Не злоупотреблял, кивает Виктория и складывает документы обратно в дипломат. Но иногда хочется расслабиться. Поймите, мне важно знать, был ли ваш отец наркоманом или нет. Потому что, если нет, она выдерживает паузу, тогда его убили.
Убили, эхом повторяет Арсений. Впрочем, я не верил в его самоубийство. Он слишком любил жизнь. Но, если ему подсыпали фени эту вашу «ангельскую пыль», почему он выбросился из окна? Разве это не должно было спровоцировать всего лишь галлюцинации?..
Должно и спровоцировало. Но доза была летальной. Скажем так, тот, кто подсыпал фенциклидин вашему отцу, надеялся не только на его смерть. «Ангельская пыль» вызывает у человека сильнейшие галлюцинации и агрессию. Он мог убить кого-то из вас. Но вместо этого решил покончить с собой. Очень сложно предугадать, как на человека повлияет галлюциноген. В любом случае, если бы он не выбросился, то вскоре умер бы от передозировки, Виктория говорит рублено, словно каждое ее словоэто вызов всему миру. Раз вы ничего не знаете, то где я могу встретиться с вашей сестрой Александрой?
Арсений отрывает взгляд от сцепленных рук:
Ее сейчас нет в городе, она уехала к матери, без запинки произносит он.
Виктория склоняет голову набок, будто так ей удобнее разглядывать Арсения. Он чточертов экспонат на выставке?! С предыдущим следователем было намного комфортнее.
Я правильно поняла, у вас разные матери?
Да. Ее матьМинами, она живет и работает в Москве.
Виктория вскидывает левую бровь, ожидая продолжения, и Арсений неохотно договаривает:
Отец женился на ней спустя пару лет после смерти моей матери. Минами родила Лекси, но брак не сложился, и год спустя они развелись.
А почему Александра не осталась с матерью?
Потому что мой отецЛеонид Вольф! отрезает Арсений. Не понимаю, какое это имеет отношение к делу? Если вы закончили, то прошу вас уйти. У меня много работы.
Виктория снова кивает. Черт, почему это так раздражает? Она точно кукла, ее ничем не вывести из себя, в то время, как он уже кипятится от злости.
Да, после смерти вашего отца у вас и правда много работыона встает.
На что вы намекаете?
Впервые Виктория улыбается. Криво. Недобро.
Ни на что, она достает из кармана визитку и кладет на край стола. Передайте вашей сестре, чтобы она позвонила, когда вернется. А я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти убийцу.
И почему-то ее обещание звучит, как неприкрытая угроза.
Глава 10. Тайные связи
Виктория выходит из кабинета Арсения. В смежной комнате сидит его секретарша, довольно нетипичная дама в возрасте и круглых очках. Она начинает нервно стучать по клавишам клавиатуры, как только открывается дверь начальника. Но при виде Виктории, тут же расслабляется и блаженно отпивает кофе, терпкий запах которого насыщает воздух.
Виктория пронзает ее суровым взглядом и снимает с вешалки темно-синее пальто. Вскользь замечает, что пальцы дрожат. Она поспешно сжимает их в кулаки несколько раз, но дрожь не уходит.
Вам надо пожевать пижму, громко замечает секретарша.
Ее мышиного цвета волосы закручены в старомодную бабетту и, судя по тому, как секретарша косится в сторону большого зеркала, она тратит на эту прическу немало времени по утрам.
Что, простите?
Пижма. Цветок такой. Похож на маленькие желтые ватки, секретарша подпирает рукой подбородок. И стучит ноготками с ярким розовым маникюром по щеке. Пожевать, сок глотнуть, а жмых выплюнуть. И руки тут же перестанут дрожать. Да и в целом хорошо для здоровья.
Виктория подхватывает дипломат и вымученно улыбается:
Спасибо.
К чему объяснять, что нервы шалят из-за встречи с человеком, которого она мечтает увидеть за решеткой?
Виктория делает пару шагов к двери и останавливается:
Подскажите, пожалуйста, это ведь главный корпус гостиницы?
Секретарша озадаченно поправляет очки. На заднем фоне в окне видно, как по снежным трассам гоняют крошечные лыжники.
Ну, из пяти этасамая люксовая. Для элиты, так сказать. Остальные попроще. Но в последние годы Леонид Иванович предпочитал работать здесь. Вот и кабинет сделал, лицо женщины морщится, и она быстро промокает уголки глаз цветным платком. Пусть земля ему будет пухом. Теперь вот, Арсений Леонидович здесь работает. Раньше у него был кабинет в другой гостинице.
А часто к Леониду Ивановичу приходили посетители? Возможно, вы вели журнал посещений?
Секретарша причмокивает губами и смотрит куда-то вверх, словно оттуда ей подсказывают ответы:
Кроме сотрудниковнет. Сейчас же все дела ведутся удаленно, через интернет. Так что журнала нет, а был быбез ордера вряд ли Арсений Леонидович разрешил бы посмотреть.
Да, конечно, идет на попятную Виктория и улыбается той улыбкой, которую использует в крайнем случае, когда надо очаровать собеседника. А ничего странного не припоминаете? Возможно, эффектная женщина или деловой партнер? Любая зацепка поможет в расследовании, она старается говорить низким голосом, и едва сдерживается, чтобы не хлопнуть ладонью по столу и не заставить секретаршу думать чуточку быстрее.
Та, словно издеваясь, попивает кофе и задумчиво качает головой. Проводит пальцами по белой столешнице, вздыхает.
Да нет, наконец, произносит она. Ну, если только
Что? поторапливает Виктория.
Если только пару месяцев назад заходил чудаковатый мужчина. Вел себя, как император, важный такой, хотя ничего из себя такого не представлял.
Вы не знаете, кто он?
Секретарша пожимает плечами:
Откуда? Он ворвался, как вихрь. Леонид Иванович вряд ли его ожидал. И разговаривали они на повышенных тонах. Но я не подслушиваю разговоры начальства, поспешно добавляет она.
Виктория мысленно закатывает глаза. Скорее всего, со слухом у секретарши не очень, судя по ее громкому голосу.
А как он выглядел? Вы бы смогли его опознать, если бы увидели снова?
П-ф-ф Не знаю, не знаю, женщина поправляет очки. Помню, был в кожаной косухе, такой потертой, обвешанной цепями. Молодой, красивый. Ну, в общем, приметный такой тип. И волосы черные-черные. Как ваксой намазанные. Так это, она неожиданно хлопает по столу, по всей гостинице установлены камеры. И на ресепшене. Можете запросить записи. Возможно, они еще сохранились.
Виктория кивает. Если записи действительно есть, то придется просмотреть уйму материала.
Спасибо большое. Еще один вопрос. В какое время приблизительно приходил этот молодой человек?
О, это я помню. Утром, в половину девятого. Я только на работу пришла, еще даже плащ не сняла, а тут он распахивает дверь и влетает, как коршун, довольная отвечает секретарша.
Виктория снова дарит ей улыбку.
Спасибо, вы очень помогли следствию. Всего доброго.
Женщина горделиво выпрямляется и вскидывает подбородок. Вот так значимость человека можно поднять одной фразой.
Виктория выходит из кабинета и лишь в коридоре позволяет себе усмехнуться. Но усмешка быстро гаснет, стоит вспомнить о предстоящей работе. Вика цепляется за соломинку. Такую тоненькую и несущественную, что самой становится страшно. Но пока что экспертиза на наркотики и таинственный посетительвсе, что у нее есть. А ей надо намного больше. Намного. Если она хочет увязать убийство Вольфа-старшего с его сыном Арсением.
Глава 11. Ящик Пандоры
Как жаль, что нельзя повернуть время вспять и прожить воскресение наедине с Алексой еще раз. Но он хочет слишком много. Бог и без того одарил Даниила иначе, чем остальных людей, пусть сам он и осознал это лишь недавно. Однако человекжадное существо, которое чем больше получает, тем больше требует.
С тяжелым вздохом Даня спускается с крыльца и утопает в снегу. Дорожку к калитке безжалостно замело, и радует уже то, что утро выдалось бесснежным. Мороз приятно покалывает щеки, и Даня застегивает пуховик под самое горло, опасаясь простудиться. В девять утра уже начинает светать, и под далекими солнечными лучами снег кажется дымчатым. Да и на все дома, деревья, улицы, будто наложили фильтр, как в фотошопе. В таком пейзаже самое то снимать начало фильма ужасов. Про художника, который рисует незаконченные картины, а после Дальше фантазия стопорится. Даня хмыкает. Писатель из него никудышный. Художник все же получше будет.
Проваливаясь в снег по колено, он выбирается на расчищенную дорогу и поворачивается к дому. Машет Алексе, выглядывающей из окна, замерзшей рукой и поспешно прячет ее в теплый карман куртки. Для Александры он идет на работу брать внеплановый отпуск. Пусть так и остается.
Ссутулившись, Даня ускоряет шаг и спускается вниз по тротуару до ближайшей автобусной остановки. В голове полная сумятица. От рассказов Алексы пробирает жуть, еще страшнее становится, стоит вспомнить, что он сознательно втянул себя в эту игру. Но впервые за последнее время Даня счастливо улыбается. Он готов идти на любые подвиги ради Александры, он готов
Подъехавший серовато-белый автобус с наклеенной на него рекламой стоматологии сбивает с мысли, и Даня проскальзывает внутрь, где садится на крайнее сидение. Внутри автобуса ничуть не теплее. Если снаружи минус пятнадцать, то в салоне, может, градусов на пять выше.
Даня покупает маленький желтый билет и утыкается взглядом в окно. А что дальше? Вот сбылась его мечтаАлександра Вольф узнала о его существовании и даже пригласила пожить у нее дома. Она верит, что онволшебник, который предсказывает будущее. Верит, что он победит дракона и спасет ее из темницы. Но дальше-то что? Он не может вечно навязывать Алексе свою любовь. Если она не ответит взаимностью, если она его не полюбит, если Даня стискивает билет, а ладонь неприятно потеет. Зачем об этом думать? Пусть все идет своим чередом. Сейчас дома его ждет любимая девушка, а днем он познакомится с ее семьей. И Даня тут же хмурится. Если все так серьезно, как утверждает Алекса, возможно, его дар очень даже пригодится, несмотря на то, что он ей сказал.
Автобус тормозит на знакомой остановке, и Даня неохотно выбирается на мороз. Пусть в салоне и не так тепло, как дома, но он все равно успел согреться.
Школа искусств, в которой Даня работает, находится почти что в центре, но с той окраины, где он оказывается, до нее ехать и ехать. Вокруг заснеженные двухэтажки, узкие улочки с не менее узкими тротуарами, по которым бегут опоздавшие школьники и неторопливо бредут старушки, а чуть дальшегаражи.
Даня переходит пустую дорогу, наплевав на поиски пешеходной зебры, и спускается к расположенным ровными рядами железные гаражам. Среди них есть тот, который принадлежит ему. Он купил его почти год назад и превратил в склад.
Даниил быстро находит гараж цвета подгнившего мандарина. Именно так. Если бы ему пришлось нарисовать это место, он бы смешал охру с серым, добавив чуть зеленого, и такой грязной жижей закрасил бы гараж.
Длинным ключом, похожим на букву «Т», Даня со скрипом отпирает дверь. На морозе она поддается еще хуже, чем летом. Внутри включает фонарик на телефоне, и только после этого плотно запирается изнутри. Дело за малым. Завести генератор и нагреть гараж до терпимой температуры.
Через пару секунд по периметру помещения загораются лампочки, освещая сложенные в стопки незаконченные картины. Растирая ладони, Даня подходит ближе. Кажется, вечность прошла с тех пор, как он нарисовал «незавершенку», на которой родители собираются в путешествие. Потом его долго мучила совесть. С другой стороны, ничего плохого он не сделал. Родители хоть мир увидят на старости лет, и судя по радостным восклицаниям матери, она в восторге от путешествий.
Даня снова хмурится. В тот раз прошло около двух недель между тем моментом, как он нарисовал картину, и отъездом родителей. А в случае с Алексой, все произошло за сутки. Он даже не успел понять, как она оказалась на его пороге, потому что обычно все картины с ней не исполнялись. Даня рассматривает незавершенные портреты, где нарисован их с Алексой поцелуй. Затем свадьба. Рождение ребенка. Слишком поздно он осознал, что чувства не поддаются контролю. Как жизнь и смерть. Пришлось получить жестокий урок, но он зазубрил его намертво.
Даня не может заставить Алексу полюбить себя с помощью дара. Но он смог привести ее в свой дом. И теперь, по крайней мере, у него есть шанс.
Когда в гараже становится достаточно тепло, Даня вытаскивает из угла мольберт и ставит на него чистый холст. Из старой тумбочки достает краски и палитру. Пора приниматься за дело. Ему нужен внеплановый отпуск, пусть даже за свой счет. Без разницы. Главное получить возможность быть рядом с Алексой. Дрожащей рукой он начинает выводить на холсте тонкие черные линии, в которых вскоре угадывается лицо его начальника.
Алекса была права. Она ошиблась только в одном. Даня не предвидит будущее. Он его создает.
***
Алекса не узнает свое отражение. Вроде бы ничего не изменилось: те же длинные волосы, раскосые глаза. Если улыбнуться, то вообще и не скажешь, что что-то случилось. Но такое чувство, что Она щурится, разглядывая кожу вокруг губ и глаз. Неужели у нее появились первые морщины? Невозможно!
Она вздыхает и отходит от зеркала в ванной комнате. Хочется домой, но без Дани она боится туда идти. Он был так уверен, что ему дадут отгул, что и ее заразил своей уверенностью. А если нет? Лучше не думать об этом.
Алекса, хромая, возвращается в спальню и сворачивается клубочком на кровати. В поле зрения попадает картина Дани, на которой девушка-беглянка жмется к двери пряничного домика. У него талант. Галина точно оценит. А у Алексы никогда не хватало терпения дорисовать картину до конца. Судя во всему, Даня страдает той же проблемой.
Невольно она улыбается. Даня с такой легкостью ухватился за ее идею, что он видит будущее. Мальчик готов нести любую чепуху, лишь бы быть рядом с ней. И верит каждому ее слову. Такое поклонение немного пугает, но сейчас у Алексы нет выбора. Ей нужен кто-то посторонний, кто-то не из ее семьи, кому она сможет довериться. А раз Даню ей послала судьба, значит, выбирать не приходится. Возможно, именно он ее спасет. Алекса плотно зажмуривается и перед глазами встает крылатая птица.
Бойся крылатых птиц
Никто не должен узнать, никто.
Глава 12. Добрый день, господа Вольфы
У него получилось.
Даня пребывает в чистейшем изумлении и до сих пор не верит в свою удачу. Или магию? Он не знает, какая сила заставляет исполняться все его желания, которые он запечатлеет на холсте. Но не закончит Только незавершенные картины оживают. К тому же надо постараться точно передать свою мысль. Найти нужные образы Столько нюансов Поэтому Даня до конца не верил, что ему дадут внеплановый отпуск на целый месяц. Что, впрочем, и произошло. Но за свой счет начальник отпустил его с легкостью.
О чем ты думаешь? Алекса с милой улыбкой трогает Даню за плечо.
Он моргает, возвращаясь в такси, в котором они едут в загородный особняк Вольфов. Машина как раз сворачивает на узкую горную дорогу в заснеженном лесу.
Мы почти приехали, продолжает щебетать Алекса, видимо, позабыв про свой вопрос. Или же ответ ее и не интересовал. Я уже жду не дождусь, когда смогу переодеться в свою одежду, и она со смехом приподнимает ногу, на которой болтается черный сапог. Обувь твоей матери мне слегка великовата. И не гармонирует с моей шубой.
Надо было предложить тебе мои сапоги. Думаю, ты бы влезла в один.
Алекса смеется и вдруг кокетливо прижимается к нему:
Ты бы мог понести меня на руках. Но я не хочу, чтобы моя семья знала о том, что я временный инвалид. Я вообще не хочу, чтобы они что-то знали. Ты запомнил нашу легенду? резко спрашивает она, и тонкая морщинка на ее лбу смотрится так неуместно, что будь Алекса портретом, Даня бы непременно закрасил изъян кистью.
Да, конечно.
Они снова замолкают.
Алекса порой такая молчаливая. Даня украдкой поглядывает на нее, но выражение лица девушки сложно разгадать. Что-то среднее между печалью и страхом. Распахнутые темные глаза, напряженные губы. Медленное, почти неслышное дыхание. Даня обязательно запомнит ее такой и нарисует. Она станет его Джокондой.
Такси тормозит на небольшой площадке, и Алекса с радостным восклицанием выбирается из машины. Даня быстро достает кошелек, чтобы расплатиться, но оторвать взгляд от особняка господ Вольфов не хватает сил.
Он сует таксисту в руки смятую купюру, растерянно бормочет «сдачи не надо» и выходит из машины, ступая на хрустящий снег.
Двухэтажный коттедж Вольфов словно переместился в реальность из русской сказки. Деревянные массивные бревна выкрашены в темный оттенок «венге», входная дверь и окна с наличниками украшены резными белыми завитками, как особняки купцов позапрошлого века. Кругом буковые деревья, припорошенные пушистым снегом. Их голые ветви скрещиваются между собой и выглядят весьма зловеще. Возле дома вычищенная парковка и дорога, ведущая вниз к трассе и в город. Но во всей этой мрачной красоте зияет заколоченное окно на втором этаже, как черный зуб в белоснежной улыбке.