Потом я снова села в машину, сложила руки на руль и тяжко задумалась.
Ленкачерт знает где. Бабулька завтра на операцию ложится, да и не справиться ей с детьми, ей уж лет восемьдесят. Тетя Люда при смерти.
А мне-то что с детьми делать, а???
Внезапно мой взгляд упал на руки, спокойно лежащие на руле. Бог мой! Они покраснели и все были покрыты мелкими белыми волдырями, словно раскаленные капельки масла не так давно упали на мою кожу. Даже странно что мне не больно.
Я в ужасе потянулась за сумкой, схватила зеркальце и посмотрела на лицо. Так и есть!
Шея и лицо так же были обсыпаны крошечными пузырьками. Они словно складывались в издевательскую надпись на красном фоне лица «Обнаружен вирус».
«Сгореть не сгоришь, но волдырями на солнце покроешься»внезапно вспомнились мне слов Кайгородова.
Я откинулась на сиденье и горько зарыдала. Все-таки я вампир.
Господи, шептала я, размазывая тушь по лицу, я же весь рассвет простояла под лучами кол я и правда не смогу всадить а на мне ж дети! Что делать-то мне, Господи, а? Что?
Господь молчал. Он всегда молчит. Ни разу небеса не разверзлись и я не услышала его глас.
«Сфотографируй свое собственное плечо, и опирайся на него, когда туго», напомнил мне внутренний голос.
Да, правильно.
Нюнипотом.
Я достала из сумки маленькую бутылку «Бон Аквы » без газа, щедро намочила платок и коснулась его кончиками пальцев, пропитывая ткань силой. После чего принялась осторожно протирать руки, шею и лицо, отчитывая волдыри. Заговор я этот я обычно применяла, чтобы устранить последствия заготовки крапивы, но и тут он будет к месту.
Запечатав заговор, я завернула использованный платок в бумажную салфетку и выбросила ее ближайшую урну. Силы я на него отдала безмерно, так что через полчасика кожа должна очиститься.
А пока я снова села в машину и принялась названивать матери. Наверно, вампиризм, как и любая другая болезнь плохо действует на мозгииначе с чего я решила, будто мать мне поможет?
Она у меня учительница. Заслуженная. И этим все сказано.
Надо же, объявилась, скандальным голосом сказала дорогая мамочка, едва услышала мой голос.
Как дела? ляпнула я. Мать меня обычно вводит в состояние ступора.
Да ничего, все просто замечательно! Я прямо видела, как она на этой фразе поджала губы в ниточку. Я тебе сколько раз звонила за последний месяцты даже трубку не взяла! Охрана внизу меня к тебе в дом не пустиласказала, что якобы тебя нет. А ведь машина твоя у ворот стояла! Мать родную в дом не пускать!!!
Я внутренне застонала.
Все, мать смертельно обидели. Сейчас мне мало не покажется. Я и правда внесла все ее телефоны на своих аппаратах в черный списокбуквально на недельку, у меня ответственная работа была, и мне было необходимо ровное настроение. С этой же целью я попросила парнейсекьюрити, которые сидят в нашем доме внизу, в холле, меня прикрыть от нее. Парни маменьку в лицо и на характер отлично знают, так что твердо пообещали что я с ней не встречусь. Потом работа кончилась, а про черные списки и наказы охране я напрочь забыла, иногда удивляясь, чего это мать не спешит ко мнепопить свежей крови. Вот уж кто истинный вампир!
Мамочка, залепетала я. Я ведь тут болею сильно и вроде заразно.
Да что мне твои болезни! взорвалась она. Середина марта, надо на дачу ехать, навоз надо заказать, потом ведь ни за какие деньги его не найти! Вареньясоленья вы с отцом лопать горазды, а вот поработатьтак нет вас! Ох, что за горе горькое мне в жизни досталось???
Маменька, я болею, пискнула я, совершенно забыв о том, что она терпеть не может, когда ее зовут «маменька».
И что там с тобой? язвительно поинтересовалась она. Сифилис от очередного любовничка?
Маменька месяц назад испытала огромный шок. Я случайно у нее оставила портмоне с магнитной картойключом от входной двери. Пропажу я обнаружила только у собственной двери, возвращаться не сталапросто спустилась вниз на этаж к бабе Грапе, у которой я держу запасной ключ. Однако моя маменькаистовая христианка и честный человек, она тут же поехала око мне, чтобы отдать кошелек. Нажать на звонок, прежде чем открывать дверь, этому честному человеку в голову как-то не пришло. Ну и застала свою двадцативосьмилетнюю дочь в постели с Корабельниковым. Ничего особо развратного мы, кстати, не совершали, просто дрыхли. Витька пришел ко мне вечером, да и засиделся за разговорами, я его слушала-слушала да и задремала. Ну и он видать решил время зря не терять, сунул подушку под голову да и устроился на другой стороне кровати. А кровать у меня, людиэто ипподром. Там можно футбольную команду разместить, и они никогда не встретятся. Непонятно, как маменьке могла вообще прийти идея, что у меня с Витькой слишком близкие отношения, но с тех пор она искренне считает меня падшей женщиной и пытается затащить к венерологу на прием.
Маменька я у меня вообще существо старой закалки. Замуж она вышла нецелованной девственницей, и она считает, что я должна повторить ее подвиг. Однажды я случайно услышала, как она и ее подружка Капа моют кости сослуживице. «Капочка, возмущенно вопила мать. Да на Людке клейма ставить негде, она восемь раз на аборт бегала! Я просто в ужасе от такой безнравственности, какой ужасный развратвосемь раз сексом заниматься!!!» Я сначала подумала, что она прикалывается, и безмерно удивилась тому, что у нее, оказывается, есть чувство юмора. Людка, о которой они судачиливовсе не падшая женщина, она уважаемая замужняя дама. Однако далее маменька на полном серьезе начала учить жизни Капу, что, мол, она своего мужа после свадьбы сразу построилаобъяснила что она согласна потерпеть ЭТО пару раз, дабы завести детей, но вообще она разврат не одобряет. Когда я это осмыслила, мне стало очень понятно, отчего папенька стал законченным алкашом.
Сифилисвряд ли, но тоже что-то заразное, обозлилась я от таких воспоминаний. Показаться???
Вечером приезжай! безаппеляционно велела маменька, тогда и покажешься.
Не, мамочка, я не могу, говорю жзаразное. Я сейчас лицо сфотографирую и тебе на почту пришлю, увидишь, ладно?
И я быстренько отключилась. Ха! вечером! Вечером у меня волдырей на коже не будет. Я быстренько сфотографировалась телефоном и с него же отправила снимок матери на электронную почту. У нее точно такой же аппарат, и пользоваться она им умеет в совершенстве, я неделю потратила на ее обучение.
Через пару минут, решив что мать уже налюбовалась на снимок, я собралась ей перезванивать, однако телефон запиликал и определитель загрузил на дисплей фото матери. Я на ее рабочий номер поставила снимок, изображающий ее на работе. Сухонькая, с седоватым пучком классная дама с указкой около исписанной мелом доски и вечно поджатыми губами.
Манечка, озадаченным тоном начала она. Что это с тобой?
Да вот, маменька, говорю ж болею, скорбным тоном проговорила я.
Ветрянка, что ли?
Наверно, пожала я плечами.
Очень заразно! задумчиво прокомментировала она.
Мам, решила я ковать железо, пока горячо. Тут у Наташи Березняковой небольшие проблемы, а детей она мне оставила. Только я болею, и мне надо куда-то их пристроить, еще заражу. Можно я их тебе привезу?
Березнякова? сухо спросила мать. Это когда ж она успела тебе детей-то отдать, если она в тюрьме сидит?
А ты откуда знаешь? ахнула я.
Да уж знаю. В общем, детей отдай ее родителям, а сама лечись. Поняла меня?
Поняла, уныло ответила я и отключилась.
Душу мою затопила безмерная жалость к Мультику. Бедная она, бедная
Стоило сесть в тюрьмуи вот оно, никому до нее дела нет. Матушка конечно не показатель, но тем не менее.
Тяжко вздохнув, я снова принялась тыкать в кнопки телефонаузнавать, когда у Насти кончаются уроки. Как ни крути, а девчонки теперь на мне. Доброжелательная тетенька из школы тем временем мне сказала, что у третьего «гэ» уроки заканчиваются почти в четыре. Катёнка забирать в шесть.
Я посидела немного, раздумывая, что делать, потом завела машину и поехала домой. Там я с размаху упала на кровать и горько заревела.
Я страшно боялась того, что я все-таки вампир. Потому что это не жизнь. Потому что я помнила, как Кайгородов не хотел меня пить, но это было сильнее его. А ведь у меня домабезвинная малышня.
И я помнила, что писала Алена. Смертьединственное лекарство для упыря.
Для меня
Страшней всего было предчувствие ужасного будущего. Я не знала, как протекает эта болезнь. Когда я потеряю человеческий облик? Когда я до дрожи захочу крови? И что этому предшествует? Что?
В какой-то момент я вскочила с кровати и принялась метаться по квартире, как загнанный зверь. Я останавливалась около зеркал и внимательно рассматривала свою, теперь уже чистую кожу. Я бежала к холодильнику и рассматривала свежую говяжью вырезкуне потянет ли меня на кровавое пиршество? Если да, то я предпочитала чтобы это произошло до того как я заберу девчонок. Потом я щедро обмазалась солнцезащитным кремом. Когда он впиталсянанесла еще.
Размышляя о свалившейся на меня буду, я принялась разбирать ящики в комодикетам черт ногу сломит, а уборка меня отлично успокаивает. Однако через полчаса комодик являл собой образец аккуратности, а тревога все не унималась.
Я села в кресло, достала телефон и долго рассматривала фото своего лица, которое я послала матери. Внимательно изучала красные волдыри и понимала, что ЭТО случилось. Я упырь.
Вампир.
Нелюдь.
Со стоном я откинулась на спинку, схватила плеер и заткнула его затычками уши. Я не хотела больше слышать в своей голове рыдающий внутренний голос, бессильный и отчаявшийся.
«За что мне это, за что?»тоскливо вопрошал он.
Я хотела остаться в этом кресле и тихо скончаться.
Oye, piensa en tu futuro, no pierdas mas tiempo ! раздался в наушниках насмешливый мужской голос.
Por que? от неожиданности спросила я.
Porque la vida es corta, наставительно пробурчал он.
Dejame en paz, dejame solo, yo vivo hoy y no miro para atras, окрысилась я на него. Будут меня еще жизни учить всякие!
Pero piensa que es muy importante mirar para adelante, не согласился голос в наушниках.
Я задумалась.
Adelante? слегка насмешливо предложил он.
Adelante! решительно согласилась я.
Действительно. Чего это я разнюнилась? Мы еще поборемся! Я легко выкинула тело из кресла, прицепила на пояс mp3плеер и решительно двинулась.
Куда, кстати?
Adelante! подопнул меня голос из плеера. И правда. Вперед! Эта музыкасовершенно не та, сладкая и нежная, под которую меня заманили в вампиры. Этой можно было верить. Она давала не обещание вечной ночиона давала драйв, от которого моя глючная, зараженная вирусом кровь вскипала жаждой действия.
Adelante! кивнула я и замкнула эту композицию на плеере в кольцо. Пусть она меня пинает, пусть толкает вперед. Пусть дает драйвибо судя по всему болезнь развивается не сразу. Ей, как и любой другой нужен инкубационный периоди за это время я должна ее победить.
И я, еще раз намазавшись слоем солнцезащитного крема, надела перчатки, бейсболку, и поехала к неверному Максу.
Марья? удивился он мне, стоя на пороге и почесывая пузо. Охренеть как ты классно выглядишь сегодня! Ты чего без звонка? Я б за пивом сбегал!
Не до пива, пост! сухо сказала я, втайне удивившись комплименту. Пройти можно?
Да конечно, чего как неродная? пожал он плечами и посторонился.
Я зашла, сняла обувь и мы пошли на кухню.
Чего там с брательником? прогудел он.
А я вот как раз по брательнику! хищно улыбнулась я. Где он живет?
Дык в родителевой квартире, слегка опешил от моего нехорошего тона Макс, а что?
Адрес родителевой квартиры?
Ой, Маш, я так-то и не знаю, только на глаз, родители-то ведь Галкины, озадаченно ответил он.
Я помолчала, глядя как Макс делает нам чай, после чего жестко попросила:
Свитер сними.
Макс развернулся ко мнеи такое изумление плескалось в его глазах!
Машка, шепотом ответил он. У меня же Галка дома. Ты не подумай, я не против, ты мне всегда нравилась, коса такая роскошная и все такое, но ведь не дома ж Давай завтра я к тебе после обеда заверну, мы и
Я, не слушая его, встала, подошла вплотную и рванула на себя его высокий воротник пуловера. Потом внимательно осмотрела шею со всех сторон.
Укуса не было.
Ты чего? как-то сдавленно спросил парень.
Я взглянула ему прямо в глаза, и что-то во мне перевенулось.
Смотри на меня, с хищной улыбной прошептала я. Смотри. В глаза
Внутренний голос еще что-то вопил, но яхорошая и добрая девочка, была словно вышвырнута из своего тела. Новая я, уверенная и опасная, со вкусом потянулась и слегка лизнула раздвоенным язычком губы Макса. Потом еще раз, наслаждаясь вкусом кожи и ощущая, как в крови вскипают гормоны и туманят разум.
Макс заворочался, попытался оторваться от меня, но я лизнула его в ухо и шепнула:
Слышишь ее? Слышишь?
Он еще успел судорожно вздохнуть, пока медленномедленно прокладывала язычком дорогу вниз. Мне невыносимо, до дрожи захотелось поцеловать его шею. Это безумно заводилоблизость теплой кожи, ее завораживающий аромат, красота и совершенство линий.
Просто слегка лизнуть эту чудесную кожу, прямо в том месте, где бьется жилка
Потом провести язычком вверхи услышать судорожный мужской вздох.
«Танцы вдвоем
Странные танцы
День переждем
Не будем прощаться»,послышалась тихая музыка на грани сознания, и я сдалась.
Тьма тихо и ласково обняла меня, и я подалась к ней всем телом, впечатываясь в нее.
«Я твоя?!»беспокойно напомнила я ей.
И она медленно кивнула, продолжая напевать мне колыбельную.
«А ночью начнем
Странные танцы,
Танцуй под дождем
В переходах подземных станций»
Я коснулась пальцем щеки, куда она меня поцеловала, и улыбнулась. А потом сделала то, чего я так хотела.
Очень нежно
Слегка
Я коснулась губами шеи Макса.
Гормоны немедленно вскипели в крови миллиардами пузырьков, и я, уже не контролируя себя, вздохнула поглубже и погрузилась в эту восхитительную плоть.
И время словно остановилось, словно не желая разрушать чудесную сказку этого момента.
О, какой это был миг
Ничто в мире не могло сравниться с ним. Эйфория, безграничная эйфория захлестнула меня. И я припала к Максу, дабы не уронить ни капельки этого счастья. Чтобы разделить это с ним
Тварь! взревел кто-то за моей спиной, меня швырнуло в угол, я очнулась и я узрела над собой разъяренную Галку. Так тебя в доме принимать??? В собственном доме??? При мне???
Галка просто от ярости слов не находила. Она стояла надо мной, красная, обесцвеченные волосы дыбом, руки судорожно нащупывали что-то увесистое, а в глазах пополам с бешенством застыло какоето недоумение. Галка, бедная, явно не ожидала от меня такого коварства.
Я медленно поднялась с пола и взглянула ей в глаза.
Слушай, Галь, не злись, я не знаю, что на меня нашло.
Господи, ну как мне сейчас Галке и Максу в глаза-то смотреть, а?
Чего ж я наделалато?
Галка вдруг как-то резко побелела, схватилась за сердце и грузно осела на табуретку, тупо смотря куда-то пониже моего лица.
Галка, ты чего? забеспокоилась я.
Ты ты, с трудом прохрипела она.
Да что столбом стоишь? закричала я на Макса, который и правда стоял у стола и лишь с ужасом ждал, чем все это кончится. Звони в скорую!
Ага, щаз, судорожно сглотнул он и вприпрыжку понесся вон из кухни.
Галочка, ну чего ты так разнервничалась ? жалобно спросила я. У меня помутнение в мозгах было, клянусь что больше не повторится.
Мы ж с ней всегда были в отличных отношениях, а тут такой конфуз. И самое ужасноемне никогда не оправдаться, я действительно делала то, что я делаласоблазняла ее мужа на ее же кухне.
И мне это нравилось, черт побери!
Очень!
Ты что, тоже? наконец с трудом выговорила она.
Чувствовалось, что я своим поступком ее совершенно доконала.
что-тоже? не поняла я.
Как Тинни, выдавила она. У тебя ж укусы на шее, кровососка проклятая! И клыки вон торчат!
И заревелагорько, навзрыд
Я присела перед ней, ласково, словно родная мама, погладила по голове, убрала рассыпавшиеся по плечам прядки и осмотрела ее шею.
Она мне не препятствовала, захлебываясь тоскливым плачем и слегка раскачиваясь на табуретке.
Ранок на шее у нее не было.