Собравшись с духом, я открыл окно, запертое на простые крючки, и раздался тревожный вой. На окне оказалась сигнализация, которой я так и не увидел. Теперь торопиться нужно было вдвойне, и я забрался на подоконник. Хотел повиснуть на руках что бы высота оказалась поменьше, но не смог. Влип точно муха в паутину, хотя никакой паутины не было. Я просто висел в воздухе сразу за окном, и меня держало что-то необъяснимое и не видимое. Пробовал вырываться, но в каких отчаянных попытках не бился, ничего не получилось. Оставалось только тихо ругаться.
Освободили меня быстро. Появился знакомый по подвалу седой сутулый мужик в полосатом чепчике и цветном халате в сопровождении слуг в серых ливреях. Он хмуро посмотрел на меня. Что-то сказал своим слугам, а возможно и мне. После невидимая сила, точно телекинез какой, повлекла моё тело обратно в комнату и поставила на пол. Мужики в ливреях тут же сбили меня с ног и отвесили несколько болезненных пинков, однако обошлись без увечий, но не по их воле. Их остановил окрик мужика в чепце.
Повинуясь какой-то команде старика, меня с двух сторон подхватили под руки и потащили сначала в коридор, а потом по нему и вверх по лестнице. Главный похититель шел сзади. Поднявшись этажом выше, мы оказались в какой-то лаборатории со стоящими вдоль стен столами и стеллажами заполненными колбами, ретортами водяными банями и еще черт знает чем. В одном углу этой лаборатории стояло непонятное кресло, которое легко можно было принять за пыточное приспособление. Я так надеялся, что меня не поволокут к нему, но надежды не оправдались.
Слуги довольно легко запихнули меня в это кресло. Пристегнули руки и ноги, но этим не удовлетворились. На голову надели обруч, который стянули несколькими оборотами винта и этим намертво зафиксировали голову в одном положении. После этого слуги отошли, уступая место хозяину.
Пустите сволочи! в очередной раз завопил я, но без эффекта.
Старикан раздвинул мне веки специальными расширителями, потом выдвинул откуда-то из-за кресла непонятное устройство, отдаленно напоминавшее большой бинокль на кронштейне. Его этот мучитель пристроил его перед моим лицом, так что я смотрел глазами внутрь. Смотреть то я смотрел, но ничего не видел, а потом в мои глаза ударил свет, и голову прострелила боль. Я вроде бы кричал, но было так больно, что не уверен, что мог кричать и мне мой крик не показался. Не знаю, сколько это продолжалось, но мне показалось, будто прошла вечность, прежде чем пытка безумной болью закончилась.
Устройство убрали, все сняли и, вытащив меня из кресла безвольной куклой, потащили прочь. В этот раз путь лежал не наверх, а в обратном направлении. Спустившись ровно на три этажа, меня подволокли к железной двухстворчатой двери с закрытым смотровым окошком в одной половинке. Похититель что-то велел слугам и те, остановившись, развернулись, так что бы я оказался лицом к лицу с мучителем в полосатом чепце. Тот хлопнул в ладоши, и они сразу же, точно два фонаря, засветились ровным жёлтым светом. Это после всего увиденного и испытанного уже не произвело на меня никакого впечатления.
Маг, а после его фокусов, я, несмотря на, то, что давно не верил в сказки, уверился в том, что он был магом, поводил светящимися ладонями у меня над головой, после на уровне груди и живота, потом тряхнул ладонями и свет исчез, точно его и не было никогда. Он снова что-то велел мужикам, и те подтащили меня к двери. Открыв ее, они, в буквальном смысле, пинком под зад вышвырнули меня на улицу. Пролетев с небольшого, в парутройку ступеней, каменного крылечка несколько метров пригладил своей физиономией брусчатку.
Немного полежав на медленно остывающих после дня камнях мостовой, сел я вроде начал оживать и потер пострадавшее, но вроде целое лицо. Голова, после кресла, варила плохо, но ей еще нужно было работать. Теперь настал момент думать, что делать с этой случившейся в незнакомом городе свободой. Куда мне, без денег, знания языка и вообще в одной пижаме, теперь податься. Приставать к прохожим в надежде, что кто-то поможет?
Поднялся на подрагивающие ноги, посмотрел в одну стороны улицы, потом в другую и побрел, куда глаза глядят. Босые ступни холодил не переставший остывать камень. Было боязно и вообще неуютно. Хотелось домой и забыть про это все как про кошмарный сон. Хорошо хоть поел недавно, и брюхо не подводил от голода.
Здравствуйте, сказал я, поравнявшись с одним из прохожих, а тот отмахнулся от меня и, бормоча что-то на чужом языке, поспешил дальше по каким-то своим делам.
Я направился к следующему прохожему, но увидел идущий по улице патруль. На встречу шествовала тройка мужиков в унифицированной одежде, то есть одинаковых синих штанах и красных мундирах почти спрятанных под кирасами, прикрывающими грудь и спину и в шлемах формой и гребнем напоминающих старинные шлемы пожарных. Вооружены эти господа были саблями висевшими на поясах и какими-то оплетенными кожей с одного конца и обитыми железом с другого метровыми полками. Скорее всего, эти палки заменяли полицейские дубинки. Ни привычной полицейской формы, ни пистолетов в кобурах и это явно не Ватикан с его гвардейцами.
Прохожий, с которым я попытался заговорить, направился прямиком к блюстителям порядка. С его приближением сверху спикировал и приземлился на мостовую четвертый патрульный. Им оказался невысокий, метр двадцать или метр тридцать мужчина без шлема и кирасы, но в мундире и при маленьком луке. Летал маленький человечек не благодаря магии. За спиной у него росли большие похожие на стрекозиные крылья. Они сложились вниз, когда человек оказался на мостовой.
Глядя на появления большой феи в мужском обличье, я, несмотря на уже виденную магию и все прочее, мягко говоря, удивился. Из-за этого так и стоял с раскрытым ртом пока местные стражники разговаривали с невоспитанно тычущим в мою сторону пальцем прохожим и шли ко мне. Только и смог что поднять взгляд вслед за взлетевшим феем и так и смотрел, как он подлетает и зависает надо мной. Его крылышки сливались в невообразимо быстром движении, и я слышал их стрекотание. Казалось что рядом действительно огромная стрекоза.
Я смотрел и думал не о том, о чем нужно, а размышлял над вопросом, как это существо держится в воздухе. Крылья большие, но, по-моему, все же маловаты что бы держать человека, пусть и маленького, в небе. Сам он хрупкий и от этого крыльям вроде должно быть легче, но это значит, что у него и могучих мышц, способных без устали махать крыльями, нет, а он машет. Или я чего-то не понимаю или тут все же замешана какая-то магия.
Стражники заговорили со мной и этим вернули от пространных размышлений к фантастической реальности. Разумеется, я не понял ни единого их слова из его речи.
Товарищи полицейские, я вас не понимаю, развёл руками, смотря на каждого по очереди.
, - со мной ещё раз попробовал заговорить первый страж.
Не понимаю, пожал плечами я.
, - моё внимание своими словами привлёк второй.
Нет, покачал я головой.
, - третьего я тоже не понял, а фей не снизошел до разговора.
Я оттуда. Они меня похитили и мучили, а теперь вот выкинули, догадался показать стражникам на башню мага.
Воины посовещались между собой и, поманив меня за собой, пошли к квадратной башне. Идти обратно, мне что-то не хотелось, но гневить представителей местной власти не стал и поплелся следом. Еще за нами увязался указавший на меня стражникам прохожий. Видимо любопытно стало, чем дело кончится. Когда подошли к башне один из стражников взошёл на крыльцо и, взявшись за бронзовый молоток, прикреплённый к двери, постучал по бронзовой пластине, предназначенной именно для этого. Через несколько минут на крыльцо вышел слуга. Они обменялись несколькими фразами, и стража перекинувшись еще несколькими фразами между собой, отправилась прочь. За ними ушёл и прохожий, оставив меня одного перед крыльцом башни.
Глава 2
2 глава:
Я пошел вдоль по улице прочь от злополучной башни с сутулым старикашкой магом. Встречалось немало прохожих в достаточно архаичных одеждах и иногда доспехах. Попадались как люди и, так и существа, имевшие какие-то отличия от привычных людей, но люди все же преобладали. Многие носили на поясах кинжалы или ножи, у некоторых имелось оружие и посолиднее, но тоже смахивающее на историческую реконструкцию. Выбирая из прохожих обычных людей без оружия, и надеясь на хоть какую-то солидарность, ещё пару раз пробовал поговорить, но это было бесполезно. Мало того, что меня никто не понимал, так мне ещё и не хотели тратить на это свое время. Отделывались короткими фразами по интонации похожими на ругань и бежали дальше, а когда я попытался остановить одного мужчину, схватив за рукав, он тут же без предупреждения ударил меня кулаком в лицо и, отбежав на несколько шагов, вынул из-за голенища сапога нож.
Не надо, сказал я, вставив перед собой пустые ладони и отступая назад.
Не уверен, что агрессивный мужик меня понял, но он, увидев, что я не собираюсь продолжать конфликт, быстро пошёл прочь, не убирая нож обратно в сапог. Убедившись, что резать меня в этот раз не станут, вытянул шею вперед, так что бы кровь ни капала на грудь и не пачкала одежду. Потрогал нос и убедился, что он не сломан, а просто разбит. Капая юшкой на брусчатку, отошёл к стене дома с какой-то торговой лавкой на первом этаже. Постоял на углу, дожидаясь, когда кровь перестанет сочиться и пока ждал, окончательно решил, что приставать к прохожим больше не буду. Как видно нравы тут суровые и поймать острую железку пузом можно моментально.
Дождавшись, когда из носа перестала бежать кровь, я неспешно побрел по улице, больше никого не трогая. На странного человека в нижнем белье, то бишь меня, косились, кто-то что-то ворчал, возмущаясь моим видом, но и меня никто не трогал и стражу больше не звали. Мой взгляд блуждал от дома к дому, задерживаюсь на уличном освещении. На столбах стоявший через каждый десяток метров висели шары как в башне мага, дававшие достаточно света улице. Иллюминация ничуть не хуже чем в моём родном городе. Вот бы сейчас туда пусть даже не в исподнем, а совсем в чем мама родила.
У одного из домов, точнее у очередной торговой лавки устроенной на первом этаже, стояла вмурованная в отмостку здания лавка из кованого железа и крашеного дерева. Недолго думая присел на неё и задумался над тем, что же мне все-таки делать дальше. Идти к башне мага и чего-то требовать? Угу. Потребуешь у него. Прикажет слугам бить ногами, а то еще чего доброго усадит обратно в то кресло, даже при мыслях о котором через глаза и до затылка голову простреливает боль. Да даже если что-то заставит его отнестись ко мне по-человечески, он не поймёт, чего я хочу. Объясняться жестами? Это не вариант. Мало того что долго и муторно, так еще и не будет уверенности, что тебя поняли. Нужно выучить хоть несколько слов на местном языке. Говорят это не так сложно когда вокруг нет носителей твоего собственного языка, и ты не можешь на нем общаться, но все равно за пару часов не выучишься. Нужно хотя бы несколько дней, что бы получить хоть какой-то словарный запас, а их нужно как-то и где-то перекантоваться. Нужно пусть и не сытно и вкусно, но есть. Нужна, хоть крыша над головой. Ну не БОМЖом же жить на улице?
Размышляя над тяготами своего нового бытия, незаметно задремал, несмотря на прохладу, а проснулся от довольно сильного тычка местной оплетённой кожей и обитой железом полицейской дубинкой в бок. Открыв глаза, увидел перед собой четверых хмурых мужиков в уже виденном облачении стражников.
Здрасте, поздоровался я с ними, ежась от ночной свежести.
- со мной заговорил видимо старший наряда.
Я не понимаю вас, господа, пожал плечами и развел руками.
Говоривший со мной воин сказал что-то своим подчинённым и двое из них схватили меня за руки и вздернули на ноги. Они тут же встали по бокам и, держа меня крепко каждый со своей стороны, куда-то повели. Хорошо хоть руки не заламывали и в букву зю не сгибали.
Полегче! Полегче! запротестовал, но на мои протесты всем было наплевать с высокой колокольни.
Господа стражники привели меня к какому-то своему опорному пункту в обычном жилом здании, где было еще несколько представителей закона. Там меня бросили в закут, отсеченный от основного помещения кованой решёткой, через ячею которой и руку было не просунуть. В камере уже сидел пованивающий мужик с неряшливой бородой и множество раз залатанной одежде. Проводив взглядом местную полицию, ушедшую по своим делам, я уставился на БОМЖа занявшего длинную и довольно широкую лавку, тянувшуюся вдоль одной из стен. Он возлежал на ней и без особого интереса наблюдал за мной.
Понимаешь меня? спросил я на всякий случай, но ответом мне было молчание. Двигайся, давай, я помахал рукой показывая освободить часть лавки, но которой при желании могло разместиться четверо.
БОМЖ продолжал молча лупить на меня глаза, и в итоге пришлось его согнать на одну сторону лавки, что бы занять второй ее конец. Немного, посидел, привалившись спиной к стене, а потом решил, что можно попробовать начать учить язык и с БОМЖом, если он не немой. Поднявшись, встал перед ним и пощелкал пальцами, привлекая внимание полусонного опустившегося бродяги.
Ты вообще говорить можешь? спросил я и тот, разинув беззубый рот, показал мне корень отрезанного языка.
Я думал, что он меня понял, но оказалось, что нет. Просто, таким образом, бродяга показал мне, что не может говорить в надежде, что говорящий на чужом языке мужик в подштанниках отстанет. Я отстал, но не сразу, а когда, наконец, понял сей факт. К этому времени в полицейское помещение вернулась пара стражников, один из которых был человечком феем со стрекозиными крыльями. Они вывели БОМЖа, проверили внутреннюю сторону его левого предплечья и обнаружили 3 звездочки шрамов выстроившихся в линию тянущуюся от сгиба локтя к запястью. Данное событие было отмечено коротким диалогом и человек-стрекоза принес подшивку с рисунками каких-то рож, что видимо были собранием местных ориентировок на разыскиваемых преступников. Найдя какое-то похожее изображение, они сравнивали с бродягой и, убедившись, что все же не тот, продолжали листать подшивку. Надо упомянуть, что рисунки были качественными. Не знаю насколько они походили, на тех с кого их рисовали, но выглядели далеко не как фотороботы, по которым можно засунуть в каталажку полгорода.
Закончив с бродягой, они закинули его в закут и жестами велели выходить мне. Стражники посмотрели мое чистое левое предплечье, покивали и стали сравнивать лицо с изображениями из каталога. Нашли кого-то похожего и засомневались я это или нет, но после все же каким-то способом поняли, что я только похож на преступника, но не он и в итоге вернули в камеру, где мы с БОМЖом просидели до утра.
Когда за окном расцвело, в опорном пункте собралось около 10 стражников. Большая часть из них была людьми, но имелось трое мужиков-стрекоз, и присутствовал один здоровенный громила огромного роста и неимоверной ширины в плечах. Таким внушительным составом они вывели нас на улицу, где уже ждала железная тюремная карета с возницей и охраной из стражников на вполне обычных конях с большими стеганными попонами, укрывавшими крупы и грудь животных. Нас закинули внутрь кареты, где на лавочках сидели десятка полтора людей и не совсем. Среди людей вполне земного вида был самый обычный карлик с короткими ручками и ножками. Его я посчитал обычным человеком, но вот второго не смог. То было существо со странными ушами и глазами. Верхняя часть его ушей имела сильно вытянутую форму и свисала вниз точно у какого-нибудь спаниеля. Глаза походили на кошачьи и даже светились во мраке тюремной кареты.
Я пристроился на лавочке с края у выхода. Дверь закрылась, ее заперли снаружи, и карета тронулась в путь. Несколько раз останавливались и в этот гужевой вариант автозака досаживали арестантов. Потом карета остановилась, дверь открылась, но никто в нее не залез. Снаружи донеслась команда, которую я естественно не понял. С какими-то словами меня подтолкнул к выходу сосед по лавке. Он еще и махнул рукой, показывая на открытую дверь, хотя и без того было понятно, что мы приехали.
Привезли нас во внутренний двор большого мрачного двухэтажного, с полуподвалом, строения с решётками на окнах. Я приметил еще два гужевых подобия автозака, из которых также выгружали арестантов. Нас всех согнали в кучу, выстроили цепью, а потом повели внутрь здания, где прямо в коридоре, тускло освещенном редко висящими осветительными шарами стали сортировать. Тех, у кого было менее трех звездообразных шрамов на предплечье, в том числе меня отправляли вглубь здания, а тех, у кого набралось три, загоняли в камеру, что была рядом с выходом.
Пока стоял в очереди на сортировку и ждал, снизу, из полуподвала стали доноситься душераздирающие крики. Там кого-то безжалостно пытали, и я возрадовался, что нас туда не вели. Однако радость моя быстро омрачилась. Из комнаты, куда уводили арестантов, не набравших три звезды тоже стали доноситься крики. Правда всех кого в эту комнату заводили, выводили обратно, но уже с новой звездой. Не с раной, а сразу с зажившим шрамом.