Я постучалась в первую попавшуюся избу. На стук выглянула симпатичная старушка.
-Бабуль, пусти переночевать, я тебе заплачу! - попросила я и для наглядности побренчала в кармане золотыми монетами, прихваченными в сокровищнице царя-судьи в качестве компенсации за моральный ущерб. Старушка мне понравилась, а из домика чем-то вкусно пахло. Самобранка самобранкой, но натуральные продукты мне больше нравятся.
Старушка оглянулась, подошла поближе и прошептала мне на ухо с самым заговорщицким видом:
-Пущу, только подскажи, как от солдата избавиться!
-А что такое? - удивилась я, вспоминая, что солдаты в русских сказках обычно невероятно прохиндеистые типы. - Обижает?
-Что ты! - махнула старушка рукой. - Как попросился на постой, так и живёт! Полгода уже кашу из топора варит, все припасы у меня подъел, ирод проклятый! Теперь вот за кувалду взялся...
-Бабка! - послышался из избы чей-то вредный голос. - Тащи масло, а то кувалда твоя больно жёсткая, так не уварится! И дровец прихвати!
-Ладно, - сказала я, чуток поразмыслив, - помогу. Вы, бабуся, идите в дом, как ни в чём не бывало, а я скоро буду...
Когда старушка скрылась, я обернулась к Воронку.
-Ну что, сивко-бурко, подставляй ухо! Сейчас тут такой спектакль будет, что все режиссёры от зависти позеленеют!
-Ты чего задумала? - поинтересовался Конрад.
-Театр одного актёра, - ответила я. - Сейчас увидишь, что может сделать сила искусства с народными массами... Ну, Воронко, давай гримироваться!
Пятью минутами позже ветхую избушку сотрясли несколько сильных ударов в дверь. Правда, стучала не я, а Воронко, копытом, но всё равно получилось неплохо.
-Отворяйте, хозяева! - зычно велела я. - Пустите на ночлег, а не то всё тут разнесу!
-Иду, иду! - заохала старушка, отворяя дверь. - Ох ты, батюшки мои!
Я ступила на порог, подбоченившись и изо всех сил стараясь сохранять на лице нахальное выражение сильной богатырки. Честно говоря, я их ещё не видела и не имела ни малейших представлений насчёт того, как они должны себя вести. Будем надеяться, что бабкин обидчик богатырок тоже не встречал.
Итак, я остановилась, оставив дверь распахнутой. Во дворе рыл землю копытом Воронко, на его седле сидел Кондрат, а волк мирно лежал у ног коня.
-Что вы тут, заснули, что ли? - недовольно спросила я, заходя в избу (для этого мне пришлось нагнуться) и расправляя на себе дорогую кольчугу. Роскошный шишак, изукрашенный жемчугом, я держала в правой руке, а левой придерживала висящий на бедре тяжёлый меч. Признаться, управляться с ним я не умела, но выглядел он внушительно, отбивая всякую охоту со мной связываться.
-Проходи, проходи, матушка-заступница! - засуетилась старушка.
-Кто там, бабка? - снова раздался противный голос.
Я обвела сумрачным взглядом чисто прибранную горницу и увидела свисающие с печи довольно грязные босые ноги. Они принадлежали упитанному белобрысому малому в одной только длинной рубахе. "Дезертир", - подумала я, припоминая, что раньше вроде служили лет по двадцать.
-Вот что, хозяйка, - велела я, окончательно входя в роль и швыряя на стол золотую монету. - Собери-ка мне на стол, а твой сынок пускай моего коня расседлает да баню затопит - устала я с дороги-то.
-Чего ещё? - недовольно протянул парень с печи.
Тут я грозно повернулась к нему, положив ладонь на рукоять меча. Парень ловко выхватил откуда-то из-за спины огромное кремневое ружьё и наставил его на меня. Вот нахал! Я смело подошла поближе, ухватилась за дуло и дёрнула на себя, искренне надеясь, что ружьё не действует. Парень полетел с печи на пол. Хороша бы я была, если бы эта древность выстрелила... Вернее, хороша была бы не я, а горница - бабка бы отмывала её до второго пришествия.
Поднявшись, юный дезертир потёр ушибленные места и направился во двор. Вскоре оттуда донеслось пронзительное ржание, какой-то треск, ругань парня - Воронко показывал норов. Бывший солдат вернулся со двора весь в синяках и, не говоря ни слова, снова полез на печь.
-Знаешь, бабуся, - задумчиво сказала я, уплетая вкуснейшую кашу за обе щеки. Никогда перловку не любила, а поди ж ты! - Я, пожалуй, останусь у тебя на недельку, отдохну. Не бойся, заплачу по чести. А сынка твоего, если ты не против, возьму к себе в ученики, парень он здоровый, толк из него выйдет...
С печи донеслась с трудом сдерживаемая икота и непонятные шорохи. Наутро меня разбудила сияющая старушка. -Ну что? - спросила я, отчаянно зевая.
-Ушёл, ушёл, ирод! - радостно заулыбалась та. - Ушёл ночью и все вещи свои забрал... да и из моих прихватил кое-что, ну да леший с ним! Спасибо тебе, Василиса, что избавила от проклятого солдата, век не забуду!
-Да ладно вам, - снова зевнула я. - Вы мне скажите лучше, как до Кощея побыстрее добраться?
-Ахти! - всплеснула старушка руками. - Никак драться с ним удумала?
-Да нет, совета спросить хочу, - успокоила я её. - Что я, терминатор, чтобы ним бороться? Так всё-таки, как до него доехать?
-Ну, - задумалась бабка, - ты поезжай так, чтобы солнышко тебе в спину светило, так и доберешься!
-Спасибо, бабуля, - сказала я, выходя и подзывая коня. - И не пускайте больше солдат на постой, все они жулики... судя по сказкам...
Ну, в общем, долго ли, коротко ли ехали мы, но только выехали в чисто поле. А в чистом поле стоят двенадцать дубов, на этих дубах, на двенадцати цепях, огромное гнездо качается. Офигенная, надо сказать, штуковина. Надо полагать, кто-то из местных рискнул ограбить кондора. А может, птицу Рок. Впрочем, нет, это уже из других сказок, у нас такие не водятся...
-Что бы это могло быть? - заинтересовалась я, сдвинув очки на лоб.
Ответом мне послужил страшный свист, от которого Воронко аж попятился, а Кондрата отнесло на сотню метров назад. Собственно, Лёшка из нашей группы тоже умел оглушительно свистеть, за что его люто ненавидели преподаватели и обожали все остальные, но этот свист был значительно громче Лёшкиной рекордной попытки.
-Это Соловей-разбойник! - ответил волк, ощетинившись и осторожно выглядывая из-за ног коня.
-Да уж догадалась, - ядовито сказала я. - Понятно, что не юный орнитолог... От такого свиста слон свалится!
Тут раздался мерный топот, от которого земля сотряслась в конвульсиях, и нас нагнал всадник на коне, вдвое большем Воронка. Нет, я понимаю, что это невероятно, но этот конь напоминал асфальтовый каток на копытах! Сам богатырь, - все как полагается, с палицей, в кольчужных рукавицах, островерхом шлеме и малиновом плаще, - крикнул мне густым басом:
-Эй, посторонись-ка, малец, пропусти старика Илюху позабавиться!
Соловей-разбойник свистнул во второй раз. Я, наученная горьким опытом, предусмотрительно уцепилась за седло, а вот опрометчиво привставшего на стременах Илью Муромца - а это был, видимо, он - сдуло на землю. От его падения земля вздрогнула так, что цепи на дубах не выдержали, и разбойничье гнездо грохнулось вниз. Посыпались тоненькие брёвнышки и труха.
Из гнезда выскочил плюгавенький разбойник в цветастом халате и полосатых штанах и во всю прыть помчался по полю. Илья с неожиданной для человека таких габаритов быстротой вскочил на ноги, запрыгнул на коня и понёсся вдогонку, размахивая палицей и страшно ругаясь. Конь топотал, как мастодонт, на земле оставались глубокие вмятины. Судя по тому, как было вытоптано поле, подобные забавы здесь не были редкостью.
-Догонит? - заинтересованно спросила я.
-Не-а, - ответил волк. - Не догонит. А то ему завтра делать нечего будет. Сейчас погоняется за Соловьём с полчасика, потом поможет ему гнездо обратно подвесить и уедет в харчевню хвастаться.
-И что, все богатыри - вот так? - ужаснулась я. - Кошмар!
-Ага, - каркнул Кондрат. - А что? Богатырей много, а нечисти всё меньше и меньше, её беречь надо... Вон Алёша Попович с Тугарином Змеевичем каждую неделю турниры устраивают. Алёшка его, может, и пристукнул бы, хитёр ведь, как лиса, да только его тогда князь при дворе держать не станет. Вот и дерутся... всё поле вытоптали. Тугарин уже пар двадцать своих крыльев рукодельных изорвал, ну, дельтапланов то есть, но особенно не зверствует, тоже понимает, что без Алёшки он от тоски загнётся...
-А Добрыня Никитич? - поинтересовалась я, припомнив третьего из богатырей на картине Васнецова.
-Об этом что-то давно не слышно, - покачал головой волк. - Наверно, за какую-нибудь царевну семь лет её отцу служит.
-Кошмар! - повторила я и пришпорила Воронка, размышляя о том, как повезло Соловью-разбойнику. Ведь на вопрос "ты где?" он совершенно законно может отвечать "в гнезде!", и никто на него за это не обидится. На правду чего обижаться? На следующий день мы въехали в небольшой уютный городок. Здесь вдоль улиц были прорыты неглубокие канавы, по которым ручьями текла мутная вода. -Солёная! - с удивлением воскликнул волк, попробовав напиться.
-Откуда? - изумился Кондрат. - До моря ещё ехать и ехать!
-Вы чего, не местные? - вмешался прохожий и выразительно покрутил пальцем у виска. - Вообще, что ли, ничего не знаете? Это ж царевнины слёзы! Она как узнала, что хахаль ейный, Иван-царевич, на царевне-лягушке женился, так реветь и начала.
От количества царей, царевичей и царевен меня чуть не заклинило.
-До сих пор никто её развеселить не может! - продолжал мужичок. - А тому, кто сумеет, царь награду назначил - всю жизнь подати платить не будешь... Эх!
И он, страдальчески плюнув в канаву, заспешил по своим делам. Видимо, даже на сказочной Руси проблема налогов стояла также остро, как и в современной России. А любопытно, какими методами здесь действует налоговая полиция?
-Ну вот, всё интереснее и интереснее! - сказала я. - Может, попробуем её рассмешить? Может, нам, как не местным, награду наличными выдадут...
-Ты на неё сперва посмотри, а потом уже говори, - сердито каркнул ворон. - Вон она, царевна, в окошко смотрит...
Я посмотрела и согласилась, что без бригады клоунов тут не обойтись. Что ж, цирковая лошадь у меня уже есть. Если как следует загримироваться, научить Кондрата кукарекать, а волка - ходить на задних лапах, то успех нам гарантирован...
Внезапно в небе над площадью появилось какое-то пятнышко. "Неужто самолет?" - обрадовалась я. Но, разумеется, это был не самолет.
Пятнышко всё увеличивалось, пока не превратилось в пёстрый потёртый ковёр. На нём, гордо подбоченясь, стоял очередной царевич. Ну, всё было как полагается: красный кафтан, в руке лук, за спиной колчан, на голове лихо заломленная шапка, на ногах роскошные сапоги с золотыми каблуками. Ковер резко затормозил под царевниными окнами. Его наездник попробовал было грациозно соскочить на землю, но то ли ковёр взбрыкнул, то ли парень просто поскользнулся на царевниных слезах... В общем, разодетый царевич шумно плюхнулся в обширную лужу, окатив грязной жижей всех стоящих рядом. На минуту воцарилась тишина... а потом её прервал звонкий хохот царевны Несмеяны: она перевесилась через подоконник, и, указывая на грязного царевича пухлым пальчиком, смеялась от всей души.
-Это называется из грязи в князи, - пробурчал ворон. - Это тот Иван-дурак, от которого я сбежал. Видишь, не пропал, а ты боялась!
-Кто боялся? - возмутилась я. - Больше всех ты боялся, что тебя совесть замучит, а я вообще тут ни при чём!
-Ладно вам, поехали, - сказал волк. - А то они сейчас праздновать начнут, а Василисе в пьяном дебоше участвовать не след!
-Чего это? - расстроилась я. - Раскомандовался! Я, может, тоже хочу принять участие в народных гуляньях!
Тут на площадь начали выкатывать бочки - в этих краях всё делалось быстро, не то что у нас: пока банкет приготовят, гости ждать устанут! - народ заметно оживился, а я решила, что на празднике погуляю в другой раз. И мы постарались смыться незамеченными.
Через пару дней мы добрались до моря. Интересная, конечно, тут география...
Недалеко от берега млел здоровенный разноцветный кашалот с пышным хвостовым плавником, то и дело выпуская шикарный фонтан.
-Нам на ту сторону? - уточнила я.
Кондрат кивнул.
-А корабли тут вообще есть?
Кондрат пожал плечами.
-Ты что, дара речи лишился? - возмутилась я. - Давай, определись, куда нам надо! Впрочем, вскоре я убедилась, что толку мне от ворона не добиться. Тогда я решила взять инициативу в свои руки.
-Уважаемый! - обратилась я к кашалоту. Пришлось подпрыгивать, кричать и размахивать руками, чтобы он соизволил меня заметить. - Не будете ли вы так любезны перевезти нас на тот берег? Я вам заплачу!
-А на кой мне твоё золото? - зевнул тот во весь рот, показав огромные зубы. - У нас на дне и не такое добро имеется! Чего у тебя ещё есть? Говори, а то уплыву, жарко уже.
-Ну-у... - загадочно сказала я, доставая таинственную монету, которая была вовсе не монетой. - Тут у меня одна штуковинка... Не её ли вы ищете?
Кашалот вдруг встрепенулся, пустил пару пузырей и исчез в пучине. Я посмотрела на Кондрата, но тот только развёл крыльями. А через мгновение море вспенилось и хлынуло на берег, так что мне пришлось спешно отступить на пригорок. Почти у самого берега из воды показалась чья-то здоровенная башка. Больше всего она напоминала большой ком водорослей, а за ухом у водяного кокетливо торчала веточка коралла. Водяной пошарил под водой, извлёк золотую корону, украшенную морскими звёздами, и напялил её набекрень. Я так поняла, что это и есть Морской Царь. Выглядел он весьма непрезентабельно, словно с похмелья. Он спросил:
-Ну, чего у тебя там? Говори быстрее, жарко...
-Слушайте, это вам надо кольчугу починить, или мне? - возмутилась я по привычке. - Сперва ваш кашалот мне хамит, теперь вы на грубость нарываетесь!
-Я тебя сейчас в морского ежа превращу, - ласково пообещал мне водяной. - Чего тебе надо?
-На тот берег мне надо! - окончательно расхрабрилась я. Тут Кондрат сдавленно каркнул, я очень некстати посмотрела себе под ноги и обнаружила, что мой пригорок окружен разнокалиберными змеями числом примерно до нескольких сотен. И они всё прибывали и прибывали...
-Верни мне мою вещь! - велел водяной, шлёпая по воде лягушачьими лапами и тараща на меня рыбьи глаза.
-Мне нужно на тот берег, - упёрлась я, по своему обыкновению, с большого перепугу. - Перевезите, тогда отдам! И вообще, кто так ведет дела? От вас же все разбегутся, если вы так и будете народ змеями пугать! Вон баба-яга жалуется, что из-за ваших гадюк у неё избушка бесится, шарахается, и бабка всю посуду перебила!
-А, так ты бабы-яги знакомая! - обрадовался водяной. - Тогда другое дело... Что ж ты сразу не сказала?
Змеи подавленно расползлись, водяной выбрался на берег, обнаружив мощный дельфиний хвост, и сказал:
-Ладно, отправлю тебя на тот берег. Только ради бабы-яги! Ах, хороша она была в молодости! Помню, пришла она как-то на бережок... Тут водяной углубился в романтические воспоминания, а я откровенно заскучала.
-Ну, - закончил наконец водяной. - Готова? Это зверьё тоже с тобой отправлять?
-А как же! - спохватилась я. - Стоп, а эта фиговина вам что, не нужна? Я её тогда выкину...
-Не, не, не! - замахал на меня водяной. - Отдай! А то у меня на чешуе... на кольчуге то есть... на самом интересном месте дырка! Некрасиво!
-Давно бы заштопал, - буркнул Кондрат, немного отошедший от встречи с обширным серпентарием. - Нет, гоняется за какой-то древностью.
-Потому и гоняюсь, что древность! - показал водяной отменный слух. Что ж, уши у него были как лопухи, куда там локаторам. - И вообще, птица, не возникай, а то утоплю! Будете у меня с Садко на пару каркать! Всё, бывайте!
Тут я обнаружила, что мы уже на другом берегу, море шумит у нас за спиной, а невдалеке торчат шпили какого-то замка в готическом стиле. А может, и не в готическом, я же не юный архитектор. По-видимому, у Кощея были претензии на изысканный вкус, из-за чего замок производил впечатление одновременно гнетущее и нелепое. Вообще сооружение сильно смахивало на макет замка графа Дракулы. Надо, кстати, поинтересоваться, не знаком ли с ним Кощей... А может, и не надо.
До замка мы добрались ещё засветло.
-Эй, дома кто есть? - крикнула я.
Вместо ответа заскрежетали цепи, и подъемный мост перекрыл ров, в котором звучно плескались какие-то твари вроде крокодилов.
-Будем считать это приглашением? - поинтересовался волк и первым взошёл на мост.
Перейдя его, мы оказались перед огромной высоты запертыми воротами. На них красовалась металлическая звериная морда с кольцом в пасти. Я с некоторой опаской взялась за кольцо и постучала. Морда взрыкнула, кашлянула и укоризненно произнесла:
-Уважаемый богатырь, нельзя ли поласковей? У меня пасть не казённая!
-И... извините, - пробормотала я, поспешно отдёргивая руку и на всякий случай пряча её за спину.
Ворота распахнулись.
Въехав во двор замка, я огляделась по сторонам. Двор был абсолютно пуст, если не считать небольшой груды черепов в одном углу. Черепа были сложены пирамидкой, как на знаменитой картине "Апофеоз войны", и украшены колышком с табличкой "Кто ко мне по-хамски заявился, тот мёртвым завалился!" Да, пожалуй, даже я сочиняю стихи лучше, чем Кощей...
Где-то наверху хлопнула дверь, прозвучали чьи-то торопливые шаги и немного гнусавый голос с раздражением прокричал:
-Ну неужели не понятно, в отпуске я! В от-пус-ке! И нету у меня никакой девицы, сколько раз можно повторять?!
Я задрала голову и увидела стоящего на балконе человека в чёрных одеждах. Он картинно запахнулся в плащ и начал спускаться вниз.
-Простите, это вы Кощей? - спросила я. - Тогда здравствуйте!
-Кощей Бенедиктович Бессмертный, к вашим услугам, - церемонно раскланялся тот. - Простите, не сразу понял, что вы дама. Чем могу служить?
-Я вам привет от бабы-яги привезла, - сказала я, показывая перстень.
-От Василисы Микулишны? - всплеснул руками Кощей. - Неужто жива ещё поганая старушка?! Ну проходите же, милая...
Я аж поперхнулась - кто же знал, что баба-яга моя тёзка!
-Василиса, - сконфуженно представилась я. - Можно без отчества.
Кощей, оказавшийся отнюдь не тощим, скорее даже наоборот, любезно проводил меня во внутренние апартаменты замка. Удобно расположившись в глубоком кресле возле камина, Кощей, скинул с другого кресла какие-то толстые книги и пару сушёных ящериц, хлопнул в ладоши, и передо мной появился низкий столик, уставленный разнообразными яствами.
-Не угодно ли закусить с дороги? - предложил Кощей.
Честно говоря, закусывать в подобной обстановке я опасалась. Мало ли, из каких таких ингредиентов состоит эта соблазнительная еда! Кощея станется насыпать в суп сушёной жабьей селезёнки или ещё чего похлеще...
-Спасибо, я не голодна, - сказала я. Кощей заметно огорчился.
-Так чем я могу вам помочь, милая Василиса? - спросил он, поджав губы.
-Не знаете ли вы, как мне вернуться домой? - поинтересовалась я, рассказав свою историю с самого начала.
Кощей поиграл золотым ожерельем и задумчиво сказал: -Вообще-то знаю, но вот...
-Если заплатить надо, то пожалуйста, - поспешила я сказать, уже привыкнув, что в этих местах за бесплатно почти никто ничего не делает. В крайнем случае помощников удовлетворяет бартерный обмен.
-А что у тебя есть? - заинтересовался Кощей. - Может, диковинка какая? А то знаешь, как скучно злодея изображать, особенно если царевна несимпатичная попадётся!
-У меня гусли волшебные есть, - ответила я. - Какую песню ни споёшь - тут же исполняется. Вы знаете, как можно над людьми издеваться?! О-о-о! Нет! Вы не знаете! Вы даже не догадываетесь!
-Ну-ка, ну-ка, - оживился Кощей, - продемонстрируй!
Я вынула гусли из сумки и почесала в затылке.
-Что вам сыграть? - поинтересовалась я для приличия.
-Ну, что-нибудь... - Кощей неопределенно помахал рукой. - Что-нибудь современное, зажигательное...
-Ладно, - пожала я плечами, перебирая струны. - Зажигательное так зажигательное. Подождите минутку, вспомню...
К сожалению, сыграть на гуслях дабстеп было невозможно по техническим причинам. Лезгинку тоже, не были они рассчитаны на такие подвиги. В итоге я примерилась и кое-как воспроизвела некий латиноамериканский мотив, не знаю уж, мамба это была, самба или румба, но вышло зажигательно!
Кощей снисходительно слушал, потом начал подрагивать плечами, пристукивать ногой, а под конец не выдержал, схватил в охапку здоровенного сушеного крокодила, висевшего на стене, и изобразил в паре несчастной рептилией нечто, действительно напоминающее мамбу. Он так душевно танцевал, так хорошо смотрелся рядом с зелененьким партнером, которого сперва нежно прижимал к груди, а на середине танца оживил и заставил выделывать разные пируэты, что я, умиляясь, продолжала играть. Остановилась я только когда взмокший Кощей, с трудом увернувшись от крокодильего поцелуя (видимо, тот всё же был самкой), взмолился:
-Хватит, хватит, вижу, работают твои гусли!
Упав в кресло и отправив крокодила обратно на стену, он вытер пот со лба кружевным платочком с вышитыми чьей-то заботливой рукой кривоватыми инициалами К.Б. в уголке и сказал:
-Ладно. Нужно тебе пойти к царю Афрону, тому, у которого в саду золотые яблоки растут - и ведь не даёт, подлец, саженцев! - и стянуть у него жар-птицу. Эту жар-птицу трое суток кормить надо от пуза, тогда она тебя домой отнесёт. А теперь давай гусли!
-Погодите, уважаемый, - отстранилась я, покрепче вцепившись в инструмент. - А почём я знаю, что вы не врёте? Судя по описаниям ваших подвигов, вам верить нельзя! Давайте так: я иду к царю Афрону за жар-птицей, стараюсь её добыть, а когда улетать буду, гусли вам с кем-нибудь отошлю, вон хоть с волком моим!
Кощей недовольно засопел, нахмурился, засверкал глазами и потянулся ко мне неприятно скрюченными пальцами. Я угрожающе занесла руку над струнами. Кощей упал обратно в кресло и заявил: -За такой совет гуслей мало. И вообще, может быть, они ворованные!
Я покраснела, поскольку Кощей попал в точку - я ведь и впрямь свистнула гусли у царя-судьи.
-Ну хорошо, - сказала я. - Могу ещё предложить три волшебные конфеты! Их вкус всё длится и длится... Только не забывайте вынимать их изо рта перед обедом. Можно на ночь приклеивать за ухо. Правда, они тогда черствеют, но это не страшно - пожуете чуть-чуть - снова помягчеют... А какие у вас будут здоровые и крепкие зубы! Вся нечисть обзавидуется! И мертвечиной изо рта пахнуть не будет. Согласны?
-Согласен! - ответил Кощей и снова пожадничал: - Только не три, а пять!
-Почему это? - возмутилась я.
-А гостей попотчевать? - резонно ответил Кощей. - Давай свои конфеты!
Я честно отсчитала ему пять пастилок жвачки без сахара, но зато с ксилитом и ещё какой-то дрянью. Для хорошего человека ничего не жалко. Даже этой гадости. Кощей испробовал и вроде бы остался доволен дегустацией.
-Ну смотри, Василиса, - сказал он, провожая меня до ворот и старательно нажёвывая жвачку. Теперь от него приятно пахло мятой. - Если обманешь - из-под земли достану!
-А зачем вам мой труп? - удивилась я. - Для экспериментов?
-Почему труп? - не понял Кощей.
-Ну, вроде покойничков принято закапывать, - пояснила я. - А как ещё я могу под землёй оказаться? Нет, если вы имеете в виду канализацию... Но ведь её здесь ещё не изобрели, или я ошибаюсь?
-Уйди, - попросил Кощей. - А то разгневаюсь...
Немного отъехав от Кощеева замка в сторону гор, мы наткнулись на пещеру.
-Может, заночуем тут? - предложила я.
-Погоди, я сперва посмотрю, кто там внутри, - остановил меня волк и нырнул в темноту.
-А что, может там оказаться дракон, к примеру? - поинтересовалась я у Кондрата.
-Да нет, - ответил он. - У нас драконы не водятся. Вот чудо-юдо какое-нибудь могло туда забраться, или даже Змей Горыныч похмельный, а драконы - те в Европах...
Через пару минут волк появился и оповестил:
-Ну, если тебе, Василиса, не надоест всю ночь выслушивать стенания несчастного королевича Елисея, то милости прошу!
Я с плохо скрываемым любопытством вошла внутрь. В большущей пещере на золотых цепях висел здоровенный хрустальный гроб. В нём, уютно свернувшись калачиком и накрывшись собственной золотой косой, похрапывала очень симпатичная девушка. Рядом с гробом сидел и проливал горючие слёзы, от которых уже заржавела кольчуга, давно не бритый пожилой королевич.
-Здрасьте! - сказала я, стоя на входе, но королевич ничем не отреагировал на моё появление. - Уважаемый, а вы поцеловать её не пробовали?
-Пробовал, - уныло отозвался Елисей. - Не помогает...
-Летаргия, - определил Кондрат. - Давно спит, видишь, коса уж до земли свешивается.
-Говорят, у покойников тоже ногти и волосы долго растут, - задумчиво сказал волк.
Королевич вскрикнул и забился в истерических рыданиях.
-Василис, может, сыграешь чего-нибудь? - заискивающе предложил мне Кондрат. - Авось поможет... А то нам ночевать негде...
Я пораскинула мозгами, но на ум, как назло, ничего не шло, кроме "Спи, моя радость, усни" и "Спят усталые игрушки" Ещё в голову упорно лезло пушкинское "Проснись, красавица! Открой сомкнуты негой взоры..."
-Интересно, - вслух подумала я. - А если сымпровизировать? Сработают гусли или нет?
В конце концов, попытка не пытка, и я громко завыла на неопределенный мотив бессмертные строки. И что вы думаете? Сработало!
Девушка села, недоуменно поморгала, потянулась и с подвыванием зевнула. Потом она увидела своего королевича и с радостным визгом кинулась ему на шею. Я минут пять поглядела на встречу двух любящих сердец, плюнула и вышла.
-Чего там? - поинтересовался волк.
-Любовь-морковь, - неопределённо ответил Кондрат. - А ночевать нам по-прежнему негде... Апартаменты, благодаря нашей предводительнице, основательно заняты. Василис, ну ты чего, до утра не могла подождать? Пусть бы постонал ещё немножко... А теперь туда даже входить неудобно... Ты вообще меня слышишь?!
Я посмотрела на горизонт, где поднималось облако пыли, и спросила:
- Что это там такое?
-А это опять за кем-то погоня, - ответил конь, до того хранивший индифферентное молчание. Оно и понятно - ему крыша на ночь вовсе необязательна. - Интересно, за кем?
Вскоре всем присутствующим стало ясно, что гонятся за хорошо знакомым мне Никитой-царевичем, который зажимал под мышкой явно что-то очень ценное. Подскакав к пещере, царевич соскочил со взмыленного серого коня с золотой гривой и бросился в пещеру, крикнув:
-Вы меня не видели!
Златогривый конь тут же исчез.
Я с открытым ртом посмотрела вслед Никите. Вы не поверите! Он побрился! Вскоре подоспела погоня. Представительный воевода с обширной чёрной бородой грозно спросил у нашей компании, удобно расположившейся на травке рядом со скатертью-самобранкой:
-А не проезжал ли тут добрый молодец на златогривом коне?
Мы дружно замотали головами, подразумевая отрицательный ответ.
-Не видали, - ответила я, жуя пирожок с брусникой и одновременно намазывая здоровенный ломоть хлеба маслом и укладывая сверху горку чёрной икры. - Вот сколько сидим, ни одного конного не видели! Баба-яга пролетала, два змея опять же... а конных не было!
Кондрат попытался что-то каркнуть, но я вовремя заткнула ему клюв куском копчёной сёмги.
Воевода подозрительно посмотрел на меня, но всё же развернул свой отряд и поскакал в другую сторону.
Через пару минут из пещеры осторожно выглянул царевич.
-Ускакали? - спросил он и, не дожидаясь ответа, плюхнулся на траву рядом со мной и ухватил со скатерти баранью ногу. Судя по всему, он не обедал как минимум неделю.
-А королевна твоя где? - поинтересовался Кондрат, проглотив, наконец, рыбу. - Неужто испугался, сбежал из города, бросил девушку в беде?
-Ничего подобного! - оскорбился царевич с набитым ртом. - Я её расколдовал... а потом уже сбежал. Она что заколдованная, что расколдованная - разницы никакой!
-А чего спёр, что за тобой такая толпа гоняется? - продолжил допрос волк, не забывая подхватывать со скатерти ломти бифштекса с кровью.
-Во! - ответил царевич, махом выдув кувшин кваса, и размотал свёрток. Оттуда ярко блеснуло. - Гляньте, какое диво!
В большой клетке сидела небольшая птица в золотом, переливающемся разными цветами оперении.
-Жар-птица! Неужто у Афрона спёр? - охнул Кондрат. - На кой она тебе?
-Так Ванька, братец мой, должен был её привезти! Я и решил, что если папеньке это чудо в перьях предоставлю, он меня простит! - пояснил Никита.
Тут я подумала, что выпросить птицу у Никиты не в пример проще, чем украсть её у царя Афрона, и приняла грустный вид.
-Ты чего? Ты, никак реветь удумала? - заволновался царевич, хватаясь на отсутствующую бороду.
-Как же мне не плакать! - заголосила я, заламывая руки. Не хватало только биения себя в грудь, посыпания скорбной главы пеплом от сигарет с ментолом и разрывания одежды на самых интересных местах. До этого, я надеюсь, не дойдёт... - Ты птицу отцу отдашь, он её под замок посадит, а я, горемычная, навсегда здесь останусь! Мои батюшка с матушкой глазоньки себе выплачут, дочку домой дожидаючись, бабушку старую кондрашка хватит...