Жизнь потекла своим чередом. Но это было только внешне. На самом деле, все принципиально изменилось. Пока Варя болела, а Алла металась между ней и врачами, вдруг образовалась между ней и ребенком какая-то пуповина. Алла уже не могла воспринимать эту девочку, как дочку своей сестры. Это был ее ребенок. Он болел и умирал на ее руках. В тот момент только от нее зависела жизнь этого маленького существа. Это чувство невозможно забыть и изгладить в памяти, невозможно затереть бытовыми хлопотами. Алла все больше и больше сближалась с ребенком, а Мила все больше отдалялась. Младшая сестра иногда замечала, что Варя больше любит тетю, чем родную маму, но Алла не хотела обострять отношения и переводила разговор на другую тему.
Шли годы, Алла растила Варю, готовила ее к школеучила читать, писать, водила в разные кружки и секции. А Мила все устраивала свою жизнь. Вернее, она ее не устраивала, а просто плыла по течению. Все тот же самый инфантилизм. О будущем она просто не думала. А вы знаете, чем отличается ребенок от подростка, а подросток от взрослого? Все очень просто. Ребенок оперирует временным отрезком в один-два дня. Определение «на следующей неделе» или «через месяц» для него пустой звук. А слова родителей «На следующий год ты пойдешь в школу» не имеет никакой связи с реальностью. Мамы и папы, которые ругают своих детей и пророчествуют, что, если те будут плохо учиться, то будут после школы подметать трамвайные пути, попросту теряют время. Эти обещания полной страданий и мучений взрослой жизни вследствие безответственного отношения в учебе обречены на провал. Детей, на самом деле, пугает не будущность, а «Дед Макарка», который непослушных мальчиков и девочек ворует, сажает в мешок и уносит к себе в темный лес.
А чем же отличаются подростки от взрослых? У них временной период несколько больше, они уже умеют оперировать понятиями «через месяц», «через полгода», даже «через год», но понятия «в будущем» или «через пять-десять лет» у них еще нет. Когда родители советуют, какой ВУЗ выбирать, они приводят в качестве аргумента, чем потом придется в жизни заниматься их отпрыску. Но чадо интересует совсем не то. Ему понятнее и доступнее, что придется изучать, а не кем потом работать. Есть, конечно, исключениядети, которые хотят с детства стать учителями, врачами, космонавтами. Но таких меньшинство. Не о них речь.
Алла, думая, что перед ней не ребенок и не подросток, а взрослый человек, который осознает последствия своих поступков, все время говорила сестре, что надо подумать о будущем. Но фразы «молодость не вечна», «всегда найдутся те, кто моложе и красивее тебя», «не вечно же тебе щелкать ножницами» вызывали у младшей сестры рефлекторную глухоту. Мила основательно застряла в парадигме «шестнадцать», дальше вакуум.
Варя подросла и уже стала превращаться из подростка в девушку. Алла устала бегать по клиентам, открыла свой кабинет, чтобы принимать пациентов в одном месте, дополнила свою практику баночным массажем, изучила методы Риодараку и Фоля, а Мила все никак не могла найти того единственного, с кем счастливо проживет долгие голы и достойно встретит старость. Она периодически сетовала «К нашему берегу то гно, то щепки», но это была неправда. В ее фильтрации поклонников был какой-то изъян. Не ей только такие попадались. Это она таких выбирала. Алла, несмотря на практически отсутствие личного опыта, тем не менее, неплохо разбирающаяся в людях, периодически пыталась направить поток отсева в другое русло, но безуспешно.
Мила, ну чем тебе не угодил Коля? Хороший, спокойный, детей любит, зарабатывает хорошо, проводила профагитацию старшая сестра.
Он скучный, отвечала вяло Мила, качая ногой, сидя на табуретке в кухне, и рассматривая свой педикюр.
А тебе клоун нужен? Иди работать в цирковое училище. Их тамморе Лаптевых.
Да я не о том.
А о чем?
Хочется чего-то такогои Мила разводила руками, изображая вселенский объем, и мечтательно закатывала глаза к потолку.
Алле стало понятно, что опять все придется брать в свои руки. Варя уже большая, ей нужна своя комната, от родителей же досталась крошечная двухкомнатная квартирка. В одной из комнат жила она, в другой Мила с Варей. Можно, конечно, было бы продать это жилье, взять ипотеку и купить другое, побольше. Но это только теоретически. Почти все заработанные деньги уходили на аренду ее кабинета и Вариных репетиторов. Большую ипотеку не потянуть, а на маленькую можно взять только квартиру где-нибудь за МКАДом. Как тогда Варя будет добираться до школы? А школа хорошая, еле-еле удалось попасть. Не переводить же ребенка не пойми куда? Так что, выход одинвыдать Милу замуж. Но за кого?
Вариант подвернулся совершенно неожиданно. К ней на прием как-то пришла старушка с болями в шее. Алла поставила иголки и попросила посидеть спокойно минут десять. Бабуля сидела неподвижно, но рот у нее не закрывался. Она рассказывала про свои болячки, про одинокую жизнь, позабывших о ее существовании родственников, покойном муже и многом другом. В конце она спросила, не может ли та приезжать к ней на дом? Она уже пожилая, добираться до кабинета ей тяжело. Алла решила было уже отказаться, но пациентка была такой милой, да еще была готова оплачивать сеансы в двойном размере, так что передумала и согласилась. Жила Елена Борисовна не где-нибудь, а в Романовом переулке, в двух минутах ходьбы от Кремля, одна в огромной четырехкомнатной квартире, полностью заставленной антиквариатом. Старушка явно не бедствовала, но была очень одинока. Из всей родни ее навещал только внучатый племянник Илья и то не чаще двух раз в месяц. Сказывался дефицит общения, и Елена Борисовна плотно присела Алле на уши. Рассказала всеи про свою жизнь, и про отца-художника и его друзей, и про дальних родственников. В том числе, и про Илью. Показала несколько альбомов с фотографиями, подробно описывая истории жизни всех изображенных на снимках людей. А еще про то, что собирается подарить эту квартиру и дачу в Малаховке любимому племяннику, чтобы после смерти в имущество не вцепилась родня, которая ее и знать-то не хочет.
Вот тут и родился у Аллы план. Зная, что в тот день в гости к старушке приедет Илья, она прихватила с собой Милу. Елене Борисовне она объяснила, что сестра с ней зашла исключительно потому, что они вместе после этого собираются пойти на выставку в Кремле. Хозяйка только обрадовалась. И Мила ей очень понравилась. Такая хорошенькая, как куколка. Алла немного боялась, что сеанс закончится и надо будет уходить, а Илья так и не появится, но Мила ей невольно подыграла. Сестра увидела в одной из витрин большое количество маленьких забавных фигурок и поинтересовалась, что это такое. Елена Борисовна расплылась от удовольствия и стала рассказывать, как ее дед и отец всю жизнь собирали коллекцию нэцкэ. Очень сетовала хозяйка при этом на современную безграмотностьлюди собирают крошечные фигурки, тратят на них безумные деньги, покупают их на международных аукционах, гордятся своими коллекциями, но даже не понимают разницы между нэцкэ и окимоно, хотя это же так очевиднонэцкэ носили на поясе и в них всегда было отверстие для шнура, окимоно дословно означает «поставленная вещь», то есть крошечная статуэтка, не более. Она аккуратно доставала с полки одну фигурку за другой, ставила на небольшую подставку, чтобы можно было ее рассмотреть со всех сторон, и подробно сообщала, кто мастер, в каком веке она была сделана, и какой глубокий смысл вложил в нее мастер-резчик. Алла из вежливости один раз позволила себе тактично напомнить, что, вроде как, им пора уходить. Но Мила действительно с интересом слушала хозяйку, внимательно рассматривала фигурки и даже что-то спрашивала. Старушка решительно сообщила, что их поход в музей никуда не денется, туда можно наведаться и в другой раз, так что лучше пусть Алла сходит на кухню и сделает всем чай, пока она знакомит милую гостью с коллекцией.
Именно в тот момент, пока Алла отлучилась по хозяйству, и пришел Илья. Она выглянула только на минутку, чтобы представиться и предложить сделать чай и ему, дальше она в процесс вмешиваться не стала. Судя по тому, что рассказала Елена Борисовна о внучатом племяннике, Мила теоретически должна была ему понравится. Риск, что из этой затеи ничего путного не выйдет, конечно, был, но, с другой стороны, а чем она рисковала? Когда Алла же вошла с подносом в комнату, Илья уже поедал ее сестру глазами, но та не обращала на него внимание, поскольку вся была поглощена созерцанием предметов японского прикладного искусства.
Милочка, деточка, посмотри, какая красота! заливалась соловьем хозяйка. Это мастер Хосюнсай Масаюки. Работа середины девятнадцатого века. Я вообще восторгаюсь японской культуройэти люди абсолютно любые, совершенно утилитарные вещи превращают в предметы искусства. Ведь что такое нэцкэ по своей сути? Брелок на шнурке, а как красиво. Залюбуешься! Я уже не говорю про оружие самураевкатана, это вообще что-то неописуемое!
А мне вот эта больше нравится, Мила показала тоненьким пальчиком на фигурку нелепого толстого человечка, который тащил на своем плече огромную рыбу.
Это мастер Тодзи. Дивная вещь, с удовольствием отметила Елена Борисовна, посматривая при этом краем глаза на внучатого племянника.
Когда с осмотром коллекции было покончено, они все вместе пили чай и мило болтали. Старушка была в полном восторге, давно она не принимала у себя дома столько гостей. Когда же с чаем и угощениями было покончено и сестры собрались уходить, Илья вызвался их проводить до метро. Выйдя на улицу, Алла быстро попрощалась и, пока Мила не опомнилась, развернулась и пошла в противоположенную от метро сторону, как будто где-то там ее ждал другой пациент.
Так начался роман Ильи и Милы. Он хоть и развивался, но не так активно и не совсем в том направлении, как того хотелось бы Алле.
Мила сидела на табуретке и сладко зевала. Говорить про Илью ей совсем не хотелось. Она так привыкла, что мужчины сами проявляют активность в отношениях и добиваются ее внимания, что просто не представляла, как можно их что-то заставить делать. Да и надо ли?
Такая квартира его жене достанется. Я посмотрела в интернете, она больше двухсот миллионов стоит! А ей-то за что, этой мегере? У нее и так все есть. Тебе разве не обидно?
А почему мне должно быть обидно?
Хотя бы из-за дочери. Ее же можно продать, купить поскромнее или подальше от центра, а Варю отправить учиться за границу.
Ой, да перестань ты! С чего ты, вообще, решила, что он захочет ее продавать? И, тем более, тратить деньги на чужого ребенка?
Для того ты и есть, чтобы он захотел!
Ладно, хватит уже. Поговорю я с ним, только отстань. Вот поедем завтра в командировку, там и поговорю.
Сестра удовлетворенно кивнула. Пережимать ей тоже не хотелось. Мила, несмотря на легкость характера и поверхностность, была иногда фантастически упряма.
Глава 3
Опять поедешь в свою командировку и будешь пьянствовать там целую неделю? зло полюбопытствовала жена, бросив на своего благоверного короткий взгляд.
Даша, ну что ты такое говоришь? Почему пьянствовать? Откуда такие нелепые фантазии? изумился Илья.
Это не фантазии, а реальность. Ты вспомни, каким ты вернулся в прошлый раз? Как у тебя вообще совести хватило появляться в таком непотребном виде?
Каким? Нормальным я был.
Нормальным? Для вытрезвителя да, ты был абсолютно нормален.
Да ладно тебе. Выпил совсем чуть-чуть за компанию, а ты забыть уже полгода не можешь.
Чуть-чуть? Да ты костюм свиньи не успел снять, пока домой летел. Какой там снять, я думаю, ты его в самолете еще и застегнул, а потом еще капюшон с ушками натянул.
Мне нравится твоя образность. Ты всегда умела красочно и емко описывать события. Надо же, капюшон с ушками! попытался увести разговор муж.
Не заговаривай мне зубы! Так напиваться это просто пошло! негодовала Дарья.
«Вот как есть, Скоба. Прицепилась же. Теперь, пока не улечу, будет меня изводить нравоучениями», с тоской подумал Илья и посмотрел на часы. До самолета оставалось еще семь часов.
К сожалению, это было воскресенье, и Дарье не надо было на работу, поэтому отрывалась по полной. В будни было немного полегче, хотя в таких ситуациях она начинала выносить мозг заранее, чтобы успеть выплеснуть всю желчь, что накопилась.
Илья Погуляев познакомился со своей будущей женой Дашей еще в институте. Он всегда искренне любил женщин, да и они его тоже. Балагур, заводила, душа компании, да еще очень и очень хорош собой. Девушки охотно принимали его ухаживания, и студенческих романов, пусть и несерьезных, мимолетных, у него было немало. На Дашу он тоже иногда посматривал с определенным интересом, но издалека. Она была очень привлекательнаягустые светлые вьющиеся волосы, тонкие аристократические черты лица, стройная фигура с аппетитными округлостями там, где надо. В общем, все было при ней. Но держалась она всегда холодно и отстраненно. И не только по отношению к нему, так вела себя она всегда и со всеми. Так что, даже не находилось повода познакомиться с ней хоть немного поближе. Но это даже как-то будоражило кровь. Как известно, мужчины по своей сути охотники. Для них завоевать и добиться женщины куда как интереснее, как обладать ею. Вот этот охотничий азарт и проснулся в Илье, при виде Дашы.
Как-то раз они вечером пришли на кафедру отработать пропущенные занятия, чтобы получить доступ к сессии, и оказались вдвоем в пустом помещении. Делать одно и то же задании порознь было глупо, и Илья предложил скооперироваться, чтобы ускорить процесс. Даша согласилась. Они быстро выполнили работу, сдали ее преподавателю и собрались ехать по домам. Дорога к метро была одна, так что этот путь они проделали вместе. Пока шли, разговаривали об учебе, зачетах и скорых экзаменах. Никакого флирта, все только по делу. Но начало было положено. Теперь у Ильи появилась возможность иногда подойти к ней, чтобы перекинуться парой слов. Даша охотно с ним общалась, была дружелюбна, но оставалась такой же сдержанной, как и прежде, сблизиться все никак не получалось. Это стало Илью даже как-то заводить. Обычно, у него не возникало проблем в общении с девушками, а тут все никак. Дело пошло на принципдобиться ее расположения. Начал он банальнос цветов.
Даша всегда приходила на лекции одной из первых и занимала одно и тоже место. Как-то раз она зашла в лекционный зал и увидела на парте напротив того места, где обычно сидела, букет. Сначала она не поняла, что он предназначался ей, и отодвинула букет.
Это твой? поинтересовалась она у подруги, которая уже заняла рядом место.
Нет, твой, хитро усмехнулась та.
Не поняла? удивилась Даша.
Что тут непонятного? Тебе подарили.
Кто?
Не велено говорить, хихикнула подруга.
Даша озадаченно нахмурилась, но цветы после лекции взяла с собой. Весь день она ходила с букетом и выясняла, кто же ей подарил цветы. Наконец, узнать это ей удалось, и она подошла к Илье.
Это ты мне цветы подарил?
Да я, просто ответил тот.
Зачем?
Сделать тебе приятное.
Спасибо. Но, вроде никакого праздника поблизости нет.
А, чтобы подарить красивой девушке букет, нужен обязательно праздник?
В принципе, нет, протянула несколько неуверенно она.
Илья заметил, что щеки у Даши слегка порозовели, и решил не терять времени даром.
Может, сходим куда-нибудь после занятий?
Куда?
Не знаю. Можно, например, в Центральный дом художника. Там какая-то выставка идет. Не помню, правда, чья.
Хорошо, согласилась Дарья.
С этого момента Илья перешел к решительным действиям, постоянно куда-то приглашал, провожал до дома, каждый вечер болтал с ней по телефону. Девушка охотно принимала ухаживания, но не более того. Она упорно держала дистанцию, и сама инициативу не проявляла. Поцеловать ее удалось лишь однажды, да и то в щечку. Как пробить эту стену Илья не знал, но решил, что после сессии все будут обязательно праздновать сдачу экзаменов, и это будет отличный повод, чтобы немного напоить подругу и перейти на другую ступень отношений.
В компанию ее затащить удалось, но пить Даша вместе со всеми не стала. Илья же не хотел отказывать себе в этом удовольствии, тем более, что сессия действительно была тяжелой. Праздновали на квартире друга, родители которого уехали на дачу. Решено было, что молодые люди приносят напитки, а девушки еду. Каждый принес то, что посчитал уместным для такого случаяодни шампанское, другие пиво, а третьи водку. Девчонки нарезали салатиков, настрогали колбаски, кто-то даже нажарил дома котлет и притащил в кастрюльке, обмотанной полотенцем для сохранения тепла. Еды, вроде, было много, но она как-то быстро закончилась в самом начале. Сказывался здоровый аппетит молодых организмов. Поскольку выпивка была разношерстной, к вечеру все, кроме Дарьи, были изрядно навеселе. Пока друзья резвились на кухне, где имелся обширный балкон для легкого променада, она сидела одна в комнате и внимательно изучала книгу с репродукциями французских импрессионистов. Илья зашел к ней и прикрыл за собой дверь. Подсев к девушке, он стал нежно обнимать и целовать ее, несмотря на сопротивление.