Ощущая боль в правой руке и струйку крови, которая по ней течёт, я стоял на месте и тяжело дышал. Рассматривал пар, исходящий изо рта, и не мог поверить, что всё закончилось. Я деактивировал щит и закрыл глаза, пытаясь прийти в себя.
Аниран, сюда! прокричал Морванд.
Я резко дёрнулся, увидел, как из запертых изб осторожно выбираются люди, и бросился к Морванду. Он склонился над телом Казинса, держал за спину и поддерживал голову.
Он жив, Иван! Он жив! огромный кузнец рыдал и слёзы его терялись в густой бороде. Элотан жив.
Изо рта Джона текла струйка крови, а сам он был крайне бледен. Глаза его осмысленно перебегали с меня на Морванда и он, хрипя, произнёс:
Что со мной?
Я бегло его осмотрел и заметил три глубоких надреза в районе живота. Осторожно отодвинул ворот тулупа и сжал зубы: порезы были глубокие и опасные.
Мелея! Мелея, твою мать!!! заорал я. Сюда быстро!
Пухленькая знахарка, наблюдавшая за боем через окно, даже не одевшись поспешила к нам. Её щёки моментально покраснели на холоде, она подскользнулась, не добежал каких-то пары метров, и погрузилась лицом в снег. Дагнар вытащил её одним рывком и подтащил к Джону.
Что можно сделать? спросил я. Посмотри же, ну!
Мелея, как и я ранее, отодвинула край тулупа и быстро сориентировалась.
Снежная земля остановила кровотечение. Ко мне его! Сейчас же! И не трясите!!!
Быстро! Взяли. И аккуратно!
Морванд и Дагнар осторожно подняли Джона и понесли в избу знахарки. Я поддерживал его голову, но на полпути меня окликнули:
Аниран!
Я обернулся и увидел лежавшего в снегу Руадара. Он морщился, но терпел боль.
Помоги им, я дал Феилину перехватить мою ношу и поспешил к нему. Что с тобой? Жив?
Живой, вроде. Рука вот только он кивнул на висевшую плетью руку. Переломилась, наверное.
Это не смертельно, Рудар, облегчённо улыбнулся я. Парни, быстро сюда! крикнул я мужикам, которые всё ещё пребывали в шоке и прохаживались от тела к телу. Руадара в большую избу ведите. Отыщите две дощечки и длинную повязку. Бегом!
Его подхватили под руки и потащили к двери. Я проследил за ними и замер: растрёпанная и неодетая Дейдра стояла в трёх шагах от меня и смотрела испуганным взглядом. В её глазах стояли слёзы и, казалось, она не могла поверить, что мне удалось выжить. Я поднялся на ноги и по-доброму ей улыбнулся. Но слёзы из её глаз никуда не исчезли.
В очередной раз распахнулась двустворчатая дверь центрального дома. Народ из него вываливался толпой. Бабы взмахивали руками, рыдали, кидаясь к тому или иному поверженному телу, детишки с ужасом смотрели по сторонам, а старейшина Элестин осенял всех восьмёркой. На ступеньках я заметил Бриона и Имхада, испуганно жавшихся в толпе, и зарычал.
Суки-и-и! я нажал на метки и активировал щит. Трусливые суки! Вы не лучше тех, кто на нас напал! Я вас на куски порублю!
Гнев внутри меня распространился моментально. Он выплеснулся наружу и заставил побежать к тем, кто в ужасе толпился у входа. Люди завизжали и кинулись врассыпную, а виновники гнева поспешили спрятаться внутри.
Аниран! услышал я громкий голос Дейдры. Иван! Ваня!!!
Я остановился, всё ещё ощущая, как от ненависти содрогается всё тело, и посмотрел на неё. Её глаза были полны слёз и лёгким взмахом руки она показывала куда-то в сторону. Я проследил за указывающим перстом и заорал:
Не-е-е-е-е-е-е-е-е-т!!!
Я рванулся, как ненормальный. Подскользнулся, упал, поднялся. Снова упал и пополз на карачках. Разбрасывая во все стороны снег, добрался до места, где в луже красной крови, от которой исходил пар, лежал Уилсон. Белый мех кое-где испачкался и широкий и мягкий бок еле-еле вздымался.
В пылу боя я забыл про котёнка и заметил только теперь. Я дополз до него, с ужасом смотрел на глубокие раны на теле и боялся к ним прикоснуться.
Нет, пожалуйста, нет, прошептал я и из глаз брызнули слёзы. Не надо, пожалуйста, не надо Уилсон, брат мой, не умирай!
Котёнок всё ещё был жив и с трудом повернул головку. Длинные ушки с кисточками безжизненно сложились, а жёлтые глаза грустно смотрели.
Ты выкарабкаешься! Я тебе обещаю, прошептал я и погладил его по спине. Только держись. Я тебя вылечу. Только, пожалуйста, не умирай. Ближе тебя у меня нет никого на этом свете. Живи!
Я осторожно поглаживал его, рассматривал раны, слёзы текли ручьём и замерзали на щеках. Я видел насколько глубоко вошли когти мерзкого существа в бедное тело. Я понимал, что ничем не смогу ему помочь. И понимая это, хотелось выть волком.
Уилсон Я взял его маленьким котёнком, когда ему нужна была помощь гораздо больше, чем мне. Выкормил, спас и вырастил. За что он всегда был мне благодарен в силу своих маленьких возможностей. Он составил компанию в пути и не дал сойти с ума. Помогал засыпать и набираться сил. Всегда был рядом и о более верном друге можно было только мечтать. Но сейчас он оставлял меня. Оставлял навсегда
Рядом на колени опустилась Дейдра и тоже не сдерживала слёз. Она рыдала навзрыд и гладила котёнка по головке. Приговаривала что-то нежное, но я не слышал её слов. Я держал руку на пушистом боку, чувствовал, как замедляется дыхание, и пытался поймать его взгляд.
Малыш, не оставляй меня, в отчаянной попытке что-либо изменить, попросил я. Как я буду без тебя жить? Мы победили, брат! Мы победили! Теперь должны жить! Ты и я! Вместе! Как когда-то Не оставляй меня одного
Но жизнь уже уходила из тела. Я чувствовал это. Нас с ним действительно что-то связывало. Он был не просто домашним питомцем. Он был моим другом. Я чувствовал его боль. Боль физическую и боль расставания. Он понимал не хуже меня, что отправляется в мир, в который я за ним не последую. По крайней мере сейчас.
Не надо, прошу тебя, я лёг щекой прямо на окровавленный снег, сейчас совершенно об этом не переживая. Попытался поймать его взгляд и зафиксировать хотя бы на секунду. Мне нужен был хотя бы один яркий образ, которыми он всегда был готов со мною поделиться.
Но этого так и не случилось. Глаза бедняги покрывались мутной плёнкой, дыхание становилось всё медленнее, а веки так же медленно, но неумолимо закрывались. Наконец рука на боку перестала вздыматься, усики последний раз пошевелились и безвольно обвисли. Глаза закрылись и тело расслабилось.
Нет, прошептал я и схватился за голову. Только не это, пожалуйста.
Но несмотря на все мои просьбы, обращённые непонятно к кому, котёнок не шевелился. Я сидел на коленях и не мог поверить в происходящее. Было безумно больно, но я не мог описать эту боль. И она требовала, чтобы я выпустил её на свободу.
А-а-а-а-а-а-а!!! я вскочил и заорал, как ненормальный. Сжал кулаки, услышав хруст сочленений, и продолжал орать. А-а-а-а-а! А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Твари-и-и-и-и!!! Сволочи-и-и-и-и-и!!! Я разорву ваш мир на части и засуну его куски в глотку каждому, кто повинен в смерти! Вы будете ползать у моих ног, моля о пощаде! Но я буду безжалостен! Вы, те, кто меня сюда притащил! Я вырву ваши сердца и сожру их! в полном безумии я метался по снегу, махал руками и ногами. Дикая ярость, злоба и ненависть душили меня. На моих руках умерло самое дорогое существо, с которым свела меня жизнь. И я поклялся, что обязательно отомщу тому, кто пустил этих когтистых тварей по моему следу
Когда сил орать уже не осталось, я упал прямо в снег и заплакал. Подполз к безжизненному телу и нежно погладил. Котёнок никак не отреагировал и я понял, что он мёртв. Понял и принял. Смирился. Посмотрел на Дейдру, которая, как испуганная маленькая девочка, сидела рядом, прижав коленки к груди, и не отводила глаз от Уилсона. Что-то говорили мужики, когда стояли в сторонке и пытались привлечь моё внимание, но я их не слушал. Утёр быстро замерзавшие слёзы, подполз к Дейдре и обнял её. Она с жаром прижалась ко мне и я почувствовал, как она дрожит. Дрожит не только от потери, но и от холода.
Пойдём, я встал сам и поднял её. Идём домой.
Мне очень жаль, Ваня
Да, Дейдра. Мне тоже. Пойдём.
Аниран
Не сейчас, отмахнулся я от Феилина, поднял Уилсона на руки и понёс его в свою избу. Сбросил со стола всю посуду и положил прямо на него. Тело уже начало коченеть из-за низкой температуры, но я твёрдо решил похоронить его сам.
Печальная Дейдра попыталась закрыть за собой дверь, но ей не дали.
Аниран, ты нам нужен! Морванд отстранил девушку и посмотрел на меня решительным взглядом.
Я сделал глубокий вдох, чтобы успокоится и не сорваться. Уилсон мёртв. Для него это конец. С этим надо смириться. Но эти люди ещё живы. Они напуганы, им страшно и они ждут слов того, кто одолел пятерых невероятно опасных противников. И, наверное, им тоже нужны ответы.
Да, Морванд, я готов, успокаиваясь, тихо произнёс я. Идём.
Я оставил Дейдру с телом Уилсона и вышел за кузнецом. Свежим взглядом оценил поле боя и услышал скрип собственных зубов. Стального цвета тела лежали повсюду в окружении лужиц зелёной жидкости. На белом снегу они выделялись очень отчётливо. Но куда отчётливее выделялись тела, лежавшие в лужах красной крови. Вокруг каждого бедолаги уже собрались жители и, не сдерживая слёз, причитали.
Беатрис нашли чуть дальше у берега, прошептал здоровяк Морванд, наблюдая ту же картину, что и я. Она стала первой
Я проглотил комок и воздержался от ответа. Проследовал дальше и еле сдержал слёзы, когда рассмотрел Омриса. От плеча до самого живота шла глубокая рана, разрезавшая его тулуп на две половинки.
Как Джон? спросил я, для уверенности прощупав пульс на шее плотника. Он не прощупывался.
Раны глубокие, Мелея говорит, ответил тот. Ещё ничего непонятно. Его сейчас дымом накачивают.
А Руадар?
Живой. Ручищи у него здоровенные, но ни щит, ни они не выдержали. Ши-ну уже наложили, как когда-то показывал элотан.
Я потом загляну к нему. Посмотрю, правильно ли сделали, в этом вопросе я действительно мог помочь, но сейчас были дела поважнее. Возьми людей, собери этих тварей и сожги их, еле сдерживая злобу, сказал я. Сейчас я больше не чувствовал себя гостем. Сейчас я чувствовал себя силой. Злой силой, которая могла повелевать. А потому без сомнений отдавал указания, свято веруя, что они их послушают.
Так и произошло. Морванд кивнул и подрядил выполнять задание молодёжь. А остальные кто постарше, занялись куда более важными делами. Утешая женщин, которые рыдали над павшими, мы собрали всех бедолаг и уложили на чистый снег. Их безмятежные лица снегом очистили от крови и, всматриваясь в каждое, я себе под нос произносил их имена: Девелин, Линор, Омрис, юная Беатрис и Падрик. Трус и пьяница Падрик, который на одно самое важное мгновение своей жизни перестал быть трусом. Он смелостью сравнялся с самим богом, когда с одним лишь факелом бросился на тварь, которую видел впервые в жизни. В его душе нашлось достаточно смелости, чтобы совершить такой поступок. Поступок, заслуживающий памятника.
Я опять вспомнил про Уилсона и испытал чувство гордости. Он всегда был бесстрашен. Всегда был готов броситься на любого врага. Даже на такого, кто в разы превышал его в размерах. Его смелости можно только позавидовать. И сейчас его нет
Я утёр, вновь накатившие слёзы. Затем обернулся и мне стоило огромного труда остаться на месте. Я увидел Бриона и Имхададвух выродков, которые разбили строй и побежали. Оголили фланг и погубили одного из тех, кто сейчас лежал передо мной.
Я хочу убить их обоих, прошептал я, не отводя взгляда. Впервые испытываю такое чувство. Впервые хочу убить человека.
Не надо, тихо сказал Морванд. Мы и так сегодня потеряли слишком многих. Они искупят свою вину Я надеюсь.
Держи их подальше от меня, если сможешь, Морванд. Я не знаю, смогу ли сдержаться.
Хорошо, аниран. Выполню, кивнул головой он.
Как вы хороните ваши павших? спросил я затем. Сжигаете? Или
До следующего восхода солнца они должны быть преданы земле, перебил меня он. В полном боевом облачении. Только так дух бойца вознесётся и займёт своё место в рядах армии Фласэза. Потому нам надо поторопитьсяземля промёрзла. Работы очень много.
Вот пусть те двое и начинают, я указал взглядом на братцев. А если не выкопаютсами займут место в яме.
Понял. Сделаем.
Кузнец убежал выполнять указания, а я отправился к Руадару. Горячий воздух натопленной избы на мгновение меня оглушил и я расстегнул зипун. Поморщился от боли и вспомнил, что ранен. Но прежде, чем вернуться к себе, переговорил с Руадаром. Тот отталкивал сновавших рядом баб, ни в какую не хотел лежать на месте и порывался выйти во двор, чтобы помогать. Успокоился лишь тогда, когда подошёл я. Я проверил повязку, сказал, что ему нельзя размахивать рукой, иначе кости неправильно срастутся, и попросил не горячиться. Выходить разрешил, но не участвовать в погребении. И это указание было выполнено со всей тщательностью.
Затем я вернулся к себе и очень долго пробыл в объятиях Дейдры. Мы сидели на кровати, обнимались, а я не отводил взгляда от погибшего в неравном бою матана. Уже не плакал, но боль от утраты ничем не мог заглушить.
Я помогу, сказала Дейдра, когда я с трудом стянул зипун. Осмотрела рану и убежала к знахарке. Вернулась с мазью и чистым лоскутом ткани. Ты великий боец, Ваня, прошептала она, осторожно обрабатывая рану. Я всё видела. Ты один всех победил. Тынастоящий аниран!
Я только потому их и победил, что аниран, равнодушно пожал плечами я. Не было бы меня такого щита, мы бы все сейчас лежали на снегу с закрытыми глазами.
Но он у тебя есть. У тебя, а не у кого-то другого. Значит именно ты великий боец. А возможно даже станешь
Дейдра! Прошу тебя! Я не желаю этого слушать! Никаких милихов сегодня.
Извини. Не буду говорить.
Как моё плечо? уже более спокойно сказал я и погладил её по щеке, как бы извиняясь.
Ничего страшного. Заживёт быстро. На тебе всё быстро заживает.
Я опять посмотрел на тело котёнка, вздохнул и высвободился.
Спасибо, милашка. Но мне пора. Сейчас навещу Джона, а потом возьму лопату и предам Уилсона земле. Отдам последнюю честь. Он это заслужил.
Я помогу!
Я не стал отказывать и согласился. Потребовал одеться теплее и ждать моего возвращения
Мелея хмуро посмотрела на меня, когда я торопливо закрыл за собой дверь, чтобы не терять ни капли тепла.
Здравствуй, аниран, она встала с чурбана, который стоял у изголовья кровати, и поклонилась. С тобой всё в порядке?
Со мной, да. А как Джон? я подошёл ближе и увидел, что он всё ещё в сознании. Почему он не спит?
Я пока ему не даю, ответила она. Надо чтобы мазь схватилась. Боль сокращаю, давая регулярно вдохнуть "дыма забытья". Но спать пока нельзя.
Я видел раны глубокие, тихо прошептал я, чтобы лишь она меня услышала. Ты их зашила?
Пока только одну, так же тихо ответила она. Через некоторое время займусь следующей.
Жить-то он будет?
Не знаю, Иван. Не знаю. Вы, анираны, выносливы и сильны, но раны слишком опасны. Если за ним будет хороший уход, то со временем, возможно, он поправится. Но загадывать я бы не стала.
Он должен жить, слышишь!? зашипел я и вцепился ей в локоть. Он ваш элотан! Вытащи его!
Я сделаю всё, что смогу, покорно сказала она и указала взглядом на Казинса. Он зовёт тебя, Иван. Поговори с ним. Я разрешаю.
Джон хлопал сонными глазами и, улыбаясь, смотрел по сторонам, словно прибывал в каком-то своём весёлом мире. Но затем сфокусировался на мне и что-то тихо прошептал. Я наклонился ближе и только так смог расслышать его голос.
Что там? Как ситуация?
Под контролем, Джон. Под контролем. Мы победили.
Потери есть? Что с Беатрис? Она жива? Почему ко мне не приходит?
Я проглотил комок и решил потери приуменьшить, чтобы зря не тревожить. Но соврать про Беатрис не было никакой возможности.
Джон, мне очень жальБеатрис погибла. В бою пал Омрис и и мой матан. Остальные отделались ранами. Нестрашными.
Беатрис погибла? от его лица отхлынула кровь и он посерел. Долго молчал, а когда начал говорить снова, слова давались ему намного сложнее. Они шли за тобой Они знали где ты Река Река замёрзла и вывела их
Думаю, так и было, согласился я, отчаянно сопротивляясь чувству вины. Я сразу понял, как эти твари нас нашли и ругал себя последними словами за то, что не предпринял никаких мер. Мы могли хотя бы ловушек понаставить для предупреждения нападения. Но я обо всём забыл, предаваясь мужскому счастью в объятиях молодой девушки. Прости меня, Джон. Это я виноват.