Может, потому что он еще не до конца научился управлять своими силами? Но опять же, он не собирался признаваться в этом перед тем, кто может подмести им улицу.
Ты Ирре?казалось разумным, что она наездница, которая едва не переехала его в школе. Похоже на то. Они обе были одеты в белое, пришли из ниоткуда и ошеломили его.
Она покачала головой и рассмеялась.
Я что, похожа на эту корову?
Нет, она была очень хорошенькой. Достаточно хорошенькой, чтобы навлечь на него проблемы, если Коди заметит, как близко к нему она стоит.
Ник отступил.
Она последовала за ним. Она провела рукой по его волосам с обожанием во взгляде.
Разве ты не чувствуешь связь со мной?
Он чувствовал лишь предательскую часть тела, которая хотела соединиться с ней. Но он знал, что к ней лучше не прислушиваться. У нее свое мнение, и если послушаться, то можно попасть в крупные неприятности.
Не совсем понимаю, о чем ты.
Понимаешь. Ты точно знаешь, о чем я говорю. Твоя кровь говорит тебе, кто я такая.
Неа, не чувствую ничего,кроме срочного желания убраться от нее подальше, пока она не втянула его в неприятности, включаю кучу извинений и побрякушку из Джареда. Он знал, что говорил. Он никогда не разрушит доверия Коди и не разобьет ей сердце.
Он так не поступит намеренно.
Ник замер на полпути, когда в его голове появилась картинка. Он увидел девушку в древних доспехах на многоглавом драконе. Воспоминание от одного из предков Малачая. И теперь он знал имя богини.
Тиамат.
Она кивнула.
Вот видишь, ты меня знаешь.
В каком-то роде. И он знал о ней кое-что еще
Ты же умерла.
Ее смех был как музыка для его ушей.
Никто не сможет убить столь могущественное существо, как я. Ты просто изменил мое состояние. Так зачем ты прервал мой сон и призвал меня, Малачай?
От этого вопроса по его спине пробежал холодок.
Я тебя не призывал.
Она нахмурилась и мягко дотронулась до его щеки.
Это всегда ты, Малачай. Ты разве еще этого не понял? Кроме того, кто бы еще посмел потревожить меня?
Кто-то, желающий умереть?
Она рассмеялась.
А ты нахальный, да?
Не в этот момент. Ему было неприятно признавать, но он был скорее напуган. Она была самой опасной из богов хаоса. Она породила больше монстров, чем Ехидна.
Если хорошо подумать, то она могла и Ехидну породить. У него были проблемы с мифологией.
Опустив голову, она отступила, как будто прислушиваясь к голосам в эфире, которые сводили с ума Ника каждый раз, когда он пытался их понять. Ее глаза стали ярко-красными. Она убрала руку от его лица.
Как бы не хотелось остаться поболтать, мне нужно многое сделать и у меня мало времени.
Она исчезла так быстро, что он даже глазом моргнуть не успел.
Как только она ушла, на него хлынул дождь. Блин. Он нутром чувствовал что-то плохое. Неожиданно все вокруг него замерло. Даже дождь. Нет, не просто замерло. Замерзло, как в картине. Ник медленно обернулся, пытаясь понять, что же происходит.
Ему казалось, что он выбился из общего ритма, из времени. Это как находиться в Нижнем мире или в темноте между измерениями. Только он не заблудился или переместился. Он был в своем времени и измерении.
Просто сбит с курса.
Как зубчик шестеренки, который постоянно смещался. А затем он почувствовал это присутствие, которого он давно не ощущал.
«Амброуз?»
«Найди Глаз»едва слышный шепот.
«Что? Какой глаз?»
«Глаз Ананке»рядом с ним прозрачной тенью с красными глазами появился Амброуз. Он это понял лишь потому, что было заметно слабое тату Артемидыдвойной лук и стрелы. Это отметка, через которую однажды греческая богиня вытащит его душу.
Знакомый красный демонический взгляд буравил Ника.
Не стоило пытаться изменить будущее. Мы были рождены проклятой мерзостью, которую вообще не должны были зачать.
Амброуз тяжело задышал и упал на колени на дорожку за ним. Он посмотрел на Ника со скорбным выражением лица.
«Послушай, Ник. Тебе нужно найти Глаз и пойти своим истинным путем. Тем, что мы должны были пойти, пока я все окончательно не испортил. Быстро! Это наша единственная надежда. Ты должен держаться нашего изначального курса. Поверь мне. Пожалуйста! Не сходи с пути!»
В этот момент его глаза стали голубыми, как те, что Ник видел в зеркале каждое утро.
«Из всех своих ошибок, я больше всего жалею о том, что отнял у тебя годы, когда ты еще мог мечтать о нормальной жизни. В твоем возрасте я ничего не знал о мире Кириана, Темных охотниках, древних богах, Вер-Охотниках. Я был просто глупым мальчишкой, с глупыми детскими мечтами»,он горько рассмеялся.«Я думал, что стану отличным адвокатом. Что у меня будут жена и дети»
Его глаза покраснели.
«Прости, что забрал это у тебя. Я просто хотел спасти нас, дать нам надежду».
«Широкие ворота ведут к разрушению»,сказал Ник, цитируя любимое выражение мамы,«в них входят многие. Но узкие ворота и прямой путь ведут к жизни, и лишь немногие найдут их».
Амброуз фыркнул.
«В ад ведет много дорог, а в рай лишь одна»,он посмотрел вверх на Ника.«Я проиграл войну. Сражаясь, я сделал все только хуже. Найди Глаз и измени наш путь. Нам нужно вернуться, чтобы продолжать двигаться вперед. Это наша единственная надежда. Всадники вырвались и они собираются добраться до тебя, братец. Действуй быстро и продуманно, иначе мы пропали. Тебе столько всего надо сделать, что я даже не могу сказать тебе, как все исправить. Но Глаз может».
Он медленно встал.
«Больше я не смогу помогать тебе. Ты сам по себе».
Ник хохотнул.
«Я неплохо с этим справляюсь. Я пришел в этот мир один, так я его и покину Я был рожден стоять прямо и огрызаться. Я гордый и сильный каджун с первого до последнего вздоха».
Амброуз расправил крылья, и стал Малачаяем. Кожа стала красной с черным, глаза утратили зрачки. Блестели клыки и когти, он схватил Ника за подбородок и склонил голову, чтобы встретиться с ним взглядом.
«В конце концов мы Малачаи. Сейчас и навсегда. Никогда не забывай об этом»,запрокинув голову, он выпустил в небо струю синего огня и исчез.
Ник стоял и трясся, а все вокруг него становилось нормальным. На него снова хлынул дождь. В голове он видел, что сделал Амброуз. Ник видел жуткое будущее, ожидавшее его, но отказывался бояться, стоя под холодным, зимним дождем. Он отказывался дать победить судьбе и Амброузу.
«Я не стану тобой, старик».
Он найдет Глаз и поймет, где ошиблись Амброуз и остальные. Он остановит то, что тот испортил в своей жизни, натворил со своей семьей и друзьями.
Но больше всего он хотел убедиться, что никогда не исполнит свое предназначениене уничтожит мир. Коди верила в пророчество, в котором говорилось, что один Малачай спасет свой род. И он верил ей. С первого дня своего рождения он отличался от остальных. Пока еще не время менять это. В отличии от Амброуза, он не собирался сдаваться.
Он живет, пока дышит. Пока он жив, надежда есть. Пока есть надежда, возможна победа.
Жизнь не для того, чтобы просто выживать. Жизнь для того, чтобы бороться каждую минуту.
По его спине побежали мурашки, когда он вспомнил слова отца. Малачаев не забудут никогда. Но от тебя зависит, как их будут помнить.
Ника Готье не будут помнить, как труса или злодея. Он станет героем и чемпионом. И он не сдастся без борьбы не на жизнь, а на смерть.
Он пошел за Завидом, но тут зазвонил его телефон. Это была Коди. Он немедленно ответил.
Привет, милая, как дела?
Ты где?
Возле дома Калеба. А что? Что-то нужно?
Ты, и как можно быстрее. Нечто пришло сюда за твоей матерью.
Глава 8
Как только Ник появился в своей гостиной, его тут же подняли на ноги и изо всех швырнули на деревянный пол, выбив из него дыхание. Лежа на спине, он громко застонал, в ушах звенело. Блин, больно! Он мог лишь кашлять и хрипеть. Как будто его сбил восемнадцатиколесный грузовик, летящий быстрее скорости света.
Или Бабба, которому не дали посмотреть эпизод Опры.
«Кто-нибудь, засуньте мне в рот ингалятор».
Ну ладно, он не астматик, но ему хотелось проверить его действие, так как у него горели легкие.
О, нет. Акри-Ники, ты в порядке? Сими не знала, что это ее любимый голубоглазый демон-мальчик, когда она сильно ударила его, чтобы защитить драгоценную акра-маму. О, нет!Сими наклонилась над ним, ее чудесное личико обрамляли красно-черные косички. Она похлопала его по щекам, чтобы привести в чувство.Ты все еще живешь, дышишь и не сломан? Если ты мертв, то можно Сими съест твои сочные останки? Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста? Может, и косточки какие, потому что костный мозг по-своему вкусен.
Странный вопрос для нормального человека. Но те, кто немного выбивался из этой категории, знали, что в жизни Ника и его окружении не было ничего нормального. Так как Сими была демоном-чаронте, ее привлекало человеческое мясо, но к счастью для человечества, она не могла в него впиться без разрешения его хозяина или своего отца. И обычно акри ей его не давал.
Слабо богу.
Ник смотрел в ее голубые, дружелюбные глаза. Она была милой и очень преданной для такого кровожадного существа. Эдакий пушистый убийца, нападающий на кролика.
На ней было короткое черно-белое платье с черепом и розовая худи-сетка на нем. Ее леггинсы в красно-черную полоску подходили к ее волосам, еще на ней были черные с красными цветами ботинки Док Мартенс.
К твоему несчастью, Сими, думаю, я буду жить,прохрипел он.Хватит меня шлепать. Я итак уже потерял часть мозга, не могу терять еще клетки. Мне нужны последние три, чтобы не забыть, как пишется мое имя. Его слишком сложно произносить.
Вот фигня,она мило надула губки.Не, не то, что ты жив, потому что Сими, скорее всего скучала бы по тебе, но жаль, что мне не досталось старое доброе мальчишечье мясо.
Она потыкала его в ребра.
Хотя тебе стоит поправиться, чтобы ты стал деликатесом,она облизнула губы, будто представляя, какой он на вкус с соусом барбекю, который обычно выбирала Сими.
Ну, ладно. Не желая думать об этом, Ник сел и увидел скривившегося Ксева.
Мог бы и предупредить об атаке Сими, ты же стоял на дверях.
Ксев безразлично пожал плечами.
Я не был уверен, что это ты. Кроме того, она напала на тебя мягче, чем это сделал бы я,он преувеличенно удивленно осмотрел Ника.Смотри, ты еще и целый. Так что прекрати ныть, как младенец, пока я не попросил Сими подзакусить тобой.
Скрестив руки на груди, Ксев мотнул головой на дверь спальни.
Коди с твоей мамой, она по какой-то причине без сознания. Что бы мы не пытались, не можем разбудить Чирайз.
Может, дело в Тиамат? Я видел ее перед тем, как пришел сюда.
На мгновение Ксев замер, Ник даже решил, что все снова застыло, пока тот не моргнул медленно.
Найриа?
Он побледнел. Из комнаты вышла Коди.
Как ты меня назвал?
Он проигнорировал ее вопрос.
Тиамат на свободе.
Краска схлынула и с лица Коди.
Что?она посмотрела на Ника, желая получить подтверждение.Уверен?
Ник кивнул.
Она была у Калеба, решила, что это я призвал ее.
Ты это делал?
Стоит обидеться из-за того, что она спрашивает? Часть его так и думала, учитывая, что только полный урод сделает такую глупость. И пусть он иногда бывал выдающимся дураком, но не настолько невнимательным.
По крайней мере, он такого не помнил.
Без обид, но я не имею такой привычки, призывать незнакомых богов. Особенно тех, о которых раньше не слышал. Я даже в компьютерные игры не играю, после того, что случилось с Мадугом. Это каким же тугодумом я выгляжу? Только не надо на это отвечать, у меня хрупкое мужское эго,Ник нахмурился, когда Ксев вынес его маму, которая была без сознания, и положил ее на диван между ними.Ты что творишь, дружище?
Не выпускаю ее из виду. Не позволю, чтобы меня винили в том, что с ней что-то случилось и не позволю этому произойти в свое дежурство,Ксев положил ей под голову маленькую круглую подушку, накрыл ее розовым вязанным одеялом, которое она накидывала на спинку дивана, и занял пост у ее ног. Он смотрел на нее, положив правую руку на ее ногу.
Ладушки, он немножко параноик.
И в этот момент до Ника дошла вся тяжесть травмы Ксева. Древний экс-бог был на пороге панической атаки. И похоже, тяжелой. Такая была у Ника, когда учитель химии неожиданно устраивал тест.
Ксев?
Он не слышал его. Ксев тяжело дышал и явно был не с ними. Как будто он видел кошмар наяву.
Ник обменялся с Коди обеспокоенными взглядами и подошел к Ксеву поближе.
Ксевикан!тот не отвечал, продолжая смотреть по сторонам, будто ожидая невидимого нападающего.
Или несколько тысяч нападающих.
Ник убрал руку Ксева с ноги матери и заставил его отодвинуться.
Даразурсис!он надеялся, что правильно произнес имя.
И лишь тогда Ксев смог сосредоточиться на лице Ника. Но все еще оправился не полностью.
«Они приближаются»,сказал он уверенным и напряженным голосом.«Нужно защитить женщин и детей. Они ударят по слабому месту. Оставайся с остальными, мне нужно добраться до Лил и предупредить ее. Она будет первой целью. Если они доберутся до нее первыми, то нейтрализуют силы Калеба и сокрушат ворота».
Ник скривился от муки в его голосе. Лил была женой Калеба, Лилианой. В ее смерти Калеб винил Ксева. Но слова и поведение Ксева не указывали на то, что он предал его и провел врагов через ворота. Скорее уж он сделал все, что смог, чтобы спасти ее.
Ксевикан!попробовал он снова.
Ксев, вздрогнув, повернулся, и тут на стене зажегся один из символов. Его глаза расширились от узнавания, затем потемнели от горького гнева. Он зашипел, как кот и попятился.
К нему медленно приблизилась Коди.
Ксев?она мягко дотронулась до его груди.Ты с нами?
Все еще тяжело дыша, он накрыл ее руку своей и держал ее, будто она была такой же ценной для него, как и для Ника. Он сжал челюсть и медленно кивнул.
Чувствуете это?
Чувствуем что?спросила Коди.
Он посмотрел на Сими.
Чаронте?
Проклятый бог?раздраженно ответила она.
Ксев закатил глаза, подошел к двери и встал в оборонительную позицию рядом с ней. В руках он создал файерболы, и тут кто-то постучал.
Ник нахмурился.
Знаешь, Экс, по моему опыту, плохие парни не стучатся.
Он улыбнулся фальшивой улыбкой.
Стучатся, когда их злобной породе необходимо приглашение, чтобы войти.
И тут его желудок сжался от страха. Ксев был очень даже прав. Даймоны и некоторые другие существа нуждались в приглашениях в дома, чтобы сеять там хаос и причинять вред. Ник пожалел, что не живет той жизнью, в которой ничего не знал бы об этом.
Отлично. Просто отлично. Еще один кошмар.
Надеясь на лучшее, Ник посмотрел в глазок, затем посмотрел на Ксева, как на идиота.
Выключи свою паранойю. Это всего лишь моя крестная. Полиция связалась с ней после исчезновения мамы, и она решила нас проведать. Она ростом не больше пяти футов и весит фунтов девяносто. Не думаю, что нам стоит ее бояться. А вот она, скорее всего, в ужасе. Не хватало еще, чтобы ты довел ее до сердечного приступа.
Открыв дверь, он втянул в квартиру крохотную креольскую акушерку, которая принимала его своими руками.
Привет, тетя Менни.
Она сжала его в объятиях, ее косички щекотали его нос.
Привет, Страшилка. Надеюсь, ты не против. Учитывая эту странную ситуацию, мне захотелось проверить тебя и твоюУ нее пропал голос, когда она посмотрела через его плечо на Ксева. Она ахнула, ее глаза стали огромными.
Ник закрыл дверь, не думая о ее реакции, потому что большинство впервые смотрело на Ксева, как на аномалию, Снежного человека или гадкого старшего братца, помешанного на стероидах.
Меньяра, это
Мы уже знакомы, да, Кэм?у Ксева был такой холодный голос, что заморозил бы сосульки на мосту Пончартрейн в августе.
Меньяра отшатнулась и упала бы, не поймай ее Ник.
Менни? Ты в порядке?
Что ты наделал, Ник?прошептала она испуганным голосом, продолжая пялиться на Ксева, будто тот был дьяволом во плоти.
Что ты наделал?повторила она.
Ксев смотрел на нее.
Интересно то, что ты винишь его, когда все началось с тебя, твоих братьев и сестер.
Покачав головой, Меньяра по очереди обвела их всех взглядом: Ксева, Сими, Коди, Чирайз, затем прикрыла глаза.
Кто высвободил силы Ника? Во имя Создателя, кто это сделал? Вы хоть понимаете, что наделали?
Коди прикусила губу, затем объяснила их поступок:
У нас не было выбора. Душу Ника отделили от его тела враги, желающие ослабить его, чтобы убить. Только так мы могли спасти его и вернуть в эту реальность, спасти ему жизнь. Если бы мы не действовали быстро, он бы уже был мертв.
Меньяра тяжело вздохнула, села в кресло и положила голову на руки.
Нужно было прийти ко мне.
Я пыталась, правда,начала Коди, но Ксев остановил ее.
Он заговорил тоном, с которым терпеливые родители говорят с любимым ребенком:
Это не ты, маленькая. Все началось до того, как тебя послали сюда убить Ника. До того, как тебя завербовали. Не позволяй ей сложить все свои грехи на твои плечи.
Его глаза сверкнули красным, Ксев гневно скривил губы, приближаясь к Меньяре.
Как ты могла так поступить с ними? Ты не выучила за века, что не стоит подделывать судьбу и свободу воли людей? Что не стоит играть с чужими жизнями?
Меньяра посмотрела вверх и встретилась с его взглядом, не мигая.
У нас не было выбора. Ты не представляешь, каким сильным стал Адариан. Каким опасным он был для всех, кто вступал с ним в контакт.
И чья это вина?
Она проигнорировала вопрос.
Мы больше не могли контролировать его. Он вырвался в этот мир. Монстр, которого не остановить. Мы даже найти его не могли. Все, что мы пытались сделать, провалилось. Он стал угрозой, в любой момент мог прийти к нам и победить. Вырвать наши глотки и, смеясь, пить нашу кровь со своих кулаков. Это была единственная надежда победить его. Единственный способ, который мы могли придумать, чтобы замедлить его и вернуть на цепь.
Усилив его? Кто придумал эту чудо-идею?
Это должно было ослабить его.
Ксев нахмурился.
Вы не имели права вовлекать невинную жизнь, не сказав ей, что делали! Не спросив разрешения!он мерил комнату шагами, как чудовище в клетке, которое ждет возможности напасть на своего мучителя, и им была Меньяра.
Мы имеем право делать все, что нужно, чтобы защитить невинных мира сего. Одна жертва ради миллиона остальных. Справедливый обмен.
Но Ксев все еще отказывался принять ее логику, вцепившись в свои аргументы.
Вы не имели права решать это.
Она проигнорировала его гнев.
Люди не смогли противостоять усумгаллу века назад, когда знали о них и были готовы к битве. Теперь они беспомощны перед Малачаем и его союзниками. Они даже не знают о них. Что уж говорить об армии против них или магии и элементах, чтобы связать его! И что мы должны были делать? Стоять в стороне и наблюдать, как вы косите людей ради собственного удовольствия?
Сжав челюсть, Ксев в ответ замер, будто что-то понял. Его дыхание стало тяжелым, он встретился с разгневанным взглядом Меньяры.
Ее отец не Верлайн. Не может этого быть. Я бы почувствовал, ведь мы бы были братом и сестрой.
Нет. Азура стерилизовала его, опасаясь, что он породит дитя, способное убить или пленить ее.
Ризар?
Пропал много веков назад. Никто не знает, что с ним произошло.
На его лице появился ужас, он повернулся к Нику. Он смотрел на него, будто никогда не видел раньше. Будто смотрел на него другими глазами.
Затем он перевел взгляд на мать Ника, и на мгновение Ник решил, что Ксев убьет Меньяру.
Или его стошнит.
Вы выбрали для этого задания воина света,это было тихое утверждение, а не вопрос.
Другого не было. Нам нужен был отец, рожденный прямо из Источника Калосум. Он был ближе всего к тем, кто мог породить подходящую дочь.
Ксев поморщился, прикусив губу.
Они люди, а не глупые пешки для твои эгоистичных игр, Кэм.
Она уставилась на него.
Никто не знает это лучше меня. Я все делала для защиты других. Ради защиты и пользы, ради моей любви к этому миру и его обитателям. Именно я осталась в этой дыре, чтобы наблюдать и защищать. Чтобы быть здесь все время ради них.
Но взгляд Ксева все равно осуждал ее за поступки.
Он хотя бы знает, что стал отцом?
Конечно же нет. Если бы он узнал правду, это стало бы катастрофой глобального масштаба. Его дочь зачали, приняли и отправили к обычным родителям, которые ее удочерили. Никто и не предполагал, что она нечто большее. Она не знала, что ее удочерили. Она считает, что родилась от приемных родителей.
Ксев горько рассмеялся.
И все равно вы сделали это не уведомив его, без его согласия. Вы нарушили все законы нашей жизни. Использовали его и ее мать. А мать знает? Хоть кто-то из них?
Нет. Мы не могли позволить им это. Они могли предупредить Адариана. Мать встретила его лишь раз в баре, привела его домой. Она думала, что он человек, просто проездом в ее городе.
Он выругался.
Как типично для вас. Вы вывели их на линию огня, не предупредив или защитив. Они ничего не знали и не понимали. Да как вы могли?
Ник свистнул, перебивая их.
Эй? Кто тут понимает, о чем они вообще говорят?
Даже Сими не подняла руку, а это говорило о многом. Сими обычно знала все.
В этот раз она лишь пожала плечами.
Ник перевел внимание на тех двоих, что знали.
Меньяру и Ксева.
Так, тогда может один из вас прояснит? Пожалуйста? Потому что, похоже, вы обсуждаете мою жизнь и мою семью. И у меня дурное предчувствие.
Давай ты,Ксев скрестил руки на груди и уставился на Меньяру.Твое зачатие и рождение не были случайностью, Ник. Все твое существованиеловушка для твоего отца.
Уж лучше бы это было шуткой.
Прости, что?
Ксев повернулся к нему, медленно кивнув.
Именно поэтому ты такой сильный и опасный, и поэтому отличаешься от предыдущих Малачаев. Ты не просто потомок Мавромино. Как и в первом Малачае, который начал все это, в тебе тоже есть кровь воина Сефирота.
Эти слова были для Ника как удар под дых.
Прости, что?
Коди резко вдохнула, Сими раскрыла рот так широко, что показались ее клыки.
Это дает нам надежду для него,Меньяра встала и посмотрела в лицо Нику. Она сглотнула, заламывая руки.Но все должно было случиться не так. Все.
Меньяра, нахмурившись, пыталась объяснить им:
Дитя, ты должен понять. Мы не хотели навредить ни тебе, ни твоей матери. Наши намерения были иными. Мы лишь хотели обуздать силы Адариана. Удержать его гнев и исполнить пророчество, данное нам столь давно.
Ник не мог дышать, он обменялся хмурым взглядом с Сими и взял Коди за руку. Просто, чтобы знать, что она его якорь, пока он мучительно пытается осознать сказанное Меньярой. Часть его всегда подозревала правду, но другая часть злилась и страдала.
Я так запутался.
У Сими тоже голова кругом. Я вообще заблудилась давным-давно.
Ксев горько рассмеялся, он оперся руками на диван и прислонился к нему. Его глаза стали огненно-красными, в них сверкали гнев и ненависть.
Они так поступали с нами с начала времен. С нами, рожденными от тьмы, могущественными существами. Тиамат, Брейт, Калеб, я и ты, твой отец. Список бесконечен. Нашу силу питают ненависть, боль, горечь и ярость. Бедыэто камень, о который мы точим свои мечи. То, что ломает слабых существ и отправляет их рыдать в могилах, лишь ведет нас к победе. Жестокость других ни капли не трогает нас. Это все, что мы знаем. Поэтому мы непобедимы. Поэтому они,он мотнул головой в сторону Меньяры.не могут биться с нами лицом к лицу. И они знают это. Поэтому они ломают нас тем, против чего у нас нет защиты.
Его взгляд переместился на Коди и на их сцепленные руки.
Ник нахмурился.
Не понимаю.
Ксев сглотнул и заговорил снова.
Из-за нашей сущности и из-за того, как нас родили и вырастили, мы говорим себе, что нам ничего не нужно. Что мы ничего не хотим, что мы ничто. Что мы презренные темные создания. И нас это устраивает. Нам не нужно, чтобы они принимали или одобряли нас,он опустил взгляд на пол к ногам Коди.Но есть нечто, что затягивает нас в пучины и ослабляет без нашей на то воли.
Свет,выдохнула Коди.
Он твердо кивнул.
Никто не сразит нас в битве. Мы знаем, как сражаться против большинства. Как устоять в любом водовороте. Мы знаем, как пережить оскорбления, жестокость, злобу. Они впитались в нас с молоком матери.
Ксев указал Нику на лежащую без сознания мать.
К несчастью, неожиданное проявление доброты разоружает нас. Простая улыбка застает нас врасплох. Невинная любовь оставляет нас беззащитными и ставит на колени. Так они калечат и свергают нас. Не войной, дружбой.
Коди покачала головой.
Любовьэто не слабость.
Он жестоко рассмеялся.
Твоя мама первая, кто не согласится с этим, Найриа,он перевел взгляд на Ника.Это убило твоего отца, Малачай. Это отдало меня и Калеба нашим врагам, это и убьет нас в итоге.
Меньяра грубо фыркнула.
Да как ты смеешь говорить с ними о любви, если ничего о ней не знаешь.
Он скривил губы в усмешке.
Знаю благодаря тебе, да, Кэм? Ты была так добра ко мне, так понимала меня, когда я был мальчиком, желающим утешения и находившим в лучшем случае твой холодный отпор а иногда и пощечины. Ты относилась ко мне, как к предмету, пока меня не затопила ненависть.
В ее глазах мелькнула вина, затем она отвернулась от Ксева.
Да как мы могли доверять тебе? Тебя вскормило воплощение дьявола.
Вообще-то, моей нянькой была боевой демон-лисица, пожалевшая меня, когда другие этого не сделали. Или мне так сказали. Матери было плевать на то, что у меня есть нужды, что меня надо кормить. Как и плевать было на то, выживу ли я или умру после того, как мой отец сказал, что она должна оставить меня на волю судьбы, ведь он весь-такой хороший и светлый не собирался признавать меня своим сыном.
Он встретился взглядом с Ником.
Кстати, я соврал о причине, по которой сражался на другой стороне. Это было не из-за злости на мать. Мне всегда было все равно, что она думает обо мне. Я предал Малачая и свою мать и сражался против Калосума лишь ради своей жены. Она единственная, кого я никогда бы не разочаровал в своей жизни. Единственная, за кого я бы пролил кровь или умер.
Меньяра усмехнулась.
Ложь! У тебя никогда не было жены.
Но боль в красноватых глазах Ксева показывала, что он говорил от чистого сердца. Нет, это не ложь. Хотя Ксев сказал Нику, что никогда не знал любви, Ник знал этот взгляд. Все чувства подсказывали ему, что Ксев сейчас был честен с ним. Тот же свет горел в глазах Калеба, когда он говорил о Лилиане.
То же выражение лица было у Кириана, когда он говорил о Теоне, у Баббы, когда он говорил о Мелиссе.
Истинная любовь. О которой писали сонеты и песни. Та, что разбивает твое сердце и его уже не собрать.
Как ее звали?спросил Ник.
Ксев не колебался с ответом. Он произнес имя с благоговением, но в то же время уверенно.
Майон.
Меньяра вскочила на ноги.
Лжец! Майон никогда бы не связалась с таким, как ты! Она была самой чистой душой!ее гнев заставил Ника задуматься, кем же была Майон, но было не лучшее время для вопросов. Ксев уверенно встретился взглядом с Меньярой.
Не смей оскорблять ее память, произнося ее имя своим грязным языком, когда ничего не знаешь ни о ее истинной красоте или характере! Ты лицемерна, как и мой отец. Ты считаешь, что лишь потому, что родилась от света, ты добрее или лучше тех, кому так не повезло. Это не так. Это делает тебя жестокой ханжой. Позволяет тебе чувствовать свою правоту в неправильных действиях против других. Но ты не лучше моей матери, даже хуже, ведь считаешь, что твоя злоба, направленная на нас, оправдана.
Он порывисто вдохнул и повернулся к Сими, Коди и Нику.
И именно поэтому нам с женой пришлось скрывать наш брак. Поэтому пришлось отвергать какие-либо отношения между нами. И поэтому мне пришлось отпустить ее через шесть месяцев, чтобы защитить от врагов, включая моих мать и отца, которые убили бы ее, чтобы добраться до меня. Они никогда не оставили бы нас в покое, не позволили бы ей сохранить ее позицию. Хотя она бы никогда не предала Калосум. Но они бы в это не поверили. Я не могу позволить, чтобы кто-то узнал, что ей принадлежит мое сердце. Что оно вообще у меня есть. Хорошее или плохое, светлое или темное, это не важно. Если бы кто-то узнал правду, нас бы уничтожили. Как и случилось с Калебом, который надеялся на счастливую жизнь с Лилиан. Как когда Адариан хотел любить тебя и твою мать. Надеялся, что Чирайз увидет в нем не только монстра, которым он был рожден. Как и все мы, он был жалким мотыльком, притянутым против своей воли к нежному свету, который он не мог понять, но и не мог от него отказаться. Он лишь знал, что хочет жить и чувствовать тепло.