Потому что не разбираются ни фига, и снимают, и пишут. Сначала почитали бы, или постреляли сами. Ладно, давай к нашим баранам. Встала, приготовилась. Пали.
Девушка нажала на спуск. Сухой хлопок выстрела разнесся по всей округе, на секунду оглушив.
Блин, громко. А почему мы не в наушниках, как в тирах стреляют? И я думала, что очередью стрелять буду. Юля поморщилась и потеребила ухо.