Через неделю я стал замечать, что работа даётся легче, появилась сноровка, позволяющая бить кувалдой уже не так сильно, зато точно, да и мускулы, будь они трижды мощными, стали привыкать к таким нагрузкам. Бригадир меня заприметил и посулил премию. Мелочь, а приятно.
Народ в каменоломне подобрался разный. В основном, конечно, бывшие крестьяне, которые, как и я, направились в город в поисках лучшей доли. Были и уголовники, которые временно решили завязать с разбойным промыслом, были и такие, кто недавно имел нормальную работу, да только стал не нужен или провинился.
С этими-то людьми я и старался сводить дружбу. Не то, чтобы они могли чем-то помочь, но хотя бы знаний о мире я от них наберусь, пригодится. Один был учителем, преподавал в богатых домах детям грамоту, а тем, что постаршеисторию с географией, а потом дом этот был разгромлен, хозяина по приговору суда вздёрнули, а семья отправилась в ссылку. Учитель был рад, что сам цел остался, поскольку при захвате дома стражниками пострадали также и слуги, а учитель в тот день припоздал, пришёл тогда, когда хозяина уводили в кандалах, выносили имущество и выгоняли семью. Удалось быстро ретироваться, смешавшись с толпой, да только больше работу по специальности не нашёл, город и в самом деле переживал не лучшие дни. Проев все сбережения, он не нашёл ничего лучше, кроме как устроиться сюда. Сил ему определённо не хватало, но он старался, понимая, что больше уж точно никому не нужен.
Беседа с учителем ещё более укрепила меня, что искать интеллектуальную работу нет смысла. Слишком большая конкуренция. Был бы город портовым, я бы тогда в матросы подался, мир посмотреть, но нет, до моря была добрая сотня миль с гаком, а отсюда весь товар развозили на телегах.
Имелась в городе гильдия магов, не самых лучших (самые лучшие у короля служат), но всё же. Они иногда брали себе учеников, в том числе и взрослых. Вот только нужно некоторыми задатками обладать, способностями к магии, которые есть хорошо, если у каждого сотого, да и то не все в ученики годятся. Можно было зайти, да только я отчего-то в своих способностях сомневался.
Имелись и алхимики, это было уже интереснее. Они, конечно, тоже по-своему маги, всё больше магические зелья варили, что из ногтей висельника, глаз отцеубийцы, печени нетопыря и полыни, что выросла на могиле клятвопреступника. Но кроме этого, изготавливали они и вполне приземлённые вещи, вроде красок, лекарств и ядов. У меня в школе пятёрка была по химии, вполне мог бы заняться. Но, опять же, подозреваю, что и там всё занято, хотя поинтересоваться следовало.
Разговоры эти мы вели либо за едой (нас никто не торопил, полчаса стабильно отводилось), либо перед сном. Во время самой работы особо не поговоришь, слишком уж внимания требует, да и дыхание сбивается от постоянной долбёжки. Но кое-какую информацию я собрал. Будет чем на выходном заняться.
Долгожданный выходной наступил через три недели. Бригадир, как и обещал, меня премировал. Выплатил полную зарплату за неполный месяц. Четыре серебряных кругляшка заняли своё место в кармане, а я, уже с полным правом, отправился в город.
В последние дни каменотёсы с упоением обсуждали, на что они потратят жалованье. Большинство не имело дома и семьи, а потому фантазии их колебались между кабаком и борделем. Последний в городе имелся, хотя подробности его работы пока оставались для меня тайной. Надо сказать, что молодой крепкий организм своего требовал, невзирая даже на каждодневную усталость, но в то же время я прикинул, что женщина стоит один талер, то есть, четверть месячного заработка. Это как-то слишком. Кроме того, неизвестно, что там за женщины. Народ здесь, как я понял, мыться не особо любит, по крайней мере, ничего похожего на общественные бани я в городе не увидел, возможно, моются дома в тазике из ковша. Но уж точно имеется большой риск поймать что-либо неприятное, а лечить здесь умеют плохо. Если какой-то маг и знает заклинание против триппера, то цену он за него заломит сумасшедшую, а потому пока воздержусь. Потом, может быть. Что же до кабака, то я и в прошлой жизни к алкоголю был равнодушен, зачем сейчас начинать?
Кое-какие траты всё же пришлось произвести. Например, обувь. Сапоги мои и так были не особо крепкими, а теперь, после долгого знакомства с камнями, вовсе развалились. Пришлось отдать полталера. Не так дорого, тем более, что новые сапоги оказались крепкими, из толстой кожи на толстой подошве и с каблуком, а дополнительной прочности придавали стальные подковы. Были в лавке образцы покрасивее, крашеные, но мне хватило и этого.
Переобувшись, я снова задумался, слоняться по рыночной площади просто так было неинтересно, поэтому я отправился искать офис гильдии магов. Опрос прохожих ничего не дал, вернее, дал очень противоречивую информацию, одни говорили, что идти следует направо, другиечто налево, придётся мне побродить по улицам, но это не так страшно, сейчас только утро, всё успею.
А уже на выходе с рынка я увидел странную картину. Там стоял стол, за которым сидел солдат в лёгкой броне. Рядом с ним стояли ещё двое, тоже в броне и с алебардами. Ничего удивительного в этом не было, те же городские стражники постоянно так выглядят, но в этих что-то настораживало. Выглядели они как-то странно. Кроме кирас и наплечников, да шлемов в виде шляпы с полями, на них были одеты довольно дорогие одежды, которые при этом были грязны и поношены, да к тому же выглядели, словно с чужого плеча. Не будь на них брони, сказал бы, что это разбойники.
Вокруг них толпился народ. Кто-то изредка подходил, что-то спрашивал. До меня долетела фраза «Пять талеров в месяц, если в походе, три в мирное время, да ещё добыча и кормёжка». Я на пару секунд задумался, что это означает, потом до меня дошло. Вербуют солдат. Пехоту. Местные ландскнехты. Пять талеров. Кормёжка. Добыча. Но есть риск для жизни. А стоит ли о таком беспокоиться? В этом мире и так недолго живут, дизентерия с чахоткой на пару, да временами бубонная чума, вечно никто не живёт. Зато всегда буду при деле, мир посмотрю, а там, глядишь, и какую-то карьеру сделаю.
При мне подошли двое, из тех самых, что без определённого рода занятий. Оборванцы и доходяги. Солдат, что сидел за столом, критически их осмотрел, потом немного подумал, повернулся к своим стоящим коллегам. Те сморщились и отрицательно покачали головой. Солдат (а скорее, сержант) встал из-за стола, подошёл к кандидатам на службу, некоторое время их разглядывал, а потом резко ударил кулаком в грудь одного и второго. Оба мешками повалились на землю, а первый, кажется, от удара даже потерял сознание.
Толпа невесело рассмеялась, а сержант снова уселся за стол. Такое, значит, испытание. Но мне-то бояться нечего, силён вояка, да и посильнее есть. Мне его удар, что слону дробина. Набрав воздуха в грудь, я сделал шаг к столу.
Меня возьмите, со всей серьёзностью заявил я.
Сержант поднял глаза, осмотрел меня с головы до ног, вид, конечно, так себе, но в солдаты не за красоту берут. Потом встал, обошёл вокруг. Я ждал удара, но он меня бить не стал, возможно, побоялся ответного удара, которого, как показала практика, мог и не пережить.
Руки покажи, зачем-то сказал он.
Я протянул ему свои мозолистые ладони. Пристально их осмотрев, он кивнул, снова присел за стол и спросил:
Кем работал?
В каменоломнях, кувалдой махал, честно ответил я.
Знаешь, куда идёшь?
Знаю, спокойно ответил ему я. Буду воевать в пехоте, ходить в строю, рубить алебардой, колоть пикой, мне за это будут платить, одевать и давать еду.
Правильно, кивнул сержант. Вижу, что не дурак, хотя с виду Ладно, вот тебе контракт, сейчас тебе его прочитаю, если устроит, поставишь крестик снизу.
Я молча протянул руку за листком.
Так ты грамотный? сержант усмехнулся. Ещё лучше.
Контракт ничем новым не удивил. Всё то же самое. Три талера в месяц, пять, если на войне, кормёжка, оружие и доспехи (тут правда упоминалось, что если с боя возьму себе что-то получше, то казённое следует сдать, его другим выдадут, из чего следует, что экипировка поначалу будет плохой), доля в военной добыче. Говорилось об ответственности за дезертирство (петля, само собой), за нарушение дисциплины (сколько-то плетей, в зависимости от тяжести проступка). Имелся пункт о карьерном росте. Если я со временем стану бойцом первой линии, то жалованье будет удвоено, хотя риск утроится. В случае гибели меня похоронят по всем правилам, если к тому будет возможность, то есть, поле боя не останется за противником. В случае увечья и неспособности дальше служить мне выплатят два месячных жалованья и отправят на все четыре стороны. Впрочем, сержант тут же объяснил, что в случае тяжёлого увечья, например, отрубленной ноги, бойца обычно добивают свои же. И не потому, что жалко выходного пособия, просто незачем такому жить, только побираться и пьянствовать, а бывшему воину это зазорно. Поэтому каждый солдат должен сделать это для своего товарища и вправе ждать такой милости от других.
Положив контракт на стол, я взял перо, обмакнул в чернила и и осторожно, стараясь не наделать клякс, написал «Эрик Рыжий». После чего поднял глаза на сержанта и спросил:
Куда теперь?
Сержант молча указал мне на стоявший неподалёку фургон.
Глава пятая
Идти дальше в гору было труднее, не знаю, что за маг растопил здесь снег, но обмануть зиму, которая пока в своём праве, ему было не под силу. Сырые камни быстро покрылись корочкой льда, на котором мы постоянно скользили, падали, подворачивали ноги. Сухой ручей извивался, как змея. Приходилось идти зигзагами, поскольку теперь с двух сторон его ограничивала каменная стена.
Как и прежде, бодрым оставался только маг. Иерофант шагал в первых рядах, о чём-то рассказывал, вспоминал какие-то истории из жизни. Я не слушал, слишком устал, да и мало интересного я находил в том, как двое учеников магов решили подшутить над старым графом и его молодой женой. Тем более, что закончилось тогда всё плохо, а учеников этих сослали навечно на галеры (откуда они, правда, скоро сбежали). Я подозревал, что он закинулся каким-то зельем, алхимическим аналогом Экстази, и теперь не чувствует усталости. Потом свалится, но к тому моменту дело будет уже сделано.
Или не сделано. Сейчас мы приближались к склону Рогатки. Тот самый красный склон, почти отвесная стена из красного гранита, внизу которой имелся небольшой карниз, выступ, где пласты породы сменяли друг друга, ниже шёл уже серый камень. Выступ этом был весьма ненадёжным путём. Ширина его колебалась от четырёх футов до одного, кроме того, поверхность была наклонная, местами даже сильно, а сейчас ещё и обледенела. Добровольно идти по такой тропе мог только самоубийца. Ну, или тот, кто спасается от более страшной участи.
В нашем случае имел место последний вариант, есть беглец, что некоторое время блуждал по горам, есть погоня, причём, с нескольких сторон, есть непонятно кто, растопивший огромную массу снега. И есть мы, которые должны каким-то чудом добраться до него первыми. А что с погоней? Горцев мы раскатали в блин, так то дикари, а если с той стороны нагрянет пехота, вроде нас? Конница точно не придёт, горы не пустят, а вот пехота? И не сорок человек, а четыреста? Есть надежда на мага, если и не перебьёт всех, то хоть задержит и даст возможность убежать. Правда, бегуны теперь из нас плохие, да ещё и по льду. Кроме того, у противной стороны тоже левольверты найдутся.
Ещё через полчаса маг объявил привал. Я хотел сказать, что вообще-то командую здесь я, а он, хоть и посланник короля, просто сопровождает нас. Но сил не хватило. Я вместе со всеми повалился на камни.
Маг присел на корточки и стал пристраивать на плоском камне непонятный инструмент, напоминающий помесь астролябии с токарным станком. Какие-то обручи вращались, в центре был вал, а на нём закреплены фигуры. Все детали были бронзовыми и начищенными до блеска. Иерофант провёл руками, детали стали двигаться быстрее, между обручами появилось какое-то оранжевое свечение, которое сперва ровно светило, потом начало мигать так, что заболели глаза.
Очень скоро маг в этом свечении что-то усмотрел, потом повернулся ко мне и сказал:
Он здесь.
Вот так просто? фальшиво удивился я. Просто посмотрел в прибор и всё увидел?
Именно так, до него всего пара миль, он напуган, думаю, за ним гонятся.
Это прекрасно, будем ждать здесь? с надеждой спросил я.
Можем не дождаться, он виновато развёл руками. Пойдём навстречу.
Перед тем, как собрать свой прибор, маг вытащил откуда-то из складок одеяния крошечный пузырёк и протянул его мне.
Выпейте, пригодится, повышает устойчивость к магии, к сожалению, не могу дать всем. Но, если станет совсем плохо, пусть рядом будет человек с мечом, который прикроет меня, пока я читаю заклинание.
Спасибо, я принял пузырёк и выпил до дна, вкус был мерзким, а внутренности после него словно льдом сковало.
Пожалуйста, вы мне ещё понадобитесь, загадочно произнёс он.
Я с трудом поднялся сам и отдал приказ остальным. Сейчас пойдём по тропе, обледенелой тропе, что уже через полмили проходит по такой высоте, что вниз лучше не смотреть. Там нужно встретить неведомого хмыря, который бежит, надеюсь, в нашу сторону, а следом идёт погоня, которую тоже придётся встретить. С одной стороны, узкий проход даст нам некоторое преимущество, противник не сможет реализовать численное превосходство, но вечно его сдерживать мы не сможем, придётся отступить и оказаться на открытом месте, где нас просто затопчут.
Увы, приказ есть приказ, это понимал я, это понимал Иерофант, и даже солдаты всё понимали. Ни один из них не выразил недовольства, и не потому, что боятся меня или мага, за слова я редко наказываю, просто привыкли, что приказ нужно исполнить любой ценой, все они уже очень давно на службе.
Маг быстро сложил прибор и спрятал его в мешок, тот в сложенном виде занимал место, как не очень толстая книга. Теперь он шёл первым, и даже от положенной верёвки отказался. Обернувшись к солдатам я приказал её пока убрать, на обледенелом склоне, конечно, полезно, да только, допускаю, что придётся быстро перестраиваться, а связка может нам помешать.
Теперь мы, стараясь не поскользнуться и придерживая друг друга на особо узких участках, пошли вперёд. Пара мильэто не так много, если идти по ровной дороге. Красный склон только издали казался ровным, как стена, а на самом деле извивался неоднократно и в разных направлениях, можно сказать, шёл волнами. И вместе с ним шла волнами тропа.
К великому облегчению, объект охоты мы увидели скоро. Молодой парень, одетый, как средней руки рыцарь, в изодранном синем плаще (с волками познакомился?) и с мечом в одной руке, бежал в нашу сторону, регулярно оскальзываясь и едва не падая в пропасть. Внизу было уже футов сто.
Иерофант крикнул ему что-то на непонятном языке, тот отозвался, до встречи оставалось ещё метров пять, когда я увидел погоню. Как и думал пехота. Хотя нет, не пехота, просто спешенные рыцари в облегчённом доспехе. С мечами. Было их много, цепь двигалась в нашу сторону почти бегом, я насчитал тридцать человек, но из-за изгиба склона продолжали появляться новые. Беглец, наконец, добрался до нас, спешно обнялся с Иерофантом, после чего они вместе стали проталкиваться в хвост колонны. Маг на ходу бросил мне, что следует их задержать и постепенно отступать назад.
Так и задумано, сейчас они оторвутся от нас, а потом, допускаю, уйдут порталом, который маг откроет. А мы останемся здесь и сложим голову во славу короля. Сражаться мы сможем, да только надолго ли нас хватит? Нужно ведь не просто задержать их, нужно суметь уйти самим. Оставить заслон, который точно погибнет?
Впереди встал я. Рядом расположился Ян, старый боец, здоровый, как бык, но, ввиду прожитых лет, уже не такой резвый. За спиной встали двое арбалетчиков, к каждому сзади пристроился заряжающий. Может, нам и суждено тут пасть, но победа их точно не будет лёгкой. У них дальнобойного оружия нет, только мечи, у которых ограничена длина, а потому достать нас будет тяжело.
Над ухом сухо щёлкнула тетива арбалета, двое рыцарей повалились назад, у каждого из-под забрала шлема торчало оперение арбалетной стрелы. Отлично стреляют парни. Следующий!
Перепрыгнув через тела своих товарищей, которые медленно сползали к краю пропасти, на нас кинулись ещё двое. Первый тоже получил подарок от арбалетчика, свалившись со стрелой в шее, а второму повезло, наконечник стрелы высек искры из красивого надраенного наплечника, не причинив ему вреда. Но это ничего не значило. Пеший рыцарь против двух пехотинцев не выстоит.
Ян первым нанёс удар, рубанув по правой руке, бил легко, почти без замаха (куда замахиваться, слева стена), но с руки слетел стальной налокотник, меч выпал, а рука, скорее всего, была сломана. А мой двуручник, упав на макушку шлема, отправил его к первым трём. Клинок из превосходной стали разрубил шлем, как картон.
Отступайте! крикнул откуда-то сзади Иерофант. Я смогу их остановить.
Что же, сможет, так хорошо, значит, не ушёл порталом, решил нас поддержать. Хотя можно было заслон из трупов сделать, они его спихнут в пропасть, да мы уже отбежать успеем. Вопрос: что будет, когда сойдём с тропы внизу? Там ведь открытое пространство, нас запросто окружить смогут.