На это Лоусону нечего было возразить. Покос и впрямь выдался знатный.
Вздохнув, Мао обернулся к девице.
Обыскали?
Конечно, подтвердила Алёнушка. Приедем, поглядим, что к чему.
Кореец сунул пальцы в нагрудный карман лоусонова пиджака и выудил оттуда пластинку жвачки. Быстро развернул, хотел было сунуть в рот. Девица перехватила его руку:
Миша, ты с ума сошёл!
В чём дело? недовольно спросил председатель.
Вдруг она отравлена! Может, он её на крайний случай держал.
У, заррраза злобно зашипел Мао и погрозил шпиону жёлтым кулачком. Затем аккуратно завернул резинку и передал её Алёнушке. Огляделся вокруг, жестом позвал Шашеля:
Руки есть чем вымыть?
Шашель притащил пластиковую бутыль с водой и полил на руки председателю.
Боялся Мао не зря. Уже дважды его пытались отравить, и оба раза печальный исход предотвратила Алёнушка. Причём если первый случай оказался сравнительно безболезненным (сработали агентурные связи боевой подруги председателя, а, как говорится, предупреждёнзначит, вооружён), то во втором председателю пришлось несколько дней промывать желудок и пичкать его какими-то медицинскими снадобьями. Мао похудел пуда на полтора. Он стал походить на Брюса Ли, изнурённого тяжёлыми и продолжительными боями. Алёнушка всё это время дежурила у постели Михаила Ёсункуновича, как верный доберман.
Мао дал отмашку. Шумная бригада живо разлетелась по машинам, и через минуту на дороге не осталось никого, кроме Шашеля и Салфеткина. Закурили.
Будем ждать колёс, сказал Шашель.
Будем, согласился Салфеткин.
Затянулись одновременно, по-солдатски. Вместе выпустили дым.
Шашель, а чего Мао всё время псами ругается?
Кореец потому что. Собак обожрался.
***
И ЧТО ТЕПЕРЬ ДЕЛАТЬ? нервно рассуждал председатель Мао, едучи в «Мерседесе». Образцов у нас нет, трупы у нас есть. И головная боль у нас есть. Теперь Деловой нас в покое не оставит.
А почему нас? возразила Алёнушка. Вряд ли его люди наших ребят в лицо знают. Мало ли кто
Прекрати! раздражённо оборвал Мао. Кому ещё, как не нам? Он только с нами здесь дело имел.
Положим, не только, заметила Алёнушка. И с властью, и с милицией, и даже с ворами. Это раз. А второепри чём здесь «дело имел»? У него что, по делу претензии есть? Охотничьи домики в порядке, турбазы иностранцев принимают, экзотикана высшем уровне. Какую мы реконструкцию им в этом году устроили! Побоище русских воинов с половцами Из Дагестана группу конной джигитовки выписывала. Финны от счастья плакали. Мэр вас с Драбкиным признал меценатами года. Доходы от туризма выросли в двенадцать раз!
Удивила, саркастически хмыкнул председатель. Здесь же туризма сроду не было. Только санаторий для желудочников. Можно и в двадцать раз увеличить.
Не в том дело. Драбкин что, с тобой своими планами на химика делился? Нет. Так что он предъявить может? Ни-че-го. А подозреватьего право. Мы ещё ему и посочувствуем. Да вряд ли Аркадий Игоревич станет особо суетиться. Образцы химика у него, бойцы не пострадали. Ну, подстрелили очкарика. Мавр сделал своё грязное дело, можно его и на помойку. Ну, иностранец погиб. Служба у него такая. Сотоварищи выпьют по напёрстку виски и забудут. Они же всё равно получили, что хотели.
Так-то оно так неуверенно согласился Мао.
И никак иначе, уверенно подытожила Алёнушка.
Посмотрим, вздохнул председатель. Поглядим.
ГЛАВА ПЯТАЯ,
истоптанная следами грибка и шаламандрика
21 апреля, Мокрый Паханск, час дня
КОГДА КОСТЯ КОСТАНОВ НАРИСОВАЛСЯ в экспертно-криминалистическом отделе, Семён Давидович Гольдман завершал церемонию чаепития. На засаленной тарелке высилась гора бутербродов и булочек, рядом лежал распакованный творожный сырок с изюмом. Семён Давидович ровным слоем намазал творожок на разрезанную булочку, аккуратно откусил краешек и, медленно пережёвывая пищу, внимательно выслушал рассказ следователя про обнаруженную бумажку. Затем вытер руки той же замшевой салфеточкой, которой обычно полировал лысинку, и тщательно исследовал обрывок. В результате криминалист ничего нового не изрёк:
Костя, и чего вы с меня жаждете? Я не волшебник. Я простой русский еврейский криминалист. Работаю ломом и кувалдой.
Скажите хоть что-нибудь.
Ну, му, сказал Семён Давидович. Вы довольны?
Бросьте прикалываться. Объясните: зачем покойнику в кулаке сжимать чистый клочок бумаги?
Это, скорее всего, было когда-то листом из блокнота. Остальное разгадывайте сами.
Много тут разгадаешь, недовольно буркнул Костя Костанов. Скинули урку с мостаа мне один только обрывок остался.
А ты уверен, что труп скинули именно на Сельской? спросил криминалист, шелестя промасленной бумагой, в которую заворачивал оставшиеся бутерброды. Может, простое совпадение. Может, ночью про кекс кого-то другого у моста допрашивали. А этот тип вообще издалека приплыл. Чай будешь?
Бутерброд буду, выбрал Костя.
На бутерброд ты ещё не наработал.
Вы тоже, заметил следователь Гольдману.
Не хами! погрозил тот. А то и венскую булочку не получишь.
Ни ф фём я не уверен, с наслаждением жуя булочку, заметил Костя. Но отработать версию надо. А вот что с этой погребенью делать
Гольдман повертел обрывок, держа его за краешек пинцетом. Затем аккуратно положил на стол, глотнул чаю и задумчиво спросил:
Костя, ты на колёсах?
Нет, я на игле, сыронизировал следак. А в чём дело?
Прокатиться надо.
Куда? не понял Костанов.
Туда же, на зловещий мостик, пояснил Семён Давидович. С которого, возможно, убиенный Николай так неудачно нырнул.
Костанов удивлённо глянул на криминалиста:
Семён Давидович, вам не надо есть столько бутербродов на завтрак.
Какой завтрак? Обед скоро.
А что, мост для обедасамое удачное место? поинтересовался Костя. У вас что, лужа возбуждает аппетит? Растолкуйте мне, лапотному, зачем вас туда несёт. Там же нет ничего! А было бы, давно бы затоптали.
Скажите, милейший Константин Константинович, вкрадчивым голосом обратился к следователю Гольдман, каким образом у нашего трупа в кулаке оказался обрывок листка? Смоделируйте ситуацию.
Да кто ж его знает, недоумённо развёл руками Костанов. Из кармана достал.
Сильный вывод, одобрил криминалист. Ясно, что не из бюстгальтера. Допустим. А зачем достал?
У него спросите, недовольно поморщился Костя. Хотите, провожу?
Вы лучше мозги напрягите! предложил Семён Давидович. Зачем в половине второго ночи человеку доставать из кармана листок?
Если предположить, что там было что-то написано Наверно, чтобы прочесть.
Направление мысли в целом верное, подтвердил Семён Давидович. И дополнил:Может, хотел уточнить адрес, по которому шёл? Для чего ещё ночью листок разглядывать
Полемично, но логично, заметил следак. И тут же возразил:Хотя вариантов много. К примеру, валялся рисунок голой бабы. Он и подобрал.
А грабители бросились за голую бабу сражаться, ехидно продолжил Гольдман.
Ну и что? За голую бабу не грех и шею свернуть. Может, они эту бабу потеряли.
Костя, не старайтесь казаться тупее, чем вы есть, посоветовал Гольдман. Это слишком сложная задача.
И всё-таки я не понимаю, к чему вы клоните, продолжал упорствовать Костя.
Вы хорошо на местности сориентировались? спросил следака криминалист. Помните обстановку в общих чертах?
В общихпомню, сказал Костя.
Как думаете, мог этот Колян читать письмо на мосту? спросил эксперт.
Ну, если при нём фонарик был. Там же темно, как у негра в джазе.
Фонарик, батенька, действительно был, подтвердил Семён Давидович. Метрах в двадцати от моста, на развилке, у поворота направо. Припоминаете? Я ещё отметил там суглиночек, колёр у него необычный, близко к оранжевому. Вроде как незалэжные хохлы обронили свой гордый померанчевый прапор.
У них жовто-блокитный, поправил Костя. Так вы думаете
Я думаю, на суглиночке следы хорошо отпечатываются, резюмировал Гольдман. Так мы едем или как?
Пожалуй, надо, и Костя пружинисто поднялся.
В это время его мобильник душевно завёл «Мурку». Гольдман поморщился:
Это, Константин Константинович, называется «профессиональная деформация».
Следователь отмахнулся. Мобильник заговорил человеческим голосом. Голос принадлежал секретарше районного прокурора.
Костик, тебя начальство требует. Быстро.
Буду, коротко бросил Костанов.
Он повернулся к Гольдману и развёл руками:
Выезд отменяется. Я в прокуратуру. Возьмите Серёгу или Мишу, смотайтесь без меня.
Костя, не наглейте! всплеснул руками криминалист. Вам здесь пешком минут десять, а нам как тащиться? Серёжина «шестёрка» опять в ремонте, а в райотделе машину наверняка не выпросишь. Ключи дайте!
Это ни в какие ворота! возмутился Костя. Где в УПК написано, чтобы опергруппа разъезжала в автомобиле следователя прокуратуры? Машинавсё равно что жена. Вы бы дали свою жену на время попользоваться?
Костя, вамхоть навсегда. Только назад не возвращайте.
Костанов вздохнул и бросил на стол брелок с ключами:
Закончите, к прокуратуре подгоните. Оттуда на одиннадцатом номере доберётесь. Только тачку не угробьте! Надеюсь, ума хватит через лужу не переть?
Золотой вы человек, Костя, расплылся в довольной улыбке Семён Давидович. Дозвольте от вас кусочек отколупнуть. Мне на две жизни хватит.
В КАБИНЕТЕ ШЕФА Костю Костанова ожидал не слишком приятный сюрприз. Впрочем, общение с районным прокурором всегда представляло собой сплошной сюрприз. Поэтому Костя не любил появляться на начальственном ковре. Виталий Андреевич Смирнов был человеком холерического темперамента, и никто из входящих не знал, что его ожидает в следующую минуту. Всё зависело от частых смен смирновского настроения. На этот раз настрой шефа особых потрясений не предвещал. Смирнов с порога поинтересовался у подчинённого:
Константин Константинович, что у вас там с трупом на Сельской?
Начало радовало. Если обращается по имени-отчеству, значит, стрелка барометра колеблется между «ясно» и «пасмурно», но ближе к «ясно». Если совсем ясно, тогдана «ты» и «Константин». Если «солнечно», и вовсе «Костя». Хотя солнечно бывает редко.
А что с трупом? ответил Костанов вопросом на вопрос и тут же отрапортовал:Работаем, Виталий Андреевич. Дело житейское, уголовника кто-то из своих удавил.
Ну, работайте, работайте. Только имейте в виду: не одни вы по нему работаете. Так что если у людей будут вопросы
У каких людей? не понял Костя.
У серьёзных, разъяснил прокурор. У людей из серьёзной конторы.
О как, Костя вскинул брови. Им что, больше делать нечего, как изучать боевое прошлое залётных уркаганов?
Не знаю, не знаю, задумчиво протянул прокурор. Вы мне данные на погибшего занесите. И держите в курсе. Каждый день.
Так, может, это дело вообще «железным феликсам» передать? с надеждой предложил следователь.
Чего передавать? Что надо, они и сами возьмут. Там своё расследование идёт. И посвящать нас в него никто не собирается. Нам предоставляют право параллельно копаться в навозе.
Понятно, разочарованно вздохнул Костя. Надеются, что мы жемчужное зерно выудим и в клюве поднесём.
И поднесём, Константин Константинович, подтвердил Смирнов. Планида у нас такаязёрна подносить. Свободны.
Возвратившись в свой кабинет, Костя Костанов подпёр подбородок рукой и сурово задумался. При чём здесь конторские? Дурно всё это пахнет. Он что, шпион, этот Колян в тельняшке? Кто его знает, может, и шпион. Не нравится мне этот гусь Ха, ну и что, что не нравится, тут же ответил Костя сам себе. Тебе же на нём не жениться.
ЧЕРЕЗ ПОЛЧАСА В КАБИНЕТ Костанова вкатился румяный крепышоперативник райотдела милиции Миша Арбузов. Миша работал вместе с Серёгой Степцовым и был его близким приятелем.
Держи ключи, весело сказал бодрый Миша и бросил связку на стол.
А, это ты с Семёном Давидовичем выезжал, логически заключил следователь. Где он сам?
Я его до службы подбросил, пояснил Миша.
Подбросил так подбросил, кивнул Костя. Надеюсь, коллеги поймают. Ну что, нашли ветра в поле?
Обижаешь, начальник, хмыкнул Миша Арбузов. Два отчётливых следа. Давыдыч слепки снял. Один примечательныйразмер огромный. Сорок седьмой или сорок восьмой. Прикидываешь, какой лось?
Не обязательно, возразил Костя. Был у меня знакомый, лапа здоровенная, а самметр с кепкой.
Костя, не гони, кинул недоверчивый взгляд на следака Арбузов.
Клоуном в цирке работал. Башмаки огромные, носки кверху загибаются. А что со вторым следом?
Второй обычный, сообщил Миша и шмыгнул носом. Сорок второйсорок третий. Давыдыч у себя, сам звякни. Может, он по слепку обувь определит.
Костя звякнул. Гольдмана на месте не было.
Какой у него сотовый? спросил Костоев у Миши.
Ну, ты даёшь удивился тот. У тебя что, в трубу номер криминалиста не вбит?
Отвянь, отмахнулся Костя. У меня старый, а недавно к нему из Израиловки дочка приезжала, подарила мобилу навороченнуювместе с новой сим-картой. Сам же знаешь.
Миша сообщил позывные Гольдмана. Костя набрал номер сотового. Оказалось, Семён Давидович вышел купить чаю в пакетиках.
Алё, раздался его дребезжащий голосок. Обувь? Да к бабке ходить не надо. Я её хрррпррр лил. Отпечбрррхххх хрррпрр ливые.
Чего? не понял Костя. Семён Давидович, вы чем там хрумкаете?
Костя, хрры хрры пххх пххх ваешь? Пххх гррых грибок, а втоххххр шаламандрхррррззз
Чего?! ошалело переспросил следак. Повторите!
Хррр снова захрипела трубка. мандр Извини, время закпхххгрррбзд
Костя смахнул со стола ключи в карман:
У Давыдыча белая горячка. Может, придётся даже изолировать.
Мотнувшись до экспертно-криминалистического отдела, Костанов ворвался к Гольдману.
Семён Давидович, какая у вас пентература? сочувственно поинтересовался он у криминалиста. До ветру давно ходили? Родители не шимашедши?
Родителей попрошу не трогать, обиделся Гольдман. У вас, Костя, шутки идиотские. В чём проблема?
Проблема в том, Семён Давидович, что не надо на ночь грибками объедаться, объяснил Костя. Тем более запивать шлымандриками. Кстати, что это такое?
Вы и растолкуйте, что это такое, Гольдман вопросительно взглянул на Костанова.
Я? Это же вы мне о них только что сообщили!
Ну, извините, покаялся криминалист и вытер лысинку засаленной замшей. Надо оператора менять. Или телефон. Замучился уже.
Не понял, удивился Костя. Опять менять? Значит, израильские соплемённики впарили вам голимый дерибас?!
Шо вы радуетесь? возмутился Гольдман. Шо вы ликуете? И во-вторых, где ваша культура языка? А шоб вас окончательно успокоить, так моя Ирочка подарила мне вполне отличную трубку. Даже с этими знаменитыми кристаллами. Ну, типа сворованными
О! сурово покачал головой Костя. Дожили. Еврейская мафия в святая святых правоохранительных органов. Значит, теперь ко всем своим смертным грехам вы добавили грех скупки краденого?
Ай, бросьте! отмахнулся Семён Давидович от Костанова, как от назойливой осетинской мухи. Вы же ж понимаете, об чём я. Оно только звучит как сворованное. Фамилия такая. Известная фирма!
Кристаллы Сваровски, смилостивился Костя. Я вот только одного не пойму. Если труба отличная, чего она так хрипит и плюётся? У меня всё ухо взмокло!
Да это не она плюётся, пояснил эксперт-криминалист. Это вот что плюётся.
Он продемонстрировал следователю треснувший, видавший виды мобильный телефон с истёртыми клавишами. При одном взгляде на него создавалось впечатление, что «мобила» прошла через умелые ноги многочисленных прохожих и проезжих, а затем её немного прокрутили в бетономешалке и подержали в серной кислоте.
Я подумалзачем менять ещё вполне приличный телефон? жалобным голосом затянул Гольдман. Просто сунул в старый новую сим-карту. А Ирочкин мобильник может полежать. Он же ж не говядина, не протухнет. Но, видно, всё равно новый покупать придётся. Эта лошадка своё отбегала.