1
Они сидели в молельне и ждали. Их было только девять мужчин, и они ждали десятого, чтобы можно было приступить к утренней молитве. Пожилой президент конгрегации Джейкоб Вассерман уже надел филактерии, а молодой раввин Дэйвид Смолл, который только что пришел, как раз надевал их. Он освободил левую руку из рукава пиджака и засучил рукав рубашки до самой подмышки. Надев черную коробочку, содержащую стихи из Торы, выше локтяпоближе к сердцу,он обмотал руку семь раз ремешком филактерии, затем три раза вокруг ладони, так чтобы получилось первая буква Господнего имени, и наконец вокруг среднего пальца в виде кольца, символизирующего неразрывное единение с Богом. Все это, вместе со второй филактерией, которую он теперь надевал на лоб, было буквальным исполнением библейского завета: "И НАВЯЖИ ИХ (слова Господа) В ЗНАК НА РУКУ ТВОЮ, И ДА БУДУТ ОНИ ПОВЯЗКОЮ НАД ГЛАЗАМИ ТВОИМИ".
Остальные, в молитвенных накидках, отороченных серебром, на плечах и в черных ермолках, сидели небольшими группами, вяло заглядывая в свои молитвенники и время от времени сверяя свои часы с висевшими на стене.
Раввин, теперь уже готовый к утренней молитве, прохаживался по средине молельнине из нетерпения, а просто как пассажир, слишком рано явившийся на вокзал. До него доносились обрывки разговоров: о делах на работе, в семье, на стадионах. Такие разговоры вряд ли приличествуют людям, готовящимся приступить к молитве,подумал он,но тут же осадил себя. А разве не грех быть чересчур набожным? Разве не должны мы наслаждаться жизнью? Радостями семейной жизни? Трудом и отдыхом от трудов? Он был еще очень молодеще и тридцати не былои любил копаться в собственной душе, так что все время задавал себе вопросы и отвечал на них вопросами же. Мистер Вассерман вышел из помещения, но тут же вернулся.
Я только что позвонил Эйбу Райху. Он обещал прийти минут через десять.
Бен Шварц, невысокий полный мужчина средних лет, внезапно поднялся.
С меня хватит! буркнул он.Чем ждать здесь этого сукиного сына Райха для полноты минъяна, уж лучше я помолюсь дома один.
Вассерман бросился к нему и догнал уже у самого выхода.
Никуда ты не пойдешь, Бен. Ведь тогда даже с Райхом у нас не будет минъяна.
Очень жаль, Джейкоб,сухо ответил Шварц, но у меня важное деловое свидание, и мне надо идти.
Ты ведь пришел сказать Кадиш по отцу,сказал Вассерман, разводя руками.Какое же может быть деловое свидание? Неужели ты не подождешь еще несколько минут, чтобы отдать должное покойному родителю?
Вассерману шел уже седьмой десяток. Он был самый старший в конгрегации. Говорил он с легким акцентом, который, однако, выражался не столько в неправильном произношении слов, сколько в особой тщательности их произношения. Видя, что Шварц колеблется, он добавил:
А кроме того, Бен, у меня у самого сегодня Кадиш.
Ладно, Джейкоб. Не надо бить на мои эмоции,улыбнулся Шварц.Так и быть, подожду уж.
Однако Вассерман еще не кончил.
И вообще, что у вас за распря с Райхом? Я все слышал, что ты себе там буркнул под нос. Ведь вас с ним было водой не разольешь.
Шварц не заставил себя просить.
Извольте. На той неделе
Вассерман поднял руку.
О, ты про эту историю с машиной? Я уже слышал об этом. Если ты считаешь, что он тебе что-то должен, то подай на него иск, и дело с концом.
Нет, по такому пустяку в суд не подашь.
Тогда разберитесь как-нибудь иначе. Мы не можем допустить, чтобы два уважаемых члена нашей конгрегации не могли даже составить минъян. Это позор.
Послушайте, Джейкоб
Ты когда-нибудь подумал об истинной функции синагоги в общине, подобной нашей? Она должна быть местом, где евреи улаживают свои споры.Он подозвал раввина.Я только что сказал Бену, что синагогаэто святое место, и что все евреи, приходящие сюда, должны жить в мире друг с другом. Если у них какие-нибудь распри, то именно здесь они и должны их уладить. Может быть, для синагоги это даже более важная функция, Чем служить местом для молитвы. Как вы думаете, рабби?
Молодой раввин нерешительно смотрел то на одного, то на второго. Он зарделся.
Боюсь, я с вами не совсем согласен, мистер Вассерман. Синагога сама по себе вовсе не святыня. Наш древний храм был ею, конечно, но общинная синагога вроде нашейэто обыкновенное здание. В нем молятся, изучают Танах и Талмуд; оно, конечно, свято, но не более любой группы людей, собравшихся с целью помолиться. Что же касается улаживания споров, то это, по традиции, функция не синагоги, а раввина.
Шварц молчал. Он считал неприличным, что молодой раввин открыто прекословил президенту конгрегации. Если разобраться, Вассерманего непосредственный босс, а летами годится ему в отцы. Джейкоб, однако, не обиделся. В его глазах появился огонек, и казалось, что возражение раввина даже доставило ему удовольствие.
Итак, если между членами общины возникает ссора, то что же надо делать по-вашему, рабби?
Ну, в старое время я бы предложил "Дин-Тору",робко улыбнулся молодой человек.
А что это такое? спросил Шварц.
Слушание, судебное разбирательство,ответил раввин.Кстати, это как раз одна из главных функций раввина: разбирать дела и выносить решения. В старое время, то есть в европейских гетто, не синагога нанимала раввина, а все местечко. И его нанимали не для того, чтобы он руководил молитвой или опекал синагогу, а чтобы разбирать дела, которые ему представлялись на суд, и выносить решения в соответствии с законом.
Как же мог он выносить решения?спросил Шварц, невольно заинтересованный.
Как и любой другой судья. Сначало дело слушалосьим одним, либо вместе с двумя учеными людьми,допрашивали истца, ответчика, свидетелей, если было нужно, а затем, основываясь на Талмуде, выносили решение.
Боюсь, что нам это бы ничего не дало,сказал Шварц с улыбкой.У нас речь идет об автомобиле.
Вряд ли вы найдете в Талмуде что-нибудь об автомобилях .
В Талмуде вы найдете все,убежденно ответил раввин.
И об автомобилях?
В Талмуде, конечно, автомобили не упоминаются, зато там речь идет о нанесенном ущербе и об ответственности за него. В деталях ситуации меняются из века в век, но общие принципы остаются одни и те же.
Что же, Бен,спросил Вассерман,согласен ли ты вынести свое дело на суд?
За мной дело не станет. Я хоть кому готов рассказать все как было. Чем больше людей будет знать, тем лучше. Пускай вся община знает, какая гнида этот Эйб Райх.
Нет, я говорю серьезно, Бен. Вы оба состоите членами правления. Вы оба отдали синагоге массу своего времени. Почему бы вам не прибегнуть к традиционному еврейскому суду для улаживания спора?
По мнепожал Шварц плечами.Пожалуйста.
А вы, рабби? Вы согласны?
Если мистер Райх и мистер Шварц согласны, то отчего жея с удовольствием устрою "Дин-Тора".
Да Эйб Райх никогда в жизни не согласится,бросил Шварц.
Я ручаюсь, что Райх явится,сказал Вассерман.
Шварц все более и более загорался.
Тогда в чем же дело? Но когда? Когда состоится этот как его "Дин-Тора"? И где?
Да хоть сегодня вечером,предложил раввин.
В моем кабинете. Как вы смотрите на это?
Чудно, рабби. Понимаете, этот Эйб
Если мне предстоит разбирать это дело,мягко перебил его раввин,то лучше дождемся присутствия также противной стороны, вы не думаете?
Конечно, конечно, рабби. Я вовсе не
Итак, сегодня вечером, мистер Шварц?
Приду всенепременно.
Раввин кивнул и отошел прочь.
Шварц долго смотрел ему в спину, затем сказал:
Знаете, Джейкоб, если хорошенько подумать, то я сморозил глупость, согласившись на это дело.
Почему же глупость?
Потому потому что это ведь будет, пожалуй, настоящее разбирательство
Ну и что?
А кто судья? Он уныло кивнул в сторону раввина, намекая на дурно сидящий костюм молодого человека, на его всклокоченные волосы, пыльные ботинки.Вы только посмотрите на негоюноша, ну студентДа ведь я ему, пожалуй, гожусь в отцы. И чтобы он меня судил! Понимаете, Джейкоб, если верно, что в функции раввина входит выступать, что ли, в роли судьи, то Эл Бекер и его бражка, пожалуй, не так уж неправы, говоря, что нам . нужен раввин постарше, посолиднее, что ли. Вы действительно думаете, что Эйб Райх согласится участвовать во всем этом? Ему вдруг пришла мысль.А скажите, Джейкоб, если Эйб не согласится, то есть не явится на это на это состязание, что ли, то разве это не будет означать, что дело выиграл я?
А вот и он сам,сказал Вассерман.Сейчас начнем. Что же касается вечера, то ни о чем не беспокойся, Бен: он придет. Я ведь поручился
Кабинет раввина находился на втором этаже. Его окна выходили на асфальтированную стоянку для машин. Вассерман как раз входил во двор, когда подъехал раввин, и они вместе поднялись по лестнице.
Я не знал, что вы придете тоже,сказал раввин.
Шварц начал колебаться, вот я ему и пообещал, что приду тоже. Вы возражаете?
Нисколько.
Скажите, рабби,продолжал Вассерман.Вы когда-нибудь проводили что-нибудь в этом роде?
Дин-Тору? Конечно, нет. Я ведь консервативный раввин, а в консервативном еврействе кто же станет проводить Дин-Тору. На что в ортодоксальных общинах, и там к раввину никто со своими спорами не обращается.
Но в таком случае
Не беспокойтесь, все будет в порядке,успокоительно улыбнулся раввин.Не думайте, что мне ничего не известно о жизни нашей общины. Кое-какие слухи доходят и до меня. Я знаю, что эти двое были еще не так давно закадычными друзьями, а теперь из-за чего-то повздорили. Лично я считаю, что ни тот, ни другой не очень этой ссоре рады, а наоборотим обоим ничего так не хочется, как положить ей конец. Может быть, мне и удастся найти какой-нибудь общий знаменатель.
Вы правы,облегченно кивнул Вассерман.Признаться, я уже начал беспокоиться. Как вы только что сказали, они были близкими друзьями. И довольно долго. По всей вероятности, в конце концов окажется, что во всем виноваты жены. Жена Бена, Мира, настоящая язва. У нее тот еще язычок
Я знаю,грустно кивнул раввин.Еще даже лучше, чем хотелось бы
А Шварцслабак,продолжал Вассерман.В их семействе всем заправляет она. Они и Райхи долго жили пр соседству и жили очень дружно. Недавно отец Шварца умер и оставил ему какие-то деньги. И вовсе не недавно, а прошло уже добрых несколько лет, потому что Бен ведь не первый раз пришел сказать по отцу Кадиш. Тогда-то Бен и переехал в Гров-Пойнт, стал дружить с Бекерами, Пирлстейнами, словомсо всей той бражкой. И вот мне кажется, что вся эта ссора оттого, в основном, и произошла, что Мире не терпится порвать окончательно со своими прежними друзьями.
Что ж, скоро мы все доподлинно узнаем,ответил раввин.Кажется, они приехали.
Хлопнула входная дверь, и на лестнице послышались твердые шаги. Затем открылась и закрылась наружная дверь, и в кабинет вошел Шварц. Минуту спустя явился и Эйб Райх. Похоже было, что они поджидали друг друга, чтобы удостовериться, что придет и второй. Раввин усадил их по обоим бокам своего письменного стола.
Райх был рослый мужчина, довольно приютной наружности, с высоким лбом и гладко зачесанными назад волосами, в которых пробивалась уже седина. Одевался он несколько щеголевато. На нем был черный костюм с узкими лацканами и накладными карманами, по европейской моде. Брюки узкие, без единой морщинки. Он был начальником местного отделения сбыта большой компании по производству недорогой обуви и держал себя с подобающим его положению достоинством, к которому примешивалась некоторая начальническая решительность. Он всячески пытался скрыть свое смущение под маской равнодушия.
Шварц тоже испытывал смущение, но пытался свести все дело в шутку, в остроумную игру, которую придумал его добрый друг Джейкоб Вассерман, и которую он, 8
как свои парень, не станет портить.
Шварц и Райх не только не разговаривали друг с другом; они даже4 избегали смотреть друг на друга. Райх что-то сказал Вассерману, так что Шварцу ничего другого не осталось, как обратиться к раввину.
Ну,сказал он с ухмылкой,что же теперь будет? Вы напялите на себя судейскую мантию, а мы все должны будем встать? А Джейкоб здесь в качестве служки или свидетеля?
Раввин улыбнулся. Затем он придвинул свой стул, показывая этим, что готов начать слушание.
Надеюсь, вы оба понимаете,начал он,что нас здесь не связывают никакие формальности и процедурные правила. Вообще-то стороны должны, как правило, заявить, что они признают юрисдикцию этого суда и подчинятся решению раввина. В данном случае, однако, я на этом настаивать не буду.
А я-вот не возражаю,сказал Райх.Я готов подчиниться вашему решению.
Чтобы не отстать, Шварц тоже поспешил заявить:
А мне и подавно нечего бояться. Я тоже, конечно, подчинюсь.
Прекрасно,сказал раввин.Поскольку вы, мистер Шварц, так сказать, потерпевшая сторона, то я предлагаю, чтобы мы начали с вас. Расскажите нам, пожалуйста, все, что вам известно по делу.
Да тут и рассказывать-то нечего,запальчиво начал Шварц.Все очень просто. Вот Эйб одолжил машину моей Миры и по явной халатности угробил ее. Мне придется теперь купить новый мотор. Вот и все дело. .
Ну, такими простыми дела обычно не бывают,сказал раввин.Расскажите нам лучше про обстоятельства, при которых он одолжил у вас машину. Кстати, это ваша машина или машина вашей жены? Я спрашиваю об этом просто для ясности. Вы только что сказали, что это машина жены, и тут же говорите, что мотор придется купить вам.
Это моя машина в том смысле, что заплатил за нее я,ответил Шварц, улыбаясь,но она в то же время машина жены в том смысле, что ездит на ней обычно она. Это Форд выпуска бЗто года, с откидным верхом. Лично я езжу на Бьюике.
Выпуска 63_го года? Брови раввина взлетели вверх.Выходит, новая машина. Гарантийный срок уже истек?
Да вы что, рабби, смеетесь, что ли? Какая же фирма возместит, хотя бы гарантийный срок и не истек, ущерб, причиненный по халатности хозяина? Я приобрел машину в магазине Бекера, и по части гарантии на него можно так же положиться, как на любую другую фирму. Все же, когда я ему намекнул на гарантию, Эл Бекер в два счета доказал мне, что ни о каком гарантийном ремонте тут речи быть не может. Фирма тут решительно ни при чем.
Я понимаю,кивнул раввин, давая понять, что у него больше нет вопросов.
Ну, у нас тут сколотился в свое время кружок, и мы все делаем сообща: вместе ходим в театр, вместе выезжаем за город и так далее. Началось все как домашний, что ли, клуб: мы все жили по соседству, дружили, вот с этого оно и пошло. Потом некоторые переехали в другие районы. Но связь мы все-таки не теряли друг с другом и продолжали встречаться раз в месяц. На этот раз мы поехали покататься на лыжах в Белькнал в Нью-Хэмпшире. Поехали на двух машинах: Альбертсы поехали на своем лимузине, захватив с собой Райхов, а я взял свой Форд и посадил туда еще и Сару, Сару Вайнбаум. Она вдова. Вайнбаумы тоже входили в наш кружок, а с тех пор как она овдовела, мы все равно всюду берем ее с собой. Выехали мы в пятницу в полдень, чтобы успеть походить на лыжах еще в тот же деньтут всего три часа езды. В субботу мы тоже каталисьвсе, кроме Эйба. Он схватил насморк и все время кашлял. Потом, в субботу вечером Саре позвонили детиу нее два сына: одному семнадцать, а второму пятнадцать лет,и сказали, что они попали в аварию. Они, правда, уверяли, что ничего страшного не случилось, что Бобби отделался царапиной, а Майронуто есть старшемупришлось наложить парочку швов, вот и все. Все же Сара ужасно расстроилась и захотела домой. Ну, ее можно было понять. Так как приехала-то она с нами, я ей предложил нашу машину. Но было уже поздно, стоял туман, так что Мира и слушать о том не хотела, чтобы отпустить ее одну. Тогда Эйб вызвался отвезти ее домой.
Вы согласны со всем тем, что рассказал нам до сих пор мистер Шварц? обратился раввин к Райху.
Да, все так точно и было.
Очень хорошо. Продолжайте, мистер Шварц.
Когда мы потом вернулись домой в воскресение вечером, машины в гараже не оказалось. Мы не стали беспокоиться, так как подумали, что не стал же Эйб оставлять машину в гараже, чтобы потом пойти домой пешком, больной. Наутро я поехал в контору на своей машине, а жена позвонила ему, чтобы договориться, как нам забрать у него наш Форд. И тогда он ей сказал
Одну минуточку, мистер Шварц. До сих пор вы рассказали нам то, что было вам лично известно. Отсюда вы сможете рассказать только то, что вам сообщила жена, а не то, чему вы сами были свидетелем.
Я думал, нас не связывают никакие кляузы
Это не кляузы, мистер Шварц. Просто . мы хотим узнать обо всем, так сказать, из первых уст. Поэтому я считаю, что будет правильнее, если дальше расскажет мистер Райх. Будем держаться хронологического порядка.