Как-нибудь в другой раз. Сейчас и этого хватит. Войдешь первым?
Ага. Гудвин, пошли!
Пэрли шагнул к двери, но я возразил:
Я буду рядом с собакой.
Да ради бога! Пойдешь за Лофтусом.
Но тут я передумал. Мне было любопытно понаблюдать за экспериментом, а спина Лофтуса закрывала бы обзор. Так что я вошел в подъезд вместе с Пэрли. Дверь в подъезде нам открыл коллега Пэрли из отдела убийств, и мы прошли в небольшой холл, довольно чистый, но без изысков. Коллега закрыл за нами дверь, через пару минут снова открыл, и в холл вошли Лофтус с собакой. Лофтус, сделав два шага, остановился, собака тоже. Все происходило молча. Лофтус ослабил поводок. Бутси на него оглянулся. Лофтус наклонился, отвязал от ошейника веревку и поднял, показывая Бутси, что тот свободен. Тогда Бутси подошел ко мне и завилял хвостом.
Черт! с отвращением воскликнул Пэрли.
Ты же знаешь, я другого не ждал, сказал Лофтус. Я не верил, что он приведет нас туда, куда он вчера пришел с Кампфом, хотя все же считал, что он подойдет к месту, где лежало тело, а потом возьмет след и приведет к двери, из которой его вынесли, к Таленто или вверх по лестнице. Гудвин, возьмите его за ошейник и подведите к лестнице.
Я выполнил, что велели. Пес пошел со мной без понуканий, но ничем не показал, что место это представляет для него какой-то интерес. Мы стояли там и смотрели на него. Он разинул пасть и зевнул.
Отлично, проворчал Пэрли. Просто отлично. Тогда пошли дальше.
Лофтус подошел, снова взял Бутси на поводок, пересек холл и постучал в дверь. Дверь почти сразу открылась, и на пороге появился Виктор Таленто в жаккардовом халате радужных цветов.
Привет, Бутси, произнес он и наклонился погладить пса.
Черт возьми! разозлился Пэрли. Я же просил: молча!
Таленто выпрямился.
Да, действительно. Вид у Таленто был виноватый. Прошу прощения, забыл. Хотите попробовать еще раз?
Нет. Это все.
Таленто задом вошел в квартиру и закрыл за собой дверь.
Нужно понимать, сказал Лофтус Пэрли, лабрадор не вцепится в горло, и ждать от него этого бессмысленно. Не такие это собаки. Самое большее, на что он способен, это выразить неприязнь или, может быть, зарычать.
Зарычал Пэрли:
Оставь себе свои лекции! Так есть ли смысл продолжать?
Само собой. Ты иди лучше первый.
Пэрли двинулся на меня. Я пропустил его и сам пошел следом. Площадка на втором этаже была узкая, темноватая, с двумя выходившими на нее дверями, ближе к лестнице и в конце. Мы с Пэрли встали спиной к стене напротив первой двери, пропуская вперед Лофтуса с Бутси. Они прошли мимо нас, и Лофтус постучал. Прошло секунд десять, послышались шаги, и в двери появился тип, который днем раньше выскочил от Вулфа как ошпаренный и унес мой плащ. Он был не причесан и без пиджака.
Мистер Миган, это сержант Лофтус, сказал Пэрли. Взгляните на собаку. Вы когда-нибудь видели ее раньше? Погладьте ее.
Сами гладьте, фыркнул Миган. Идите к черту!
Вы когда-нибудь видели ее?
Нет.
Хорошо. Спасибо. Пошли, Лофтус.
Мы начали подниматься выше, и дверь у нас за спиной закрылась с громким стуком.
Ну как? спросил Пэрли, не оглядываясь.
Он ему не нравится, ответил Лофтус за нашей спиной, но собакам много кто не нравится.
Площадка третьего этажа в точности повторяла нижнюю. Мы с Пэрли снова встали перед дверью, Лофтус подвел Бутси и постучал. Никто не ответил. Он постучал еще раз, погромче, и тогда дверь приоткрылась на два дюйма, и раздался скрипучий голос:
Вы с собакой.
Перед вашей дверью, сообщил Лофтус.
Сержант, вы здесь?
Здесь, ответил Пэрли.
Я же сказал вам, что эта собака меня не любит. На вечеринке у Фила Кампфа Я ведь говорил. Я не нарочно сделал ему больно, но ему показалось, что нарочно. Вы чего добиваетесь, хотите меня подставить?
Откройте дверь! Собака на поводке.
Не открою! Я вас предупреждал!
Пэрли зашевелился. Его твердая рука протянулась вперед, минуя плечо Лофтуса, и, упершись в дверь, продолжила движение. Дверь немного посопротивлялась и наконец открылась. У порога, цепляясь за край двери, стоял тощий человек в красно-зеленой полосатой пижаме. Пес зарычал на него и слегка попятился.
Мы делаем общий обход, мистер Эланд, сказал Пэрли, и не могли к вам не зайти. Теперь можете снова лечь спать. Что касается нашего якобы желания вас подставить Он замолчал, потому что дверь снова захлопнулась.
Ты меня не предупредил, проворчал Лофтус, что они знакомы.
Не предупредил. Я хотел посмотреть, как они встретятся. Осталась еще одна квартира.
Он пошел к ступенькам.
Площадкой верхнего этажа кто-то явно занимался. По размерам она была такой же, как и внизу, но на полу лежала красивая чистая дорожка бежевого цвета, стены были выкрашены в тот же оттенок, и на них висели несколько небольших картин. Пэрли встал у задней двери, а не у передней, а я прижался к стене, давая место для Лофтуса и Бутси. На стук Лофтуса в ответ сразу послышались шаги, и дверь широко распахнулась. Открыл ее художник Росс Чаффи, в рабочей старой коричневой блузе. Он был намного красивее трех других жильцов, высокий, стройный, с артистично уложенными темными волнистыми волосами и таким лицом, что ему, наверное, приятно было смотреть на себя в зеркало.
У меня тоже было время им полюбоваться, пока он стоял, улыбаясь нам совершенно непринужденно, но молча, как и велел Пэрли. Бутси тоже повел себя совершенно непринужденно. Когда все поняли, что тут кровь не прольется, Пэрли спросил:
Вы знакомы с этой собакой, не так ли, мистер Чаффи?
Конечно. Это прекрасный пес.
Погладьте его.
С радостью. Он красиво наклонился. Бутси, знаешь ли ты, что твой хозяин ушел? Почесал пса за ушами. Ушел навсегда, Бутси, и это очень печально. Он выпрямился. Что-нибудь еще? Я работаю. Люблю утренний свет.
Это все, спасибо.
Пэрли повернулся, чтобы уйти, а я пропустил вперед Лофтуса с Бутси и пошел следом. Пока спускались по лестнице, ни у кого не возникло желания что-то сказать.
Когда мы оказались в холле первого этажа, Виктор Таленто открыл дверь и вышел:
Звонили из окружной прокуратуры. Вы со мной закончили? Они хотят меня видеть.
Закончили, пророкотал Пэрли. Можем вас подвезти.
Таленто сказал, что это замечательно и что он будет готов через минуту. Пэрли велел Лофтусу вернуть мне Бутси, и тот отдал мне поводок.
Я мог бы, сказал я с целью помочь, подготовить для вас детальный анализ поведения собаки. Займет примерно неделю.
Иди к черту и забери эту чертову псину! рявкнул Пэрли.
Я отбыл. На улице все еще было прекрасное утро. Присутствие двух полицейских машин возле дома, где произошло убийство, собрало небольшую толпу, и мы с Бутси, выйдя из двери, тоже стали объектами интереса. Мы проигнорировали любопытные взгляды и пошли медленно, не спеша, время от времени останавливаясь, когда Бутси находил что-то достойное его внимания. Остановившись в четвертый или пятый раз примерно в квартале от дома номер 29, мы увидели отъезжавший квартет. Стеббинс и Таленто сели в одну машину, Лофтус с коллегойв другую, и обе уехали.
Я немного укоротил поводок, и мы прошлись немного в западном направлении, пока не увидели пустое такси. Я остановил его, сел в машину, достал из бумажника пятидолларовую бумажку и протянул водителю.
Спасибо, сказал тот с чувством. Это что, первый взнос за поездку?
Ты это заработаешь, брат, заверил я его. Есть ли где-нибудь место примерно в квартале от Арбор-стрит и Корт-стрит, где ты мог бы постоять от тридцати минут до трех часов?
Ну не три часа за пятерку.
Конечно нет. Я достал еще пятерку и отдал ему. Вообще-то, вряд ли придется ждать долго.
Тут есть парковка неподалеку. Только на улице без пассажира будут приставать.
Пассажир будетэтот пес. Я предпочитаю на улице. Пес отличный. Когда вернусь, уточним стоимость. Ну, едем, посмотрим, где это.
Таксист включил передачу, и машина тронулась. В это время дня на Манхэттене остановиться негде, и мы покрутились, прежде чем нашли свободное место на Корт-стрит, всего в двух кварталах от Арбор-стрит. Таксист припарковался задом, и я вышел, опустив на три дюйма стекла. Я пообещал вернуться, как только смогу побыстрее, пошел в южном направлении и на втором перекрестке свернул направо.
На Арбор-стрит возле дома 29 не было ни толпы, ни полицейской машины. Я остался доволен. Войдя в подъезд, я позвонил в звонок под табличкой «Миган» и положил ладонь на ручку. Тишина. Позвонил еще дважды, снова не получил ответа и тогда позвонил Эланду. Сработало. После недолгой паузы раздался щелчок, я толкнул дверь, вошел, поднялся на два этажа, подошел к двери и властно постучал.
Из-за двери спросили:
Кто там?
Гудвин. Я только что был тут вместе со всеми. Я без собаки. Откройте.
Он посмотрел на меня в щелку, и дверь открылась. Джером Эланд все еще был в своей дурацкой пижаме.
Ради бога, простонал он, что вам еще нужно? Я должен хоть немного поспать!
Я не стал извиняться.
Мне нужно было сразу задать вам несколько вопросов, сказал я, но собака все усложнила. Не займу у вас много времени.
Поскольку он не был достаточно вежлив и не пропустил меня, пришлось войти, отодвинув в сторону его тощую фигуру.
Куда идти?
Он скользнул мимо меня и повел к креслам в гостиную. Вот за такие кресла Джуэл Джонс и ненавидит меблированные квартиры, и остальная мебель была не лучше. Эланд сел на край кресла и спросил:
Ну так в чем дело?
Тут нужна была осторожность. Поскольку он считал, что я полицейский, я должен знать не слишком много, не слишком мало. Упоминать имя Джуэл Джонс рискованно, так как копы вряд ли успели ее обнаружить.
Нужно проверить некоторые моменты, сказал я ему. Как давно в квартире под вами живет Ричард Миган?
Черт! Да я говорил это уже раз двадцать.
Не мне. Повторяю: нужно проверить. Так сколько времени он здесь живет?
Девять дней. Въехал неделю назад. Во вторник.
Кто там жил до него? Непосредственно перед ним.
Непосредственноникто. Никто не жил.
Квартира пустовала все то время, пока вы здесь живете?
Нет, я ведь говорил: раньше там жила девушка, которая съехала месяца три назад. Ее зовут Джуэл Джонс, она прекрасная певица, и это она помогла мне устроиться в ночной клуб, где я сейчас выступаю. Он пожевал губами. Знаю я, что вам нужно. То, что вы сейчас делаете, отвратительно. Хотите поймать меня, подловить на будто бы лжи, если найдете неточность. Привели сюда эту собаку, чтобы она тут на меня рычала Что поделать, не люблю я собак.
Он запустил пальцы в волосы. И когда привел свою прическу в полный беспорядок, изобразил жест, как конферансье в ночном клубе.
Умри как собака, сказал он. Вот и Фил умер как собака. Бедный Фил. Не хотел бы я еще раз такое увидеть.
Вы сказали, рискнул я, что дружили с ним.
Он вскинул голову:
Я такого не говорил. Когда это?
Не совсем так. Другими словами. А что, не дружили?
Нет. У меня нет друзей.
Вы только что сказали, что девушка, которая здесь жила, помогла вам найти работу. Так поступают хорошие друзья. Или она была вам чем-то обязана?
Ничем она мне не обязана. С какой стати мы о ней вспомнили?
Это не я о ней вспомнил, а вы. Я только спросил, кто жил в квартире под вами. Зачем же вы связываете ее с этим делом?
Я не связываю. Она не имеет к нему никакого отношения.
Возможно. Была ли она знакома с Филипом Кампфом?
Наверное, да. Конечно да.
Хорошо ли она его знала?
Он покачал головой:
Теперь вас интересуют люди, но я не тот человек, кому имеет смысл задавать подобный вопрос. Если бы Фил был жив, вы могли бы спросить у него и, возможно, он бы ответил. А я я не знаю.
Я улыбнулся ему:
Ваши слова, мистер Эланд, лишь разжигают во мне любопытство. Кто-то из жильцов этого дома убил Кампфа. Потому мы тут и ходим с вопросами, а когда задаем вопрос вам, вы стесняетесь отвечать, и мы, естественно, удивляемся, почему бы это. Если вы не желаете говорить о Кампфе и этой девушке, сами подумайте, какая тут может быть причина. А причина может быть, например, такая: это была ваша девушка, а Кампф увел ее у вас, и потому вчера, когда он пришел сюда, вы его убили. Или же, может быть
Она не была моей девушкой!
Ну да Или же, может быть, пусть она не была вашей девушкой, вы были ей многим обязаны, а Кампф сделал ей грязное предложение или угрожал чем-то, и она хотела от него избавиться, и вы ей помогли. Или еще проще. У Кампфа могло быть что-то на вас.
Он откинул назад голову и посмотрел на меня будто сверху вниз.
Вы сели не в тот вагончик, заключил он. Вам следует идти на ТВ и писать сценарии.
Я провел с ним еще несколько минут, выжав все, на что мог надеяться в тех обстоятельствах. Поскольку я не мешал ему думать, будто состою на жалованье у города, то не мог убеждать его прогуляться к Вулфу. К тому же нужно было зайти еще в два места, и в любую минуту меня мог остановить телефонный звонок или курьер от коллег из управления. Единственное, что я точно выяснил про Джерома Эланда, это что ему не приходит в голову пытаться отвести подозрения от себя, наводя тень на соседей. Он понятия не имел, кто убил беднягу Фила. Когда я уходил, он встал, но позволил мне самостоятельно дойти до двери и открыть ее.
Я спустился на второй этаж, постучал к Мигану и стал ждать. Когда я собрался постучать кулаком погромче, в квартире послышались шаги, и дверь открылась. Миган по-прежнему был без пиджака и не причесан.
В чем дело? вопросил он.
Вернулся, сказал я твердо, но не нахально, чтобы задать кое-какие вопросы. Вы не возражаете?
Вы прекрасно знаете, что возражаю.
Разумеется. Мистер Таленто вызван в окружную прокуратуру. Наша беседа, возможно, избавит вас от такой необходимости.
Он отступил в сторону и пропустил меня внутрь. Комната была того же размера и формы, что и у Эланда, и мебель, хотя и другая, была не лучше. У стены стоял кособокий стол. Вероятно, тот самый, который так и не отремонтировали для Джуэл Джонс. Я сел на стул у этого стола, Миган сел на другой и, нахмурившись, уставился на меня.
Мы уже с вами встречались? полюбопытствовал он.
Разумеется, мы к вам заходили с собакой.
Я имею в виду раньше. Разве не вы были вчера у Ниро Вулфа?
Я.
Каким образом?
Я поднял брови:
Не перебарщиваете ли вы, мистер Миган? Я здесь, чтобы задавать вопросы, а не отвечать. Я был у Вулфа по делу. Я там бываю часто. Теперь
Высокомерный жирный недоумок!
Возможно, вы в чем-то правы. Высокомерный, безусловно. Теперь к делу. Я достал блокнот и карандаш. Вы въехали в эту квартиру девять дней назад. Пожалуйста, расскажите, как именно вы ее нашли.
Он сверкнул на меня глазами:
Я рассказывал это уже минимум три раза.
Знаю. Это обычная процедура. Я не намерен ловить вас на мелких неточностях, но вы могли упустить что-то важное. Просто представьте, что я ничего не знаю. Давайте!
Бог ты мой
Он наклонил голову, поджал губы. Наверное, обычно он выглядел неплохо, светловолосый, сероглазый, с худым длинным лицом, но сейчас, после целой ночиили большей ее частис людьми из убойного отдела и окружной прокуратуры, он оставлял ужасное впечатление, особенно глаза, покрасневшие и опухшие.
Он поднял голову:
Я профессиональный фотограф Был им в Питтсбурге. Два года назад я женился на девушке по имени Маргарет Райан. Через семь месяцев она от меня ушла. Я не знал, сама или к кому-то. Просто взяла и ушла. Из Питтсбурга она уехалаво всяком случае, там я ее не нашел, и ее семья ничего о ней не знала. Месяцев через пять, то есть примерно год назад, мой давний знакомый, который не раз заказывал мне работу, съездил в Нью-Йорк, а потом сказал, что был там в клубе и видел ее с каким-то мужчиной. Он к ней подошел и заговорил, но она заявила, что он ошибся. Он не поверил. Я приехал в Нью-Йорк и неделю искал ее, но так и не нашел. В полицию не заявлял, потому что не захотел. Вам требуется причина получше, а у меня какая есть.
Это я пропущу. Я делал пометки в блокноте. Дальше.
Две недели назад, в Питтсбурге, я пошел на выставку в институт. Там была одна картинахолст, масло. Большая. Называлась: «Три молодые кобылицы на пастбище». На нейкомната и три женщины. Одна лежит на диване, а две на полу на ковре. Все едят яблоки. Та, что на диване, моя жена. Я узнал ее, как только увидел, а когда рассмотрел, сомнений никаких не осталось. Я абсолютно уверен.