А вы, мадемуазель Морель, уверены, что друиду меньше ста пяти?
Сейчас я бы ему дала все двести, но промолчала.
Мадемуазель Морель! Отправляемся! крикнул Брюн и помахал нам с мадам Бернар, когда заметил в окне.
Тут же как бы небрежно потянулся, встал в профиль и упер руки в бока. Смотрелось бы прекрасно, но все испортил пузатый металлический панцирь. Человек, на которого ковали доспех, явно оберегал живот как стратегическое место. И по моим подсчетам, тот человек на животе носил подушку.
О-ля-ля, одобрила мадам Бернар.
Стражник помог мне сесть и взял вожжи. Сегодня он правил сам, телега, видимо, был служебная. Так и поехали. Впереди я со стражником Брюном, а позади, к нам спиной и лицом к накрытому трупу, друид.
Месье Брюн
Называйте меня Жиро, улыбнулся стражник, подстегивая лошадь.
Жиро, а ваш капитан вообще какой человек? Может ли он бросить, скажем, хрупкую мадемуазель в сырую темницу?
Успокойтесь, Ан-Мари, сам перешел на имена Брюн. Я не дам вас в обиду. Можете спросить у Жана. Я не бросаю девушек в беде. Так ведь, Жан?
Он вообще не бросает девушек. Обычно они его, подтвердил хмурый друид. Как видят с новой мадемуазель, так и бросают.
Жиро лишь усмехнулся и покачал головой, мол, я не такой.
Жан, ты все неверно понимаешь, девушки злятся на меня за то, что я слишком постоянен. Ищу даму сердца, чтоб раз и навсегда, потом Жиро наклонился ко мне и громким шепотом рассказал: Наш друид ничего не понимает в женщинах и даже не умеет вести себя с ними
Угу, и поэтому меня еще ни одна не бросила. Меньше болтай.
Не бросила потому, что у тебя их не было!
Они смешно пофыркали друг на друга, но как-то без обиды.
Лучше бы ты думал о трупе, сказал друид.
Ну ты нашел, о чем думать, когда здесь сидит Ан-Мари! Я же говорю, он совсем темный.
Жиро, уверенный в своей неотразимости, опять мне улыбнулся. А я и так посмеивалась.
Или древний. В деревне уверены, что ему почти сотня лет, поделилась я слухами с каким-то особым удовольствием. Друид точно все слышал. Староста хоть и видел месье Дюбоиса вблизи, но до сих пор не уверен в его возрасте.
Это еще что! В городе не знают, с кем я по выходным выпиваю стаканчик-другой. В трактире думают, что он какой-то рыбак. Даже Софи не знает!
Жиро, молчал бы уж, буркнул друид.
И ваш капитан с ним незнаком? Я надеялась, что при разговоре авторитет друида сыграет роль.
Но Жиро с гордостью сказал «нет», и я погрустнела.
Глава 6
Здание стражи влепили в линию с другими домами как-то наискось. И от этого, в общем-то, были все проблемы. Даже широкая дверь открывалась только после хорошего пинка.
А еще домик любой мог принять за таверну ну или бордель. И все потому что вывеска отдавала двусмысленностью.
Хотели изобразить стражника в кирасе верхом на коне, а вышло Мужчина в доспехах на мадам, которой пририсовали ноги с копытами, да лошадиную голову под шляпкой. Нет, ну так, конечно, мадам сойдет за коня.
Любовалась я недолго, Жиро сразу провел к капитану. Ему явно хотелось быстрее со всем разделаться. Особенно с той бутылкой дешевого вина, которую он прихватил у первого подвернувшегося лавочника. Сказал, что это необходимо, иначе никакого разговора с капитаном не выйдет.
Мы поднялись по узкой лестнице и оказались в полумраке то ли спальни, то ли кабинетане разобрать. Здесь стояла и кровать с ночным горшком, и стол с бумагами. И хоть я ничего толком не разглядела, но жить здесь точно не хотела бы.
Капитан нашелся у окна. Он сидел на табуретке, читал письмо и почесывал лысую голову. Почему-то подумалось, что в шлеме ему ужасно неудобно без волос. Даже подшлемник натирает, наверное.
Месье Рош, обратился к нему Брюн. У меня тут дело. Я привез труп.
Ты опять?! Жиро, сколько можно! Не собирай это барахло. В городе есть могильщики. Капитан всплеснул руками и поднялся со стула. А это кто?
Мадемуазель Морель. Она нашла тело. И, знаете, оно, я имею в виду тело, в красных сапогах с носами. В этом месте Жиро замялся, посмотрел на меня, но продолжил: Вы говорили, что тот, кто найдет пропавшего, иностранца, получит два су.
О, стало быть, ты пришел за наградой? Капитан подошел ближе. Среднего роста мужчина оказался помят и вонял позавчерашним вином.
Мы пришли, чтобы сдать тело, вмешалась я. И хотелось бы выяснить, как оно оказалось у моего дома.
Мадемуазель, а вы знали, что те, кто тела находит, обычно и оказываются виновным в смерти?
В этот раз все не так, ответила я. Он все же лежал не у моего дома, как прошлый труп
Прошлый труп? переспросил капитан, а я прикусила язык. Это же надо было такое брякнуть. Случаем не тот, что ты притащил на днях, Жиро?
Он, но с тем все ясно, кивнул Брюн и уверенно пошел к письменному столу. Стражник с громким стуком поставил бутылку и осмотрелся в поисках кружки. Капитан, а вообще дело странное. Второй труп примерно в одном и том же месте. И хочу сразу сказать, мадемуазель Морель ни при чем. Она приехала всего три дня назад в Ансуль. Наша новая травница, кстати.
Ни при чем, значит. Капитан, внимательно следил за Жиро, а потом остановил взгляд на вине. Недолго он сопротивлялся искушению. Прихватил стул и быстро очутился у стола. Садитесь, мадемуазель травница.
Мне показали на табуретку, а сам капитан уселся на расшатанный мягкий стул. Именно в этот момент Жиро с хлопком вынул пробку, и месье Рош приободрился.
Рассказывайте, когда и как обнаружили тело. Капитан взял листок, но взгляда не мог оторвать от бутылки. Хотя нет, сначала назовитесь полностью. А потом про первое тело, затем про второе
Капитан потер голову. У него немного подрагивали руки и заметно вспотел лоб. Не впервой я видела похмелье и с трудом засунула советы о том, сколько воды надо сейчас выпить и какие травы заварить. Этот человек давно перешел в ту категорию людей, которые лечатся от всего спиртным.
Недолго думая, я сама взяла уже открытую бутылку и налила жиденькое вино в пухлую глиняную кружку. Она нашлась под какими-то прошениями на моем краю стола.
Капитан все же имел выдержку. Сначала спросил, в какой позе лежали тела и кто мог их туда подкинуть, и только потом пригубил вина. Месье Рош с видимым удовольствием опустошил почти всю кружку и сразу стал добрее. Теперь он не ленился и все записывал. Правда, потом его снова отвлекло вино, и писать усадили Брюна.
А вопросы так и сыпались. Где-то на десятом я начала путать своих мертвецов, но Жиро меня мягко поправлял.
Если все закончится благополучно, к следующему трупу я все же приглашу старосту и парочку копателей из деревни. Ни к чему эти поездки к капитану стражи.
Промаялись мы почти два часа.
У месье Роша заболела голова, похоже, уже не от похмелья, а от моей болтовни. Ему бы хорошо пошел взвар из мелиссы и мышиного корня. Но с собой этого добра не было, а какой смысл говорить, если продать не можешь? Потом пришлю с кем-нибудь из деревни в качестве подарка. Взвар и бутылку.
Ладно, мадемуазель, пока я вас отпускаю. Капитан опустошил вторую кружку с вином и улыбнулся, но тут же посерьезнел. Но могут еще возникнуть вопросы Ох уж мне эти трупы. Вопросы могут появиться у казначея. Тогда Жиро за вами приедет.
Я с облегчением встала, но капитан еще кое о чем спросил:
Слушайте, а что это тут про землю говорили? Что труп как-то сам из земли поднялся.
Не поднялся, а появился, растолковал Жиро. Наш друид объяснит.
Друид? переспросил удивленный капитан. Судя по всему, он вообще не знал, что такая персона обитает в ближайшем лесу.
Да, Жан Дюбоис, представился хозяин леса, появляясь будто из мрака, капитан даже вздрогнул. Друид затерялся в полумраке комнаты и, кажется, даже не шевелился во время моего монолога. У него имелась эта удивительная способность быть незаметным даже среди людей. Могу вам точно сказать, первое тело было в земле. Его кто-то закопал, но когда Великое древо начало волноваться, тело вышло наружу.
Из-за чего же древо волновалось? немного севшим голосом спросил капитан.
Это происходит по разным причинам, не все служители и даже друиды могут ответить на этот вопрос. Дюбоис помолчал и тихо добавил: Просто в какие-то дни у нас прибавляется работы.
Хотелось бы подробнее узнать о работе Но нет-нет, не подумайтеМесье Рош сам себя осадил под взглядом друида.
Все же были таинства, которые не предназначены для обычных людей. Без посвящения в служители не позволялось говорить о тех, кто помогает миру стоять. Обычному человеку довольно и того, что нас держит крона Великого древа, а корни его уходят в Бесконечное Ничто. А уж каким образом служители и друиды помогают древу, неважно. Главное, слушаться знающих людей, чтобы мир и дальше существовал в гармонии.
Но капитан быстро оправился от своей оплошности и уже как-то внимательнее присмотрелся к друиду.
Значит, вы, месье Дюбоис, тоже были там, когда нашлось тело?
Именно он его заметил, пояснила я.
Занятно. Заметили, поняли, что был закопан в земле И живете там, неподалеку.
Дальше так и напрашивался вопросне вы ли притаскиваете к травнице мертвецов? Но разве можно в таком подозревать целого друида? Повисла тишина, и капитан потер лоб. Он снова будто морщился от боли.
Ладно, пойду смотреть на тела. Жиро, первого еще не закопали?
Да кто знает? Служитель к нам приходит каждый день, мог уже забрать.
И надо было всему случиться именно сейчас. Капитан опять сморщился.
Под сейчас подразумевался, похоже, в целом срок службы месье Роша. Вот когда он выйдет на пенсию, тогда пусть все и случается. Я бы тоже не отказалась, чтобы подобное происходило после меня.
Жиро проводил до выхода и все же остался с капитаном. Проследить. Он подмигнул и обещал сводить меня в особенное место. Но я думала только о том, как быстрее уйти из здания стражи, а лучше сразу оказаться дома. Там, где витает приятный запах леса и нет намека на пропавшее вино или затхлость.
Друид каким-то образом договорился с мужичком на телеге проехать до нашей деревеньки. Я вскочила в повозку даже раньше, чем Жан Дюбоис обернулся ко мне.
И хотя езда на телегеэто не очень-то приятная штука, дорога прошла в мирном молчании. Я даже как-то лучше стала относиться к неразговорчивому друиду. Он все время то ли спал, то ли просто притворялся, но сидел, низко склонив голову в капюшоне.
От тряски, как всегда, занемели все конечности. Поэтому первый шаг по земле после трех-четырех часов езды отдавал тупой болью в теле.
Я спрыгнула на землю и потянулась. Кости приятно ломило, и я даже улыбнулась.
Позади кто-то болезненно ахнул. Оказалось, это друид неловко сполз с телеги под смеющимся взглядом мужичка на козлах
Мадемуазель, вы уж помогли бы дедушке. Что стоите-то? сказал в итоге возница.
Смешно, конечно, что все считают его стариком, но ведь, правда, иногда не отличишь от какой-нибудь развалины.
Сейчас хозяин леса смотрелся особенно паршиво. Друида качало, и костяшки пальцев побелели от того, с какой силой он вцепился в посох.
Дюбоис от моей помощи не отказался и послушно проковылял сколько-то шагов, опираясь на плечо. Только когда лошадь процокала дальше, он приостановился.
Доброй ночи, мадемуазель Морель, пробормотал друид и постарался уйти.
Да вы на ногах еле держитесь. Идемте, хотя бы передохнете. Морса вам налью.
Я лукавила. Его было жаль, и передышка не повредила бы, но больше всего мне хотелось просто с ним переговорить. Нормально обсудить мою работу, его помощь, если она будет и, может быть, немного узнать о самом друиде. Может быть, это единственная возможность поговорить Потом он выздоровеет и убежит.
Хозяин леса шел, с усилием переставляя ноги, и даже не стал сопротивляться, когда я усадила его на табурет. Я зажгла свет и поставила перед ним толстую глиняную кружку с морсом.
Мадам Бернар кроме этого оставила еще гренки и сыр, но не стоило спешить. Возможно, позже потребуется «подсластить» разговор. Я села за стол и подперла щеку кулаком. Не меньше пяти минут мы молчали, друид даже не пил. Просто замер на табурете и почти не шевелился.
Вы постоянно ходите в капюшоне, заметила я, когда мне надоела тишина.
Он будто встряхнулся и с заметной остановкой поднял руку, чтобы наконец-то стянуть капюшон.
Ничего неожиданного я не увидела. У него не выросли рога и даже цвет глаз, кажется, не изменился. Хотя в неярком свете могло и мерещиться. Из нового появилась усталость. Кожа посерела, и щеки немного запали. Будто он не спал уже пару-тройку дней.
Почему вы так смотрите? поинтересовался друид и отпил морса.
Думаю, почему вы прячетесь под капюшоном, если у вас нет ни рогов, ни рыльца.
Он отставил кружку и с неудовольствием посмотрел на меня. Понимаю, что вряд ли кому-то понравится сравнение с бесом, но сам же спросил. Да и невозможно с ним иначе. Пока не уколешь, он молчит.
Мой резковатый тон Дюбоис отметил только взглядом, зато наконец-то заговорил:
Капюшон позволяет мне ходить там, где я хочу, и не останавливаться через каждые два шага, чтобы ответить на глупый вопрос прохожего. Пока люди не знают моего лица, я живу спокойно. Стоит кому-то понять, как выглядит друид, проблем не оберешься.
Вроде тех проблем, что голыми вас поджидают у дома? не смогла сдержать очередной укол.
Других. Вроде «я срежу всего один колосок», а потом половина леса истреблена, ответил друид со спокойствием удава.
Как по мне, это все глупости. Друидов уважают и даже боятся. Никто бы не стал вас отвлекать попусту. Зато люди могли бы заглянуть вам в глаза и понять, что вы на них не сердитесь и не угрожаете. А то, знаете, с вашим ростом даже шаг вперед уже угроза, добавила я, все еще подпирая щеку кулачком. А глаза многое говорят.
Глаза ни о чем не говорят, с равнодушием ответил друид. Говорят всегда только поступки.
И о чем же говорит тот поступок, когда вы не пришли на мой зов? А когда появились, то сразу исчезли?
Его невозмутимость задела. Таинственный и хмурый друид глаголил прописные истины и, похоже, совсем не понимал, что до сих пор мы с ним ничего не обсудили. Даже ту злополучную карту.
Я был занят, просто ответил он. Великое древо волновалось. У друидов прибавилось работы.
Вы не отвечали три дня. А когда появились, сразу бросили меня ночью один на один с трупом.
Мне нужно было идти. Его голос стал на тон ниже и показался еще более успокаивающим, чем раньше. Утром все разрешилось, так что не сгущайте краски.
Простите за любопытство, но куда же вам нужно было идти ночью?
Друид какое-то время рассматривал меня, а потом с нескрываемой усталостью потер лоб.
Когда древо волнуется, мир нестабилен. Тогда друиды берут посохи и скрепляют землю своим словом. День
И ночь они стоят, чтобы землю не трясло, закончила я за него, поднимаясь. Вы бы мне еще, месье Дюбоис, рассказали целиком Песнь о мире. О том, как в корнях Великого древа снуют бесы, которые хотят попасть в наш мир, но сила древа их сдерживает. И всякая душа попадет вниз, если потревожит покой древа, что держит мир. А коли сможет жить и не мешать другим, так останется в кроне. Заново родится и выберет, быть ему человеком или добрым духом.
Я выдохлась к концу речи, но все же договорила:
Моя наставница хорошо меня учила.
Тогда зачем спрашивать?
Затем, что мне было страшновато!
Он думает легко быть одной на новом месте? В той части королевства, о которой даже наставница толком ничего не знала. Но уверила, что меня ждет друид и он поможет устроиться.
Но кто же о таком говорит в глаза?
В общем, я лишь вздернула выше нос и отошла к двум грубо обтесанным полкам, на которых стояли утварь да всякие нужные в хозяйстве баночки.
Друид говорил о поступках. Вот и посмотрим, как он оценит мои, так скажем, благородство и порыв. Я перебрала склянки, перетряхнула две коробочки, но медовые соты, которые должна была оставить мадам Бернар, так и не нашла. Что ж, будет месье друид пить горькое лекарство.
Я пересмотрел карту, заговорил он, и я чуть не выронила миску с травяным сбором от неожиданности. Вы можете ходить везде и собирать любые травы, кроме золотой путейки. Ей надо подрасти.
Не ожидала, если честно, сказала я и развернулась к друиду. Сначала вся карта красная, а теперь наоборот?
Я оценил ваши содранные локти.
Кажется, это можно было принять за извинения. Друид, конечно, ничего к этому не добавил. Только смотрел как будто бы с долей надежды. Пришлось кивнуть.