Симпатичные, улыбнулась я рыбкам.
Рыбки фугу мне, правда, понравились. Размером с ладонь, с выпуклыми белыми брюшками, с серыми в крапинку спинками и полосатыми хвостикамиони вызывали умиление.
Их всего шесть, за меня подсчитал рыб Василий Иванович, а банкет на двадцать пять человек. Как рыбу будут готовить, а потом делить, не представляю. По-любому на всех не хватит.
Да лучше бы этих рыб вообще не привозили! воскликнула Катя, отвлекаясь от нарезки продуктов. Одной рыбы хватит, чтобы отравить всех гостей! Не соблюдешь технологию приготовленияможешь считать трупы!
Не ты же рыбу будешь готовить, огрызнулся ей Василий Иванович.
Катя обижено поджала губы. Чувствовалось, что атмосфера на кухне довольно накаленная. Шеф-повар нервничал из-за того, что он и его подчиненные могут не успеть всё приготовить. Катя переживала за здоровье гостей. А тут еще поваренок Сашка по неосторожности порезал палецтеперь все медленно делает.
А повара кто-нибудь уже видел? спросила я, чтобы разрядить атмосферу.
Екатерина его из гостиницы забирала. Вопросы к ней, с раздражением бросил Василий Иванович.
Катя, какой он? спросила я.
Катя обернулась и недовольно на меня посмотрела, как бы говоря: «Видишь, я занята. Зачем отвлекаешь?»
Какой-какой вместо нее ответил Ванька. Японческий! На китайца похож. Якимото зовут. Темненький такой, с узенькими глазками. Балаболит на своем языке.
Ваня, ты же его не видел! напомнила я.
Катя видела!
Катя, а ты с ним на японском языке общалась?
Общалась? Поздоровалась! На более содержательную беседу у меня словарного запаса не хватило. А что ты здесь делаешь? неожиданно набросилась на меня Катя. Дел что ли своих нет?
Понимая, что она оторвалась на мне не со зла, я, ничего не отвечая, вышла за дверь. До своего кабинета я дойти не успела: нос к носу столкнулась с Андреем Михайловичем, директором нашего ресторана.
Виктория Викторовна, я понимаю, что в круг ваших обязанностей это не входит, но не в службу, а в дружбу помогите украсить зал. Просьба прозвучала как приказ. В четыре часа мы попросим наших клиентов освободить зал. Думаю, за два часа успеем выставить столы, сменить скатерти и повесить шарики.
Именинник заказал шарики? удивилась я. Судя по всему, Емельянов давно не ребенок, тогда зачем шарики?
Это я так, к слову. К пяти должны подвезти цветочные композиции. А вы, Виктория Викторовна, поможете их расставить по столам и в зале. Официантам я эту деликатную работу доверить не могу.
Разумеется, помогу, пообещала я.
Глава 2
Емельянов появился в «Кабуки» незадолго до шести. Я как раз в это время находилась в зале, расставляла по периметру высокие напольные вазы с цветочными композициями, привезенными из магазина «Флора».
На вид виновнику торжества было лет пятьдесят. Выглядел он превосходно: ухоженное лицо, хорошо скроенный костюм, дорогая обувь. Мужчина, несомненно, следил за собой и, по всей вероятности, являлся завсегдатаем фитнес-клуба или тренажерного зала, потому что такая фигура редко кому дается от природы.
Хозяйским взглядом Егор Кондратьевич окинул интерьер, прошелся вдоль длинного стола, заставленного закусками, задержался у аквариума.
К пяти часам Дима успел съездить в зоомагазин и приобрести там огромный плоский аквариум. Емкость заполнили водой, бросили на дно камушки, аквариумной зелени и выпустили в него рыб, но не всех, а только половину. Две рыбы лениво плавали, обживая территорию. Одной рыбке, похоже, новое жилище пришлось не по вкусуона обижено надула живот и уткнулась головой в дальний угол аквариума.
Вам нравится? поинтересовалась я у Емельянова, имея в виду оформление зала.
Что? спросил он, удивленно изогнув одну бровь и всем своим видом показывая, насколько мое присутствие здесь некстати.
Увы, испариться я не могла и, поскольку он переспросил, решила уточнить свой вопрос:
Наш ресторан вам нравится?
А Не знаю нехотя протянул он.
Губы его брезгливо скривились, как будто в рот прыснули чем-то горьким. Лицо превратилось в гримасу. Симпатия, возникшая в первые минуты, исчезла в одно мгновение.
«Надо же, заведение ему наше не нравится! Как будто, когда он был секретарем горкома комсомола, рестораны были лучше! мысленно фыркнула я. Днем столовкавечером ресторан. Меню на одной странице помещалось. Из горячих блюд были только котлета по-киевски и резиновая отбивная, на гарнир подавали рис или жареную картошкувсё! Хотитеешьте, хотитенет».
Я поправила цветок в вазе и молча зашла за барную стойку, чтобы через служебную дверь выйти из зала. В принципе, поручение Андрея Михайловича я выполнила, то есть букеты расставила. Можно было идти домой, но очень уж хотелось посмотреть на японского повара. До того, как в «Кабуки» привезли цветы, у меня была возможность заглянуть в Интернет и почерпнуть информацию о рыбе фугу.
Если верить суровой статистике, с 1886 по 1976 год в Японии пострадали двенадцать с половиной тысяч человек, семь тысяч из которых умерли. Я также узнала, что яд, находящийся в рыбке, нервно-паралитического действия, в 275 раз токсичнее цианидов, название емутетродотоксин. Одной рыбки хватит, чтобы убить тридцать-сорок человек. Яд находится в мышцах, печени, икре, молоках, кишечнике, глазах и в коже рыбы. Менее всего его в спинке. Чем ближе к брюшине, тем больше яда. Самая ядовитая часть рыбыпечень. Кстати, эффективного противоядия от отравления фугу до сих пор не существует.
Однако в микроскопических пропорциях яд фугу считается отличным средством профилактики возрастных болезней и даже, по слухам, лекарством от заболеваний предстательной железы. Поэтому ядовитые плавники фугу (поджаренные на решетке до обугливания) на одну-две минуты опускают в саке. Этот целебный напиток в индивидуально дозированном виде подается перед трапезой клиентам, желающим отведать фугу. Здесь, главное, не переборщить, поскольку долечиваться придется на том свете.
Не смотря на эти пугающие факты, в Японии ежегодно съедается свыше полутора тысяч тонн фугу. И цена ее доходит до 700 долларов за килограммнедешевая рыбка! Блюдо в ресторане может стоить 1000 долларов. Рыбу фугу едят сырую, из нее готовят суп, или слегка обжаривают. Но это не означает, что после термической обработки она становится менее ядовитой.
Многие спросят, зачем японцу «русская рулетка»? А вот зачемтетродотоксин в минимальных дозах вызывает наркотическое опьянение: все чувства обостряются, появляется способность видеть, слышать и осязать гораздо больше, чем обычно. Высший пилотаж при приготовлении рыбы фугуоставить ровно столько яда, сколько необходимо для того, чтобы вызвать у едоков чувство легкой наркотической эйфории. Гурманы, пробовавшие рыбу фугу, утверждают, что по мере употребления этого блюда на едока накатывает парализующая волна: сначала отнимаются ноги, потом руки, послечелюсти. Способность двигаться сохраняют только глаза. Однако через мгновение все оживает в обратном порядке: возвращается дар речи, начинают двигаться руки и ноги. Говорят, что именно ради этого момента «воскрешения» люди идут на смертельный риск. Ну да бог им судья. Я, например, своей жизньюкакая бы она ни была плохаярисковать не собираюсь.
Надо отметить, если вы решились попробовать фугу, то вправе потребовать у повара лицензию, поскольку тот по японскому законодательству отвечает за вашу жизнь. При этом он не только разделывает рыбу, но и присутствует при ее поглощении, выступая в этот момент в качестве анестезиолога. Проще говоря, он оценивает комплекцию и бдительно следит за состоянием здоровья гостей, не позволяя им съесть больше безопасной для них дозы.
Существует традиция подачи на стол этой рыбки. Кусочки фугу подаются поваром в строго определенном порядке, начиная со спинкинаиболее вкусной и наименее ядовитой. Чем ближе к брюшине, тем яд сильнее.
Мне очень хотелось посмотреть, как японский повар будет разделывать рыбухоть одним глазком, но тот, появившись к пяти часам в ресторане, бесцеремонно выдворил всех с кухни. Василий Иванович попробовал возмутиться, но Андрей Михайлович, чтобы замять конфликт, вслух предположил, что разделка фугусвоего рода японское ноу-хау. Пришлось всем согласиться и выйти. Обидно, что за таинством разделки рыбы мы даже в замочную скважину не могли подсмотреть, потому что наша кухня устроена так, что в центре установлена огромная жарочная плита, а столы для разделки продуктов стоят вдоль стены, и в маленькую щелку их не увидишь. Оставалось ждать второю часть шоу, когда рыбу вынесут гостям.
Я, Катя и Дима заранее облюбовали себе место за барной стойкой. Там находится дверной проем, завешенный низками бамбуковых бус. Гости как на ладони, а нас не видно. Вот туда-то я и направилась после неудачного разговора с Емельяновым.
Я уже зашла за барную стойку, когда за спиной раздался женский голос, громкий и визгливый:
Егор! Ты здесь?!
У двери стояла женщинастройная брюнетка с собранными в длинный хвост волосами. Лет ей было, думаю, около сорока. Заметив Емельянова, рассматривающего через аквариумное стекло рыб, она направилась к нему.
А где Платон? разговаривала она очень громко. Сказал, что в половине шестого будет на месте. Сейчас гости придут, а его нет. За что мы ему деньги платим? Я, что ли, буду проверять, все ли в порядке?
Егор Кузьмич поморщился.
«Жена», догадалась я. Дамочка явно обладала вздорным характером и с мужем не церемонилась.
Не нервничай, Сима, скрывая раздражение, отмахнулся от нее Егор Кондратьевич. Смотри на рыб. Говорят, они успокаивают.
Да ладно! Вот где вазы для цветов? Видимо, речь шла о пустых вазах, в которые предполагалось ставить цветы, принесенные гостями. Где стол для подарков? Почему я не вижу ни одного официанта?
Ну почему? Ходила тут одна, лениво доложил жене Емельянов.
А где сейчас она ходит?
Меня от этих слов передернуло. Это же они обо мне! Емельянов мне не нравилсяего жена еще больше.
«Но официанта найти им все же надо, иначе поиском ваз для цветов они напрягут меня, решила я и шмыгнула за бамбуковую занавеску, чтобы выловить одного из наших парней. Как пить дать, все наши официанты сейчас находятся на заднем дворе: курят, болтают, набираются сил перед долгим вечером».
Далеко я уйти не успела. По коридору шел Кирилл, один из наших официантов. Его я и направила в зал.
Ага! Явился! воскликнула Сима.
Однако слова предназначались не Кириллу. В зале появился полный мужчина в годах, однако жена Емельянова обращалась к нему так, будто тот был мальчишкой:
Где ты ходишь, Платон?
Простите, задержался в типографии. Серафима Львовна, вы мне поможете разложить на столе карточки с фамилиями?
Я? Еще чего! Чем ты вчера слушал? Степанов не должен сидеть рядом с Ермолаевым. У них давняя ссора. Коршуновых отсади подальше от Петровых. Они теперь в разных политических партиях. Аркадий Яковлевич терпеть не может Ларису Дмитриевну, первую сплетницу. Посади их по одну сторону, но на разных концах стола, чтобы они друг друга не видели.
Слушая Серафиму Львовну, у меня промелькнула мысль, что здесь соберутся не друзья виновника торжества, а его враги, злопыхатели и завистники.
Тетю Егора Кондратьевича посади рядом с Лавровымон ей не даст скучать. Да не рядом с нами, а в конце стола. У меня от этого Лаврова уши болят, продолжала напутствовать Платона Сима. Вдруг тон ее резко изменился. Голос стал медово-сладким и бархатно-нежным. Здравствуйте, Олег Григорьевич! Безумно рады вас видеть, заворковала она.
К Емельянову слоновьей походкой направлялся толстякпервый гость. Казалось, Симу он даже не заметил.
Здорово, дружище. Еще годик накапало? Ну поздравляю. Молодцом выглядишь. Так держать. Толстяк полез в карман широченного пиджака, достал продолговатый футляр и вручил его Егору Кондратьевичу.
Спасибо, Олег Григорьевич, растроганно поблагодарил Емельянов, передавая коробочку жене.
Симочка тут же вскрыла футляр и завизжала от восторга:
Какая прелесть!
Далее мужчины крепко обнялись, а Сима с кислым выражением лица положила футляр в свою сумочку. Полагаю, в футляре находилась ручка с золотым пером, сотая в арсенале Емельянова.
Гости стали прибывать один за другим. В основном это были солидные мужчины и дамы пенсионного возраста, обвешенные с ног до головы золотом и брильянтами. Я опять поймала себя на мысли, что Емельянову следовало бы заказать банкет в другом ресторане. У нас специфическое заведение. К нам приходят поесть экзотику, а люди старшего поколения, как правило, предпочитает традиционную европейскую кухню. Трудно предположить, что все гости разделяют увлечение Емельянова японскими деликатесами. Мои родители, например, ни за что не станут есть сырую рыбу, даже если им скажут, что ее пять минут назад выловили в море. Любая рыба или мясо, по мнению моей мамы, должна пройти хорошую термическую обработкутолько так можно уберечь свой организм от паразитов.
Егору Кондратьевичу дарили громадные букеты цветов, фарфоровые вазы, сервизы, судя по коробкам, и бытовую технику. Думаю, все это у Емельяновых было, однако никто из гостей при мне не сунул имениннику конверт с деньгами. Уж чего-чего, а денег у Егора Кузьмича было с избытком.
В коридоре промелькнул Катин силуэт. Я позвала ее к себе. Мы так увлеклись рассматриванием гостей, что не заметили, как к нам присоединился Дима.
Ну, как вам гости? поинтересовался он.
Солидные тетечки и дядечки, отметила я. Соратники по партии?
В прошлом? Скорей всего, да. Вон тот толстяк владеет швейным комбинатом. Говорит, что костюмы в Германии продает. А та дамахозяйка птицефабрики. Мужчина, который стоит слева от Емельянова, директор концертного зала. У всех этих людей стартовый капиталсвязи.
Дима, откуда ты всех этих людей знаешь? удивилась я осведомленности Полянского.
Ну, вообще-то, мой папа тоже, замялся Димка, из этих, из «бывших». В свое время был начальником управления торговли.
Круто!
Еще как! Фирменные джинсы, кроссовки «Адидас» Я из «Артека» годами не вылезал, с ностальгией в голосе сообщил Дмитрий. При этом он не хвастался, а констатировал фактс детством ему повезло.
Катя хмыкнула и с затаенной завистью посмотрела на Диму. Мне почему-то стало неловко за Катю. Диманормальный парень, и он не виноват, что его родители могли послать сына в «Артек», а у Катиных родителей не было такой возможности.
А твоего папу Емельянов тоже пригласил на свой день рождения? спросила я.
Приглашал, но папа на отдыхе в Карловых Варах.
Я, конечно же, знала, что Димкин отецвладелец сети ресторанов восточной кухни, но видеть его пока мне не доводилось. Петр Максимович настолько хорошо организовал работу своей ресторанной сети и так подобрал кадры, что машина крутилась без его участия. Димку он сунул заместителем директора «Кабуки» потому, что это лучший ресторан в его империи, а еще у нашего Андрея Михайловича не забалуешь. Сын хозяина, не сын хозяинаАндрею Михайловичу все равно, отлынивать от работы он никому не даст. На это и рассчитывал Петр Максимович, зная о том, что его сынразгильдяй, да еще какой!
Прошло полтора часа. Ничего особенного в зале не происходило. Гости ели, пили и из-за стола не поднимались. Для проведения праздника был приглашен тамада. Тосты сыпались один за другим: за былые заслуги, за нынешние успехи, за здоровье, за семейное счастье и благополучие. Все чинно, достойно и немного скучно. Пили много, а закусывали слабо, наверное, потому что все блюда были исключительно японскимитаково было желание именинника. Суши и роллы особого интереса у приглашенных не вызывали. Собравшийся народ был воспитан на других деликатесах. Увы, на столе не было ни салата оливье, ни селедки под шубой, ни заливного. Соленая семгатолько в суши. Кто-то откровенно скучал, ждал, что принесут что-то еще. Кто-то ковырял рис, пытаясь достать начинку из роллов. Была еще одна проблема: многие гости не умели пользоваться палочками, но вилки ножи им никто не предложил. Попросить же приборы они стеснялись. Именинника это забавляло. Похоже, ему даже нравилось, что гости сидят голодные, в то время когда столы ломятся от еды.
Происходящее напоминает басню «Лиса и журавель». Твой Емельянов издевается над присутствующими, сказала Катя, повернув к Диме лицо.
Почему мой? обиделся Дима, не понимая, чем вызвано Катино раздражение.
Зато я Катю очень даже понимала. Она отпахала целый рабочий день, а уйти, в отличие от меня, не могла. Даже уединиться в своем кабинете ей дали. Чтобы в него попасть, Кате надо было пройти через кухню, а там заперся японец. Единственно, что ей разрешили, так это зайти туда на секундочку, чтобы сменить обувь на более удобную.