Конечно, помогу, что за вопрос. Что купить? Диктуй, я записываю.
Не надо ничего покупать, у меня всё дома есть. Надо поехать туда и забрать.
А ключи? Как я попаду в квартиру?
Сначала придётся заехать ко мне в больницу, я дам ключи, а потом уже в квартиру. Конечно, это займёт время
У меня куча свободного времени, заверила я подругу, говори адрес больницы.
Через полчаса я стояла около больницы. «Психоневрологическая клиника» значилось на вывеске.
Ого, вот это поворот! Галка попала в дурдом! Неужели вся эта история с пропавшим мужем доконала её? Впрочем, не удивительно. Для меня это было скорее забавное приключение, а для неёсерьёзное эмоциональное потрясение. Вот нервы и не выдержали.
Не знаю, строгие ли порядки в психушке, пустят ли меня вообще внутрь?
Но внутри всё оказалось точно так, как и в обычной больнице. На входе скучал охранникседовласый дедок, который и со мной-то не справится, не то что с буйнопомешанным. Пожилая медсестра сидела в окошке с надписью «Регистратура».
Я подошла к ней:
Как бы мне увидеть Галину Афонину? Она тут лежит.
Медсестра сняла трубку телефона.
К Афониной посетительница, сказала она в трубку, потом обратилась ко мне: Вон там на стульчике подождите.
Прошло десять минут, и по лестнице в холл спустилась Галка. На ней был байковый халат, такой застиранный, что оставалось загадкой, какого он изначально цвета.
Видишь, в чём я хожу? вместо приветствия весело сказала она. Выдали казённое. Удача, что я до тебя дозвонилась, зарядка от смартфона тоже осталась дома, хорошо хоть батареи хватило найти твой телефон в адресной книге.
Почему ты тут без вещей? Тебя что, прямо с улицы увезли?
Афонина решительно тряхнула головой:
Ещё чего, я сама пришла. Состояние у меня ухудшилось, вот я и решила подлечиться. Мой лечащий врач давно предлагал лечь в стационар.
Ты стоишь на учёте у психиатра? С каким диагнозом?
ОКР.
Что это такое?
Обсессивно-компульсивное расстройство.
Обсессивно чего? Это серьёзное заболевание?
Ерунда, повышенная тревожность, не более того. Со мной всё в порядке, правда. Просто иногда человеку надо отдохнуть от окружающей действительности. Сама видишь, я здесь как в санатории.
У меня были другие представления о санаторно-курортном отдыхе, но я промолчала.
Вот ключи от квартиры, подруга протянула связку, я сейчас расскажу, где у меня лежат вещи. Во-первых, возьми пижаму, она в шкафу в спальне, открываешь левую створку
Подожди, я запишу тебя на диктофон. Зря я, что ли, в прошлом журналистка
Получив подробнейшие инструкции, я отправилась домой к Галке. По дороге я размышляла над словами подруги. Точно ли она попала в психушку добровольно? Что-то тут концы с концами не сходятся. Как можно ложиться в стационар и не взять с собой смену белья? Ну, трусы еще можно забыть, но зарядку от смартфона?! Это вообще непостижимо! Такое ощущение, что Галку повязали санитары, когда она бросалась с ножом на прохожих.
Когда я вернулась с вещами, Афонина принялась жадно выпытывать:
Ну что, как там обстановка?
Всё спокойно, удивилась я.
Встретила кого-нибудь по дороге?
Никого не встретила. А должна была?
Валера приходил? не унималась подруга. На сколько оборотов был закрыт замок?
Ой, я даже не обратила внимание. В одном ты можешь быть твёрдо уверена: я не резала колбасу ножом для хлеба, и крошек на столешнице не оставила.
Да как ты можешь смеяться надо мной! вдруг вскричала Галка. Это серьёзные вещи!
Да, вовремя подруга легла в стационар, нервишки у неё совсем ни к чёрту.
Извини, пробормотала Афонина, я сейчас на взводе. Господи, только не это
Галка резко изменилась в лице, я проследила за её взглядом. В вестибюль больницы вошли трое невзрачных мужчин в мятых костюмах.
Люська, я чувствую, это по мою душу, быстро и горячо зашептала Галка мне на ухо. Не верь тому, что будут про меня говорить! Я не сделала ничего плохого! Ты веришь мне?!
Успокойся, я тебе верю, отозвалась я, разглядывая посетителей. А кто это такие?
Мужчины подошли к окошку регистратуры, один из них, самый низкорослый, показал медсестре какой-то документ, и та вскинула руку в сторону Афониной:
Вот она!
Галка задрожала крупной дрожью, как пойманный в капкан мышонок.
Мужчины подошли к нам. Медсестра вышла из своей каморки и с любопытством глазела на происходящее. Рядом с ней маячил дедок-охранник.
Коротышка раскрыл красное удостоверение, поднёс его к лицу Галки и официальным тоном произнёс:
Следователь по особо важным делам капитан юстиции Липский Родион Вячеславович. Гражданка Афонина Галина Архиповна, вы обвиняетесь в убийстве своего мужа Валерия Афонина. Вы арестованы.
У меня отвисла челюсть.
Галка резко побледнела и стала одним цветом с медицинским халатом.
Это не я, прошептала она трясущимися губами, я не убивала.
Переоденьтесь и следуйте с нами, продолжал Липский.
Неожиданно подруга изо всех сил вцепилась мне в руку и закричала:
Люська, я не убивала его! Слышишь, не убивала! Помоги мне, Люська!
Не усугубляйте, гражданка Афонина, не усугубляйте, приговаривал капитан Липский, пока двое других оперативников отдирали Галку от меня. На вас и так особо тяжкое. Не нужно вам ещё сопротивление органам при задержании.
Сердце разрывалось от жалости к подруге, но что я могла сделать?
У меня потемнело в глазах. Вдруг стало не хватать воздуха. Я почувствовала, как земля уходит из-под ног. Последнее, что я видела перед тем, как потерять сознание, это перекошенное от страха лицо Галины, а в ушах стоял её душераздирающий крик.
Очнулась я от резкого запаха нашатырного спирта. Мужчина в белом халате склонился надо мной.
Как вы себя чувствуете?
Я огляделась вокруг и поняла, что из холла меня перенесли. Я лежала на кровати в больничной палате. Кроме нас двоих тут никого не было.
Я попыталась подняться, но мужчина меня остановил.
Лежите-лежите, вам нужен покой. Что-нибудь болит?
У меня дико раскалывалась голова, а конкретно затылок, но я решила не сообщать об этом. Положение у меня было серьёзное: я находилась в психушке, в которую попала не по своей воле. А вдруг меня вообще не выпустят на свободу? И ведь никто из друзей и близких не знает, что я здесь!
Часто в обморок падаете? допытывался мужчина.
Я опасалась, что любой ответ будет использован против меня. Если скажу, что часто, решат, что это симптом какой-то психической болезни. Если скажу, что впервые, сделают вывод, что это начало заболевания. Поэтому я молчала.
Сотрясения мозга раньше были?
Ох, были. Но в дурдоме об этом лучше не распространяться. Правду я не скажу! И врать на всякий случай тоже не буду. Разумнее всего придерживаться прежней тактикимолчать.
Меня зовут Полуфакин Антон Романович. Я врач-психиатр, вкрадчивым голосом сказал мужчина. А вас как зовут?
Зачем ему знать моё имя? Чтобы оформить медкарту и держать меня тут в заточении? Времена советской карательной психиатрии прошли, скажете вы? Как бы не так!
Почему вы молчите? Вы слышите меня? Кивните, если слышите. Кажется, она меня не слышит.
С кем это психиатр разговаривает? Кто-то ещё есть в палате?
Я вас слышу, сказала я.
Очень хорошо. А как вас зовут? Вы помните своё имя?
Ну уж нет, имени своего я не скажу. Увяз ноготок, всей птичке пропасть.
Доктор Полуфакин сочувственно поцокал языком.
У женщины провалы в памяти, она не помнит своего имени. Это как раз по профилю нашей больницы.
Да с кем он разговаривает? Санитары стоят за его спиной, что ли? Готовые надеть на меня смирительную рубашку?
Я села на кровати, чтобы лучше разглядеть палату. За спиной у доктора никого не было.
Простите, доктор, а с кем вы разговариваете?
Психиатр с жалостью смотрел на меня.
Я разговариваю с вами. А вы кого-то ещё тут видите?
Ага, понятно. Он разговаривает со мной обо мне в третьем лице. Похоже, доктор сам с приветом. Не зря же говорят, кто в дурдоме первым надел халат, тот и врач.
Так, надо быстрей отсюда сматываться.
Где моя сумка? спохватилась я. Черная такая? Кожаная?
Вот она.
Сумка лежала на полу около кровати.
А пакет где? С чужими вещами?
Вы носите с собой чужие вещи, констатировал психиатр таким душевным и понимающим тоном, что не оставалось сомнений: он уже поставил мне какой-то ужасный диагноз. Вы знаете, чьи они?
Конечно, знаю. Это вещи моей подруги, которая убила своего мужа.
Убила своего мужа, эхом отозвался Антон Романович.
Голос у психиатра был по-прежнему душевный и понимающий, но он чуть нахмурился, и я поняла, что в одну секунду мой диагноз стал ещё страшнее.
Вы обязательно должны пройти обследование у наших специалистов. Обязательно. Я запишу вас на приём.
Мне определенно надо помалкивать. И быстрей делать отсюда ноги. Однако я не удержалась от вопроса.
Скажите, доктор, что это за болезнь такаяОКР?
Психиатр принял мой интерес за готовность лечиться, и охотно объяснил.
ОКРэто сокращение от обсессивно-компульсивное расстройство. Особая разновидность тревожного расстройства. Его ещё называют синдромом навязчивых состояний. Больного мучают навязчивые мысли, вызывающие тревогу, и человек пытается избавиться от этой тревоги с помощью повторяющихся действий. Например, пересчитывает ступеньки каждый раз, когда заходит в дом, хотя давно знает их точное количество. Постоянно моет руки, полы, протирает мебель, хотя на ней и так ни пылинки. Человеку важно каждый день подтверждать незыблемость окружающего мира. Надо постоянно убеждать себя, что мир прежний, в нём ничего не меняется, всё стабильно.
Я вспомнила, как на кухне Галка всё время наводила чистоту, перетирала полотенцем чашки, смахивала со столешницы невидимые крошки. Я тогда решила, что она нервничает из-за пропажи мужа. Оказывается, это были проявления психического заболевания.
А убить такой человек может?
Как и любой другой, осторожно ответил доктор Полуфакин. А почему это вопрос вас волнует?
Так загадочно ответила я.
Не держите в себе, проникновенно сказал собеседник. Ведь вам хочется что-то сказать, чем-то поделиться. Я прав?
Неожиданно я поняла, что он прав, и кивнула.
Так скажите это, ободрил эскулап.
Осип охрип, а Архип осип.
Что, простите?
Я повторила:
Осип охрип, а Архип осип.
К чему это вы?
Не знаю, вдруг захотелось произнести эту скороговорку. Меня просто раздирало.
Психиатр пристально уставился на меня, словно гипнотизировал.
Я ещё раз настоятельно рекомендую вам обратиться за врачебной помощью. Психические заболевания, диагностированные на раннем этапе, лучше поддаются лечению.
Что вы, доктор, я абсолютно психически здорова.
Психически здоровых людей нет, есть недообследованные. У вас медицинский полис с собой? Мы можем прямо сейчас оформить все бумаги.
У меня вообще нет полиса, сказала я поспешно. Я приезжая из ближнего зарубежья. По закону я не имею права пользоваться вашим чудесным бесплатным здравоохранением. Пожалуй, я пойду.
Доктор Полуфакин отпустил меня с явным сожалением.
Когда я уже отошла от дурдома на безопасное расстояние, меня вдруг пронзила догадка: «Архиповна!» Это отчество Галки Афониной. Я его раньше не знала, но капитан Липский назвал при аресте, и редкое имя Архип таким причудливым образом всплыло у меня в памяти.
Примечания
1
Эти события описаны в романе Люси Лютиковой «Сбылась мечта идиотки».