Я позвоню, пообещала она.
Буду ждать развязки семейной драмы. Да не трусись ты! Не оторвет твой интеллигент тебе голову.
Ну да. Он не оторвет, останется суд совести. Как это я допустила, что из дома вынесли мою шубу. О машине я вообще молчу. Душа разрывается от мысли, что какой-то дебил сядет за руль моего «Опеля». Собственно, уже сел.
Она взяла сумку и, не простившись со мной, побрела к выходу. По пути она тяжко вздохнула и пару раз громко всхлипнула. Колокольчик грустно отзвенел панихиду, дверь захлопнулась, а я припала к окну.
«Надо было ей заказать такси, запоздало подумала я. Как бы дитя автомобиля не стало его жертвой. Алина лет десять пересекает пешеходную «зебру» исключительно сидя за рулем автомобиля, а потому, наверное, уже позабыла, что сначала надо посмотреть налево, а потом направо».
Словно сомнамбула она пересекла проезжую часть. К счастью, улица, на которой расположен наш «Пилигрим», тихая, и автомобили по ней ездят редко, разве что к нашему туристическому агентству.
Глава 2
Алина скрылась за углом здания, свернув во дворы. Я облегченно вздохнула: идти к дому ей оставалось совсем ничего. Она живет от «Пилигрима» в пяти минутах ходьбы. Зато дорога на автомобиле по времени занимает минут десять, не меньше: пока прогреет мотор, пока она постоит на светофоре, пока проедет вокруг квартала по улице с односторонним движением. Вы спросите: «Где логика, если пешком быстрее?» Ответ простой: «Мир состоит из противоположностей: мужчин и женщин, брюнетов и блондинов, любителей собак и ярых кошатников, толстых и тонких, умных и глупых, ну и, конечно, водителей и пешеходов». Алинаяркий представитель клана автомобилистов.
Пожалуй, утрата автомобиля для нееэто действительно трагедия. Она не настолько богата, чтобы тут же бежать в автосалон за новой машиной. «Опель» на нее не с неба свалился. Алина, прежде чем села за руль собственного автомобиля, несколько лет экономила на всем.
Бедняжка, в который раз вздохнула я, пожалев подругу.
С тяжелым сердцем я отошла от окна и, сев за рабочий стол, потянулась к телефону: в мои намерения входило поговорить с Воронковым. То, как он обошелся с Алиной, в какой-то мере задело и меня. Мы не первый год знаем друг друга, и потому негоже бросать старых приятелей в беде. Зря он так обошелся с Алиной. Она очень переживает, а он своим равнодушием совсем выбил ее из колеи.
Сергей Петрович, Марина Клюквина вас беспокоит, официально представилась я в ответ на усталое: «Майор Воронков слушает».
Здравствуйте, Марина Владимировна. По поводу кражи звоните? предопределил тему разговора майор. Я этим делом не занимаюсь, отрезал он недовольным тоном.
Моему звонку он явно был не рад. Конечно же, он догадывался, что я буду его просить, умолять взять дело под личный контроль, а может, и самому заняться поиском Алининых шмоток. Но с ним этот номер не пройдет: у него и «своих» дел под завязку, выше крыши, до фига и больше. Короче, некогда ему заниматься еще и нами. Не убилии слава богу. А барахлодело наживное.
Его настроение я уловила с первой минуты разговора, но решила не сдаватьсяя не для того звонила, чтобы на меня кто-то выплескивал свое раздражение. Разумеется, я хотела попросить его по-доброму, но раз он так себя повел, то и мне следовало придать беседе свою тональность.
Сергей Петрович, я думала, вы в управлении не последний человек, с вами советуются, считаются с вашим мнением, а на самом деле я сделала паузу, дав ему возможность самому вынести себе определение.
Что вы хотите этим сказать? Что я с натугой произнес он, не закончив фразу.
Я отчетливо услышала в голосе металл, как будто кто-то тяжелой кувалдой протянул по шершавому асфальту.
«Ого! Заело, подумала я. Это хорошо. Надо быть проще, и люди к тебе потянутся, майор Воронков».
Я только хотела сказать, что люди должны помогать друг другу. Алинамоя подруга, и я не могу спокойно смотреть на ее страдания. Если бы я хоть каким-то боком была причастна к правоохранительным органам, я бы
Что вы от меня хотите? перебил меня на полуслове майор.
«Уже лучше», оценила я порыв Воронкова.
Чтобы вы позвонили следователю, который расследует кражу Алининого имущества. Намекнули, что пострадавшая Блиноваваша добрая знакомая. Еще надо дать сводку всем постам автоинспекции, чтобы те останавливали все серебристые «Опели» и детально проверяли документы на машину.
Да ну?! А то они сами до этого не додумались бы. Что еще? ехидно спросил Воронков. Марина Владимировна, не считайте меня злым демоном. Как бы плохо вы обо мне не думали, я уже позвонил Козаковуон занимается розыском аферистови в городскую автоинспекцию. Если «Опель» не сразу загнали в гараж, то есть шанс вернуть его владелице: информация об угоне уже запущена в сеть.
Об этом я и хотела вас просить, пристыженно произнесла я и хотела уже поблагодарить Воронкова, но он меня опять оборвал:
Тогда не отвлекайте меня от работы.
В телефонной трубке послышались короткие гудки.
И как всегда, на самом интересном месте, пробурчала я, не зная, как реагировать на Воронкова. Радоваться тому, что он замолвил словечко за Алину? Или же обидеться? Воспитанные люди телефонных трубок не швыряют!
Не успела я мысленно переварить разговор с Воронковым, как зазвонил мой мобильный телефон. Звонила Алина. «Не из дома», отметила я, считав с экрана ее имя.
Марина, безжизненным голосом прошептала она, меня сбила машина. Я на углу проспекта Маяковского, рядом с домом, в котором размещена булочная.
Алина, как ты там оказалась? Тебе же оставалось только пройти через дворыи ты дома?!
Я за хлебушком вышла И не дошла, ответила Блинова.
«Вот так всегда бывает, когда люди перестают ходить пешком. Завзятые автомобилисты, становясь пешеходами, забывают о том, что они уже не в железной кальчужке, как следствие, теряют бдительность и попадают под колеса своих же собратьев», подумала я и поспешила на помощь подруге.
Алена, крикнула я на ходу секретарше. Алина Николаевна попала под машину! Бегу к ней. Сколько меня не будет, не знаю.
Алена открыла рот, чтобы полюбопытствовать о подробностях наезда, но я так быстро промелькнула у нее перед глазами, что ей пришлось спрашивать у воздуха:
А сильно она пострадала?
Алину я нашла на тротуаре. На первый взгляд было трудно определить, кто же жертва наезда: Алина или водитель «Жигулей», стоявших у обочины. Она сидела в пластиковом кресле перед входом в магазин хлебобулочных изделий и сквозь трубочку пила сок из запотевшего стаканчика. Вокруг нее скакал взлохмаченный и весьма растерянный гражданин в полосатой футболке. Мужчина то и дело хватался за голову, наклонялся к Алине, интересуясь, хорошо ли та себя чувствует. А она молча держала в одной руке стакан, в другоймобильную трубку, смотрела исключительно перед собой, на водителя не реагировала и на вопросы его не отвечала. Вид у нее был слегка отмороженный, чего нельзя было сказать о гражданине. Пот ручьем лился по его лицу. За неимением платка, он попеременно наклонялся подбородком то к одному, то к другому плечу и футболкой стирал испарину.