Не могу сказать, что в моей голове уже созрел какой-то план. Так, одни наметки, но я намеревался сбить все расклады уже сейчас. Игра! Вот что было главным в моей жизни на протяжении многих лет. Я игрок! А следовательно, играть я буду всегда и всем, коль скоро ничего больше все равно делать не умею. Пусть я посредственный капитан, пусть бывший вор и пройдоха, безродный и никому не известный. Игравот суть, которую я содержу в себе.
Думая об этом, мысленно накручивая себя на подобные действия, я вышел на палубу, ища глазами Корвеля.
Астролог-недоучка сидел на носовой надстройке вместе с Наем и о чем-то тихо беседовал с мальчишкой. Я подошел ближе, невольно слыша часть их разговора.
Таким образом, мы можем одинаково читать направления рек, расположение хребтов, вещал Корвель с видом матерого ритора. Так испокон лун повелось, что все карты составляются единым образом. Это как грамота. Никто же не пишет букв сверху вниз или справа налево. Все придерживаются правил написания любых текстов. То же самое в полной мере относится и к начертанию карт. В любой карте, какой бы она ни была, принято в самом верху изображать гору духов. Пусть никто никогда и не видел этой горы, но все договорились, что находится она далеко на севере, в царстве стабильности, вечного покоя и тишины. Так и в текстах восхвалений говорится. В царстве льдов.
И что? спросил Най удивленно. Все капитаны делают свои карты именно по этому правилу?
Ну, разумеется, ведь если карту может прочесть кто-нибудь другой, то, стало быть, она превращается уже не просто в кусок пергамента с рисуночками и закорючками, годный только для капитана, это уже товар, который стоит пусть и не многим больше, чем материал, на котором она начертана. Всякое случается. Представь, что какой-то капитан потерял корабль и казну, а такое случается не так уж редко. Сам уцелел, а корабль разбился. Вот тогда капитан отмечает на карте место падения корабля. Что стоит в таком случае такая карта?
Да ничего не стоит! удивился Най и пожал плечами.
Вот тут ты ошибаешься. Корабльэто же не просто кусок дерева, это еще и железо, медь, какие-то припасы в трюмах, магические камни в котле. Это целое состояние. Следовательно, карта, на которой отмечено место падения, стоит очень не дешево! А все потому, что кто-то другой, кроме самого капитана, вполне может прочесть все принятые условия и обозначения.
Теперь понятно, господин Корвель, улыбнулся Най и поднял на меня удивленный и восторженный взгляд.
Не смотри на меня так, Най, я сам порой удивляюсь тому, какие кладези знаний хранятся в голове моего друга. Кстати, обратился я к Корвелю, вот вам задание, проверка. Вы оба посмотрите-ка на этой самой карте, нет ли где-нибудь поблизости, на пути нашего следования, еще крупного города или поселка.
Как же, капитан! встрепенулся Най. Вот тут! Мы как раз говорили с господином астрологом, что на пути будет большой поселок на реке, где можно бы было посмотреть отличия кораблей небесных и тех, что ходят по рекам.
Это восточный форт Смартии, мой капитан, подтвердил Корвель. А что интересного может быть в этой крепости?
Припасы, Корвель, пояснил я, не очень-то скрывая своих намерений.
Но корабль просто ломится от припасов, Тром от жадности да привычки своей бедной жизни так набил трюмы, что там крысам, наверное, тесно!
Я не хочу утомлять тебя подробностями моего плана, Корвель, потому что игрокты весьма посредственный, уж извини. Но я намерен разыграть очень сложный расклад, делаю большую ставку на то, что он будет удачный.
Знаешь, Брамир, я всегда боялся такого азартного блеска в твоих глазах. Всякий раз это заканчивалось примерно одинаково! Так или иначе, ты пускался в бега!
В то время я был рыночный вор и шулер. На этот раз все совсем иначе. Я собираюсь, как в игре с капитаном Таусом, рискнуть всем, что у меня есть! Так высоко задрать, что всем просто ничего больше не останется кроме как считаться с моей игрой!
Если ты собирался меня напугать. Брамир, уверяю, тебе это удалось! Если это шутка, то какая-то очень не смешная!
Разношерстное и диковатое войско Фараса хаотично носилось вдоль крепостных стен, громыхая тяжелыми сапогами. Возвышаясь на невысоком холме, сторожевые башни Хатана, как горные утесы, громоздились над пеленой густого тумана, застлавшего всю долину, луга и излучину реки. Огромной, трехтысячной армии никто не ждал в такой ранний час. Они, как призраки, вынырнули из молочной мглы и оказались в сотне шагов от главных ворот крепости как раз перед широким мостом, перекинутым через ров. Опускать решетку и бить тревогу не было никакого смысла. Солнце только-только показалось над горизонтом, когда армия Гурымея вошла в главные ворота крепости. Для самодовольных капитанов это был серьезный удар, большой промах и недосмотр, многим из которых он будет стоить не только карьеры, но и жизни. Сам факт того, что войска во главе с незваными гостями входят в распахнутые настежь ворота, уже ставил Фараса в очень унизительное положение.
Иридии радовался и ликовал в связи с таким удачным стечением обстоятельств, и высланный вперед разведчик и провокатор Юрх наверняка на совесть отработал свое золото. Уходящие силы полнолуния были загодя собраны в несколько надежных амулетов, которые Иридин Гурымей держал в свинцовом ларце вместе со «Свирелью ветров». Но это был его боевой резерв, тот потенциал сил, который он оставит на утверждение своей власти. В разговоре с самозваным королем он намеревался использовать обычные методы, нехитрые жреческие уловки, которыми владел в совершенстве. Тайное искусство риторов, умение вести переговоры, сила убеждения, первое, что маг освоил еще в академии и потом использовал весьма успешно.
Последними к стенам Хатана подошли конные упряжки с двумя большими катапультами, способными метать снаряды весом в тысячу мер, не меньше. В собранном состоянии эти катапульты умещались на большие повозки, запряженные четверкой лошадей. Кой-Хару, верный полководец и слуга Гурымея, распорядился, чтобы повозки поставили как раз под железной решеткой, на тот случай, если вдруг возникнет конфликт и стражники Фараса попытаются опустить ворота и поднять мост, загоняя армию хозяина в ловушку.
Возница подогнал повозку мага к лестнице, ведущей в крепость, почти вплотную. Семеро рыцарей сопровождения, вооруженных и одетых в легкую броню, отделились от ровной шеренги войск и подбежали к повозке господина. Придерживая друг друга, они ложились прямо в раскисшую грязь перед лестницей, невзирая на удивление крепостных офицеров, вышедших навстречу войску мага. Рыцари укладывались в грязное месиво и лужи, образовывая своими телами некое подобие настила, по которому Иридии Гурымей прошел до самых ступеней лестницы, не запачкав полы мантии и сапоги. Еще дюжина хорошо вооруженных офицеров выстроилась вокруг мага плотным каре, следуя за ним по пятам. Видя серьезность и напор этой гвардии, все в крепости не придумали ничего лучше, чем просто расступиться перед незваными гостями.
Вышагивая твердой и уверенной походкой, еле заметно прихрамывая на одну ногу, маг шел по темным и затхлым залам, наполняя их каким-то смятением, тревогой и опасностью.
Князь Мехру за несколько дней пути в свите Гурымея и вовсе потерял собственное достоинство и теперь семенил за жрецом как преданный слуга.
К визиту мага Фарас подготовиться не успел, так и был застигнут в тронном зале, еще сохранившем остатки былой роскоши полхийского короля. Фарас лежал в одном исподнем на большой медвежьей шкуре возле камина, с трудом продирал заспанные глаза, когда Гурымей предстал перед ним, надменно взирая на самозванца.
Надо сказать, что Фарас не сильно-то стеснялся своего унизительного положения и потому вызывающе и с долей негодования встретил незнакомца.
Будь ты хоть дух бестелесный, возмутился Фарас, повышая голос, я найду возможность заставить тебя проявлять ко мне уважение! На кол самозванца! Стража!
Никто из окружения самопровозглашенного короля даже не рискнул пошевелиться. Замерли словно каменные изваяния, боясь совершить неосторожное действие!
Маг заговорил спокойно и очень сдержанно, можно сказать даже вкрадчиво. В манере, обычной для опытного ритора и служителя храма.
Король Фарас, видимо, запамятовал, а быть может, окружен дураками, которые не потрудились доложить великому о появлении его друга и союзника. Многие пути пришлось преодолеть мне, прежде чем к стенам вашей крепости приблизилось мое войско. Три тысячи отборных, тренированных солдатвсе опытные ветераны, не новобранцы. Больше сотни бестий, свирепых и кровожадных Ши-фу, прибыли в ваше распоряжение, мой король.
Кто посмел? Как! Кто предатель?! Мехру! гаркнул Фарас, обращая взор на своего наместника, прячущегося за спинами рыцарей. Ты жирный боров! Что ты делаешь здесь?! Или я не вел тебе сидеть на границе?!
Мой король разгневан? Как жаль, зашипел маг, медленно вышагивая по залу. Гнев этот как раз то, что сейчас сможет помешать достичь цели! Духи в моем лице помогают лишь праведным и достойным.
О чем ты говоришь, жрец?
Я говорю о троне и о королевстве! Я говорю о заговорщиках и проклятых! О прошлом и будущем, которое стелется предо мной как тексты открытой книги! Я маг и инквизитор Иридин Гурымей! Я тот, кто говорит с духами и благословлен ими! Уверен, что достойный короля потомок не отвернется от содействия духов в своей праведной борьбе!
Я встал у рулей, где бессменно вот уже почти сутки скучал тихоня Вельгор. Выигрывая время, я приказал небоходам убрать все паруса, и мы так сильно замедлились, что рулевому просто нечего было делать. Двигаясь в слабом потоке ветра, мы плавно смещались на восток, как раз к поселку на реке, который указали на карте Корвель и Най.
Увлеченные своими вечными спорами и шпильками в адрес друг друга, магисеверянин Балбаш и кассарец Харбу-Махар, даже не обратили внимания на то, что корабль еле плетется.
Прошу меня простить, господа, что позволил себе вмешаться в вашу беседу, но у меня к вам важное дело.
Маги не сразу отвлеклись от взаимных оскорблений и обратили на меня внимание.
Простите, капитан, мы как раз обсуждали некоторые человеческие достоинства и благодетели, в число которых, несомненно, входит благородство и уважение, которое мы в полной мере имеем честь наблюдать на вашем достойном и грозном фрегате.
Большое спасибо за столь лестную оценку моих скромных усилий. Видите ли, дело в том, что по некоторым причинам я не могу себе позволить приземлиться непосредственно в самой крепости. Это слишком узкое место для корабля, да и некоторых, как я полагаю, обитателей крепости Хатана мое появление совсем не обрадует.
О! Капитан! закричали маги почти одновременно. Этой услуги и не потребуется. Нас вполне устроит, если вы позволите нам сойти на землю хоть в окрестностях самой крепости, хоть ночным временем, хоть днем, нам все равно.
Расклад ветров не самый благоприятный, и мой обратный путь будет весьма затруднен. В связи с чем у меня к вам некоторая просьба. Я ни в коем случае не избавляю себя от тех обещаний и договора, что мы заключили, но великие духи диктуют нам свои правила. Не станет ли для вас обременительной некоторая задержка?
О какой задержке речь, капитан? спросил Балбаш, явно почуявший подвох в моих словах.
Здесь неподалеку, по пути есть небольшой поселок, где я бы хотел задержаться, совсем не надолгочтобы плотней пополнить трюмы и запасы. Возвращаться, как я уже сказал, будет не просто, а мне нужно сделать еще одно дело, весьма важное.
Что ж, крякнул Харбу-Махар, мы не вправе препятствовать вам, капитан, мы только гости на этом корабле, но может быть, мы сможем стать вам полезны в каком-то деле?
Да! подтвердил Балбаш. Вы можете смело полагаться на нашу помощь, капитан. Может, совершить обряд и призвать попутный ветер?
Не стоит, право, так беспокоиться, господа. А секрета в моем деле нет. Дело в том, что ввиду всех тех событий, что происходят в славном некогда королевстве Полхии, я занимаю, как бы это сказать, несколько нейтральную позицию. А как известно, когда военный корабль остается без войны, ему ничего больше не остается, как заниматься торговлей. Вот я и подумал, что будет неплохо пополнить трюмы товаром и предложить их крепостным смотрителям, что в славной и великой крепости Хатана, что в крепости Касс. Знатные могут воевать сколько им угодно, мое дело торговля, коль угодно духам не благословить меня на праведную войну.
Постойте-ка, капитан! чуть ли не закричал Харбу-Махар, вмиг сообразивший, что я задумал. Вы хотите снабжать припасами обе воюющие стороны?
А что в том плохого? удивился я совершенно искренне. Я не выступаю на чьей-либо стороне. Во всяком случае, у меня нет таких договоров. И потому волен вести свободную торговлю с кем пожелаю.
Но ведь всем известно, вмешался Балбаш, что королева и ее отпрыск в крепости Касс зажаты так, что и пискнуть не могут! Возможно, что они и наберут какое-то золото для торговли, но как много его будет?
Мы с вами живем в удивительное время, господа, когда золото значит порой меньше, чем верное, крепкое слово, чем честь или даже просто дружба. Пусть казана королевы и пуста, но королевской печати и слова законного наследника у них еще никто не отнимал!
Так что же, милейший?! удивился чародей Харбу-Махар. Вы намерены торговать не за золото?
Для этого вполне подойдет титул, некоторые земельные угодья. Понимаете, достойные, о чем я говорю? В таких условиях расклад цен как раз в мою пользу.
Надо сказать, капитан Брамир, что вы ведете опасную игру. Боюсь, что королю Фарасу это не очень-то понравится.
Насколько мне известно, жреческий совет еще не признал его законным наследником трона Полхии, но ему никто не мешает совершить договор со мной. Я не принимаю чьей-либо стороны, я готов договариваться. Предложит он мне титул и золото, земли и долю в добыче, я рассмотрю ею предложение. Война войной, господа, но я должен обеспечивать свою команду достойным доходом. Я должен обеспечить будущее своим потомкам.
А на войне убивают, напомнил Балбаш, скривив ехидную гримасу. Вы отчаянный человек, капитан, я рад, что духам было угодно сделать так, что мы встретились. Не знаю как мой коллега, уважаемый Харбу-Махар, но я намерен участвовать в вашей игре, если только вы пожелаете видеть меня и моих рыцарей в союзе с вами?!
А я чем хуже?! взбеленился Харбу-Махар, подпрыгивая на месте. Я бы тоже рискнул подпортить кровь Фарасу! В конечном счете, друг мой Балбаш, зачем тогда мы с вами затеяли весь этот поход? Не по той ли самой причине, что только что указал нам уважаемый капитан? Нам отнюдь не хочется воевать и подставлять свои спины под удар лучников или порох бомбардиров! Мы заняты тем же самымприростом своих земель, титула и состояния, все в то же благо наших с вами потомков!
Так-то оно так, но позвольте спросить, Харбу-Махар, кто же говорил, что северянам нужен сильный король?!
А я и не отказываюсь от своих слов. В споре рождается истина, мой друг. Идет война, противостояние. Побеждает сильнейший. Хитрейший, мудрейший! Вот как только он победит, так мы к нему и присоединимся.
Без военных подвигов, без участия в самой битве наши заслуги не оценят.
Не оценят, согласен, но капитан Брамир подсказал нам чуть ли не праведный путь! Мы не будем мешать спорщикам, напротив, будем помогать.
Уверен, что капитан обойдется и без нашей помощи, махнул рукой Балбаш. Зачем ему мы?
Как зачем! За мной стоят пятнадцать рыцарей! За тобой, Балбаш, стоит не меньше отборных воинов! Это не сила? Это не аргумент в споре?
Что скажете, капитан?
Правду сказать, господа, я и не рассчитывал на ваше участие, но коль скоро вы проявляете такой интерес, то стало быть, у нас есть тема для разговора и выяснения собственной выгоды.
Вот! закричал старик-чародей. Вот то, о чем я тебе говорил, друг мой северянин! Южане не воинственный народ! Мы готовы решать дело миром! Но коль скоро кто-то не может поделить земли, титул и власть, почему бы, ничем не рискуя, не оторвать себе жирный ломоть от всего этого?
Перспектива, что только что замаячила перед замутненным, слегка похмельным умом угрюмого северянина Балбаша, не могла не радовать. С молодых лет живущий в нищете и в суровом учении, он был готов идти на любые договоры, лишь бы обеспечить себе достойное существование и заложить основу для будущего рода. Старик касарец однозначно намекал, что договор со мной даст больше выгоды, чем просто участие в резне, которую затеял Фарас.