Объясни мне, пожалуйста, почему я должна этому обрадоваться? Спортивная карьера Малфоя как-то не входит в список волнующих меня вещей.
Объясняю. Хотя вообще-то расклад простой, могла бы и сама сообразить. Во-первых, я взял Малфоя в команду за взятку. Это факт, который никто не скрывает, а у Малфойчика еще хватает ума этим хвастаться. А это значит, что весь Хогвартс будет знать, что Ловец из Малфоя никакущий. И хоть он наизнанку вывернется и шиворот-навыворот, всю его учебу в Хогвартсе кто-нибудь да будет помнить и ему напоминать, что в команде он оказался незаслуженно. А Малфой у нас, знаешь ли, мечтает о славе лучшего Ловца. А достанется ему, по ходу, совсем другая роль.
Жестоко,констатировала Гермиона.Даже не знаю, заслуживает ли он такого.
Заслуживает, уж будь уверена. Мне виднее.
Ладно. А что «во-вторых»?
А во-вторых,Флинт кровожадно улыбнулся,Малфой, знаешь ли, очень неплохой Ловец. Не Поттер, конечно, но из всего, что сейчас есть у Слизерина, лучший. И пока вся школа будет ржать над взяткой из метел, я с него с живого не слезу, он у меня начнет играть так, чтобы кубок опять был наш.
Гермиона мысленно посочувствовала Малфою.
Я поняла. Ты взял его в команду для того, чтобы можно было безнаказанно над ним издеваться.
Не без того, Грейнджер. Не без того.
Глава 4. Распределение
А и Б сидели на трубе,
Говорили только о тебе...
Перед Распределением за столами шептались о том, что в поезде не было Поттера и младшего Уизли. Гермиона про себя восхитилась маневром Луны, рассказавшей ей всю историю, но не упомянувшей имен. В самом деле, если бы упомянула, любой собеседник пережевывал бы эту новость еще полчаса. А таквсего на три минуты разговоров. А если возникнут претензии, то ну, да, не сказала она, как звали тех потеряшек, ну подумаешь, забыла, не от мира сего девочка, что с нее взять.
В этом году Гермиона сидела не на самом краю стола, а поближе к центру, да к тому же соседствовала с Гринграсс. Она еще не определилась, нравится ли ей это, но склонялась к выводу, что да, нравится. С Гринграсс они обменялись дежурными кивкамии только: разговоры как раз стали стихать, начиналась церемония нахлобучивания Шляпы.
Распределение не очень волновало Гермиону: кроме блондинки Луны, она никого из первокурсников лично не знала, ни за кого не переживала, а значит, и Мерлин бы с ними. Но за столом преподавателей сидел Гилдерой Локхарт в мантии безумного акавамаринового цвета, да еще с каким-то металлическим отливом. Глаза его при такой одежде выглядели еще ярче, это даже с такого расстояния было видно. Не смотреть в его сторону было очень трудно. А смотретьрешительно невозможно, поскольку Гермиона дала себе слово, что не будет пускать слюни при взгляде на него так же, как вот Браун и Патил за гриффиндорским столом. У нее, в конце концов, есть сила воли!
Поэтому она очень внимательно, гораздо внимательнее, чем вообще стоило бы, следила за Распределением первокурсников. Слизерин успел обогатиться Ларой Бёрк и Фрэнком Фоули, а Гермиона уже почти заскучала, когда услышала знакомую фамилию:
Гринграсс, Астория!
Изящная миленькая блондинка важно прошла к табуретке, надела Шляпу и... застряла. Время шло, зал шептался и хотел есть, а Астория сидела на табуретке, нервно постукивала по ней кулачком и вела неслышную дискуссию. Наконец Шляпа тяжело вздохнула и сказала:
СЛИЗЕРИН!
Астория сняла артефакт, вручила его профессору МакГонагалл и с видом победительницы прошествовала к слизеринскому столу. Остановилась рядом с Драко Малфоем, очень адресно улыбнулась ему и села рядом, по левую руку. Сидящая справа от него Панси Паркинсон пошла красными пятнами. Малфой на ее метаморфозу не обратил внимания и завел беседу с первокурсницей. Все, кому было видно лица этих троих, искренне наслаждались зрелищем. И Гермиона в их числе. Оторвавшись от завораживающего зрелища бесящейся Панси, она наклонилась поближе к Гринграсс. В смысле, к Дафне. Гринграсс-старшей, так ее теперь, наверно, надо называть?
Гринграсс, это что сейчас было?
«Это»?яда в голосе Дафны хватило бы на десяток кобр,«Это», как нетрудно догадаться, была моя младшая сестра. Она у нас, видишь ли, малость помешанная, скорбна умом, ущербна интеллектом, такое вот семейное горе. Но мы не унываем, радуемся, что хотя бы не буйная.
Гермиона прикинула, каковы шансы, что она говорит серьезно, и оценила их примерно в один процент, даже меньше. Поэтому она не стала пытаться сделать сочувствующее лицо, а поддержала разговор.
И в чем же выражается ее помешательство?
Видишь ли, в чем дело, ей нравится Малфой,вздохнула Дафна. И замолчала.
И что?
Что «и что»? Этого, по-твоему, недостаточно?!возмутилась Гринграсс.
Гермиона не выдержала и рассмеялась. На нее шикнули сразу два каких-то любителя Распределений. Луна Лавгуд как раз сняла Шляпу и отправилась за стол Рейвенкло.
Паркинсон ее не сожрет?спросила она, отсмеявшись.
Подавится,отмахнулась Дафна.Или, скорее, ей просто надоест жевать. Асти не то чтобы очень жесткая, но в ней любой зуб увязнет. Знаешь, почему она так долго сидела под Шляпой?
Почему?к столу Хаффлпаффа бежал мальчик по фамилии «Смит». Значит, не так много осталось, скоро можно будет поесть.
Уговаривала Шляпу послать ее не в Рейвенкло, где ей самое место, а в Слизерин. Потому что здесь Малфой. И переспорила ее, смотри-ка!
А откуда ты знаешь?
Догадалась,мрачно сказала Гринграсс.Нет, ну в самом деле, можно подумать, я свою сестру не знаю. Интересно, где декан?внезапно сменила тему она.
Гермиона посмотрела на преподавательский стол. Она так старательно избегала его взглядом, что действительно не заметила отсутствие профессора Снейпа.
Не знаю,пожала плечами она.Придется слушать речь директора. На случай новостей.
Да нет, если бы были какие-то серьезные перестановки, мы бы уже знали. Скорее всего, у него просто дела. Но интересно же, какие.
Ага...
Все-таки не зря Гермиона сразу решила не смотреть за преподавательский стол. Гилдерой Локхарт очень экспрессивно рассказывал что-то профессору Вектор, активно жестикулировал и что-то изображал в лицах. Вот она рассмеялась, и он тоже засмеялся, довольный произведенным эффектом. Невозможно голубые глаза лукаво прищурены. А какие у него, оказывается, красивые руки!
Грейнджеееер! Включись обратно! Ты куда так внимательно смотрела?
О, черт.
На преподавательский стол. Мне теперь тоже стало интересно, куда пропал профессор Снейп.
Да? Ну ладно,Гринграсс посмотрела на нее недоверчиво, но вслух выражать сомнения не стала, благо Распределение наконец-то закончилось, и все принялись за еду.
Через некоторое время в зал зашел профессор Снейп. Быстро оглядел свой стол, кивнул, подошел к профессору МакГонагалл и увел ее с собой.
О, видно, Поттера нашли,озвучил кто-то за столом догадку Гермионы.
Видимо, даже живого.
Почему ты так уверен?
Раз позвали МакГонагал, значит, его нужно ругать, а не лечить или воскрешать.
Логично. А может, она должна ему домой извещение написать?
А тогда бы Дамблдор уже объявлял нам скорбную новость, а он, видишь, сидит спокойно, салатик вкушает.
Остин, с твоим зрением просто неприлично говорить нормальным людям «видишь». Как ты там салатик-то углядел?
О, смотрите-смотрите, директор тоже зашевелился. Куда это он?
Минут через десять, как раз к торту, директор вернулся вместе с очень недовольным профессором Снейпом. На том преподавательские хождения закончились и начались объявления. Директор представил нового профессора ЗОТИ (Гермиона вежливо задержала на нем взгляд на полминуты, не больше, и была весьма горда собой). Дальше Гермиона особо не вслушивалась, счищала с торта слишком жирный крем и ждала, когда же можно будет пойти в слизеринские подземелья. Не смотреть на Локхарта оказалось гораздо более сложной задачей, чем она полагала.
Позже, в спальне ей пришлось прослушать выступление Паркинсон на тему «Держи свою сестру подальше от моего Драко». Дафна, которой все это было адресовано, глядела на Панси с не очень правдоподобно изображенным недоумением на лице.
Панси, я тебя понимаю, но пойми и ты меня: я не сторож своей сестре,тут Гермиона очень развеселилась: прямо почти цитата получилась! Неужели Дафна читала Ветхий Завет? Или случайно так совпало?Как, по-твоему, я должна это делать? Приковать ее к себе и повсюду таскать за собой? Хм, нет, пожалуй, так даже ближе к Малфою получится. Так-то у нас хотя бы уроки будут разные...
Гринграсс, хватит издеваться! Ты знаешь, о чем я говорю! Прикажи ей! Ты же старшая сестра!
Панси, сразу видно, что ты единственный ребенок. Ты правда думаешь, что младшая сестра беспрекословно будет слушаться моих приказов? Спешу тебя разочаровать: это не так. Скорее уж она сделает все мне назло.
И, в принципе, все присутствующие в спальне понимали, что в данный момент Гринграсс фактически отстаивает интересы своей сестры и ее право делать то, что она пожелает, в том числе таскаться за Малфоем. Но выглядело это совсем иначе: будто бы у них конфликт, и старшая сама возмущена отсутствием возможности повлиять на младшую. Не придерешься. То есть, Панси, конечно, все равно придерется, но разумных доводов при этом не приведет. И Панси, конечно, не сдалась.
Я тебе это припомню! Ты ведь это устроила мне назло, Гринграсс!
Что именно я устроила? Назло тебе воспитала в Асти любовь к Малфою? Паркинсон, вот говорят, Биддль был сказочником, но ты куда талантливее! Такого даже он бы не придумал.
Кажется, это был первый раз, когда Дафна относительно открыто демонстрировала эмоции, да к тому же шла против Паркинсон. Любить она ее, допустим, и раньше не любила, но чтобы вот прямо открыть рот да высказатьсяГермиона не ожидала, что Дафна, тихая и незаметная Дафна когда-нибудь такое сделает. Конечно, она отчасти была вынуждена, ведь ответить хоть что-то на претензии Паркинсон все равно бы пришлось. Но ведь она могла бы постараться высказаться нейтрально, а она...
А она, похоже, любит свою сестру. Говорят, людям такое свойственно. Но все равно это очень неожиданно.
«Встреча с вампиром» скрасила Гермионе остаток вечера. Утром начиналась учеба.
Глава 5. Разочарование
Я ненавижу клоунаон шулер и хитер,
Он мое сердце вынул и вывернул нутро.
Утром на Гилдерое Локхарте была другая мантия, бирюзовая, с золотой окантовкой. И шляпа. Честное слово! Шляпа с пером. Гермиона до этих пор не подозревала, что в головном уборе подобного фасона можно выглядеть не глупо, а настолько привлекательно. Это было ужасно. Еще ужаснее было обнаружить на только что выданном расписании нарисованные в приступе задумчивости сердечки. Разумеется, напротив ЗОТИ. А ведь их кто-нибудь мог увидеть! К счастью, Гринграсс была занята игрой в гляделки с Паркинсон, поэтому ей было не до того. Но ведь могло бы быть иначе!
Итак, Гермиона Грейнджер еще не знала точно, что собой представлял профессор Локхарт, но он уже делал ее жизнь невыносимой. Своими мантиями и шляпами, и голубыми глазами, и красивыми руками, и... уууу, ну надо же было так вляпаться!
Пока все не без интереса слушали вопиллер, присланный матерью Уизли, Гермиона свела с пергамента чертовы сердечки и поспешила на Трансфигурацию. По пути она никак не могла понять, зачем нужно вот так выносить семейные дела на всеобщее обозрение? Желание обругать, да еще и вслух, было как раз понятно, но разве не стоило бы как-то более... аккуратно подбирать слова, зная, что весь Большой Зал это услышит? Ладно, что они с Поттером прилетели в школу на заколдованном «Фордике» и так все уже знают, это же Хогвартс. А вот про неприятности мистера Уизли на службе в связи с этим знали не все. Малфой, например, так просто счастлив был услышать эти новости.
Будь она сама на месте миссис Уизли, ни за что не стала бы об этом объявлять во всеуслышание. Она, впрочем, вообще вряд ли выбрала бы именно такую форму выражения недовольства. Ноладно, допустим, до каникул ждать слишком долго, а высказаться хочется прямо сейчас, и письмом никак, надо именно покричать. Но почту приносят в Большой Зал, а вопиллер, судя по всему, нужно вскрывать сразу, как получишь. Об этом можно было подумать? Или миссис Уизли все равно, кто еще это услышит? Странно...
По убеждению Гермионы, таким способом можно было заставить Уизли-младшего испытать неловкость, стыд и множество других эмоций негативного спектра. Но никак не вину и не угрызения совести. Помучиться помучается, но не осознает и не исправится. Человеку просто некогда осмысливать свои поступки, когда он занят переживанием «моя мать орет на меня на потеху всему Большому Залу». Впрочем, Гермиона не забывала тот факт, что она ничегошеньки не понимает в воспитании детей. И слава Мерлину. Ну их, этих детей. Они ужасные. Взять хоть ее саму. Не дай Мерлин такую воспитывать. Или вот мелкая Гринграсстоже ведь тихий ужас, вроде такая милая девочка, но как она одним-единственным своим поступком подтолкнула Дафну к ненужному ей противостоянию с Паркинсон! Удивительно, что Дафна ее до сих пор не убила.
Занятия шли своей чередой, а Гермиона все больше и больше волновалась в ожидании первого урока ЗОТИ. Она очень надеялась, что профессор окажется хорошим преподавателем и что она сможет им гордиться... тьфу, пропасть, как она может им гордиться, если не имеет к нему никакого отношения? Ладно, пусть так: она сможет его уважать. За то, что он прекрасный специалист. Но она очень боялась, что на самом деле все окажется как-то... не так.
Казалось бы, профессор Локхарт зарекомендовал себя как борец с чудовищами, одно это уже указывает на его профессионализм. Он получил за это Орден Мерлина. Он получил приглашение преподавать в Хогвартсе. Все факты говорят за него. И только одно говорило «против». Чертов список книг Локхарта в качестве рекомендованной для обучения литературы. Преподаватель, который был способен выбрать это в качестве учебников, заведомо вызывал некоторые подозрения. Даже если ему за это заплатили. Даже если выделили процент от продаж. Есть сделки, на которые вполне можно пойти, но нельзя учить детей ЗОТИ по... этому. И Гермиона переживала. Она очень хотела, чтобы Локхарт оказался безупречен, но почти не верила в это.
Профессор, пожалуйста, не подведите.
За обедом Малфой принес очередную радостную, в его представлении, весть. Кто-то из Рейвенкло насплетничал, что Локхарт на Гербологии опустил Поттера! Так, мол, и сказал, ты, мол, хочешь славы, вроде как я, но до меня тебе далеко, так что сиди и не высовывайся. Гермиона без энтузиазма гоняла по тарелке гарнир и гадала, сколько в этих слухах процентов правды. Ноль? Пять? Десять? Если больше пятидесяти, то это... странно. Хотя поступок Поттера, безусловно, был идиотизмом, что бы его на это ни толкнуло, вряд ли таким образом он хотел получить еще кусочек популярности. И вряд ли он в здравом уме решил бы соперничать с Гилдероем Локхартом. Понятно же, что профессор в разы круче. Он много раз сознательно встречался с вампирами, оборотнями и другими совершенно жуткими созданиями, а Гарри один раз в детстве оказался жертвой Волдеморта, и никто не знает толком, почему он выжил. Так какая его в том заслуга? И разве можно сравнивать его с Локхартом?
Память, впрочем, услужливо подсказала Гермионе, что в прошлом учебном году Поттер все-таки отличился, но Квиррелл все-таки был человеком, а не монстром. Или... вернувшееся на миг ощущение беспомощности собственного тела, спеленутого магическими путами, отбило у нее всякое желание думать на эту тему.
* * *
Перед ЗОТИ Малфой снова прицепился к Поттеру и Уизли, на этот раз из-за того, что какой-то первокурсник захотел Поттера сфотографировать. Ну вот что ему неймется? Честное слово, Гермиона была готова согласиться с этим первокурсником: было ужасно похоже на то, что Малфою просто завидно, хотя, казалось бы, чему тут завидовать. Гермиона уже думала, что вот-вот начнется драка, но тут пришел профессор Локхарт. Вместо того, чтобы снимать баллы и раздавать отработки, он погасил конфликт, снявшись вместе с Поттером. Первокурсник был доволенеще бы, такой кадр! Малфой был не слишком доволен, но делал вид, что все хорошо. И только Поттер выглядел так, будто его заставили проглотить лимон и запить Костеростом. Вот чего, интересно, он кривился? Его не наказали, баллов не сняли, от Малфоя прикрыли, да еще и колдографию с Локхартом получит. Мог бы быть хоть немножко благодарным!
Профессор Локхарт, сопровождая их на занятие, попытался объяснить это Поттеру, толковал про соломоново решение, но тот, кажется, так и не проникся. Возможно, из-за того, что профессор предположил, будто он действительно жаждал раздавать автографы. Непонятно только, чего так на это обижаться. Ну, подумаешь, кто-то предположил, что ты хочешь славы. Пожать плечами и забыть, разве нет? А он тут строит оскорбленную невинность, тоже мне.
После недлинной вступительной речи профессор раздал листочки с проверочными вопросами по своим книгам. «Любимый цвет Гилдероя Локхарта, тайная честолюбивая мечта Гилдероя Локхарта, самое грандиозное достижение Гилдероя Локхарта...» Первые десять вопросов Гермиона еще надеялась, что это такая не очень смешная шутка. Но пятьдесят четыре! Пятьдесят четыре вопроса о самом себе по мотивам собственных книг!
Черт возьми, а.
Отдельной печальной подробностью было то, что Гермиона знала ответы на все эти вопросы. Она ведь внимательно, очень внимательно читала книги. И на память до сих пор, в общем-то, не жаловалась. Она поборола искушение написать какие-нибудь очень странные ответы и абсолютно точно, со звериной серьезностью, написала все именно так, как помнила. Ведь если то, что она думает о Гилдерое Локхарте, правда, то за это невеликое достижение она может отхватить пять баллов, а то и десять. Ну и почему бы их не заработать?
Когда профессор Локхарт присудил ей десять баллов, мальчики Гриффиндора и Слизерина смотрели на нее примерно одинаково: как на полную дуру, а девочкинемного завистливо. Видимо, и сами хотели бы запомнить столько же, но не смогли. Отдельно на общем фоне выделялся насмешливый взгляд Гринграсс. Небось, решила, что Гермиона в Локхарта влюбилась. Нет, это, конечно, правда, но ведь не в этом же дело!
А потом профессор Локхарт достал клетку с пикси, выпустил их и не смог с ними справиться. И Гермионе очень захотелось залезть под стол от неловкости за него, но она не смогла, потому что к тому времени уже сидела под столом, прячась от пикси. Нельзя залезть под один стол дважды. Вроде того.
А потом урок закончился, и класс буквально сбежал. И профессор тоже сбежал. Просто взял и вышел в дверь, наказав оставшимся загнать пикси в клетку, это же так просто. Нет, наверно, если бы Гермиона осталась без палочки, она бы тоже сбежала, но черт возьми, как... как... черт возьми, как тут хотя бы правильно вопрос-то сформулировать? Поскольку она не слишком торопилась вылезать из-под стола после окончания занятия, она осталась в числе ответственных за сбор пикси. Вчетвером они довольно быстро с этим разобрались, и у Гермионы наконец появилась возможность предаться унынию. Именно этим (с перерывом на домашнее задание) она и занималась весь вечер. А ночью, спрятавшись за пологом, долго тихо плакала в подушку. Тихопотому что заглушающее у нее пока не получалось. А плакалапотому что, кажется, Гилдерой Локхарт был даже чуточку хуже, чем самовлюбленный герой из его книг. Он был самовлюбленными не очень героем.
Но он ведь совершил все эти подвиги, он кавалер чего-то там и член какой-то лиги! Как он при этом может быть таким... таким!
Последующие уроки ЗОТИ показали, что даже разочарование личностью совершенно не спасает от очарования внешностью. Локхарт все полнее раскрывался на своих уроках. Он оказался хвастлив, самовлюблен до полного ослепления, смешон, самодоволен, ужасен. Но при этом он все еще был очень красив и обаятелен. И когда он входил в класс и девушки дружно издавали восхищенный вздох, Гермиона всегда была среди вздыхаюших. Это было глупо. Это был полный бред. Но поделать она с этим ничего не могла.
Она пыталась на него не смотреть, но это оказывалось выше ее сил, и все занятия (ну кроме контрольных) она проводила за бездумным созерцанием. Если бы только можно было отключить собственный слух, а лучше выключить звук его голоса, чтобы он не нес такую отборную, такую раздражающую чушь...
Иногда она представляла, как смотрелась бы на лице многоуважаемого профессора Локхарта лента скотча, заклеивающая ему рот. Увы, тогда не было бы видно его замечательной улыбки, а это большая потеря, просто громадная. А как было бы чудесновыключить у профессора звук, сесть напротив и просто наслаждаться зрелищем. «Сделайте мне красиво, Гилдерой. Больше, кажется, вы здесь ничего и не делаете».
Дафна, единственная из девочек мистическим образом не попавшая под его обаяние, над ней, конечно, посмеялась, когда все-таки заметила, что с ней происходит. Вся эта ситуация ужасно раздражала Гермиону. Оказаться в числе слюнявых девчонок, только и способных тупо хихикать, глядя на предмет обожания... Оказаться в одной компании с Паркинсон и Браун! Позорище, да и только. А вдруг он задержится в Хогвартсе больше, чем на год? Она что, до седьмого курса будет... такая? Это, конечно, было негуманно, но Гермиона очень надеялась, что проклятие должности преподавателя ЗОТИ, о котором ей рассказывали слизеринцы, существует и работает. И в конце года Локхарт непременно куда-нибудь денется. Потому что Хогвартс слишком тесен для них двоих.
Глава 6. Ответы, вызывающие вопросы
Мертвая кошка, куда ты бежишь?
Все еще ловишь мертвую мышь?
Флинт очень постарался сделать так, чтобы «как бы случайно» продемонстрировать Хогвартсу и нового Ловца, и новые метлы, за которые этого Ловца взяли в команду. Для этого он специально выпрашивал у профессора Снейпа письменное разрешение занять поле во время тренировки гриффиндорской команды, ну а в том, что про метлы Малфой сам сообщит непременно, Флинт нисколько не сомневался. Выбор же команды, которой Флинт планировал помешать тренироваться, был обусловлен тем, что сплетни активнее всего уходили именно с Гриффиндора. По крайней мере, так говорили старшекурсники, а у них было время понаблюдать за этим процессом.
В итоге коварный план Флинта вышел ему боком: капитан гриффиндорцев забронировал стадион на такую рань, что слизеринская сборная не один раз прокляла своего капитана за инициативность и хитровывернутость.
Можно было бы просто всем рассказать, простодушно поделиться новостями, а выводы все и так сделали бы,ругался Монтегю вечером накануне «представления Ловца», когда Флинт пытался загнать членов команды спать.И тогда уже через полдня все всё знали бы!
Монтегю, ты совсем страх потерял, что ли? Я сказал, спать иди, завтра будем этого головой ударенного Вуда учить, что нефиг свою команду мучить и подрывать в такую рань, ибо бесполезно.
Личным примером учить будем, ага. Ох, Флинт, если б не субординация, сказал бы я тебе!
Если б не субординация, я бы до этого светлого дня не дожил!заржал Флинт.Так, все по люлькам, я сказал! Роули, тебя это тоже касается.
Спортсмены, ворча и переругиваясь, расползлись по спальням. Легко ли было будить их утром, Гермиона так и не узнала, поскольку проспала и их подъем, и сборы на поле. Флинта она увидела только за обедом и подошла спросить, как все прошло.
Прошло,поморщился он.Прошлои ладно. В общем, неплохо, хотя и не без недочетов.
Например?Флинт поднялся из-за стола и размашистым шагом пошел в подземелья. Гермиона поспешила за ним.
Например, там крутился мелкий такой пацан, колдографии делал, он быстрее всей этой тупоумной гриффиндорской сборной сообразил, что к чему, и озвучил, что Малфой купил место в команде. Так Малфой его грязнокровкой обозвал. Ну, тут выскочил героический Уизли, ему ж сколько поводов ни давай, все мало, надо еще. Короче, первачок теперь расстроенный и в соплях, Уизли и Поттер где-то отсиживаются, пока Уизли слизнями блюёт, гриффы под впечатлением от свары про метлы и думать забыли. И когда вспомнятнепонятно. То есть я тут стараюсь, информацию им на блюдечке приношу, а им и дела нет. Охренеть, просто охренеть.
Ну, наверняка они скоро опомнятся и все расскажут. Они же разозлились, я правильно понимаю? А тут хоть какая-то возможность отомстить.
Да, наверно,вздохнул Флинт.Все равно, у этого белобрысого просто удивительная способность все портить! Вроде бы и внимание к себе привлек, все как я хотел, а пользы ноль! Только и радости, что погоняли его хорошенько на смотре. Уж он у меня от бладжеров улепетывалдай Мерлин!
Простые радости простых волшебников, о да. Не сказать, чтобы Гермиона их не понимала. Ну, чисто теоретически. Она собиралась уже вслух посочувствовать Малфою, но не стала, поскольку ей пришла в голову другая мысль.
А вот кстати, о Малфое и грязнокровках.
Чего?
Почему некоторых на факультете до сих пор корежит от моего присутствия, взять хоть Малфоя и Нотта, хоть Паркинсон, хоть этого твоего Роули, а некоторым все равно? Ты же со мной нормально общаешься, и не только ты.
Просто некоторые люди нормальные, а некоторые придурки. Прокатит такой ответ?с надеждой спросил Флинт.
Не прокатит,решительно заявила Гермиона.Сам же понимаешь.
Ну слушай,Флинт остановился и задумчиво почесал затылок.Ты нашла, конечно, кого спросить.
А кого еще? Не Гринграсс же мне спрашивать,пожала плечами Гермиона.
А почему бы и нет? Спроси у Гринграсс, правда.
Ладно, спрошу. А пока ты мне расскажи.
Да что ж ты такая въедливая, Грейнджер, чтоб тебя!.. Ладно, но ты, в общем, делай поправку на то, что у меня вообще-то голова не тем занята. Грязнокровки... Ты б еще спросила, откуда дети берутся!
Про это я уже в курсе,помотала головой Гермиона.И вообще, не заговаривай зубы, рассказывай давай.
Ну а что тут такого рассказывать? Кого грязнокровками зовут, ты уже в курсе, как раз вот таких, вроде тебя, из маглов припершихся нам всем на радость. Как по мне, так приперлись и ладно, раз у вас магия есть, надо же вам где-то учиться и как-то жить. Вы, опять же, не оборотни и не другие какие твари, у вас мозги есть и не кусаетесь. Но некоторых вы, прямо скажем, бесите.
Вот мне и интересно, почему?
Грейнджер, а я знаю, что ли? Я им колдомедик или мама родная, интересоваться, чем им грязнокровки помешали? Их воспитали так, мелочь эту. Родители их боролись за власть чистокровных над всеми остальными, ну и они продолжают.
Так,мозг Гермионы наконец-то выцепил более-менее стоящую информацию из эмоционального потока Флинта.Это ты про сторонников этого вашего... Лорда, как его там?
Да, про них. Про Пожирателей Смерти.
А разве их не арестовали после Хэллоуина 81го?
Кого-то арестовали. А кто-то сказал, что был под Империо. И прокатило.
Империо? Что это?
Про Непростительные читала что-нибудь?
Только то, что они есть, и что это гарантированный Азкабан.
Ну вот, Империоэто одно из Непростительных, подчиняющее волю. Только, честно говоря, если посмотреть на деток этих господ, типа под Империо ходивших, то сразу видно, что они вполне добровольно в это вписались. У них чуть что, сразу вопли про грязнокровок и как они ужасны. Причем у родителей-то это вопли хотя бы политические, а у деток уже просто так, обо всем. Где-то что-то в мире плохоах, наверняка маглы и грязнокровки виноваты!
Ну, может, их семьи просто придерживаются таких взглядов, а к Волде...
А ну не надо!
Ну ладно, а к Тому-Кого они все равно присоединились не по своей воле?
Это вряд ли. Да ты и сама это понимаешь. И потом, будь они под Империо, им бы сейчас мучиться совестью, каяться и воспитывать детей в терпимости. Так ведь нет, ничего подобного. Что Малфой, что Нотт, что... да много фамилий, что я буду тебе всех перечислять, что ли. Вот разве что профессор Снейп, от него лично я никогда ничего про грязнокровок не слышал, да и никто из учеников, я думаю. Ну так оно и понятно, раз за него сам Дамблдор в свое время вступился, приходится держаться в рамках.
Постой,Гермионе показалось, что ее огрели по голове чем-то тяжелым, даже в глазах слегка потемнело.Так декан тоже был из этих... из Пожирателей Смерти?
Ну да, а ты не знала, что ли?
Она не знала. И не могла поверить. Профессор Снейп, тот самый человек, который предлагал ей подложную родословную в начале прошлого года, давал книги, чтобы облегчить адаптацию, в своей специфической манере, но все-таки заботился, подкидывал информацию, посоветовал разучить Экспеллиармус, проверял ее навыки в Окклюменции... этот человек ненавидит таких, как она. Маглорожденных. Грязнокровок. Возможно, он даже когда-то их убивал. Хотя нет нужды выдумывать подобное. Достаточно самого факта, что он был среди тех, чьи дети сейчас с трудом мирятся с ее присутствием, кривят лица и вопят «грязнокровка». Он не действует так же, как они. Он не может действовать так же, как они, он взрослый человек и декан факультета (впрочем, это же не мешает ему шпынять Поттера по поводу и без). Но боже, неужели он все-таки думает так же, как они? Неужели для него она тоже грязнокровка, досадное и противное препятствие на пути к процветанию Магического Мира? Почему же тогда он помогал ей? Почему брал на себя труд информировать о чем-то, интересоваться ее проблемами, вести беседы? Почему ей казалось, что он относился к ней как к человеку? Он казался ей неплохим человеком, ну да, резким, не без странностей, с необъяснимой антипатией к Поттеру, таким... слизеринцем. Но неплохим. Как неплохой человек мог оказаться среди Пожирателей Смерти? Желать гибели других волшебников только из-за их происхождения? Как?
Эй, Грейнджер, вернись в реальность, а? Ты в обморок, что ли, собралась? Вот охота мне с тобой возиться! Лучше бы ты все-таки у Гринграсс спросила! Давай-ка быстренько дойдем до гостиной, посидишь, придешь в себя,Флинт подхватил ее под локоть и бодро поволок в сторону Общежития. Гермиона не возражала. Она обдумывала.Что там было с профессором Снейпом, я не особенно вникал. И тебе не советую. И вообще, не принимай близко к сердцу, зачем оно тебе?