Боли не было. Никакой. То ли за счет особенной смазки, которой мои мужчины намазывали этим вечером себя особенно тщательно, то ли за счет дикого, неимоверного возбуждения, которое выбросило у меня в кровь столько адреналина и прочих естественных обезболивающих, что их хватило бы на полк тяжелораненыхне знаю.
Признаюсь в одном: когда стоит волна возбуждения такой силы, анальный сексэто здорово! И пусть даже я потом еще пару дней не смогу нормально присесть, оно того стоило.
Спи, сладкая,наконец мужчины угомонились и зажали меня с обеих сторон.Тебе понадобятся силы завтра.
Утром мне понадобились не силы, мне была нужна аптечка и желательно размером со Скорую Помощь. Болело все, даже то, что болеть не могло по определению. Только к сожалению, оно об этом не ведало и все равно болело.
Сейчас тебе будет легче,заверил меня Филлипэ, намазывая от макушки до пяток лечебным бальзамом.
Соврал. 'Сейчас' не наступило даже через пару часов.
Как ты себя чувствуешь?волновался Эмилио, пытаясь запихать в меня масло, разведенное в сливках.
Как будто меня изнасиловал поезд,буркнула я, утыкаясь в подушку.Причем, на мне отметились все вагоны, прихватив с собой рельсы и шпалы. А после того, как все это надругалось надо мной в особо извращенной форме, меня переехало паровозом!
Не знаю, что такое поезд,встрял Филлипэ.Но давай я еще раз все смажу и помассирую.
Хочешь, покажу?подняла я лицо и злобно зыркнула на виновников моего нынешнего состояния.Сначала раскатаю под пирожок, а потом спою песенку: 'Дружок, хочешь я расскажу тебе сказку?'
Ты просто устала,убеждал меня Эмилио спустя пару часов, притащив мне мед, разведенный в сливках.Тебе следует поесть и сразу полегчает.
Я одним глазом заглянула в чашку, получила гипергликемическую кому и жалобно простонала, давя на неизвестного им зверясовесть:
А мяса можно?
Тут возмутился отиравшийся рядом Филлипэ:
Ты с ума сошла! В твоем состоянии нельзя есть такую тяжелую пищу!
Почему?закряхтела я, поворачиваясь, чтобы этот засранец посмотрел мне прямо в глаза и увидел в них свой приговор.
Потому что, если ты больнаследует употреблять легкие продукты,присел рядом Филлипэ.А если беременна, то тем более нужно принимать питательные вещества.
Диетолог с хреном,пробурчала я, но военную тайну по поводу невозможности забеременеть не выдала.
Хорошо воспитанные жены,нравоучительно сказал Эмилио, уговаривая съесть меня творог, залитый сливками.Не грубят, послушно открывают ротик и молчат, когда не находятся в кровати. Помнишь, о чем мы договаривались?
Я выразительно показала взглядом на то, на чем лежала.
В кровати с мужем,поправился мужчина, подсовывая мне стакан со сливками, от которых меня просто мутило.
Я тяжело вздохнула, мысленно убедила себя, что у меня разгрузочный день, легла на спину, сложила на груди руки и закрыла глаза.
Мужчины выдержали меня в такой позе минут пятнадцать. После чего попытались выкопать у меня сознательность:
В твоем состоянии нужно есть!убеждал меня Эмилио.
Магдалена, ты обещала быть послушной,напоминал Филлипэ.
Я не реагировала. Мне и так было хорошо. Еще бы мухобойку, чтобы прихлопнуть двух активно жужжащих рядом надоедвот был бы кайф!
И я мужественно держалась дальше.
Через сутки у меня все отошло и перестало болеть. Зато заболели временные мужья. Как оказалось, идиотизм классический, параноидальныйне лечится. Поэтому я вздохнула и восстала с кровати к вящей радости мужа... мужей.
И дальше начался натуральный кошмар! Шесть дней непрекращающегося секса, во время которого меня крутили, как гуттаперчевую куклу, но, правда, не перебарщивая.
Все остальное время меня носили на руках, кормили, купали. Трижды в день выносили на лужайку дышать свежим воздухом. И все это молча! Потому что хорошо воспитанные жены не открывают рот, кроме как для орального ублажения мужа!
Капец! Я уже стала завязывать узелки на бахроме балдахина, чтобы воочию удостовериться, сколько осталось дней до окончания этой каторги.
Я ни разу не оставалась одна. У меня не было личного пространство и свободного от них времени. Если отсутствовал один, рядом обязательно отирался второй.
Меня гладили, ласкали и баловали, как домашнее животное.
Вечерами, сидя у камина, мужчины разговаривали между собой, передавая меня с коленей на колени.
К концу седьмого дня я окончательно озверела без всяких биологических добавок!
Утром следующего дня, я проснулась от того, что меня снова начали гладить и домогаться.
Дорогая, повернись на бочок,кто-то слишком правильный, с прекрасным знанием местного этикета для хорошо воспитанных жен, обладающий синими лупалками, которые я бы с громадным удовольствием выдавила голыми руками, решил, что вся моя жизнь теперь сводится к горизонтальной плоскости, и эту свою прогрессивную идею воплощал с фантастическим упорством и поразительной целеустремленностью.
Счас!рявкнула я.Только шнурки поглажу, чтобы вас на них удавить!
Какая муха тебя укусила, Магдалена?нахмурился синеглазый, запуская свою руку мне между ног и тут же получая 'Привет от Тайсона!'.Хорошо воспитанные...
Я тебе не жена!заорала я, кусаясь и царапаясь.И никогда ей не буду! Поиграли и довольно!
По моему,заметил Эмилио, пытаясь меня скрутить и закончить начатое.Ты точно беременная. Поскольку совершаешь совершенно неадекватные поступки!
У меня мозг от вас беременный,ярилась я, кидаясь в них подушками, тапочками, расческами и сапогами.Вы меня мало того, что поимели во всех смыслах, так еще и издеваетесь?
Магдалена,осторожно начал Филлипэ.
Маруся!взвилась я.Меня зовут Маруся!
Магдалена,призвал меня к порядку синеглазый, не обращая внимание на внесенную поправку.Ты плохо себя ведешь! И будешь наказана!
Филлипэ, это слишком сурово,заступился за меня Эмилио.Возможно, Магдалена носит ребенка, и мы должны дать ей некоторые послабления.
В свой список мести я включила и его, пообещав себе вскрыть ему черепную коробку маникюрными ножницами и покопаться в содержимом чайной ложкой.
Ты прав,согласился синеглазый. И начал приманивать меня:Дорогая, сегодня прибудут твои наряды и драгоценности. Будь хорошей девочкой, иди сюда.
Подавись ими!пожелала я ему.Или засунь туда, куда ты меня имеешь через день! Получишь незабываемые ощущения!
Сладкая,попытался урегулировать конфликт Эмо, потому что я уже выудила из кучи одежды один из световых мечей и сейчас маниакально искала, как он включается.Положи, пожалуйста, казгази. Он все равно сделан под конкретную руку и не включится. Так что для тебя он бесполезен...
А так?фыркнула я, запуская этим казгази в него и попадая в лоб. Правда, он все равно испортил шикарный бросок и поймал на подлете. По-моему работает, а?
Ты сейчас все же будешь наказана!рыкнул синеглазый, теряя весь свой сибаритский запал и вставая.Прекрати вести себя как дешевка!
А мне нравится!заявила я, лихорадочно впрыгивая в штаны и натягивая тунику.Это, может, мечта всей моей жизни!
Что ты хочешь, маленькая?занял позицию хорошего полицейского Эмилио.
Вы обещали, что если я буду вести себя по вашим правилам неделю,напомнила им я.То после этого мы сядем и все обсудим!
А что тут обсуждать?переглянулись мужчины.Все и так прекрасно.
Бр-р-р!поежилась я.Прикопайте меня под кустиком!
Не вздумай!взбесился Филлипэ.У тебя нет ни малейших прав делать что-то с собой!
То есть со мной только вы можете что-то делать?нехорошо прищурилась я.И у меня нет абсолютно никаких прав в этом мире?
А зачем они тебе, сладкая?широко открыл аметистовые глаза Эмилио.Все, что тебе нужно, мы обеспечим.
Еще раз,нахмурилась я, постигая размер подложенной мне свиньи.Вы ведь не собирались со мной ничего обсуждать? Ведь так?
Магдалена,посмотрел на меня, как на несмышленыша, синеглазый.Мы надеялись, что за это время ты привыкнешь и смиришься с нашими устоями. Все было так чудесно...
Я плюхнулась в кресло.
Ёкарный бабай с колотушкой в заднице! Вот это я влипла! А вот хрен вам! Русские феминистки сдаются только после того, как остынут, и тотолько по причине невозможности отстаивать светлые идеалы независимости!
Понятно,протянула я, прикрывая лицо рукой, но не забывая подсматривать сквозь пальцы.Я как-то сразу не поняла ваши благие намерения. Вы уж простите глупую никчемную женщину.
Мы не сердимся,заверил меня доверчивый Эмилио.
В честь чего такая перемена?нахмурился подозрительный Филлипэ.
А что делать?жалостливо провыла я.Куда мне податься? Я ж неместная, и багаж у меня в печке спалили!
Сегодня прибудут подарки,напомнил Эмилио.
Подарки!захлопала я ладоши, оживая и надевая на лицо сладкую улыбку идиотки. А что? С волками житьна четвереньках трахаться!Как здорово! А можно сейчас принять ванну?
Конечно, дорогая,спохватился Эмилио, вспомнив о своих обязанностях.С чем ты сегодня хочешь? С хвойным маслом или лавандовым?
Какая, нафиг, разница? Все равно вы мне всю эту лаванду хвоей обосрали!
С хвойным, лапочка,улыбнулась я еще шире.
Эмилио подхватил меня на руки. Я покорно позволила, доверчиво склонив ему на плечо голову.
А переодеться?напомнил нам синеглазый, кивком указывая на халат.
Котеночек,хлопнула я ресницами.Давай сегодня изменим традициям? Представляешь, как будет прекрасно, когда ты осторожно трепетной рукой снимешь с меня эти штанишки?
Филлипэ сглотнул и пошел за нами.
Меня доставили по назначению. Эмилио погладил меня по голове и пошел готовить ванну, а Филлипэ приступил к обещанному раздеванию.
Милый,вдруг застыла я.Ты не можешь сказать Эмилио, что я передумала? Мне кажется, будет лучше, если сегодня моя кожа будет благоухать лавандой. Как ты думаешь, драгоценный?
Стой тут,велел мне мужчина и направился из предбанника в ванную комнату.
Как прикажет мой муж,мурлыкнула я, строя ему глазки.
Но как только он скрылся за дверью, я заполошно метнулась за ним и заблокировала тяжелую дверь, сделанную из цельного дерева, кочергой.
Сейчас я вам запахну!прошипела драной кошкой.И зацвету!к кочерге добавилась скамья.
После чего я на всех парах рванула обратно в спальню.
Действительно,бухтела я, вешая на шею связанные наспех сапожки.Чем я должна быть недовольна? Светло, тепло, и мужья не кусают. Только пользуются без оглядки на амортизацию!
В сапог отправился нож в кожаных ножнах, стыренный с пояса Эмилио.
Какой-такой павлин-мавлин, не видишьмы кусяем? (с)передразнила я их, вылезая в окно. Дверь они, кстати, уже с завидным упорством долбили. Жалко, что не лбами. Может, хоть просветления достигли бы!
Кому нравится, тот может и дальше оставаться в статусе живой вещи, а я так не могу. Просто не в силах! Мужиков прибить не выйдет, их слишком много на одну женскую особь у нас получается, а самой загибаться неохота, хотя все к тому идет. Решила: двум смертям не бывать, а одной не миновать... если я срочно не сбегу отсюда!
Понятно, что далеко свалить не получиться, но шороха наведу и заставлю с собой поторговаться. Глядишь, может и договоримся до сносных условий тюремного секса.
Осторожно спрыгнула на крышу ближайшей постройки и осторожно пошла по коньку, балансируя, словно канатоходец.
Магдалена!рявкнули сзади. Я покачнулась. Рык был тут же задушен в зародыше.
Может, еще слегка покачаться? Вдруг количество желающих моего тела естественно уменьшится?
Я добежала до края и перемахнула на другую постройку, целенаправленно следуя к забору. Хоть я и женщина, и неспособна по мнению некоторых мыслить, есть, ходить и говорить, но подумать о собачках меня все же хватило!
За забор они не пойдут, а до забора я уйду по крышам.
Магдалена!долетел до меня рев Филлипэ, когда я уже добралась до ограды.Когда я тебя поймаю...
Я повернулась. Две перекошенные физиономии маячили в открытом окне ванной комнаты. Но у них не было сарая! Я показала супругам международный жест, согнув руку в локте и похлопав по бицепсу. После чего спрыгнула вниз.
Пятки я, конечно, слегка отбила о землю, но бежать все равно смогла. И со всей доступной мне скоростью рванула в сторону заводи. Там и лес погуще, и вода рядом.
Вообще-то, я рассчитывала немного отсидеться где-то в засаде, а потом начать мелкий шантаж. Конечно, всегда существует возможность, что затея окончится провалом, но кто не рискует... того два оголодавших мужика во все дыхательно-пихательные пялят.
Я была уже практически рядом с присмотренным местом, как на меня из подлеска выскочил отряд мужиков в масках, числом человек тридцать. Навскидку. Времени пересчитывать у меня не было.
Здрасте!обезоружила я их сходу. У них же бабы не разговаривают.
И правда, застыли бойцы невидимого фронта. Прям видно, как под масками мозги шевелятся. И кто ж это к нам в гости намылился и, судя по оружию, явно не с подарками? И не на турнир по хоккею на траве сюда приехали. Хотя... может, биатлон?
В общем, мысль сработала быстро. Браво! Наемные убийцы.
Извиняюсь,развернулась я и рванула оттуда, придавая себе все возможное ускорение. Все же два или тридцатьсущественная разница!
Взять ее!крикнул отошедший от культурного шока отец-командир.
И вся веселая гоп-компания со свистом, гиком и улюлюканьем погналась за мной.
И почему мне кажется:петляла я по подлеску, уворачиваясь от летящих в меня кинжалов.Что это точно не мосты дружбы и не обмен опытом?..
Если бы не моя прекрасная физическая подготовка, врожденная способность ощущать опасность даже филейными частями тела и желание выжить любой ценой, быть бы мне утыканной кинжалами, как мишень для тренировок.
К тому же, команда явно обладала коллективным разумом, потому что мужики начали рассредотачиваться, чтобы взять меня в кольцо. Даже такой невеликий стратег, как я, и то допер до содержания маневра противника.
И выход у меня намечался только одинпозорно сдаться. Но он не рассматривался мной, как прямо самоубийственный.
Эмансипация жила, живет и будет жить!проскандировала я, добегая до заводи и прыгая в воду. Безусловно, я рисковала, не зная ни глубины дна, ни рельефа.
Но счастье в этот раз было не близко, а совсем рядом. Поскольку нырнула я удачно и быстрыми энергичными гребками поплыла к камышам, рассчитывая отсидеться.
Вернись, дура!заорали браво на берегу.Утопнешь! Лучше мы тебя сразу тихо прирежем!
Чтоб у вас языки отсохли!рявкнула я, срезая камышинку и ныряя.
Перед тем как я погрузилась, что-то снова тренькнуло.
Капец! Это музыкальное сопровождение или похоронный марш?
Вода была не очень прозрачной, и я скрытно переместилась в достаточно затененное место. Ну, все! Вода довольно теплая, во рту камышина. Если надо, опытный дайвер под водой пару часов как нефиг нафиг просидит без малейшей угрозы жизни или здоровью!
Я забурилась так минут на пятнадцать, а потом меня начала глодать одна крайне нехорошая мысль: ладно, допустим, я отсижусь, переплыву на другую сторону и тихонько скроюсь. А что будет с ребятами? Пришли-то явно за ними, а они не в курсе и ничего не знают!
Хорошо, допустим, на их заимке гуляет десяток или даже два собак. Пару помощников.
Но против тридцати киллеровэто просто смешно! Да и рванут ребята за мной, скорей всего, как есть, полуголыми и без оружия. И что дальше будет?
Ясно чтоположат их там, вместе с челядью и собаками! И только я буду в том виновата!
При мысли о смерти мои временных супругов мне аж нехорошо как-то стало! Даже дышать стало с трудом, словно пропихивала внутрь загустевший, как кисель, воздух. Пришлось все-таки переплывать на ту сторону бобровой заводи, тихариться в кустах и начинать обходной маневр для спасения спасателей.
Надо сказать, маневр оказался на редкость своевременный.
Десяток громадных собачек гаринардов устроил последнюю охоту Акеллы на лужайке перед домом, как раз там, где я перелазила забор, а мои женовладельцы, спина к спине, отбивались от превосходящих сил противника. Правда, с лазерными указками в руках. На лицах моих мужей беспросветное отчаяние и мрачное выражение людей, собирающихся задорого продать свою жизнь.