Когда все кубки были наполнены, я встал, и посмотрел сначала вдоль стола, а потомвдоль всего зала. Все взгляды сошлись на мне, прежде чем я поднял свой кубок, и воззвал к ним:
Сегодня мы благодарны за возвращение наших храбрых солдат. Поднимем же наши кубки за тех, кто так упорно трудились на защите этого королевства от всех, кто ему угрожает, и кто рисковали своими жизнями, защищая выживших обитателей Гододдина.
Все встали, подняв свои кружки, под крики «верно, верно!». После нескольких шумных мгновений, во время которых люди одобрительно кричали, я снова сел, и слуги понесли первые блюда с хлебом. За ним последовал лёгкий суп-пюре, и трапеза пошла полным ходом.
Как Грэм себя чувствует? сказала Пенни, глядя на Роуз через стол. Когда он проснулся, мы отпустили его к отцу, но пока не знали точно, что он им рассказал.
Ты имеешь ввиду его руку? ответила Роуз. Её лицо было гладким, подобно тихому омуту со скрытыми глубинами.
Конечно.
Роуз сняла напряжение, улыбнувшись:
Он в порядке. На самом деле, он, похоже, думает, что рука теперь магическая, хотя отказывается рассказывать мне, какого рода фантастическую историю Мордэкай поведал ему, когда её лечил.
Дориан гулко хохотнул:
Сломанная рука всё равно бы ему особо не помешала, Торнберыиз крепкой породы, высказался он. На лице рослого воина теперь появились морщины, результат многих проведённых под солнцем лет. Его прежде тёмные волосы теперь содержали много сединыкак и его отец, Дориан начал рано седеть. Он также носил полную бороду, поскольку бритьё было роскошью, которой немногие себя утруждали, живя в пути.
В моём сознании Дориан всё ещё был парнем с пухом на щеках, и другом, с которым я вырос, но каждый раз, когда я видел его, мои глаза напоминали мне, что он больше не был мальчиком. Когда бы он ни возвращался из одного из долгих патрулей, казалось, что он состарился ещё на несколько лет. Это было для меня непрошенным напоминанием о моей собственной смертности.
Я бы и не узнал, что он ранен, если бы не увидел торчавшую наружу кость, вставил я. Настолько он был спокойным и тихим.
Роуз снова заговорила:
Он явно пошёл весь в отца.
Кстати, о его отце, я умираю от любопытствакак обстоят дела в Гододдине. Я слышала, на этот раз обошлось без потерь, пришёл вопрос от моей матери, Мириам.
Дориан поморщился:
Это правда, но я волнуюсь из-за причины нашей удачливости.
Сэр Харолд вмешался:
Возможно, нам следует приберечь эту дискуссию для совещания завтра утром.
Так, наверное, будет лучше, согласился Дориан. Я бы не стал заниматься здесь домыслами, порождая ненужные слухи.
Я кивнул:
Твои слова показывают мудрость, Харолд. Тем не менее, я бы хотел, чтобы вы оба встретились со мной после ужина, а не ждали до утра.
Однако мою мать это не так устраивало:
Подождите-ка а я-то когда услышу новости? сказала Мириам.
Я тебе потом расскажу, успокаивающе сказал я.
Мириам хмыкнула:
Ты так всегда говоришь, но «потом» не всегда наступает.
Как бы я ни хотел поспорить с ней на этот счёт, моя мать была права. Это было проблемой, связанной с моими новыми титулом и положением, но я не мог ничего поделать. Прежде чем я смог раскрыть рот, и извиниться, она снова заговорила:
Не беспокойся обо мне, сынок. ТыГраф ди'Камерон, а ячересчур любопытная старая женщина.
Это неправда, и ты знаешь, что я ценю твои советы, сказал я без какого-либо намёка на извинения, над которыми я раздумывал миг назад.
Вернув себе чувство декорума, она ответила:
Очень мило слышать от тебя такое, Мордэкай, сказала она. На этом она намеренно перевела своё внимание на еду, и исключила себя из разговора. Я восхитился тем, как изящно она вышла из неудобного положения, но по-прежнему беспокоился за неё. С тех пор, как умер мой отец, она стала более эмоциональной. Пенни предположила, что без Ройса, служившего ей якорем, она просто стала больше показывать свою эмоциональную сторону своей семье (то есть, мне). Я подозревал, что она была права. У Пенни была сверхъестественная интуиция, когда речь заходила о таких вещах.
Разговор продолжился, когда Пенни и Роуз взяли на себя бремя беседы. За последние семь лет эти двое сдружились ещё ближе, что было хорошо, учитывая тот факт, что Роуз теперь в основном жила в Замке Камерон.
Что-что? спросил я. Роуз сказала что-то Дориану, но я не совсем уловил её слова. Что касается моего друга, то он выглядел несколько стеснённым.
Роуз бросила на меня взгляд, прежде чем сказать:
Я говорила своему мужу: нам повезло, что у патрулей именно такое расписание. Если бы он сейчас уезжал, а не возвращался, то мог бы пропустить рождение нашего следующего ребёнка.
«Рождение вашей дочери», подумал я про себя. Роуз и Дориан попросили меня не сообщать им пол их нерождённого ребёнка, предпочтя, чтобы это стало сюрпризом, но беременность уже зашла достаточно далеко, чтобы каждый оказывавшийся рядом с ней волшебник уже знал, что ребёнокдевочка.
Такое расписание патрулей обязано исключительно удаче, но я уверен, что мы могли бы что-то поменять, если бы получилось иначе, ответил я.
Дориан отозвался:
Если судьба улыбнётся нам, то мы увидим нашего второго ребёнка менее чем через два месяца, сказал он, хотя его оптимизм звучал слегка натянутым.
Возможно, если бы судьба действительно нам улыбнулась, то тебе не нужно было бы вести следующий патруль, едко ответила Роуз. Она смотрела на своего мужа, говоря это, но слова её явно предназначались мне.
Прошла доля секунды, пока эти слова висели в воздухе. Пенни протянула руку через стол, с поощряющим взглядом взяв свою подругу за руку. Бросив взгляд в мою сторону, она явно считала очевидным, что я сейчас исключу своего друга из следующего патруля. На самом деле, я уже подумывал об этом, но выражение лица Дориана заставило меня приостановиться. Зная его почти всю свою жизнь, я видел, что он не имел никакого намерения перекладывать свой долг на кого-то другого. Я также видел, что он уже имел этот разговор с Роуз, наедине. Она снова подняла эту тему, чтобы вынести сор из избы, уверенная в том, что моё одобрение не оставит ему иного выбора кроме как остаться дома.
Всё это пришло мне в голову в течение одной бездыханной паузы, а затем я опустил взгляд, потирая лоб рукой, чтобы дать себе немного времени на размышления. Пенелопа нахмурилась, видя мои колебания, и Роуз конечно же была столь же наблюдательна, а на лице Дориана я заметил вспышку надежды. «Да что это за мужчина, чёрт возьми, который хочет покинуть свою семью, чтобы гоняться за нежитью, когда у него дома новорождённый?». Сам будучи отцом, я находил его преданность долгу ненормальной, однако я знал, что он будет считать именно так. Это было значительной частью причины, по которой я выбрал своего друга в качестве предводителя Рыцарей Камня.
Если прилюдно одобрю их план оставить Дориана дома, то у него будет много неприятностей, если он всё равно решит уехать. Однако если я прикажу ему ехать, то позже мне придётся столкнуться с гневом Пенелопы. Сделав глубокий вдох, я сказал:
Я сейчас не могу по совести заставить Сайхана или Харолда отправиться в дополнительный патруль. Если есть другие варианты, то я обдумаю их позже, но это будет зависеть от нашего завтрашнего совещания, и от отчёта Сайхана, когда он вернётся через шесть месяцев.
Никто такого ответа не ожидал, и мне не понравилось выражение лиц Пенни и Роуз. В частностиПенни раскрыла рот, чтобы начать спор, а потом закрыла его. За последние годы она усвоила немалый объём тактичности. Когда она снова раскрыла рот, её ответ был более спокойным:
Уверена, что у тебя есть свои причины, муж. Мы можем обсудить их позже.
После этого ужин прошёл заметно тише.
Глава 4
Можешь начинать объяснять мне свои чрезвычайно хитрые причины, по которым ты не позволил Роуз и Дориану перестать волноваться о следующем патруле, сказала Пенни, когда мы закрыли дверь, ведущую обратно в Замок Камерон. Выражение её лица не оставляло никаких сомнений относительно её личного мнения.
Теперь, когда мы были одни, у меня не было причины скрывать от неё своё истинное оправдание.
Сперва мне нужно, чтобы ты пообещала никому больше об этом не рассказывать, сказал я ей.
Почему? прозорливо спросила она.
Я вздохнул:
Если мои умозаключения дойдут до Роуз, то всё будет зря.
Она сокрушённо покачала головой:
Сейчас ты и так с ней не в очень хороших отношениях.
Я не сдавался:
Обещаешь?
Пенни уставилась на меня:
Ты действительно не хочешь, чтобы я говорила Роуз?
Я утвердительно кивнул.
Ладно.
Дориан ничего не может с собой поделать. Покуда он чувствует, что может сделать больше, он будет это делать. Я просто пытаюсь сгладить их с Роуз отношения, наконец сказал я.
Моя милая жена пристально глазела на меня какое-то время, прежде чем ответить:
Иногда ты правда удивляешь меня. За эти годы ты действительно усвоил много такта и тонкости. Что действительно меня поражает, так это то, что ты можешь быть таким сложным, и всё равно допускать настолько много ошибок, произнесла она с задумчивым лицом, и одна из её бровей неуклюже дёргалась.
«А ты, дорогая моя, добилась значительных успехов по овладению своим нравом. Несколько лет назад ты бы просто назвала меня «идиотом», и устроила бы скандал», молча подумал я.
Ты всё ещё не овладела искусством поднимания одной брови, сказал я вместо этого, подняв и опустив свою правую бровь, чтобы проиллюстрировать свой аргумент.
Пенни ухмыльнулась:
Это не меняет того факта, что на этот раз ты выбрал не ту сторону. Дориан скоро снова станет отцом. Я знаю тебя достаточно хорошо, чтобы понимать, что ты ни в коем случае не считаешь, будто ему следует быть в патруле, а не дома, с детьми. Тебе следует пытаться вдолбить этот урок в его непробиваемый череп, а не поощрять его.
Тут она меня подловила, но я пока не собирался признавать её правоту:
Опасность всё ещё существуетиначе Дориан не желал бы так сильно искать шиггрэс.
У тебя теперь есть много других рыцарей, способных справиться с этой задачей.
Но Дориан лишь один.
Его дети заслуживают отца, и он заслуживает семейной жизни, гладко парировала она. Лишь он может им это дать. Твои патрули смогут повести другие рыцари.
Я скрестил руки на груди в видимом знаке своей упрямости:
Я думаю, что он тоже этого хочет, но я доверяю его инстинктам. Если он думает, что ему нужно продолжать ходить с ними, то я не буду его удерживать.
Она сжала губы, глядя на меня:
Ты за это поплатишься перед Роуз. Не думай, что она тебе это спустит, теперь, когда ты сделал себя препятствием её счастью.
А насчёт тебя что? спросил я.
Её рука нашла мою, и мы пошли дальше:
Я думаю, что ты ошибаешься, но это не стоит ссоры.
Роузтвоя самая близкая подруга. Будет ли она держать моё решение против тебя?
Самая красивая женщина, какую я когда-либо знал, покосилась на меня:
Я намереваюсь создать у неё впечатление, что дома я тебя усердно пилю, из женской солидарности. Позаботься о том, чтобы она не сомневалась во мне, иначе я превращу этот обман в реальность.
Это заслуживало поцелуя.
* * *
На следующий день я устроил закрытую встречу с Дорианом после завтрака. Я подумывал о том, чтобы он позавтракал с нами, но Пенни наложила вето на эту идею, сказав мне, что ему нужно проводить время со своей собственной семьёй.
Поскольку нас там было только двое, я подумал, что мы могли бы использовать время более продуктивно, если я покажу ему прогресс некоторых моих проектов, пока мы беседуем. Я слишком часто был вынужден сидеть в креслах, чтобы проводить так своё утро. Поэтому в итоге мы шли по коридору, который вёл к лестнице.
На ходу Дориан спросил, широко улыбаясь:
А разве с тобой не должна быть сиделка или вроде того?
Я одарил его кислым взглядом в награду за его остроумную ремарку:
Если ты имеешь ввиду майллти, тода, наверное, должна быть, но я дал Элэйн отгул на это утро.
Ты же вроде говорил, что они должны держать тебя под присмотром круглые сутки.
Я начинал сожалеть о том, что поделился с ним частью информации, которую мне несколько лет назад дала Мойра Сэнтир. Согласно ей, архимаг с моей чрезвычайной чувствительностью должен был находиться под постоянным наблюдением, даже во сне, во избежание неприятных «случайностей».
Сейчас существует лишь три других волшебника. Я не могу позволить занимать их всех просто наблюдением за мной, ответил я. Конечно, я имел ввиду Уолтэра, его дочь, Элэйн, и его сына, Джорджа, которому только исполнилось восемнадцатьедва ли хороший возраст для скучного дежурства и хождения за мной по пятам весь день. К тому же, добавил я, я не планирую этим утром делать ничего и близко магического, и я подумал, что нам может понадобиться побыть наедине для твоего отчёта.
Уверен, Элэйн была разочарована, ответил мой друг с весёлым выражением лица.
Ты собираешься мне рассказать о своей поездке по Гододдину, или просто планируешь этим утром напоминать мне о всех остальных моих проблемах? ответил я, слегка раздражаясь.
Дориан нахмурил брови, когда его мысли вернулись к главной цели нашей прогулки:
Мне почти нечего докладывать, и это меня беспокоит, начал он. Когда мы начали спускаться по лестнице, которая вела в подвалы под Замком Камерон, он сказал:В этот раз мы не видели в Гододдине никаких признаков оставшихся шиггрэс.
Что не означает, что их там нет, ответил я, поскольку у нас пока нет способа их обнаруживать.
Ты всё время говоришь «пока», но ты пытаешься решить эту проблему уже не первый год. Тебе следует потратить своё время и энергию на что-то более продуктивное.
Я проигнорировал лёгкий упрёк в его утверждении:
Рано или поздно я найду способ. Как думаешь, что они делают? спросил я. Одновременно я поднял руку, и приложил её к неприметному камню на стене по одну сторону от нас. Скрытые руны зажглись в моём магическом взоре, и часть стены скользнула в сторону, открыв секретный коридор.
Дориан последовал за мной через проход, не задерживаясьон уже ходил здесь несколько раз.
Этого я знать не могу, сказал он, когда каменная дверь закрылась вслед за нами, но моё нутро подсказывает мне, что они ушли на северо-восток, обогнув Элентирские Горы.
В Да́нбар, так? заметил я. Данбар был королевством к востоку от Элентирских Гор. Учитывая трудность перехода через Элентиры, Лосайон и Данбар в прошлом почти не вели торговлю, но исторически они имели торговые отношения с Гододдином.
Именно этого я и боюсь.
Джеймс предупредил их об этой угрозе загодя. Они перекрыли свою границу с Гододдином несколько лет назад. Они должны быть готовы, сделал я наблюдение.
Мой друг вздохнул:
Ты же знаешь, что им шиггрэс не удержать. Они не могут перекрыть всю границу. Без магии и надлежащих инструментов их опрокинут, что бы они ни делали, сказал он, похлопав по зачарованному мечу у себя на поясе. Сегодня он не носил свои магические латышесть месяцев в пути привили ему сильное желание какое-то время избегать брони.
Я провёл его через ещё одну дверь, бывшую более чем в фут толщиной, и полностью состоявшую из железа. Она открывалась в сферическую комнату размером в пятьдесят футов от стены до стены, и двадцать пять футов пола до потолка. На самом деле пол был деревянной платформой, построенной посреди помещения. Внизу, под деревом, толстые железные стены уходили вниз ещё на двадцать пять футов. Мы стояли внутри располагавшегося глубоко под Замком Камерон идеального железного пузыряпузыря со стенками в фут толщиной.
Дориан оглядел окружавшие нас мрачные чёрные стены. Естественно, его глаза не видели высеченные в железе узоры рун, но, с другой стороны, их и я не видел. Я создал чары, используя структуру, похожую на ту, что скрывала тайную комнату в доме Иллэниэл в Албамарле, с несколькими чёткими и очень важными отличиями.
Он снова заговорил:
Ты так и не сказал мне, где взял железо для этой штуки. Оно, наверное, стоило тебе целого состояния.
Я улыбнулся:
Оно не стоило мне ни гроша. Сама земля предоставила мне материалы, объяснил я, имея ввиду то, что я использовал свои способности архимага, чтобы уговорить землю предоставить мне железо. Я поднял металл из горячей мантии в милях под нами. Очень похоже на то, как пузырёк воздуха поднимается в воде, мой железный пузырь поднялся через землю и камень, прежде чем остановиться здесь.