То есть, как это не было? удивлению моему не было предела. Магия всегда воспринималась мной как что-то постоянное и привычное, а тут такие откровения.
А вот так. Не было и всё! усмехнулась Тильда, увидев потрясённое выражение моего лица. Тогда технологии развивались совершенно другими путями. Люди жили, учились, работалисовершенно иначе. Даже для войны использовалось вооружение, не имеющее в себе и капли магического потенциала, но со страшной разрушительной силой.
Вроде этих пуль?
Именно так. Но бывало и нечто похуже, чем эти «цветочки».
А что случилось потом?
Никто не знает. Просто в какой-то момент что-то изменилось и в мир пришла магия. Её источники разлились повсюду, навсегда меняя сложившуюся жизнь сотен тысяч людей. Всё дело в том, что прежние технологии перестали работать. Практически все и особенно военные. Пришлось людям учиться адаптироваться в новом мире. Осваивать открывшиеся умения, систематизировать полученные опытным путём знания, приспосабливать жизнь к новым условиям. Что-то со временем удалось переделать и приспособить под нынешние реалии. Например. Тот же поезд раньше ходил на паровой тяге, это уже потом его переделали под движение на магических накопителях. Так он стал и быстрее и рентабельнее. Да и на окружающую экологию влиял уже не так сильно.
Я я не знала этого. А Академия? Она тоже была создана несколько сот лет назад?
Да, потому этих учебных заведений и так много. Просто неожиданно потребовалось учить довольно большое количество людей использовать внезапно свалившийся на них дар. Заодно там же изучали природу магии, составляли учебные пособия и проводили различные эксперименты. Составляли научную базу, так сказать. Это сейчас одарённых определяют чуть ли не с рождения и все они при наличии достаточно сильного дара обязаны пройти специальное обучение по его стабилизации и возможности управлять. А вот первым потенциальным магам пришлось ох, как непросто!
Представляю себе. А что было дальше?
Дальше Появление магии повлияло на все сферы жизни людей. На тот момент существовало три крупных империи, часто враждовавших между собой. Но с открытием магических источников оружие перестало работать и начался хаос. Именно тогда некогда большие и мощные государства распались на множество мелких и независимых. И никто ничего не смог с этим поделать. А когда была освоена боевая магия. Менять что-либо было уже поздно. К тому же, все настолько были заняты налаживанием жизни и решением бытовых проблем, что было как-то не до войн. Речь шла о выживании. А потом уже и привыкли. Военные конфликты, конечно, случались, но уже не такие масштабные. Старое, уже непригодное оружие было или уничтожено или тщательно спрятано, и на использование его наложен строжайший запрет.
А как его можно использовать, если оно не работает-то?
Мало ли как? Всегда найдутся умельцы, фанатики или самонадеянные экспериментаторы, которые могут попробовать решить эту задачку. И судя по всему, кому-то это даже уже удалось.
Сказать, что я была потрясена открывшимися мне новыми знаниямиэто преуменьшить. У меня просто в голове всё это не укладывалось. И был ещё одни вопрос, который я тут же и задала:
Откуда ты всё это знаешь? Ни за что не поверю, что эти данные лежат в общем доступе?
Ну, почему же? Ты знаешь, что в столичном музее есть зал посвящённый истории вооружения? Открывается он не так, чтобы часто, но всё же иногда экспозиции открыты для просмотра. Но знаю я всё это, конечно же, не поэтому, Тильда улыбнулась мечтательно, словно вспомнив что-то хорошее. Просто мой покойный супруг был страстным любителем истории. А работая старшим библиотекарем, мог часами просиживать в закрытых разделах, изучая дела времён минувших. Особенно его почему-то интересовал домагический период. Причём всё, что можно было о нём найти: от социально-политического уклада, до использовавшегося в те времена вооружения и методов ведения войн. Это была его страсть! А как ты знаешь, если жена хочет. Чтобы в семье была хорошая и спокойная атмосфера, волей неволей, но приходится разделять увлечения мужа. Так и я втянулась. Это оказалось ужасно интересно. Особенно. Когда я получила доступ к медицинской литературе. Знаешь ли ты, что вся наша система безмагической диагностики и лечения ведёт свои истоки оттуда? Это не побочная ветка лекарского искусства, а основной принцип лечения домагических времён. Вот так-то
Невероятно! Скажи, Тильда, а эти как их экспансивные пули. Про них тоже было рассказано там, да?
Именно так. Как и про много чего ещё другого, не менее смертоносного.
Расскажи о них, пожалуйста. Почему они такие? Ведь даже несмотря на то, что раны они оставляют после себя просто ужасные, мы могли бы с ними справиться и не допустить столько смертей. Есть что-то ещё, да?
Да, ты права. Это особенные пули. Если попадание в тело идёт с близкого расстояния и на маленькой скорости, то они раскрываются в такой вот «цветок» и просто распахивают живую плоть своими острыми краями, увеличивая зону поражения. Но, если пуля попадает в тело на высокой скорости, она просто рассыпается на мельчайшие частицы, собрать и вывести которые без использования магии нет никакой возможности. И это ещё не говоря о том, что при попадании в это этого, от остаточной энергии пули создаётся зона потрясения, как от ударной волны и ткани, попадающие в неё просто умирают, разрушаются, становясь благодатной почвой для развития бактерий и микробов. Чуть промедлишь с ампутациейи гангрена обеспечена.
И как с этим справлялись раньше? чем больше я узнавала, тем страшнее становилось.
Никак. Или ампутация конечностей или верная смерть. При попадании пули в корпус на высокой скорости, шансовноль.
А мы? А у нас ведь сейчас всё по-другому, да?
Нас спасает магия, пока она есть. Но и работы лекарям тоже прибавляется немало. Поэтому все остаточные мероприятия хирургического характера проходят практически без её использования. Особенно нам повезло, что есть некроманты. На этот раз львиная доля работы, как и накопителей досталась им.
Некроманты? В нашем госпитале работают некроманты?! вот этого я уж точно не ожидала.
А ты не заметила? Высокий такой, худой мужчина в чёрном балахонемэтр Толман.
Это который время от времени у похоронного шатра ходит? вспомнила недавно виденное я.
Ага, он самый. Пока тут один из дипломированных и двое учеников с собой привёз. Но поговаривают, будут ещё из академии присылать. Эти уже своими силами не справляются.
А чем здесь могут помочь некроманты?
Как чем? Инородные тела из раны достать, омертвелую ткань изъять, остановить воспалительный процесс. В конце-то концов, просто наложить временную стазисную заморозку, которой хватит для того, чтобы выгадать немного времени для операции. Но, сама понимаешь, на износ они работать тоже не могут, помощь нужна. Так что ждём со следующим поступлением не только накопители, но и дополнительный штат целителей и некромантов.
Понятно. Значит, думаешь, что такое ещё повторится?
Боюсь, что повторится и не раз. Если уж начали и увидели эффективность подобного оружия, то уже не остановятся. Как бы ещё чего хуже в дело не пустили.
Ты меня пугаешь, Тильда, поёжившись, я обхватила плечи руками, вдруг почувствовав внезапный озноб.
Я тебя предупреждаю, Эрин. А теперь иди к себе. Сегодня ночью ты отдыхаешь. Есть время получить сменную форму, помыться и хорошенько выспаться. Завтра днём дежуришь по лазарету. Так что не теряй времени даром.
Вняв мудрому совету, я не стала больше засиживаться и впустую тратить время, выделенное на отдых. Сначала отнесла нашу грязную посуду на кухню и там же попросила горячей воды. В их хозяйстве всегда стояли большие чаны с водой, используемой для разных нужд. Сейчас как раз закипала очередная партия.
Попросив одного из помощников помочь мне донести вёдра до шатра, я быстро наполнила небольшую лоханку, загодя выпрошенную у Ули. Потом добавила немного холодной и развела в двух вёдрах тёплую воду для ополаскивания.
Вымыться хотелось со страшной силой. Смыть, наконец, с себя кровь, грязь и пот последних напряжённых дней. Вновь ощутить себя чистой и спокойной. Почти как раньше, пусть и не совсем. Конечно, соблюдая санитарные нормы, мы не ходили в грязной одежде и ежедневно меняли рабочие фартуки, но на личную гигиену времени оставалось совсем мало. А тратить и так недостающую магию на бытовые заклинания по очистке тела и одежды казалось кощунственным.
Приготовив на утро второй комплект выданной мне рабочей одежды и ночную сорочку для сна, я с полотенцем и мылом отправилась в небольшой закуток, спрятанный за ширмой, где стояла моя будущая ванна. Плотную ткань для разделения шатра на две половины, мне доставили на следующее же утро после приезда, отгородив заодно и место для умывания.
Неожиданного прихода соседа и, как следствие, нарушения своего уединения я не опасалась: знала, что Ленц сегодня находится на дежурстве. Он уже успел немного отдохнуть и восстановить силы, поэтому вновь вернулся к полноценной работе.
Боги, какое же это блаженствосмыть с себя, накопившуюся за несколько дней сущего кошмара, грязь и усталость! Лохань была не очень большая и мыться пришлось довольно быстро, пока не остыла вода, но это всё равно стало ни с чем не сравнимым удовольствием.
Особенно тщательно пришлось промывать волосы: они у меня на зависть всем были густыми и длинными. Несмотря на ставшие недавно модными короткие стрижки, особенно в среде магичек, я не торопилась расставаться со своим богатством, справедливо полагая, что волосыодно из лучших моих украшений.
Мягкие, волнистые, цвета тёмного гречишного мёда, на солнце чуть отдающие рыжиной, они спускались почти до талии, на концах завиваясь колечками. В полевых условиях ухаживать за ними было непросто, но это меня не пугало.
Домывшись, я оставила воду в лохани, решив вылить её уже утром. Сейчас сил на это уже просто-напросто не осталось. Наскоро вытерлась, надела ночную сорочку, а поверх неё плащ, чтобы не замёрзнуть после купания и села расчёсывать волосы. Уже чувствуя, как закрываются глаза, поспешно заплела ещё влажные пряди в свободную косу и погасила свет.
Когда добралась до лежака, усталость взяла своё, и я просто напросто отключилась, стоило только залезть под одеяло и положить голову на подушку.
Глава 3
Утром, проснувшись чуть позже обычного, я чувствовала себя не в пример лучше. Как морально, так и физически. Воспоминания последних дней слегка притупились. Теряя свою остроту и уступая место профессиональной отстранённости. Тем более, что раненых на нашем попечении заметно убавилось.
Сдав грязное бельё в стирку, я сходила в столовую на завтрак. Осталось только договориться с мужчинами из помощников, чтобы они зашли в шатёр главного целителя и вылили лохань с использованной водой. Что я и сделала, вовремя заприметив двоих за соседним столом.
Работа встретила меня уже привычной суетой в госпитале. Свои обязанности я уже выполняла почти механически, стараясь не слишком присматриваться к лицам искаженным страданием. И всё же, доброе слово находилось для каждого, кто нуждался в поддержке. С некоторыми я даже перекинулась парой фраз. Кто-то уже даже понемногу начал шутить и делать комплименты. Это были из тех, кто уже более или менее оправился, и кого мы готовили к завтрашней отправке на поезд.
Подводы на станцию должны были уйти утром ещё затемно, так что всё необходимое нужно было сделать сегодня: выдать одежду тем, чья форма пришла в полную негодность, сделать последнюю перевязку, составить списки уезжающих и умерших за ночь.
С последними было сложнее всего, так как не всех могли опознать. Этой ночью ушли ещё пятеро из самых тяжёлых. Их унесли в похоронный шатёр ещё до моего прихода и только пустые лежаки с грязным бельём свидетельствовали о том, что ещё недавно здесь кто-то лежал.
Что с ними будет дальше и как именно тела переправят в столицуя не расспрашивала. Просто не хотела знать. И без того было тяжело. Проверять свои нервы на прочность желания не было: и так эмоциональное напряжение от работы сливать было некуда, так зачем добавлять себе лишнее?
Дома я решала эту проблему весьма своеобразно. Через несколько лет, после того, как я получила наследство, по соседству со мной поселился уже довольно пожилой мужчинаДуглас Дартонотставной сержант королевских войск. Полученная пенсия позволила ему купить небольшой домик в нашем тихом районе, чтобы спокойно дожить остаток отведённых ему дней.
Ни семьи, ни близких родственников у него не было. Друзья тоже захаживали нечасто, насколько я могла судить. Да и у меня хорошие знакомые появились только на работе: подруги из приюта разлетелись кто куда и лишь изредка присылали о себе весточки. Может быть поэтому, как-то случайно начав общаться с мистером Дартоном, мы вскоре к обоюдному удовольствию нашли друг в друге приятных собеседников.
Я иногда помогала ему по хозяйству, а он делился воспоминаниями о славном боевом прошлом и давал мне мудрые советы, если это было необходимо. Именно он, когда я пожаловалась на накопившуюся усталость и усиливающуюся нервозность, объяснил, что нельзя всё держать в себе. Особенно на такой работе, как у меня. Пусть даже она и кажется довольно несложной.
Человек, по словам мистера Дартона, имеет способность словно губка впитывать чужие эмоции: хорошие и плохие. Для этого не надо даже обладать магическим даром. Это не важно. Ведь сопереживаем мы душой, а не чем-то другим. А душаона у всякого есть. Так и сказал.
Но больше всех подвержены этому те, кто часто работает рядом с чужой болью. Однако при этом не умеет до конца закрываться эмоционально. Потому-то и ловит чужие эманации, копит их в себе, а потом страдает сам от того, что не может наружу выпустить. Мучается. И лекарство от такого есть только односильная физическая или эмоциональная нагрузка. Но эмоции при этом нужны совершенно другие: злость, радость, страх, восторг. Всё, что угодно, лишь бы оно могло полностью отвлечь внимание на себя и дать возможность «выпустить пар», вновь обретая утраченное душевное спокойствие.
Вот и получилось, что после этого разговора он стал заниматься со мной. Сначала просто гонял, заставляя привыкать к физическим нагрузкам и укрепляя тело. Потом начал понемногу обучать навыкам самообороны.
Надо сказать, давалось мне это нелегко!
За несколько лет спокойной, неторопливой жизни я слегка расслабилась. И пусть фигура у меня всегда была хорошая, но то, насколько я слабая физически и не слишком выносливая, понять труда не составило. Мы даже сделали мне на заднем дворе небольшую «полосу препятствий», как усмехаясь в густые усы, называл это мой новоиспеченный наставник.
Ежедневная утренняя самостоятельная разминка и совместные занятия по выходным через некоторое время начали приносить свои результаты: я заметно похудела, стала более крепкая, жилистая и ловкая. До сержанта мне было ещё далеко, но даже такие успехи радовали меня невероятно. Особенно тем, что не только укрепили тело физически, но и замечательно помогали сбрасывать эмоциональную усталость. Вновь делая характер спокойным и дружелюбным. Ведь на моей работе это было очень важным.
Дав мне базовые знания по рукопашному бою, мистер Дартон на этом не остановился, вознамерившись начать обучать меня и ножевому. На всякий случай, как заявил он на мой робкий вопрос, зачем девушке подобное умение. Мол, будет спокойнее домой с дежурства возвращаться, если будешь знать, что можешь за себя постоять.
Но, к сожалению, его планам не суждено было исполниться. Мы успели только начать учить меня ножевому бою, как через месяц тренировок моего наставника не стало. Просто не проснулся однажды утром, тихо скончавшись во сне. Хоронили отставного сержанта за счёт города, и на похоронах присутствовала только я, отпросившись в тот день с работы.
Позже, объявившиеся дальние родственники продали дом какому-то клерку средней руки и на том закончилась история нашей хорошей дружбы. На память о мистере Дартоне мне осталась только та самая «полоса препятствий» и твёрдая уверенность в том, продолжать заниматься необходимо.
И не только для того, чтобы разгрузиться эмоционально, по и потому что мне просто нравилось ощущение своего тела, находящегося в прекрасной физической форме. Поэтому сначала продолжила заниматься самостоятельно, а потом смогла в академии договориться с преподавателем по физической подготовке, чтобы он раз или два в неделю проводил со мной спарринги.
Правда, в последние годы, когда у меня один за другим образовались два романа, я несколько подзабросила занятия, о чём впоследствии сожалела. Но вскоре сожалениям не осталось места. Все мои мысли заняло новое и необыкновенное для меня чувство, из-за которого я, в результате, и оказалась здесь.