Бросив на лежанку чемодан (пистолет я на всякий случай завернул в тряпку и закопал в углу комнаты) мы расселись на камнях у входа.
- Ну, как?спросил я.
- Чудесно!ответила Таня.Всю жизнь мечтала пожить в таких диких условиях. По мне, так это лучше гостиницы. Тут мы ни от кого не зависим.
- А ты?спросил я Олю.
- Очень романтично!смешливо сморщив носик, ответила та.Главное, ты и Таня будете рядом. Правда, я никогда не топила печку и не жила в доме, где нет газа и электричества Но ничего, научусь!
Я рассмеялся:
- Да, как раз будет случай со всем этим познакомиться. Но мы ведь и не собираемся все время сидеть дома, правда? Город совсем рядом.
Учитывая, что у нас не было никаких припасов, мы решили сходить в город поужинать, и заодно чем-нибудь запастись, но сначала все же направились к морю. Спуск со скал был довольно удобным, а внизу, у моря, обнаружился даже маленький заливчик. Хозяйка сказала правдупесчаного пляжа там не было, вода накатывалась прямо на камни, зато вокруг не было видно ни души.
Девушки, ничуть не смущаясь отсутствием купальных костюмов, сбросили платья и трусики (бюстгальтеры они не носили) и побежали к морю, я последовал за ними. Уже через два шага от берега было с головой, и мы все вместе поплыли к выходу из заливчика, где, метрах в ста, виднелась группа камней. Вода, вначале светло-бирюзовая, потемнела и приобрела зеленоватый оттенок. Доплыв до камней, мы выбрались из воды и пошли к середине островка. Смотреть на обнаженных девушек, освещенных заходящим солнцем, было истинным удовольствием. Дойдя до самой высокой точки острова, мы встали на камни и осмотрелись.
Перед нами лежало море без берегов. В его бескрайних просторах катились волны, на которых играли солнечные зайчики. Направо вдоль берега тянулись скалы с редкими разрывами, а слева виднелся порт, волнолом которого выдавался далеко в море. За волноломом вырисовывались корпуса океанских лайнеров и мачты множества яхт, покачивающихся на волнах. С моря раздался мощный гудокогромный корабль, на палубах которого видны были черные точки пассажиров, направлялся в порт, сверкая в лучах заходящего солнца. Впрочем, до заката оставалось еще не менее двух часов.
Оля, встав на цыпочки, помахала кораблю рукой, нимало не заботясь, что на таком расстоянии ее вряд ли кто мог увидеть. Я обнял обеих девушек, прижав к себе, а они повернулись и стали меня обнимать и целовать. Но тратить время было некогдадо вечера необходимо было добраться в город, и мы поплыли обратно к берегу.
* * *
Выбравшись на камни, мы вернулись к домику, обсыхая на ходу. За стеной мы оделись и обулись, а войдя в домик, обнаружили, что хозяйка успела принести нам три матраса с простынями, подушками и одеялами, а также связку свечей и несколько коробок спичек, а сама уже ушла. Я подумал, что неплохо бы выяснить, где она живет, на случай, если нам что-то понадобится, и взбежал на пригорок неподалеку от дома. Оттуда я увидел, как хозяйка поднималась по камням в гору, и через несколько минут скрылась за заборчиком, окружавшим группу домов.
Собравшись (все сборы заключались в том, что девушки захватили сумочки, а я засунул за пояс пистолет), мы направились к городу. Солнце заходило, когда мы подошли к маленькому ресторанчику на окраине. Усевшись за стоявший прямо на тротуаре столик, мы дождались, пока официант принес ужин, и принялись за еду. Вокруг сидела самая разнообразная публикатуристы вроде нас, группа девушек, несколько моряков, перед которыми стояли бутылки рома, они были уже изрядно навеселе.
Поужинав, мы встали из-за стола и направились к центру, через несколько кварталов обнаружив то, что нам было нужносиявший огнями огромный гипермаркет. Там мы нашли все, что требовалось. Девушки взяли себе несколько легких «пляжных» платьев и купальники «бикини», а яплавки, на случай, если вдруг придется купаться в людных местах. Потом мы закупили кучу продуктов и уложили все это в большую, купленную тут же сумку, а я добавил к этому три электрических фонарика, несколько запасных батареек, стопку пластиковых тарелок и чашек, сковороду, чайник и даже небольшое ведро.
Расплатившись кредиткой (на сей раз, для пробы, мы воспользовались кредитной карточкой Тани), и взвалив сумку на мои плечи, мы направились к выходу. Уже совсем стемнело, когда мы вышли из города и зашагали по тропинке к нашему домику.
Придя домой, мы сложили купленные продукты в угол и на полочки, зажгли пару свечей и начали устраиваться на ночлег. Пока Таня застилала постели, мы с Олей сходили к колодцу, и она под моим руководством вытащила ведро воды (она никогда не имела дела с такой техникой, как ворот), мы налили воду в наше пластиковое ведро и сами умылись.
Наконец, вернувшись в домик, мы сбросили одежду и уселись все втроем на лежанку. Сено пахло умопомрачительно, свечи мерцали таинственным светом, и мы все признали, что секс в таких условиях куда лучше, чем даже дома, на комфортабельной кровати. Мы сдвинули вместе две лежанки и уснули, обнявшись, все втроем.
Наутро, едва взошло солнце, мы проснулись и побежали, не одеваясь, к морю. Доплыв до островка, мы расположились между камней, и девушки набросились на меня сразу вдвоемТаня встала на коленки, опираясь грудью о камень, я вошел в нее сзади, и мы кончили уже через минуту. Затем ее место заняла Оля. Она, наконец, перестала сдерживатьсястонала, двигалась мне навстречу, а кончив, вскочила и обняла меня, сжимая в объятиях изо всех сил.
Потом мы все долго еще сидели рядом, обнявшись, и смотрели в море, на корабли, направляющиеся в порт. Таня спросила:
- Милый, а как долго мы тут пробудем?
- Пока не надоест.
- Мне надоест еще не скоро. А тебе, Оля?
- Если так будет и дальше, - она погладила меня по груди и животу, и ее рука задержалась, скользнув еще ниже, - то мне тоже надоест не скоро, - и она засмеялась.
* * *
Приплыв на берег, мы направились к дому. Таня затопила печь, мы с Олей нарезали копченый окорок, купленный вчера, а потом вылили на сковороду несколько яиц, залив кусочки мяса, добавили туда лук и чеснок, и у нас получилась отличная яичница с ветчиной. Оля сбегала к колодцу и принесла воду, и мы заварили крепкий чай.
Когда мы завтракали, Таня пошутила:
- Ну вот, милый, мы снова вернулись к твоей любимой яичнице с ветчиной!
- С такой приправой, как вы, - и я обнял обеих девушек, сидящих рядом со мной, - это чудесное блюдо!
После завтрака Таня и Оля примеряли купленные вчера платья, а сделав выбор, надели под них бикини, и мы пошли в город. На этот раз мы направились в центр, посетили музей и картинную галерею, пообедали, приняли участие в морской экскурсиисловом, развлекались, как могли.
Вечером мы опять сидели в ресторанчике, по пути к дому, в котором побывали вчера, и обсуждали, чем займемся завтра. За соседними столами опять кутила шумная компания моряков, развлекаясь ромом и заигрывая с девушками, снова сидевшими рядом, причем девушки, похоже, ничего не имели противони подсаживались за стол к морякам, приглашали их к себе, охотно опрокидывали фарфоровые стопки с ромом, которые им наливали, словом, тоже принимали активное участие в веселье. Наконец, они все встали из-за столиков и, обнимаясь и целуясь по дороге, направились на улицу. Татьяна проводила их взглядом:
- Вот люди, которые думают только о сегодняшнем дне! Можно позавидовать. Им есть, чем развлечься.
- Намтоже!улыбнулась Оля, обнимая меня.Пойдем домой, может быть? Я только забегу в туалет, - и она удалилась в коридор, ведущий внутрь ресторанчика.
Мы с Таней сидели за столиком и ждали. Прошло уже довольно много времени, и Таня, наконец, сказала:
- Что-то долго ее нет. Схожу-ка я, посмотрю!
Но через минуту она выбежала из коридорчика, я вскочил и бросился к ней:
- Что случилось?
Не отвечая, она схватила меня за руку и потащила за собой. Дверь в женский туалет была отворена, и, вбежав туда, я увидел открытое окно. Никого в комнатке не было. Я подбежал к окну и выглянулдо земли было всего полтора метра. Коснувшись рукой подоконника, я мигом выпрыгнул в окно, еще через секунду Таня оказалась рядом со мной. Мы очутились в маленьком внутреннем дворике, окруженном забором. Было темно, но я сразу увидел, что калитка прикрыта не плотно. Мы бросились к выходу и оказались в тупичке, выходящем на улицу. Выскочив из переулка, я никого не увиделна улице гуляла публика, но ни Оли, ни возможных ее похитителей поблизости не было.
Подбежав ко входу в ресторан, где стоял швейцар, я спросил:
- Вы не видели молодую девушку которую вывели из этого переулка?
- Видел. Минут десять назад она удалилась вон в том направлении, в компании двух моряков. По-видимому, она изрядно перебраламоряки ей помогали идти, у нее ноги заплетались.
- А что за моряки? Вы их знаете?
- Нет, первый раз видел. Я подумал, что они сопровождали девушку в переулок, где она гм разгружала трюм,и он ухмыльнулся.
Мы с Таней бросились по улице, но, пробежав метров двести, ничего не обнаружилитут улица пересекалась с другой, центральной, где гуляло много народа. Постояв в растерянности, мы переглянулись.
- Ясно, что Олю похитили. Кто?спросила Таня.Что нам делать? Обратиться в полицию?
На мгновение задумавшись, я сказал:
- Нет! У нее не было ничего ценного, значит, похитители выйдут на нас. Это наверняка кто-то, кто нас знает и следил за нами. Побежали домой!
Мы пустились бегом, и через пятнадцать минут уже были дома. К косяку двери был пришпилен белый клочок бумаги. Сорвав его, при свете фонарика я прочел: «Не ищите вашу подругу, она в надежном месте. Оставьте в дупле старого дерева на перекрестке сто тысяч, и она вернется к вам, в противном случае вы ее больше не увидите. Не обращайтесь в полицию, иначе будет хуже. Деньги должны быть на месте до полуночи».
Что делать? Первой мыслью было бежать в банк за деньгами, сто тысяч для насничтожная сумма. Но Отпустят ли похитители Олю? Ведь очень вероятно, что, получив деньги, они просто от нее избавятся. В двух словах я поделился с Таней этими соображениями. Пока она читала записку, я вбежал в домик, вытащил из чемоданчика первой помощи глушитель, навернул его на ствол пистолета и засунул пистолет обратно, за пояс. Потом схватил пару перевязочных пакетов и упаковал их в пластиковый мешочек, в котором раньше лежало одно из платьев. Свернув мешочек поплотнее, я перевязал его куском бечевки и тщательно затянул узел.
Пока мы шли к перекрестку, я изложил Тане свой план. Я догадывался, о каком дереве идет речь, еще в первый день я обратил на него вниманиестарый вяз, полузасохший, стоял там, где от дороги ответвлялась тропинка к нашему дому. Таня направилась к дереву, держа пакет в руках, а я притаился за скалой в сотне метров от дорогиближе подходящего укрытия не было. Глаза уже привыкли к темноте, и я различал каждый камешек на земле.
Подойдя к дереву, Таня огляделась по сторонам, поднялась по корням вяза и положила пакет в дупло, а потом направилась обратно, но не к скале, за которой я прятался, а по тропинке к нашему домику, как я ей и велел. Отойдя достаточно далеко, она свернула с тропинки и через пять минут оказалась рядом со мной.
Мы замерли и стали ждать. Я думал, что кто-то придет за деньгами к дереву по дороге, и поэтому все внимание обращал туда. Прошло полчаса, все было тихо. И тут Таня сжала мой локоть:
- На дереве, - прошептала она.
Я увидел, как ветви вяза зашевелились, и гибкая фигурка скользнула вниз.
* * *
Посыльный, а это, видимо, был мальчишка, мигом достал пакет из дупла, сунул его за пазуху и бросился бежать по направлению к морю. Мы с Таней, стараясь не шуметь, устремились за ним. К счастью, мальчишка бежал, нисколько не заботясь о скрытности, камни так и сыпались у него из-под ног, и нам было нетрудно его преследовать, не выдавая себя.
Таня споткнулась на камнях и чуть не упала, я схватил ее за руку, и мы помчались дальше. Тропинка круто поворачивала, исчезая в скалах, мы добежали до поворота, но мальчишка, за которым мы гнались, исчез. Я шепотом велел Тане остаться на месте, и полез на скалу. Поднявшись, я прежде всего посмотрел на море. Там на якоре стояло небольшое суденышко.
Оказавшись на земле, я снова схватил Таню за руку, и мы бегом спустились к морюк судну направлялась лодка. Я сбросил туфли, куртку и рубаху, и побежал к воде, шепотом велев Тане оставаться на берегу, за камнями. Войдя в воду, я поплыл, стараясь не шуметь. До корабля было всего метров двести, и через несколько минут я уже был рядом. Уцепившись за якорную цепь, я поднялся к клюзу, подтянулся и перевалился на палубу.
Вокруг было тихо, только с кормы, куда причалила лодка, раздавались голоса.
- Давай сюда!сказал один голос, на что второй, тонкий и высокий, ответил:
- А где мои деньги?
- Вот!и я услышал слабый стон.
Пробравшись вдоль борта, я увидел двух человек, направившихся в каюту. На палубе лежал какой-то темный предмет, но я не стал задерживаться, а, взобравшись на крышу надстройки, прокрался к световому люку. Люк был приоткрыт, и я заглянул в него. В каюте тускло светил фонарь, и я различил лежавшее на полу толстое бревно, на котором находилось обнаженное тело женщины. По волосам и тонкой маленькой фигурке я понял, что это Оля. Двое моряков сидели за столом, на котором стояла бутылка и два стакана.
Один из них распутывал узлы бечевки на пакете, который ему передал мальчишка-посыльный. К счастью, узлов я навязал достаточно.
- А с ней что будем делать?спросил другой голос.
- Прикончим по-быстромуи за борт. А сами выходим в море. Зачем нам этот турок? Кстати, где мальчишка?
- На палубе, там, где упал.
- Надо было его сразу отправить к рыбам. Черт, навязали узлов! Дай нож.
Тот, кто распутывал узлы, поддел бечевку ножом и, рванув пакет, запустил туда руку. То, что он вытащил наружу, его не обрадовало:
- Проклятье! Он нас хотел надуть, я зря зарезал мальчишку!он вскочил на ноги и схватил нож.Шлюха, ты будешь писать письмо?!и он бросился к бревну.
- Не буду!ответила Оля слабым, но твердым голосом.Можешь меня убить.
- Ну, ты сама виновата!вскричал моряк и замахнулся ножом.
Я выстрелил. Раздался негромкий хлопок, моряк выронил нож и рухнул на пол. Не теряя ни секунды, я сорвал крышку люка и прыгнул в каюту. Второй моряк, обернувшись, взмахнул рукой, я почувствовал удар и боль в левом плече. Я снова выстрелил, целясь ему в ногу, он повалился, а я, подскочив, ударил его рукояткой пистолета по голове, и тело его обмякло.
Выдернув из плеча торчавший там нож, я бросился к Оле. Она, без одежды, лежала на бревне, руки ее были связаны на затылке, вся спина исполосована кровавыми рубцами, а рядом на полу валялась ременная плетка. Схватив нож, я разрезал веревки на ее руках и ногах, и тут увидел, что ее груди прибиты к бревну гвоздями. Она повернула ко мне лицо:
- Андрей, ты пришел! Какое счастье!и она уронила голову на бревно.
* * *
В этот момент дверь каюты открылась, и внутрь заглянула Таня, на ней был только купальник «бикини». Она мгновенно оценила обстановку:
- Милый, ты ранен! А Оля жива?
- Кажется, да.
Таня бросилась ко мне, схватила один из перевязочных пакетов, лежавший на столе, разорвала его и быстро сделала перевязку, прикрыв рану на плече. Я обнял ее и мы подошли к бревну. Прежде всего, я нащупал пульс у Оли на шееона была жива, хотя и без сознания. Необходимо было срочно оказать ей помощь, но как? Руками гвозди не вытащишь! Я хотел броситься на палубу, но передумал. Ведь они чем-то забивали гвозди Я внимательно осмотрел каюту и обнаружил в углу за столом ящик с инструментами. Там нашлись клещи, гвоздодер и молоток. Подбежав к Оле, я собирался заняться гвоздями, когда она очнулась:
- Милый, вот теперь я ничем не хуже Тани, правда? Я все вытерпела, они от меня ни слова не услышали!
- Олечка, придется тебе потерпеть еще немножко! Нужно тебя освободить!
- Давай, Андрюша, не бойся, если уж я терпела, когда забивали в меня гвозди, то, конечно, потерплю, пока ты их вытащишь.
Я поддел шляпку гвоздя гвоздодером, подложив под него молоток, и вытянул гвоздь из бревна. Гвоздь был забит криво, он вошел в боковую поверхность ее маленькой груди, а вышел в сосок. Пока я его выдергивал, Оля только морщилась от боли, но не издала ни звука. Потом я вытащил второй гвоздь, и Оля снова лишилась чувств. Перевязать такие раны было бы затруднительно, поэтому я лишь промыл их ромом, который был в бутылкедругих средств под руками не оказалось. Оля снова пришла в себя:
- Милый, мне так жжет грудь! Что это?
- Потерпи немножко, Олюшка, это ром, нет под руками ничего подходящего, но уже скоро мы будем дома, и я тебе помогу.
- Я потерплю Не обращай внимания.
Теперь я подошел к оглушенному бандиту с простреленной ногой, который уже пришел в себя, но лежал на полу. Я ткнул глушителем пистолета ему в подбородок: